Читать книгу Алевтина - Алексей Романович Мельников - Страница 5

– Что со мной произошло? – кричала Аля. На календаре пятое июня. Она помнила, значение этого дня. Но не помнила какую-то важную информацию. Не осталось в голове, кажется чего-то очень важного. Словно прочитав книгу, ты начинаешь ее перечитывать и видишь, что в ней не хватает самых интересных страниц, казалось самых важных страниц. Была мать, был отец, школа, подруга. Кажется это квартира подруги, сегодня день рождения. А где родители?

Аля хотела дождаться подруги и все у нее разузнать. Не может же она быть сиротой, если она помнит, что были родители, а может это были и не родители. Для нее заново открывался давно изведанный мир. Как новая глава. Перед ней выросла стена вопросов. Стена, через которую не перелезть и не пробить.

В такой день молодые парни и девушки чувствуют себя, как-то особенно и каждый помнит этот день. Кто-то впервые напивается и приползает домой на коленях, кто-то в кругу родителей и близких друзей. И каждый ждет этот день (восемнадцать лет).

Восемнадцать лет? Да сегодня день рождения Алевтины. Но кто гости? Родители? Она в ужасе искала хоть какие-то напоминания о родителях. Кухня-какое яркое солнце-стол-записка: «доченька, прости меня и маму, но по-другому было нельзя. Возможно, когда-то ты все поймешь и простишь нас, но сейчас это тебе не нужно. Папа…» – Она заметила в письме тревогу, с которой человек подписался «Папа». Пара зачеркнутых и исправленных слов, выдали спешку и неуверенность в своих обещаниях: «… поймешь и простишь нас…».

Вскоре на пороге появилась ее подруга. Аля не решилась ей рассказать ни про записку, ни про свою память. в надежде, что ответы придут со временем. Аля знала, что девушка, которая стояла на пороге – ее подруга – ее лучшая подруга.

Так наступил ее восемнадцатый день рождения, особенный, не как у всех: без музыки и звона бокалов до утра. Но он тоже стал особенным. На празднике была одна подруга Аня, которая и не думала обращать внимания на округлившиеся глаза подруги.

– Смотрю, ты уже? – сказала подруга, постучав обратной стороной ладони по шее, засмеялась в голос.

Аля вспомнила свою подругу можно сказать заново, словно перечитала книгу, что читала когда-то в раннем детстве, любимую и такую родную. На тот момент Аня уже забрала ее от тетки – уговорила переехать к ней в квартиру, которую ей подарили родители.

Часто даже накатывали слезы – становилось стыдно, видя, как Аня любит ее. «Ты же моя сестренка…», – говорила ей, подруга. Аля улыбалась чуть скривившимся ртом и поднимала влажные глаза. Она так и не рассказала Ане о том, что все забыла – зачем пугать подругу, ведь она у нее одна – последний островок надежды, поводырь для ослепшего путника в таком знакомом когда-то мире.

Имени данного ей при рождении, она не знала. Да и зачем ей было что-то такое знать, даже мыслей, что ее могут звать, как-то иначе, не возникало. Ее зовут – Алевтина.

Самое страшное то, что она еще не догадывалась, какой дар поселился в ней. И что совсем юная девушка, уже успела испортить десятку людей их и без того короткие жизни. И тем более не имела представления, какая жизнь ее ждет. А внутри нее таяла надежда хоть раз увидеть своих родителей. На столе лежала записка от отца, немного пожелтевшая от времени, но ее написал живой, родной для нее человек. Значит, она не сирота и найти хотя бы его могилу, если его уже нет в этом мире – стало ее надеждой. А с ним она надеялась найти мать.

****

Наше время.

Взгляд Алевтины скользил по заглавию первой полосы свежей газеты: опять загадочный район, опять странные обстоятельства, опять свидетели, которых тут же увозит «скорая помощь».

– Что там происходит? – возмущалась Аля, кинув газету на стол редактора, – почему вы не пускаете туда ни кого?

– Опять читаешь конкурентов? – с легкой улыбкой, спросил Денис Михайлович, – при этом старые статьи.

– Ну, а что мне остается делать? Вы не пускаете меня туда, я бы написала хорошую статью и не упустила бы ничего.

– Сколько раз тебе можно повторять?! – перебил он девушку, – Как ты не поймешь, там опасно, все эти дешевые газетенки спрятались у себя в редакциях, и пишут, ссылаясь на рассказы каких-то очевидцев. Я ни за что не поверю, что кто-то из них был там. А верить слухам я тоже не собираюсь. Не хочу, чтобы моя газета писала опровержения. В этот район перестали выезжать даже сотрудники полиции, никто не хочет рисковать, понимаешь? Ни кто! Почему ты такая упрямая? – редактор, договорив, достал с кармана серого пиджака пачку дорогих сигарет и закурил.

