Читать книгу Макото. Том первый - Алексей Шмаков - Страница 6

И снова боль. Это становится очень плохой привычкой: приходить в себя от сильнейшей боли. Голова просто раскалывалась. Скорее всего, это от чрезмерного притока энергии, что я получил, когда купировал свечение. Такое уже случалось со мной пару раз. Нужно было просто дать мозгу отдохнуть, пару часов не пользуясь псионикой. И на пару часов остаться полностью отрезанным от внешнего мира. Что для меня сейчас было непозволительной роскошью.

На этот раз я уже не пытался открыть глаза, а сразу активировал зону маны. К моему дичайшему удивлению, радиус поля сократился метров до двух. И это несмотря на то, что вокруг по-прежнему в свободном доступе бушевал океан пси-энергии.

Сделав маленькую проверку собственных возможностей, загнул такую матерную тираду, что даже стало малость стыдно перед самим собой. Почти вся энергия уходила на поддержание защитной оболочки, что сдерживала разрывающее меня на куски свечение. А той энергии, что ещё оставалась, хватило, чтобы растянуть зону маны лишь на пару метров.

Я лежал на заднем сиденьи чёрного внедорожника. Нас знатно потряхивало. Явно местные дороги не эталон качества. Пару раз подпрыгнув на особо больших выбоинах, приложившись и без того гудящей от боли головой об жёсткий подлокотник, я попытался сесть. При этом свалил несколько пакетов с неизвестным содержимым, что стояли у меня в ногах. Раздался звук бьющегося стекла, в нос тут же ударил запах спиртного.

С переднего сидения ко мне повернулся молодой черноволосый парень с сигаретой в зубах и что-то произнёс на своей тарабарщине. Он выглядел очень уставшим. Его чёрная потрёпанная униформа напомнила мне чёрный вихрь, что я видел перед тем как вырубиться.

– Не понимаю, – ответил я парню.

После этого попробовал сказать ещё пару фраз, на английском и немецком. К сожалению, из латыни, на которую был похож местный язык, я знал лишь «Veni vidi vici» – пришёл, увидел, победил. Но и эта фраза не принесла положительных результатов.

Парень смотрел на меня с не меньшим удивлением, чем я на него. Наши гляделки продолжались ещё с минуту, после чего он просто махнул рукой и протянул мне бутылку с водой, ткнув её мне в правую руку. От вида воды у меня сразу же пересохло в горле. Судорожно скрутив крышку, я припал к живительной влаге. Убрал бутылку только после того, как она опустела. После воды головная боль малость уменьшилась. Появилось новое, пока ещё непонятное для меня ощущение. Что-то тянуло внизу живота. Пару минут мне потребовалось на то, чтобы разобраться, что хочет моё новое тело. А хотело оно облегчиться. Причём немедленно.

– Тормози! – громко крикнул я и треснул водителя по голове бутылкой из-под воды. Просто ничего лучше не смог придумать. – Стой, говорю! – бутылка ещё пару раз опустилась на злосчастную голову водителя. Это оказалась её последняя гастроль. Парень, что дал мне воды, выхватил у меня бутылку и выкинул её в открывшееся окно. Внутрь салона сразу залетел прохладный воздух, принеся с собой сладкий цветочный запах. В этот момент машина подпрыгнула, меня подбросило вверх и я влепился головой в крышу машины. Зубы сильно клацнули, а невольно взметнувшаяся рука отвесила парню подзатыльник.

После этого парень что-то сказал водителю. Машина начала сбрасывать скорость, и через пару минут мы остановились. Я сразу выскочил и, не отходя от машины, начал мочиться. Радиуса зоны маны вполне хватало, чтобы следить за своими охранниками. А никем иным эти двое просто не могли быть.

В прошлое моё пробуждение, в комнате, заваленной трупами, именно молодой спас меня от мужиков с единорожным гербом. Они с водителем были одеты в одинаковую форму, отсюда и мои выводы об охране.

Как только я выскочил из машины, молодой было кинулся мне на помощь, но, увидев, что я сам прекрасно со всем справляюсь, залез обратно в машину. Справив нужду, я решил немного осмотреться, не отходя от машины больше чем на пару метров.

Понял я лишь одно, что едем мы по просёлочной дороге, отсюда и вся эта тряска. На улице было достаточно тепло. Пахло цветами и свежескошенной травой. Должно быть, рядом находится деревня. Я сделал ещё несколько шагов вперёд, машина выпала из радиуса охвата зоны маны, но я отлично помню направление, поэтому не заплутаю. Тем более, стоило мне отойти от машины чуть дальше, чем нужно, молодой тут же подбежал ко мне и взял за руку. Он начал что-то торопливо говорить и потянул меня к машине. Не требовалось большого ума, чтобы понять, что от меня хотят.

Как только мы сели по своим местам, машина сразу же рванула с места, выбив из-под колёс облака пыли. Вновь началась бешеная гонка. Похоже, мы от кого-то убегали. И если водитель продолжал так гнать, то преследователи были совсем рядом.

