Читать книгу Джихад одинокого туриста - Алексей Туренко - Страница 8

Вторник. Утро, 08.00.

Отель переменился. Под козырьком подъезда возникла составная, «трехдиванная» баррикада, включающая в себя помимо мебели две малолитражки. Пикап, развернув, притулили сбоку. За пулеметом был незнакомый мужик, расположившийся с максимальным комфортом – на затащенном в кузов белом пластиковом стуле.

Передовой дозор в составе двадцати с лишним рыл стоял за баррикадой, вооружившись автоматами и пивом. Встревоженные рожи, местами – откровенно мрачные. Баррикада тихо гудела голосами и пыхала сигаретным дымом. При виде меня тихий говор смолк.

– Свои, – на всякий случай опознался я.

Четверть «похмельной команды», затесавшейся в эти ряды, подтвердила:

– Наш.

Как источник свежих новостей я оказался в центре хмурого, настороженного внимания.

– Что там?

– По поселку заложники бегают. Видел человек двадцать.

– А эти?..

– Арабы? Видел разок.

– И?..

– Две машины шли со стороны трассы. Скажем так – особого желания воевать у них не заметно.

– А власти?

– Вот власть, – я похлопал по автомату. – В кузове – еще одна торчит. Других нет.

Жестом прервав желающего оспорить, я добавил:

– Минут через десять договорим, подойду, – и, не дожидаясь ответа, пошел в отель.

Внутри хорошо ощущаемая тревожность уступала место подавленности и страху – диваны, кресла, стулья, местами – пол, везде сидели беженцы с потухшими глазами. Самый настоящий, до смерти перепуганный табор. В проходах бродили обеспокоенные «хозяева». У бара тихо бухали – приход коммунизма отмечали немногие. Как показалось – просто заливали страх.

Несмотря на количество собравшихся, было тихо. На шум разъехавшихся дверей обернулись почти все. Такого количества отчаявшихся глаз я не видел ни разу в жизни. Скрестившись на мне, коллективный взгляд надавил, породив неодолимое желание развернуться и убежать. Упрямство свело скулы, не давая сделать шаг назад. Сжав зубы до скрипа, я ощутил прилив злости и бешенства. Только оно помогло мне пройти страшный в своем отчаянии, молчаливый людской коридор.

Поворот наконец укрыл от взглядов. Напряженный затылок дико заныл. Выдох сквозь стиснутые зубы. Напряг слегка отпустил. Чуть-чуть.

Знакомый перекресток. Накрытые тела оттащили к стене, соединив убийц и жертв.

На Михаила я наткнулся за поворотом. Сказать, что обрадовался, – не сказать ничего. Похоже – взаимно.

– Здорово! Чего в коридоре ошиваешься?

– В лобби застрелиться тянет. Бабы, дети… Глаза… Штанами не богат? – неожиданно «свернул» он.

– Пошли.

Слабый запах блевотины встретил на пороге. Пленный исчез, оставив сквозняк и шевелящиеся занавески. Заглянув в сортир и убедившись, что гость и в самом деле смылся, я выкинул его из головы. Проветрил – и на том спасибо.

Порывшись в сумке, я извлек последние джинсы и пару футболок.

– Держи.

Санузел мы поделили по-братски – мне достался умывальник, Мише – душ. Вода пока была. По-быстрому ополоснувшись, мы вернулись в комнату. Исцарапанное пузо Миши прикрыла черная футболка «Джек Дэниелс», длинные штанины джинсов укоротили ножом. Поменяв безразмерные говнодавы на мои щегольские мокасины, кировчанин преобразился, смахивая в новом облике на пирата-неформала.

– Красавец, – пробурчал он, кинув взгляд в зеркало. – Что за стрельба была? – вернулся он к занимавшей теме.

Я кратко пересказал свои мысли о приоритетах воинственных арабов. Компаньеро задумался.

– Пошли пожрем, – предложил я.

Спустившись на цокольный этаж и отыскав столовую, мы уже почти привычно приступили к мародерству. С анархией свыклись не все – припасов пока хватало. Хотя, скорее всего, такое начало дня отшибло аппетит у большинства.

Холодное мясо, хлеб и сыр сделали нас более оптимистичными. Отяжелев на полкило на брата, мы не торопясь вышли на улицу, погрузившись в атмосферу раннего летнего утра. Тихий, прозрачный воздух. Поднявшееся солнце прижало тучи к горам, не успев прокалить местность.

Вторник. 08.20.

