Читать книгу Абстрагируемая абстракция - Алексей Васильевич Труцин - Страница 5

– Будь здоров! – громогласно крикнул Фома. – Не будь лапшой!

– Спасибо. А ты знал, что это невежливо? – парировал молодой мужчина в синей вязаной шапке.

– В смысле?

– Ну говорить «будь здоров» – невежливо. По всем правилам этикета ты должен был просто сделать вид, что не заметил, как я чихнул. А так ты якобы обрекаешь меня на неловкость, поэтому и невежливо.

– Ну и чушь… Это такое пожелание, прямо из детства, а ты рушишь всю магию.

– Какая, на хрен, магия, с этой погодой непостоянной я совсем сдохну. Надеваю летние туфли – дождь, надеваю демисезон – так сразу бабье лето берет бразды правления, как назло. Природа, наверное, меня троллит.

Алексей был начинающим актером, к слову, ни в каких театральных и актерских кружках и учебных заведениях не состоявший, но состояние души и его внутренние установки были выше. Алексей был средне сложенный парень, невысокий, больше всего на свете любил синий цвет, и это проявлялось не только в одежде. Алексей, к примеру, мог доверять только людям с голубыми глазами, все остальные ему казались совершенно ненастоящими. У его самого близкого друга Фомы были как раз светло-карие.

– Слушай, Фомич. Знаешь, что мне моя заявила?

Алексей со смачным пшиком открыл новую бутылку пива.

– Типа минет – это высшее проявление любви от девушки.

– Ха, поэтому она тебе до сих пор не отсосала?

– Заткнись, подай лучше кальмаров.

Фома был, наверное, лучшим другом Алексея на тот момент. Он работал в рекламном агентстве и поэтому был очень активным и острым на язык человеком. Этот самый язык доводил его даже до Киева пару раз. Как раз оттуда он только что и вернулся. В своей жизни Фома напрочь отрицал всевозможные нормы и принципы морали, возводя ложь в статус своего главного козыря и оружия. Ключевой профессиональный навык, так сказать. Леха об этом знал, но друзей, как говорится, не выбирают, тем более друзей детства, коим по совместительству Фома для него и являлся.

– Фом, посмотри фотку на мобиле.

– Че там?

– Ну глянь.

– Это же олень.

– Ну…

– Совсем, что ли, двинулся? – Фома плюнул в сторону и злобно посмотрел на Леху.

– Да блин, он так похож на корову. Я, короче, понял, олень – это корова с рогами, посмотри только. Ну?

– Я, короче, понял, скоро мы тебя вперед ногами выносить будем, если ты бухать не кончишь, олень! – саркастически бросил Фома. – Фляга совсем течет, смотрю.

С этими словами Фома тоже открыл свое пиво.

– Как там Саня? Простату все лечит? – спросил Алексей, стянув шапку с головы и начав ее пожевывать.

– Саня нормально, телку обрюхатил какую-то местную. Прикинь, рассказывал мне, как у него все хорошо с ней, как любит ее, какая она старательная и красивая, а потом резко перевел, что кольцо будет дарить. С грустным лицом живот погладил такой и прибавил: «Выбора-то нет!» В общем, вывод я сделал, что не готов он был к такому повороту событий. Что ты, блин, делаешь? Прекрати ее обсасывать, как маленький.

Алексей сразу прекратил жевать шапку.

– Ну-ну-ну, че там с Саней?

– Да ничего, к маме ее поехал знакомиться, в Казань.

– Дерьмо, с его удачей только в лотерею играть.

– Ну да, раз спустил в цель, расплачивайся.

– Кстати, я тут где-то читал, чтобы долго не кончать, нужно дыхание задерживать. – Алексей прислонил шапку к носу и вытаращил глаза.

– Ага, а потом свалишься замертво, прямо не вынимая, и так вся кровь от мозга отлынивает, сомнительная затея что-то.

Алексей закатил глаза и высунул язык, а потом звонко засмеялся. Фома улыбнулся в ответ.

– ХЗ, у меня работает, – продолжил Леша.

– Это знаешь когда работает? Когда у тебя встает, а это уж очень неуместно. На встрече там или на собеседовании.