В нос ударил едкий запах никотина. Он особенно противен, если ты не куришь. Становишься чувствительнее к подобным запахам. Тяжелый и едкий, он оседает во рту. После него еще волосы пахнут, как пепельница. Аля терпеть не могла, когда курят в ее присутствии. И начальник знал об этом. Но продолжал смаковать сигарету, самодовольно стряхивая пепел.

– Вы же бросаете, Денис Михайлович, – сказала Аля, в голосе слышались нотки призрения и обиды. Глаза уставлены в пол. В руках она держала наброски статьи. Вернее вопросы для нее. Она, как обычно шла в кабинет, чтобы поделиться идеями, с надеждой на понимание. Ожидания оказались ложными.

– Мы же договаривались с тобой Алечка, что не Денис Михайлович, а просто Денис, – сказал он с довольным видом. Его поза демонстрировала важность. Взгляд вкручивался в ее лицо, как окурок об стеклянную пепельницу.

– А знаете что? Я напишу статью! – ответила девушка. Подняла горящие глаза и всхлипнула.

– Тогда тебе придется написать заявление по собственному желанию. Для начала. И делай, что тебе хочется. Только не в моей редакции.

Редактор пододвинул ей листок. В этом движении просматривалась неуверенность.

– Я готова!

– То есть так легко из-за какой-то глупой статьи?

– Для вас все мои статьи глупые, я хочу написать что-то стоящее, чтобы не я читала с завистью конкурентов, а они читали меня!

– Как знаешь! Жду тебя завтра с заявлением! – Денис не выдержал и сорвался на крик. Но последние слова он уже кричал навстречу ветру от захлопнувшейся двери, – еще не хватало мне из-за какой-то девчонки…

****

Разговор выдался неприятный. Начальник не воспринимал ее всерьез. Давая ей рассказывать мелкие новости. Алю это очень задевает. Но сегодня – край.

Она выскочила из здания редакции, в лицо ударил летний моросящий дождь. Своими первыми, неуверенными шагами пробегал по крышам домов и автомобилей, все вокруг оживало: деревья, словно изумруды становились зеленее. Листья раскрывались, будто старались вдохнуть как можно больше свежести. В пропитанном газами от машин городе все оживало.

Черные туфельки щелкали в направлении подруги. Хотелось с кем-то поделиться.

Аня ее самая первая и единственная лучшая подруга. Еще со школы они неразлучны. Но теперь школьные истории и секреты покинули Алевтину. «Помнишь Аль, как Мишка с парты грохнулся, он тогда кричал стоя на ней…», – рассказывала Аня. А в ответ пустая улыбка. Одна парта, одна первая любовь, которая укрепила их дружбу. Учеба в университете, Аля на журфак, Аня на юрфак, и там они не расставались. Корпус объединил в себе две профессии. Девушки немного разошлись после переезда Алевтины к своему жениху.

****

Без зонта, приятно гулять под дождем, но не целый час.

(Кажется, забыла сумку в редакции). Блокнот с вопросами и с ним кошелек. Придется еще вернуться.

Знакомая дверь приветствовала одиноким глазком. Темные волосы промокли насквозь. От дождливой свежести хотелось согреться. Рука набрала привычный номер домофона.

– Привет, Анют, – Аля поздоровалась чуть робко.

– Привет, сейчас открою.

Ступени пролетели незаметно.

На пороге уже встречала Аня. Ее домашняя рубашка до колен, казалась очень легкой. На три размера больше, из-под нее выглядывали розовые шортики, а снизу тапочки под цвет рубашки.

Девушки почти одного. И в плечах и в талии, как две сестры-близняшки, они даже иногда обменивались одеждой. Только кожа у Ани совсем белая, и боялась солнца. Девушка завидовала Алевтине особенно из-за небесно-голубых глаз. Аня считала свои зеленые глаза невзрачными.

А вот судьбы у девушек расходились, как две тропинки в лесу, одна вела в глушь, а другая к свету, к реке с песчаным берегом. У белокожей девушки родители были богаты, папа «шишка» – директор сети автосалонов. Постоянные командировки, пока совсем не переехали в Москву. А дочка решила остаться. Подруга здесь и учеба, и личная жизнь. Заново все строить было бы невыносимо тяжело. Аля даже не знала, кто ее родители.