Читать книгу Джавараяна. Вторая сказка постапокалиптической эротики - Алексей Мефокиров - Страница 5

Тихий прозрачный ручеек течет возле бедных хижин, крытых тростником. Маленькая девочка Киран, одетая лишь в старую отцовскую футболку, счастливо смеётся, пуская по течению крошечный бумажный кораблик. Ручеек пахнет свежестью, и она набирает чистую воду в маленькие ладошки и пьёт её. Она такая сладкая и прохладная, что от неё сразу прибавляется сил.

Она видит своего отца и бежит к нему, радостно расставив руки, чтобы обнять. Маленькие ножки отталкиваются от изумрудной травы. И вдруг она кричит от дикой боли…. Её папа погиб в шахте, когда ей было одиннадцать лет. И вместе с ним погибла вся её жизнь. Теперь некому было оплатить ни её учебу, ни приданое для удачного брака.

После трагической гибели отца под завалом семья начала голодать. Маме было не под силу прокормить всех, как бы та не старалась, и в тринадцать Киран была вынуждена уйти из дому. Она присоединилась к таким же беспризорным детям, как и она сама и просила милостыню у храмов.

Одна добрая женщина научила её искусству гадания, и теперь у неё был верный кусок хлеба. У неё очень хорошо получалось, и она даже могла теперь закончить школу.

Она очень хорошо помнила день их первой встречи..

Палящие лучи тогда вытягивали последнюю силу из измождённого тела. Ещё с утра ей не удалось раздобыть какой-либо еды на рыночной площади, будто именно сегодня весь мир ополчился против неё. Даже в закусочной, где она чистила кастрюли от сажи, сегодня не нашлось никакой работы. Идти было некуда, да и никому она и не нужна. Единственное место, откуда её ещё не гнали, были ступени храма богини Лакшми.

Как каждому человеку Киран хотелось верить в счастливую звезду, но почему-то она всё ещё не загоралась на её небосклоне. Облокотившись на стены старинного храма, она мучительно закрыла глаза в надежде что бы ещё один голодный день, полный презрения обид и горечи поскорее закончился.

Тогда она почувствовала, что ей в ладонь упала какая-то монетка. Киран приоткрыла глаза. У неё просто не было сил даже выказать уважение и благодарность благодетелю. Перед ней склонилась пожилая женщина, что внимательно рассматривала её.

– Спасибо, – пролепетала Киран иссохшими губами.

– Дай мне свою руку, деточка, – попросила женщина.

Киран протянула ей свою чумазую ладонь. Женщина склонилась над ней, внимательно рассматривая и выискивая линии судьбы. Потом она ещё раз пристально посмотрела на измученную девочку, разжала свою ладонь и сравнила совпадение линий.

– Будет жизнь длинная, всё будет… Будет и так, что захочешь умереть. Но ты окажешься сильнее самой себя, ты борец! А потом будет он. Правда появиться в тот момент, когда всё рухнет. Ты не дашь ему упасть, а он спасёт и тебя. Интересная жизнь всё-таки. А теперь пойдём, наши линия немного переплетаются…

И теперь она жила в доме своей «магической» учительницы, которую встретила тогда. И помимо сеансов гадания убиралась и делала покупки, так как хозяйка дома была уже пожилой и сама не справлялась. Больше всего ей в этом доме нравилась огромная библиотека, где она могла проводить буквально сутки напролет. Едва научившись читать, она поглощала книги, словно оголодавшая пиранья. А известно ли вам счастье от прочитанной книги? Книги, что вы очень хотели найти и прочитать! Ведь книги – это мир, что открывается избранным, мир для посвященных! И как не гордиться собой, если вкушаешь первоклассные художественные образы и поэтические фигуры?

Жизнь Киран потихоньку налаживалась, но однажды, когда ей едва исполнилось шестнадцать, в дом старой гадалки ворвались люди и потребовали огромную сумму денег. Они избили старушку так, что через несколько дней она скончалась. И чтобы заработать денег на похороны, она согласилась участвовать в массовке эротического шоу.