– У меня такого не бывает.

– Да ты вообще фригидный.

Фома начал бродить вокруг труб, на которых молодые люди сидели.

– Слушай, Лех. А у тебя химичка в школе нормальная была?

– Не-а, старуха сумасшедшая, которая матом на нас орала.

– Я еще не встречал людей, у которых была нормальная химичка. По-моему, у каждого с этим беда была.

– Беда… Блин, вот с памятью беда последнее время, – жаловался Алексей.

– О, привет, алкоголизм! Принцип «не помню, значит, не было»? Знаем, проходили. Некоторые алкаши, наверное, даже факта своего рождения уже не помнят.

– Значит, не было.

– Точно…

В диком лесу, когда растет ель, она, как правило, раскидывает свои ветви так, чтобы другие деревья не получали солнечного света и энергии. Самое настоящее дерево-эгоист, которое не дает другим деревьям получать необходимое для жизни. У людей тоже такие есть, те, которые терпеть не могут, когда у ближних что-то получается, и все свои силы тратят на то, чтобы у окружающих было все плохо. Фома был одним из таких людей. Когда речь заходила о мечте Алексея стать актером, Фома всячески обрубал ему крылья, постоянно повторяя, что он бездарность и что у него никогда ничего не получится в этом творческом ремесле. Фома любил навязывать, что для того чтобы пробиться в шоу-бизнес, всегда нужно с кем-то спать, независимо от пола кандидата на обретение популярности. Ему, видите ли, это было доподлинно известно, ведь он уже пять лет работал в сфере рекламы и телевидения.

В этот день вполне состоятельный Фома и безработный Алексей решили выпить пива на трубах, как в старые студенческие годы, дабы вспомнить ту атмосферу времени беспечности и горящих от надежд глаз. Почему-то сейчас эти настроения безвозвратно улетучились, сменившись на сухую и расчетливую данность материального мира людей. Алексей и без этого имел проблемы с выпивкой. Уже третий месяц он находился в подвешенном состоянии, потому что уволился со своей предыдущей работы, а поиски новой почему-то не давали ему должного удовлетворения.

Грубо говоря, он построил в своей голове установку, что либо он осуществит мечту и действительно станет актером, либо дальше жить вообще не имеет смысла, и тогда уже можно спиться с твердой уверенностью в отсутствии этого самого смысла и целесообразности завтрашнего дня. Так они и сосуществовали, Фома был лживым «продажником» рекламы, а Алексей – непробиваемым романтиком. Если бы не общие годы становления и совместного детства и юношества, эти люди никогда не стали бы взаимодействовать друг с другом, ни при каких условиях.

Парни допили свое пиво, аккуратно сложили бутылки в пакет и устремились в сторону караоке. Стандартное такое развитие событий у выпивших людей.

– Фом, слушай, я ведь ненавижу караоке, чего ты меня туда тащишь?

– Меня тащит, значит, идем! Ты мне вообще косарь должен за синьку, давай это будет твоим способом вернуть долг!

– То есть мы в расчете?

– Да! – в порыве пьяного куража орал Фома.

Вечеринка в караоке-баре закончилась кучей дополнительно выпитого алкоголя и разбитым лицом у Фомы, а также засосом на шее от какой-то обдолбанной официантки у Алексея. Вспомнить студенческое время обоим оказалось по-своему приятно. Фома вызвал такси, а Леха, усталый, пьяный и грустный, решил добираться до дома пешком.

– Пока, рейка погорелого театра! – прокричал Фома, садясь в автомобиль такси.

– Давай, олух, – по-змеиному, сам себе в лацкан прошипел Алексей и помахал рукой.

В процессе бурного пьянства Алексей наслушался громогласных речей от друга о том, как у него все хорошо и солнечно в жизни. Работа его радовала, Фома занимался любимым делом, за которое получал неплохие барыши. Сам же Алексей от этих рассказов чувствовал себя все более и более уныло. К тому же Фома постоянно напоминал ему, что парень выбрал кривой вектор в жизни и хорошо бы ему скорее похоронить затею с актерством и вернуться на старую работу. Неожиданно пошел сильный дождь. На ногах Алексея была летняя обувь.