– Да не понимаю я вашу тарабарщину, – ответил я молодому, явно пытающемуся у меня что-то узнать.

Тогда он попытался достать пакеты, что я сбросил при своём пробуждении.

С переднего сиденья это сделать было практически нереально. Я помог ему, после чего парень в недоумении уставился на меня, пробормотав что-то себе под нос.

В пакетах оказалась еда. В основном пачки с печеньем, сухариками и чипсами. Малость покопавшись, смог отыскать на дне пакета пару упаковок с колбасной нарезкой. Ещё нашёлся хлеб для сэндвичей. Быстро состряпал себе пару бутербродов и принялся жевать.

Пока я ел, молодой периодически бросал на меня изучающие взгляды. Стоило мне только перестать жевать, как этот придурок попытался ударить кулаком мне в лицо и, похоже, совершенно не собирался сдерживать силу удара. Пришлось полностью вырубать зону маны, лишая себя возможности видеть, создавая мягкий щит перед лицом. Возглас удивления подтвердил, что моя защита сработала как нужно, полностью погасив силу удара. Задумай он тут же нанести ещё один удар, и я не смогу защититься. Требовалось минимум пара секунд, чтобы снова поставить щит. Второго удара не последовало.

Немного выждав, активировал зону маны и увидел, как парень пытается перелезть ко мне. Выходило у него это из рук вон плохо. Он уже практически протиснулся между крышей и подголовником переднего сидения, когда машину подкинуло в воздух. Я снова приложился многострадальной головой, после спиной, а после этого удары стали сыпаться со всех сторон. Машина начала кувыркаться, а вместе с ней и я стал летать по салону, ударяясь обо всё, что только можно. Прожив двадцать лет прошлой жизни, я ни разу не попадал в аварию. А здесь нахожусь всего ничего, и вот тебе, пожалуйста.

Машина наконец замерла, упав на измятую крышу. И снова болело абсолютно всё. Я закричал, закричал изо всех сил. Кричал, пока в лёгких не закончился воздух, а после заплакал. Вся моя хвалёная концентрация разом слетела, а вместе с ней вырубилась зона маны, и я ослеп. Возможно, что и защитный кокон тоже распался, но тогда, боюсь, это всё. В таком состоянии мне не удастся просто коснуться энергии, не говоря уже о создании новой защиты.

В ушах звенело, а в нос ударил запах бензина. «Маленькая искра, и мои мучения закончатся», – промелькнуло у меня в голове.

Я лежал и не мог пошевелиться. Наверняка мои охранники уже мертвы и мне самому осталось немного.

Скрежет раздираемого металла больно ударил по ушам. Кто-то поднял моё переломанное тело на руки и стал удаляться от развороченного автомобиля. Секунд через десять меня положили на землю и сделали пару уколов в шею. Боль постепенно начала отступать. На полную силу обезболивающее подействовало через минуту. И я смог вновь видеть в радиусе пары метров. Кроме пыльной дороги и тонкой цепочки следов я больше ничего не видел. Слух уловил негромкие голоса, заглушаемые треском от начавшегося пожара. Похоже, мои мысли порой материальны и наша машина всё же загорелась.

Лежать просто так на пыльной дороге, не имея даже возможности пошевелиться, было непростительной глупостью. Наша машина не могла сама по себе начать так кувыркаться, а значит, ей кто-то помог. И, скорее всего, это тот, от кого мы убегали. Необходимо срочно получить дополнительной энергии и как следует осмотреться вокруг.

Это было очень рискованно, но всё же я стал по капле высвобождать энергию, что сейчас сдерживала свечение. Буквально по крупице я с каждой секундой, медленно, но вполне уверенно увеличивал радиус действия зоны маны. Где-то глубоко внутри появился новый отголосок боли, но пока обезболивающее отлично справлялось со своей задачей, давая мне необходимое время.

Я смог растянуть поле метров на тридцать. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы попасть на самое интересное. Мои охранники оба выжили и сейчас сражались с нападавшими на них со всех сторон бойцами в знакомой синей экипировке. Нападавших было в несколько раз больше, но, похоже, это абсолютно не беспокоило моих спасителей.

Практически все сражающиеся были окутаны странной энергией, очень похожей на псионическую, но в то же время кардинально отличавшейся от неё. Словно эта энергия имела противоположный заряд.

Среди всех особенно выделялся молодой, его просто переполняла энергия, клубившаяся вокруг него чёрной дымкой. С лёгкостью парируя все выпады нападавших, он умудрялся довольно результативно контратаковать. Уже четверо из нападавших неподвижно лежали на земле. Водитель прикрывал молодому спину, даже и не думая об атаке.

Моё внимание привлекло движение на самом краю действия зоны маны. Там показались ещё трое, которые явно направлялись в мою сторону. В одном из только что нарисовавшихся я с трудом узнал того единорожного ублюдка, что хохотал, пиная трупы. Половина его лица и головы была покрыта ужасными шрамами. Сейчас он больше походил на монстра из фильма ужасов, чем на человека. При виде меня его целая половина исказилась в гримасе радости. Что мне очень не понравилось.

