Читать книгу Сказки Унылой Депрессии - Алексей Лишний - Страница 20

***

Ему стало не по себе. Вглядываясь в одну точку, слушая тишину и ожидая неизбежное, Хэварт словно растворялся в воздухе, сливался с городскими стенами. Безжизненными, покинутыми.

Пора бы и брату подежурить несколько часов в эту ночь, иначе пытку невозможно будет вынести. Хэварт не думал спать, а лишь собраться с мыслями, согреться. Он отправился в караульную, нашёл Алву спящей, а Верманда – читающим при слабом мерцании двух свечей. Те самые отцовские книги, что Хэварт нашёл в погребе.

– Я читал про князя Арцелла, – оторвался от чтения Верманд.

– Да, слышал-слышал, – проговорил Хэварт, вспоминая старые истории как давно забытый сон.

– Он похож на тебя, брат. Он тоже не сдался, когда в его дом ворвались ледовчане. Князь жил гостем в Ледовии, но бился один против всех в чужой стране.

– Вроде бы Арцелл погиб…

– Погиб героем. Вот эти книги мне нравятся. Они помогают. Я осознал: не мы одни с тобой такие – есть ещё… Ими восхищаются.

«На что я обрёк брата? – думал Хэварт, глядя на умное и спокойное лицо. – Они скоро придут, сметут преграды, превратят стены и ворота в пыль, убьют нас всех! Он должен бежать! Верманд молод, ему нужна любовь и тепло домашнего уюта, а не холодные стены Маркгарта. Он не должен погибать, защищая груду старых камней. Я должен отпустить его».

Хэварт стоял в нерешительности, покусывая нижнюю губу. Он смотрел на юношу и почему-то видел его тело, болтающееся на виселице. Выпученные, испуганные глаза, которые до последнего не могли поверить… Поверить в то, что это всё реально. В то, что ужас существует в действительности – не только в страшных сказках. Глаза повешенного кричали: «За что?!»

– Уходи, Верманд, – проговорил Хэварт еле слышно. Это оказалось не так и сложно.

– Что? – будто бы назло переспросил брат.

– Уходи! – Хэварт начал горячиться. – Беги! Тут тебе не место!

– Хэварт, я остаюсь…

– Тебя здесь не должно быть, понимаешь?! Я не Арцелл, не борец. Я – камень! Камень из этой старой стены. Меня положили здесь, когда строили Маркгарт. И я не могу уйти! А ты живой. Беги, пока живой, Верманд!

От криков Хэварта проснулась Алва и уставилась на хозяина. Он в исступлении рычал и надвигался на Верманда, чтобы схватить того за шиворот и вытолкать вниз по лестнице.

– Я не уйду, – спокойно ответил Верманд. – Я не сбегу. Больше не сбегу. Только вместе с тобой.

– Мой господин, – зашептала Алва. – Мне есть страшно, мой господин. Вам нехорошо? Принести воды? Сядьте рядом, мой господин, я буду утешу.

Она смотрела на него снизу вверх и молитвенно сложила ладони.

– Мой дедушка был говорил. Я была в детстве. Дедушка говорил, что далеко-далеко на юге есть королевство, где есть живёт счастливый народ. Мой господин, давайте уйти туда из этот страшного города. Мне есть не нравиться жить здесь. Мне есть не нравиться умирать за этот город. Я не есть хочу, чтобы вы будете умирать за него.

Хэварт не ответил. Он со вздохом прислонился к стене и опустился на пол, скользя спиной по острым краям крошащихся камней. Кулаки сжались, чтобы судорожно сотрясать безответный воздух.

Почему он снова один? Даже среди последних близких. Почему снова один? Никто не хочет помочь, а все лишь отговаривают…

Верманд дотронулся до плеча. Осторожно, словно боясь ответной реакции.

Хэварт отмахнулся и закрыл лицо сжатыми коленями.

– Идите прочь! Куда хотите! Валите отсюда!!!

– Хэварт… – мягко перебил его Верманд и бросил к ногам толстую книгу. – Тут ещё вот это… Отец когда-то рассказывал, что в древности на Маркгарт напало бесчисленное воинство, и город сам смог защитить себя. Отец говорил: в этой книге ответы. Он в молодости украл её из старой библиотеки Маркгарта.

– Ответы? – Раскрасневшееся лицо Хэварта засияло. Книга не была толстым фолиантом – скорее, крупных размеров тетрадь со схемами и записями. Хэварт углубился в чтение, забыв про всё на свете.

– Я есть хочу жить, мой господин, – бормотала эльфийка, сидя на кровати, скрестив руки на груди. – Мой господин, мне есть страшно. Вы не есть в себе, мой господин. Скажите, что будет я делать? И я буду сделать. Но не будет говорите не со мной.

Никто её не слушал.