Дождь хлестал по его синей шапке, отчего она сменила тон на более темный. Раздался громкий вой автомобильной сирены. Как оказалось, парень уже десять минут брел по проезжей части.

– Отвали, – бросил он проезжающей машине.

Справа от него неслись автомобили. Слева мелькала вывеска мебели из триплекса. Внутри его головы проносились мысли о том, что Фома в самом деле прав. К черту эти хрупкие мечты, ему уже скоро тридцатник, а твердой почвы под ногами он так и не заимел. Раздался звук мощного удара о поверхность капота машины. Алексея сбили.

– Где я? – хриплым голосом спросил Алексей у медиков, окружавших его у койки.

– Ты в больнице, все хорошо, расслабься.

– Что за вериги на мне?

– Ты дергался во время принятия лекарств, поэтому пришлось закрепить твои конечности лентами.

– Голова… раскалывается…

– У вас не было никаких опознавательных документов с собой, как вас зовут?

– Я… Я не помню.

– Хм, амнезия, вызвана шоковым состоянием после аварии. Как правило, это быстро проходит. Дня три-четыре. Не волнуйтесь. Во время таких головных болей, как правило, все и вспоминает человек.

– Ужасно больно. Вколите мне что-нибудь! – еле-еле шептал Алексей.

Человек – как ель. Люди вроде Фомы, сами того не понимая, могут настраивать окружающих на подобные минорные лады. Вот один из примеров, как это все может повернуться. Алексей на почве отчаяния от несбыточной мечты попал в сложную аварию, в результате которой получил множество ушибов и потерял память на неопределенный период. Человек, который сбил нашего героя, скрылся с места преступления. Его так и не удалось найти.

Весь свой пубертатный период Алексей посвятил видеоиграм на старых консолях. Естественно, что это очень сильно отразилось на его фантазии и воображении. С самого детства он отождествлял себя с персонажем игры, и уверенность в том, что его в итоге всегда ждет победа – завершенная игра, крепко укоренилась в голове. С этой установкой он и жил, с этой установкой уходил со своей старой стабильной работы, чтобы стать актером.

Его девушка была тоже не из мастеров по мотивации. Она каждый день упрекала Леху в том, что их совместное ложе лишено разного рода удобств. День ото дня она просила его что-то купить, но вместо этого Алексей приносил пару бутылок пива, которые ознаменовывали начало новой ссоры.

Нужды размазывать кляксу описания прошлой жизни по бумаге нет. Прямо сейчас наш герой находится в больнице, и все данные жесткого диска его головного мозга либо повреждены, либо потеряны, образуя мощнейший сумбур в мыслях и действиях.

Глашатай в больнице объявил о начале тихого часа. Алексей тупо брел по коридору, с его лица свисала слюна. Ему ужасно хотелось есть, только это сейчас он понимал наверняка.

– Больной, пройдите в палату! – бросила ему непонятно откуда появившаяся медсестра.

– Щ-а-а-а-а-с, сейчас…

– Больной!

– Здоровый! – бойко бросил Алексей и начал по-идиотски улыбаться и ржать, что становилось даже страшно.

– Я сейчас главного врача позову.

– Иду я, иду… Спокуха.

Алексей повернул в сторону своей палаты и вприпрыжку зашагал ко входу. Медсестра потеряла его из виду, и именно в этот момент в его голове родилась спонтанная идея сбежать отсюда к чертовой матери. Мафлок его сознания увеличивался и увеличивался, и дождавшись, пока медсестра скроется, Леша поспешил спуститься по лестнице вниз прямо к регистратуре больницы. На него косо посмотрела дежурная, что не смутило его и ничуть не убавило пыл.

– Эй, стой!

Алексей выпятил средний палец в ответ. Безумный тридцатилетний мужик без царя в голове сбежал из клиники. Кризис среднего пальца. Самое интересное, что он даже не знал, куда и от кого бежит. Алексей даже не помнил, что он, собственно, Алексей.