Обойдя отель, мы подошли к главному входу. Из личного состава заставы в наличии осталось двое – пулеметчик, дремавший в кресле, и разгуливавший под козырьком костистый мужик, предложивший подружке заткнуться. Остальные, судя по всему, переместились внутрь, привлеченные начинавшейся сварой в холле – там одолели апатию, начав оживленный обмен мнениями. Судя по обильно жестикулирующим силуэтам, участвовали все – дамы, ополченцы, погорельцы, иностранцы. И алканавты, покинувшие бар.

Неосторожное приближение к фотоэлементу – дверь Пандоры открылась, и меня шатнула звуковая волна – галдеж, ругань, призывы сплотиться и требовать. … ть!

Желания присоединиться к митингу не возникло. Отойдя от дверей и восстановив тишину, я вопросительно посмотрел на Мишу.

– Толку не будет, – дипломатично выразился он.

– Надеюсь. Хрен знает, до чего они могут договориться. Саныча найдешь?

– А надо?

– Да.

Пока Миша отсутствовал, я не утерпел.

– Пулеметчик!

– Чего? – отозвался голос из кузова.

– Ты в этом железе шаришь?

– Немного, – подмигнул он, опять погружаясь в дрему. Я сел «на измену» – немного? Это как? Видел передачу по «ящику»? Хотя… других – нет.

– Поговорим? – подал голос «костистый».

Пулеметчик приоткрыл глаз. Уяснив, с кем говорит его напарник, он с любопытством поглядел на меня, удержавшись от вопросов.

– Сам напросился. Ночью захватили больше десяти поселков. В Санталии разборки арабов и властей, на предмет – кто из них власть.

Оба помрачнели. Вот и поговорили.

– Сейчас еще двое подойдут – продолжим, – «обнадежил» я. И, усевшись на «баррикадный» диван, закурил, наслаждаясь тишиной.

Вторник. 08.30.

Двери раскрылись, впустив на улицу отголоски мерзко-настырного голоса. Вместе с воплями наружу проникли трое – Миша, Саныч и мужик с «похмельного отряда». Двери закрылись, и голос умолк.

– Привет, горячий столичный парень.

– Здорово… – с продолжением я затруднился. – Мужики, познакомимся, что ли?

Красномордый любитель золотых цацок оказался скуп на информацию.

– Я Саныч, он – Игорян. Мы с Ярославля.

Игорян кивнул, подтверждая слова шефа. То, что главный у них – увешанный золотом Саныч, было видно невооруженным глазом. «Быковатые» с «претензией» – никогда не любил таких, но выбор небогат.

– Сергей, – отозвался «костистый». – По жизни – автомеханик. Со Ржева.

– Саша, – представился «пулеметчик» из кузова. – Самарский ВОХР.

Слава богу – хоть один полувоенный.

– Михаил, – отрекомендовался пират-неформал, – главбух.

– А я – Дима.

– Дима-партизан, – пошутил Игорян. Мне захотелось сунуть ему в грызло.

– Ладно, с чего начнем? Окна закладывать или пароход искать? – Саныч мыслил предметно.

– Пароход, – это был я. Отсидеться в отеле – нереально. Кажется, это понимали и остальные.

– На чем плывем? – подвел я итог прений.

– Когда? – это Саша.

– И кто поведет? – дополнил автомеханик.

Пауза. Вопрос требовал осмысления – бесхозных пароходов с крыльца не просматривалось. А даже раздобыв оный – как с ним управляться? В отеле из всех корабельных специалистов найдутся только кочегары.

Тишина затягивалась, грозя перейти в ступор. В самом деле – не на матрасах же выгребать к нейтралке?

Забрезжила идея.

– А морские прогулки или дискотеки тут практиковались?

– Ага. И что?

– Славно. Значит, пароход и рулевой где-то тут имеются. При желании – найти можно.

– И что с того? – пробурчал Игорян.

– А то. Найдешь хозяина, сообщишь – есть желающие в вояж… пятьсот рыл, готовые скинуться по пять сотен. Итого – четверть ляма зеленью. Что-то мне подсказывает, что не откажется ни капитан, ни пассажиры.

Все переглянулись, светлея. «Четверть ляма», – звучало весомо и внушительно.

– Убедим… – улыбаясь, заверил Саныч.

– А где капитана искать?

Дай дерьма, дай ложку. Достал, удод.

– Спросите местную обслугу.

Первым уловил несообразность в словах Михаил.

– А ты?

– А мы, – поправил я. – В соответствии с тем, что ляпнул Игорек, займемся партизанщиной.

Игорек проглотил. Не смолчал начальник.

– На хрена?

– Один нападает – второй защищается. Если начнут они – сколько протянет отель? Минут пятнадцать? А нам круиза дождаться надо… Значит, мы и начнем…

– Второй вопрос – какие из нас партизаны? Но если жути не нагоним – до вечера не доживем…