Её роль была проста и незамысловата. Она должна была снять с себя все одежды и, одев лишь браслеты на ноги и руки, вместе с другими девушками на заднем фоне повторять пару незамысловатых танцевальных движений. Она очень стеснялась, но после нескольких репетиций у неё начало получаться ничем не хуже, чем у остальных девушек.

За одно шоу заплатили столько же, сколько она могла заработать гаданием в течение месяца. Она смогла похоронить бабушку, которая её приютила со всеми полагающимися почестями, и у неё еще осталось немного денег. Она подумала, что не так уж и плохо участвовать в подобных шоу. Она пришла в дом, в котором жила вместе со старушкой, и долго плакала в библиотеке, где провела столько упоительных мгновений, погружаясь в мир слов и образов. Она взяла с собой только одну единственную книжку, которую потом носила с собой повсюду. Это был редкий томик русского поэта эпохи смут Александра Розенбаума, переведенный на хинди.

Вскоре, когда она уже привыкла к своей работе, всё оказалось совсем не так уж невинно. Их пригласили в особняк какого-то знатного человека как-будто бы для частного выступления. Они даже не сразу поняли, что это ловушка. За беспечность мы всегда платим очень дорого.

В тот вечер платили больше чем обычно. И будто бы за обычный эротический танец. В большом зале было много света, несколько мужчин и женщин. Танцпол находился в самом центре небольшого, но роскошного зала.

Заиграла музыка, шоу началось. Киран закружилась в танце, но что-то в атмосфере этого места её настораживало. Сердце предательски йокнуло, когда она увидела по углам зала вооруженных автоматическим оружием людей.

Зрители в зале улюлюкали, аплодировали, но за этими криками одобрения и радости скрывалось что-то очень мерзкое, грязное и отвратное. Женщины начали сбрасывать с себя одежды и принялись повторять движения танцовщиц на сцене. Стало понятно, что они тоже участницы шоу, а вовсе не зрители.

Киран зажмурилась, её не хотелось видеть всё вокруг, она поняла, что теперь её ждут испытания на прочность духа. Ещё несколько дней назад она заметила изменения в линиях на своей ладони, что никак не могла понять. «Это судьба, – звучали слова её мудрой старушки – Невозможно противится карме».

– Так без глупостей, – ближе к танцполу вышел солидный мужчина со злым лицом, – вы уже достаточно взрослые, чтобы всё понять. Сейчас вы займётесь тем ради чего приехали. Наши дорогие гости желают удовольствия и развлечения. Кто будет сильно дерзким или недостаточно ласковым – поплатиться за это. Предупреждаю один раз. Вас никто искать не будет… – он повернулся к публике и улыбаясь во весь рот, громогласно объявил, – Итак, господа, прошу выбирайте!

Танцовщицы сжались, будто пытаясь стать незаметными и прозрачными. Киран с ужасом осознала, куда попала и что сейчас произойдёт. Вперёд вышел толстый огромный мужик с похотливыми бегающими глазками. Он чем-то напоминал быка, с возбужденными кроваво-красными глазами.

Не церемонясь, он схватил за руку впереди стоящую девушку и порывистым движением потащил за собой. Та, не удержавшись на ногах, упала на колени. Быкоподобный тут же резко схватил её за волосы так, что та заверещала от боли и тут же со всего размаху получила удар ладонью по лицу. Из её носа на плитку пола хлынула кровь.

Все молча наблюдали за происходящим: танцовщицы холодея от ужаса, а гости – со скучающим видом. Последним подобные зрелища явно были не впервой.

В конце шоу началась оргия, а её, как и других девушек, заперли внутри и отобрали все документы. Под угрозой пыток они вынуждены по вечерам «обслуживать» богатых клиентов, а днем проходить обучение у «миссис Вон», преподававшей тонкости искусства ублажения мужчин.

В первый раз, сидя в подвале особняка, Киран смиренно ждала часа, когда её как безропотное животное поведут «на убой». Услышав движение за дверью, она вся сжалась и опустила голову. Худые плечи Киран, её обнажённая фигура, полностью скрывалась под роскошью пышных каштановых волос.

