Читать книгу Гераклейские сказки. Часть 2 - Алексей Пейдус - Страница 5

3.

Once

in

a

Black

Moon

А на ночном небе буйствовали звезды.

Рой сверкающих больших и маленьких искорок клубился в темном пространстве, сплетаясь в реки и острова Млечного пути, рассыпался над темной линией горизонта мерцающими светлячками южных созвездий.

Небо было очень темным, а звезды – очень яркими.

Летняя ночь, словно радуясь отсутствию луны, во время своего царствования разгоняющей полуночный мрак и заставляющей его ужиматься в тугие тени под возвышающимися над морем утесами, сегодня смело играла зелеными и фиолетовыми контрастами, высвечивая в черной громаде прибрежных скал причудливые формы. Пространство было заполнено тревожащими слух таинственными шорохами, растворяющимися в размеренном шелесте ленивого ночного прибоя.

– 

Смотри, смотри внимательнее! – прошептал Мишка, больно ткнув Виталика локтем под ребра, – Вон на тот камень смотри… Ну, и на сам Грот тоже. Вдруг, она там появится?!

– 

Да я смотрю, смотрю! – раздраженно просипел в ответ Виталик, потирая ушибленный бок, – Только ничего в темноте не видно, уже аж глаза слезятся! А будешь толкаться, я домой убегу. И вообще, ты сам говорил, что луна нужна. А сегодня луны нет. Значит, зря мы тут сидим уже третью полночь.

– Ну и вали домой, нытик! От тебя только шум один!..

– 

Сам ты нытик!

Два мальчугана, лежащие на животах за большим валуном, сползшим во время апрельских ливней по покатой осыпи к самой кромке прибоя, повозились, сопя, еще некоторое время, а потом затихли.

Прибой ритмично накатывал на высветленную звездными бликами гальку. Где-то в воздухе над головами мальчиков протрепетала крылышками маленькая летучая мышь…

Виталику надоело таращиться в темноту, нависшую над морем непроглядной пеленой, и он перевернулся на спину.

Если долго, не отрываясь смотреть на звездное буйство над головой, начинает казаться, что там, в вышине, движется гигантский светящийся водоворот, медленно затягивающий пляж, скалы, да и всю землю в зияющую черную бездну.

– Ми-и-иш! – не выдержал молчания Виталик, – А какая она, твоя Богиня?

– Ну… Какая… Красивая! Вся светится. И золотая расческа в волосах. И не моя она, а … гротовская!

– И что, она, прям, вся голая? А зачем она тут появляется?

– Понимаешь, дядя Слава говорит, что раньше, давным-давно, на этих скалах стоял ее храм. Сюда приходили люди, молились ей, приносили жертвы. А теперь Диане уже много веков не приносят жертвы. И вообще, ее храм разрушили давным-давно. Вон, один Грот остался. А еще здесь была Священная Роща – там, за дорогой, где заброшенный сад. И нет теперь у нее ни храма, ни Рощи. И потому она по ночам приплывает на свой камень тосковать и ждет, чтобы со скал ей сбросили раба…

– Почему раба?

– Потому что Диане нужны человеческие жертвы. А кого же приносить в жертву, как ни рабов?

– Но ведь сейчас рабов не бывает! А если она подумает, что рабы – это мы, и на нас накинется? А где она живет? Ну, вообще, где? В море?

– Вот и сиди тихо, чтобы не накинулась! – рассердился Мишка, – А где живет – да не знаю я! Может, в море, а может, и в скалах, в какой-нибудь тайной пещере… Может, сейчас услышит тебя, из пещеры выберется, и …

Мальчики в ужасе замерли, потому что в паре десятков метров от них, в глубокой и таинственной мгле у подножия отвесной скальной стены, раздался протяжный, зловещий скрип, громкое сопение и стук досок о камень.

– Ба-ба-ба-ба-гиня!! Ой! – тонко взвизгнул Виталик и бросился прочь к металлической лесенке, круто взмывающей с пляжа вверх, к дачным домикам. Вслед за Виталиком мчался, не чуя под собой ног, Мишка.

Сопение, испугавшее мальчиков, усилилось, и из большого, почти разбитого морем короба, выбралась Арина.

Девочка двигалась, как сомнамбула, странно подергивая ногами и непропорционально длинными, раскинутыми в стороны руками. Одутловатое лицо дурочки было задрано к звездам, и в бессмысленно вытаращенных круглых глазах с неестественно расширенными зрачками мерцали и переливались зеленью звездные огни.

Девочка, все так же странно двигаясь, вошла в море, пробрела по пояс в воде к большому черному камню, возвышающемуся над тихой морской рябью в нескольких метрах от берега, неловко взобралась на его шероховатую, неровную поверхность, и замерла неподвижно, повернув голову в сторону Грота…