Читать книгу Клятва Маат - Алексей Шашок - Страница 16

Недолго думая, я решил принять любезное приглашение главы деревни. Рамас разрешил переночевать у себя и даже выделил мне отдельное место в своем, отличавшемся ото всех здешних строений, доме.

Старик снова пригласил меня за стол, и мы вместе испили вина (я уже и забыл о сладковатом привкусе этого напитка). После этого я направился на место ночлежки, где меня ждала мягкая подстилка (хоть что-то после ночей, проведенных в пустыне).

Ночное небо дарило бесчисленное множество ярких звезд, рассыпанных по темному пространству. Великий Нил окрасился беловатым цветом. Все это я замечал сквозь полузакрытые глаза – усталость давала о себе знать, мне необходим крепкий сон, но с таковым я расстался уже очень давно, и ночь зачастую проходила, как сменяющие друг друга картинки сна и яви. На месте моего ночлега расположился добрый слой сена и ткань, призванная служить мне покрывалом, и… две небольшие чашки. Взяв одну из них и поднеся поближе, я почувствовал слабый винный запах и улыбнулся. В это время ко мне подошел Рамас с бутылкой в руках. Я догадался о содержимом этой бутылки.

Место, где мы с Рамасом устроились, служило небольшим балконом, заставленным большим количеством пустых бочек. О их назначении было несложно догадаться, учитывая нескрываемое пристрастие Рамаса к вину. Бочки стояли таким образом, что образовывали небольшой коридор, где мы спокойно сидели, свесив ноги за пределы балкона.

Семья Рамаса уже спала, поэтому мы старались говорить вполголоса. Иногда на кухне слышались шаги, но они сразу растворялись в ночной тиши.

Первые две чашки вина мы выпили, не произнеся ни слова, лишь иногда переводя взгляд с рук, державших опустошенные чаши, на пустыню, остывающую после жаркого дня. Наливая третью, Рамас первый прервал молчание:

– Долго ты живешь, словно пустынный обитатель?

Рамас уже во время ужина был довольно хмельной, а сейчас, добив себя еще двумя порциями вина, окончательно стал пьян.

– Около двух лет, – ответил я, отодвигая от себя недопитую чашу.

Прежде чем ответить, старик залпом опустошил налитую до краев чашку и отставил от себя почти пустую бутылку. На глаза мне бросилась надпись, служившая своеобразным украшением. Прищурившись, я заметил, что на ней была нанесена гравировка, изображавшая имя Рамаса. Она подчеркивала принадлежность созданного вина ему самому. Авторская надпись, дающая понять любому – «это вино было сделано мной, и я этим горжусь». Только нигде в деревне я больше не видел бутылок с подобной надписью.

– Два года срок немалый. И сколько же еще продлятся твои скитания? – старик приподнял бровь, ставя доказательства правильности моей мести персидским воинам в факт юношеского необузданного пыла.

Прежде чем ответить, я подумал, и мне на глаза попался загон с животными, за которыми приглядывал Кабу.

В самом центре загона на длинной привязи, пытаясь порвать сдерживающую его веревку, бродил здоровый бык. Старался он плохо, ведь одного хорошего рывка такой силы хватило бы переломить и палку, к которой был привязан. С каждым новым рывком бык обходил вокруг колышка, постепенно обматывая привязь вокруг него. Медленно, обдумывая каждый шаг, животное в конечном счете обмотало колышек на столько, что едва хватало места пошевелить головой. Понимая безвыходность ситуации, бык начал трясти головой, стараясь порвать, взявшую в плен веревку. Но безрезультатно. Животное не могло понять, что иного выхода нет, и продолжало тупо бороться с крепким противником, хотя выход был на поверхности – обойти колышек в противоположную сторону и освободиться. Я поставил себя на его место. Может, я тоже слепо следую за местью, загоняя себя в угол и направляя себя к моменту, когда я накрепко себя свяжу, не в силах изменить исход моих стараний? Хотел бы, чтобы это оказалось неправдой.

– Знаешь, некоторые проблемы не решаются так просто, фаюмец. Если твоя цель следствие, то следует искать причину и покончить с ней, иначе ты стремишься к замкнутому кругу, словно загон для скота. И поверь словам старика, отдавшего свою жизнь служению великому царю, – персидские наемники отнюдь не причина всех бед. Я верю, точнее знаю, ты вспомнишь мои слова в будущем.

Возможно, Рамас говорил правду, но раз так, то кто стоит за кознями персидских львов? Раз кому-то понадобилась помощь иностранных наемников, значит, весьма серьезные люди стоят за этим. Пусть так и будет. Я покончу со всеми, но не без помощи моих старых друзей. Именно поэтому рано утром я отправлюсь в великие Фивы, чтобы разыскать старого друга, с которым мы вместе служили в наемных войсках. В отличие от меня он не оборвал связи с бывшими командирами и за свои заслуги во время службы на границе мог получать важную информацию. Надеюсь, он поможет мне разобраться во всем этом. Только бы все эти годы оказались ненапрасными.

Рамас сидел рядом, его веки резко дергались при случайном звуке. Я не стал его мучить разговорами о прошлом и помог встать, направляя вниз. Но его неуемный хмельной рот продолжал выдавать вопросы ответом на которые были «да» или «нет», не нагружая его старую голову. После таких коротких вопросов и еще более коротких ответов, я переменил тему и заговорил о более важных делах, решение которых необходимо принять до того, как я покину деревушку.

– Зана будет находиться под опекой Темиры и ее мужа во время моего отсутствия. Твоя дочь сказала, что поговорит с ней. Она не должна привязываться ко мне до тех пор, пока не заберу ее в свою семью.

Старик качнул головой и направился вниз по лестнице.

– Фаюмец, муж Темиры не так прост, как кажется. Не зря его косой взгляд вечно падал на тебя.

– Этот человек не представляет опасности для меня.

– Это так, но его дурной характер способен подставить простых людей для достижения своих корыстных планов. Будь осторожен.

Слова старика имели смысл, глаза Панахази выдавали скверный характер шелудивого человека.

Проводив в спальню Рамаса и направившись в предоставленные «апартаменты», я сохранил недопитую бутылку вина, завернув ее в тонкую клетчатую ткань, а сам, расположившись на мягком подстиле, закрыл глаза в ожидании недолгого, но полноценного сна.