Ей было страшно поднять вверх глаза. Её вели туда, где слышались крики отчаянья, всхлипы, просьбы о пощаде вперемешку с диким смехом. Её воображение по звукам дорисовывало картины происходящего, она чувствовала и понимала, что никто никого здесь щадить не будет. Есть звериная похоть, граничащая с садисткой жестокостью, и мясо, которое можно как угодно использовать.

Она помнила как на её глазах хозяин закусочной, за украденный хлеб, ударил тщедушного мальчишку, а тот, будто мяч, отлетел в сторону, ударился головой о камень. Хорошо запомнилась кровь, алая, что медленно вытекала из головы и сразу впитывалась в иссохшую почву, припадая пылью. «Уберите этот мусор…», – сказал небрежно хозяин закусочной, даже не обернувшись. Да, Киран очень хорошо это всё помнила.

– Смотри какая!, – она ощутила как чьи-то влажные холодные руки коснулись её. Ухмыляющийся мужчина убрал волосы с её лица, чтобы рассмотреть её получше. Вот его руки легли на её шею и скользили по обнажённому телу, оставляя после себя горячие следы чего-то мерзкого и грязного.

«Мамочка, что же мне делать! Мамочка…», – взмолилась про себя Киран, обращаясь к матери, которая была так далеко. «Ты должна просто выжить, на стволе дерева тоже были отметины от топора, но ведь дерево не упало, остались только рубцы. Каждую весну оно зацветало, к нему прилетали птицы. Это всего лишь тело. Ты должна выжить!» – воображаемая мама отвечала ей в тот момент, когда она чувствовала похотливые прикосновения. «Мамочка, миленькая, дай мне сил это всё вынести!»

Изображать из себя запуганную неженку – это дать возможность садисту причинить нестерпимую боль. Киран поняла, что нужно что-то делать, что бы пережить сегодняшний день, ночь, утро и, возможно, дожить до завтра.

Она медленно открыла глаза. Перед ней стоял далеко не молодой толстый низкорослый мужчина с жиденькой бородёнкой. Не мужчина, впрочем, а какая-та мерзость, которая не способна на человеческие отношения, и проявляет свою мужскую силу лишь измываясь над слабыми и беззащитными. «Главное не показать, как он мне отвратителен, – пронеслось у неё в голове, – я буду жить, несмотря ни на что».

Лёгкая услужливая улыбка коснулась её лица:

– Господин, – Киран услужливо склонила голову. Толстый коротышка дико рассмеялся:

– А с этой девочки будет толк! Пошли! – он схватил её за руку и потащил на софу в углу этого огромного зала.

Девушки, что ещё несколько часов назад танцевали перед публикой, теперь извивались от ударов и боли, вопили от грубых проникновений.

– Девочка красивая, господин Джиха, будьте аккуратны! Она вам ещё принесёт радость! – женщина в длинном, скрывающим руки и ноги наряде, последовала за мужчиной. – Я вам немного помогу, если вы не против.

– О! Сама «миссис Вон», будет рядом. Как я могу противиться!, – мужчина дико заржал. Он швырнул Киран на софу так, что она ударилась головой о стену. Но она сделала вид, что ничего не произошло.

– Простите меня, господин, но я так глупа, что не знаю, что должна сделать, чтобы Вы могли получить максимум удовольствий.

Мужчина на секунду застыл на месте. Он не ожидал такой покорности. Женщина в длинном сари подошла к Киран, наклонилась и заглянула ей в глаза:

– Я помогу. Положись на меня.

Киран уперлась взглядом в глаза «миссис Вон». Она не знала и не понимала всё до конца, но чётко чувствовала, что эта женщина – её единственная надежда.