Похоже, вновь прибывших заметили и мои охранники. Молодой резко ускорился, стараясь пробиться ко мне, но нападавших было слишком много. Они пёрли со всех сторон, словно тараканы.

Надеяться на охрану я не мог. Мужики сами едва справляются. Лежать и ждать своих палачей тоже не собирался. Я ещё поборюсь за жизнь. Ведь для чего-то мне дали второй шанс.

Намеренья приближающихся ко мне людей были абсолютно ясны. Они пришли за жизнью недобитка. Похоже, что в тот день паренёк, чьё тело я занял, должен был умереть вместе со всеми. В принципе, так и произошло, вот только кто-то наверху решил, что теперь я должен прожить эту жизнь. И я буду цепляться за неё до последнего.

Троица остановилась в метре от моего тела. Мужики, что пришли вместе с обожжённым, сияли в энергетическом плане даже ярче молодого. Это были настоящие монстры.

Они о чём-то заговорили. Шрамированный бросил быстрый взгляд в сторону, где до сих пор сражались мои охранники. Присев, он достал нож из-за голенища сапога. И подошёл ко мне вплотную. После чего не отказал себе в удовольствии пнуть лежащего на земле, полностью переломанного ребёнка в живот. Мне оставалось только ждать подходящего момента для нанесения удара. У меня была всего одна попытка, необходимо достать всех троих.

Похоже, изуродованный товарищ был главным, и когда он вдоволь потоптался на мне, жестом подозвал своих прихлебателей. Он что-то сказал им и вновь оскалился в подобии улыбки. Единорожные шестёрки взяли меня за руки и подняли. Голова безвольно упала на грудь. Рука уродца потянулась к моей повязке, чудесным образом вновь оказавшейся у меня на глазах, и сорвала её. Это действо вызвало громкий хохот у моих мучителей. Сделав над собой огромное усилие, я открыл глаза и в момент, когда главный ублюдок перестал смеяться, поднял голову. Мои незрячие глаза встретились с его, и он закричал. Закричал от страха, это послужило для меня спусковым крючком.

Вмиг свёрнутая зона маны преобразовалась в три сложнейших конструкта. Бросив тело вперёд, ударил стоявшего передо мной ублюдка головой в лицо, одновременно с этим наложил на своих мучителей подготовленные конструкты. Для их применения требовался физический контакт с целью. На практике это я применяю впервые. До этого лишь читал о подобном в одном древнем фолианте по псионике.

Моё тело тряпичной куклой упало на землю.

Судя по крикам ужаса и боли, раздающимся с трёх сторон, я не допустил ошибок. Теперь разум этой троицы будет полностью уничтожен. Они превратятся в овощи, забудут даже, как справлять нужду и жевать пищу. Но это произойдёт не сразу. Сперва их ожидает шестичасовая агония. В моём мире эта техника являлась запретной и за её применение было лишь одно наказание – смерть.

И снова сознание покидает меня от перерасхода энергии.

***

Александр Григорьевич Шувалов сейчас находился на минус втором этаже своего загородного поместья. Именно здесь расположился тайный полигон. Только на этом полигоне глава рода мог пару раз в месяц выплеснуть наружу всю злобу и ненависть к окружающему его миру.

Его жертвы были выпущены уже довольно давно. Александр Григорьевич надеялся, что за это время они смогут подготовиться достаточно хорошо и сегодняшняя охота не обернётся уже привычной для него бойней.

Сегодня он хотел сражаться на равных со своими противниками. Специально для этого его люди доставили особую добычу. Безродных владеющих со своими семьями. Пять семей, с маленькими детьми. Детей Александр Григорьевич оставит на десерт. Он с огромным наслаждением будет слушать их вопли, пока они медленно будут жариться в огне его ярости.

Отродью Лопухиных удалось сбежать. Он умудрился сбежать от двух сильнейших наёмников-нулевиков на континенте, при этом убив одного из них. Смог убить его наследника. Его старшего сына.

Хоть Филипп и был настоящим раздолбаем, но он был его сыном. В роду Шуваловых с самого их зарождения мстили кровным обидчикам. Так они полностью уничтожили четыре рода, что посмели поднять руку на кровь Шуваловых. Рано или поздно он найдёт этого выродка. Его смерть будет очень долгой. Теперь осталось только понять, каким способом малец смог справиться с нулевыми рангами в свои семь лет.

Доклад от оставшегося в живых наёмника сейчас лежал перед ним. Он уже выучил каждую букву, каждую запятую. Постоянно прокручивая в голове отдельные моменты доклада, глава рода Шуваловых ещё сильнее разжигал в себе пламя ярости. Он ощущал, что уже стоит на пороге преодоления собственных возможностей. Вся эта история с Лопухиными может помочь ему подняться на новую ступень могущества. После этого уже никто не посмеет посягнуть на род Шуваловых, пока он жив.

Его мысли вновь вернулись к докладу наёмника, и тело мужчины вспыхнуло, обжигая окружающее пространство нестерпимым жаром. Рождался новый нулевой.