«Миссис Вон» увидела, а может скорее почувствовала в Киран способную ученицу, и поэтому, поговорив с хозяевами жуткого заведения, сама подбирала клиентов, чтобы не испортить «товар» жестоким обращением. Часто они вместе с ней шли на встречу с клиентом, который с огромным удовольствием отдавал себя в качестве учебного пособия. Особенно мастерски ей давалась «игра на флейте», которую она могла исполнять с таким вдохновением, что это рождало обоюдное наслаждение. Даже сама «миссис Вон» любовалась своей ученицей.

– Помни, Киран, – говорила она, ласково поглаживая сбившиеся после усердного «обучения» волосы ученицы, – любовное искусство сродни симфонической музыке. Если ты научишься слышать её – ты овладеешь не только телом мужчины, но и его душой.

Другим девушкам везло намного меньше. Их нередко подвергали самым изощренным издевательствам, и не выдержав их, они выбрасывались из окон. Самым жутким развлечением постояльцев этого особняка была «охота», когда они загоняли несчастную на крышу, с которой было лишь два выхода – или на истязания, или вниз, на камни с пятнадцатиметровой высоты. И девушки чаще выбирали второе.

Киран жила в постоянном бесконечном ужасе, пока один из клиентов не выкупил её и не отпустил на свободу. Он был вообще очень ласков к ней. Да и вообще, не все мужчины, приходившие в особняк, были чудовищами. Многие из них наивно полагали, что приходят в храм любви и удовольствия.

– Если хочешь овладеть мужчиной, – учила «миссис Вон», – важна не только техника твоих ласк. Для этого нужно уметь использовать два трюка. Первый из них – благоговение перед его мужским началом, умение восторгаться им, избегая притворства. Это пленяет и делает покорным. Второй трюк требует большего терпения и тонкости подхода – это приобщение мужчины к поклонению прелестному женскому естеству. Нужно всегда помнить о той богине, которая живет в тебе. Та женщина, которая умело использует эти два трюка, может добиваться всего, чего захочет.

Когда её выкупили из сексуального рабства, Киран бежала в Калькутту. Она чувствовала себя слишком счастливой для того, чтобы осуждать кого-то. Она даже начала искать оправдания тем людям, которые втравили её в этот жестокий бизнес.

– Мы все живем в слишком грязное и жестокое время, – думала она, сидя на диване в съемной квартире и просматривая мировые новости. – На Землю спустилась непроглядная ночь, время стареющей Кали – богини смерти, мук и разрушения. Именно это влияние сделало людей такими. Всё предопределено, и нам не вырваться из этой игры.

Старенький стереоэкран показывал сюжеты из самых разных точек планеты, но они были чрезвычайно похожи друг на друга. Везде сквозила безысходность увядания прежнего человечества, и наблюдая это, Киран осознавала природу извращенных страстей, бушевавших вокруг. Безграничная похоть и изощренный садизм были всего лишь бесплодной попыткой вдохнуть порцию жизни в умирающий мир.

С севера и из Антарктики наступала зима, белая, как саван. Стереоэкраны часто показывали Россию – пожалуй, самую жуткую страну в мире, закованную в вечные льды. В ней жили люди, которые никогда не улыбались. Это пугало Киран более всего. Почти в каждом сюжете о России была какая-то инфернальная мгла, населенная тенями людей и бетонных зданий.

Может её рабство в «особняке удовольствий», несмотря на все было не таким уж страшным? Она чувствовала себя чуть счастливее от того, что судьба уберегла её от того, чтобы родиться в страшной, заполненной холодом стране по ту сторону экрана. В конце концов, «миссис Вон» по своему её любила и берегла, да и среди клиентов попадались милые мужчины, не лишенные благородства. А тот, что выкупил её, не потребовав ничего взамен? Выкупил, несмотря на то, что это обошлось ему в половину всех его состояний? И исчез, чтобы она не чувствовала себя должной… Её переполняло чувство благодарной нежности по отношению к этому человеку.

Прошло определенное время, и сюжеты на стереоэкранах стали преисполнены безумного ужаса. Началась глобальная ядерная война, в которой заживо сгорали чужие для Киран страны: Америка и Россия, Европа и Китай, Япония и даже Австралия. И лишь благословенная Индия крепла. Она образовала в ответ на угрозы могучий Индийский Союз, в который вступали новые и новые страны. После просмотра этих сюжетов, подготовленных индийским новостными агентствами, Киран чувствовала глубоко пронизывающую всё её существо любовь к своей Родине, гордость за неё. Она искренне молилась всемогущему Брахме и милостивому Кришне, и ей казалось, что они слышат её мольбы.

Она не могла понять лишь одного – почему индийское национальное правительство тяготеет более к дружбе со страшной и мрачной Россией, предпочитая её цивилизованной Объединенной Коалиции. Тем более это было странным на фоне того, что от стран Объединенной Коалиции в Индии действовала огромная масса благотворительных организаций, борющихся за права человека. В России же даже в религиозной сфере господствовал либо традиционный ислам с его множеством запретов, либо причудливое своими аскезами православие, либо, особенно после ядерной войны, святоверчество, о котором ходили самые грязные слухи.

Конечно, она не смела тотчас же осуждать правительство, но усиленно жертвовала храмам из своих не совсем праведных доходов, моля богов образумить Джитендера Маджу и его людей. Многие люди молились там, чтобы подтолкнуть правительство к более праведному пути.

Потом начались мирные демонстрации и манифестации, и она стала принимать в них участие. Они требовали у Маджу смены внешнеполитического курса.

Добрые люди из благотворительной организации «Пылающие сердца» кормили горячими обедами всех участников акций. Сама Киран добровольно оказывала бесплатные интимные услуги, тем ободряя героев-манифестантов. Она не скрывала этого, но гордилась тем, что может что-то сделать для великого дела.

Собственно, её услуги не были вовсе уж бесплатными: та же благотворительная организация платила таким девушкам, как она. Но она не оставляла себе ни копейки из полученных денег и все возвращала в фонд борьбы за народную свободу либо жертвовала храмам, где горячо возносила мольбы за благополучие своей страны.

Отдавая все свои деньги, она чувствовала себя бескорыстной праведницей, а в определенной степени даже мученицей. Толпы скандировали в почти религиозном экстазе: «Мир для Индии! Мир для Индии!», а специальные люди подавали возгласы, будто на богослужении «Прочь от Китая!» и «Прочь от России!». Отдаваясь в палатке очередному клиенту, она слышала возгласы и была счастлива от чувства сопричастности чему-то, что намного выше её. На её глаза наворачивались слёзы от невероятного прилива вдохновения, она ласкала клиентов, как духовно близких себе людей, бесконечно любимых соратников.

Каждый вечер врачи-добровольцы благотворительной организации проводили профилактические осмотры таких девушек, как она. Они использовали специальные спреи, способствующие быстрому заживлению микроповреждений, и проводили специальную регистрацию клиентов, чтобы здоровье девушек, поддерживающих своим телом борцов за свободу, не слишком страдало. Врачи следили за тем, чтобы не превышались нормы приёма, следили за питанием и отдыхом.

Киран заметила любопытную особенность: стоило ей отведать блюд, приготовленных для манифестантов на полевых кухнях, как тут же её воодушевление и возбуждение возрастало в разы. Все тело казалось невероятно гибким и лёгким, хотелось кружиться в бесконечном танце. Но на следующий день без скандирующей топы вокруг она чувствовала приступы беспросветной тоски.

И вот пришёл тот день, когда правительство подогнало к лагерю манифестантов тяжелые танки и открыло огонь на поражение. Киран не могла поверить своим глазам, когда прямо на неё, лязгая гусеницами, двигалась огромная бронированная машина. Она выскочила из палатки, почти обнаженная и остолбенело смотрела на длинный пушечный ствол, проходящий прямо возле её головы. Укрепленный на лобовой броне танка, переделанный под особые задачи блок активной защиты выбросил похожие на теннисные мячики химические заряды. Они рассыпались вокруг, и, раскрывшись, выпускали прозрачные волны газа. Киран ощутила сладостно-приторное саднение в груди и тут же потеряла сознание.