Как ни грустно это осознавать, но с момента инцидента прошло аж двадцать лет. Алексей стал одним из бродяг, которые вечно скитаются по улицам города. Судьба, как видите, повернулась к нему отнюдь не лицом. Память к нему так и не вернулась. Он шастал по проезжей части и просил милостыню у автолюбителей. Вдруг его легонько подтолкнул проезжающий мимо мужчина. От удара и небольшого сотрясения Леша резко вспомнил все. Вспомнил, как мечтал стать актером, вспомнил свою мерзкую девушку и Фому, который никогда в него не верил. Курьезность момента была в том, что за рулем автомобиля был тот самый человек, который сбил его двадцать лет назад. И это произошло уже совершенно в другом городе. Жаль, что Алексей его не узнал, но водитель, ужаснувшись, вспомнил эти голубые глаза Леши и поспешил дернуть отсюда. Снова.

– Матерь божья, я вспомнил свое имя! Моя жизнь, она… Она прошла мимо. Господи, посмотрите только на меня.

В сознании пятидесятилетнего бездомного бомжа вдруг рухнула стена, из которой торчала рука тридцатилетнего парня, голову которого когда-то вскружила мечта об актерской карьере. Сквозь дорожную толщь он перебрался к пешеходной зоне. До него потихоньку доходило, что двадцать лет были впустую потрачены на какую-то профанацию. Испытуемый внутри ужас сложно представить обывателю.

Что делать человеку, который на старости лет вдруг просыпается от какого-то нескончаемого сна? Первое, что пришло в голову нашему герою – это взять очередную бутылку беленькой. Дело в том, что странствуя бродягой, как мы уже упомянули, Леша уже давно покинул границы своего родного города. Сейчас же больше всего на свете ему хотелось отыскать Фому. В его голове произошел ядерный взрыв ненависти к этому человеку. Ему захотелось срубить ель. Мысль о том, что друг детства должен умереть, пустила корни в голове Алексея. Терять ему все равно было уже нечего.

Весь следующий день он просил милостыню в переходе, попутно переживая похмелье, пока не насобирал нужную сумму на проезд до своего родного города. Мужчина был родом из Воронежа, добираться туда нужно было по меньшей мере полдня. Всю дорогу в поезде на него косились из-за ужаснейшего запаха. Запах алкоголя, смешанный с двухнедельным отсутствием душа, мешал комфортной поездке всего вагона.

Утром мужчина наконец добрался до пункта назначения. Кто ищет, тот всегда найдет – так гласит народная мудрость. Изрядно постаревший Фома стоял прямо у вокзала. Он неумело возился у своего автомобиля, в котором сидела какая-то пожилая мадам с синими волосами. Алексей улыбнулся, решив, что женщину трогать не будет.

– Привет, Фо, – резко начал диалог со старым другом Алексей.

– Что? Откуда? Алексей… Мы думали, ты…

– Нет, я-то жив, а вот насчет тебя есть сомнения.

Ужас вспыхнул в карих глазах Фомы, и он, не успев захлопнуть автомобиль, побежал прочь.

– Стой, сука, ты все равно уже труп.

Из черного салона серого «Мерседеса» выбежала женщина с синими волосами.

– Люди, помогите, тут какой-то сумасшедший!

Алексей бросил на женщину взгляд с укоризной.

– Это ты виноват во всем, ты! – кричал Алексей.

– Ты спятил, в чем я виноват? – отвечал на бегу Фома.

– Ты в меня не верил! Ты, мой лучший друг!

– Не друг я тебе и не был никогда! Сам же знаешь, кто я!

Алексей замер на месте и начал тяжело дышать.

– Послушай, – начал Фома, остановившись и дистанцируясь от Леши. – Я-то чего это все говорил – я специально это делал, чтобы тебе вызов бросить.

– Что?

– Ну я специально тебя раззадорил, чтобы ты мне взял и доказал обратное, что ты сможешь назло мне… А ты не так понял!

– Ложь. Я тебе голову откручу, сука. Тварь продажная, думаешь, я не помню? Я теперь все помню, ты же врешь всему и вся.

– Лех…

Алексей схватил с земли осколок кирпича и запустил Фоме прямо в лоб, отчего тот замертво упал. Раздался приглушенный крик женщины с синими волосами. Вокруг набежала куча людей. Нашего бездомного схватили. Через полчаса приехал наряд милиции, и его увезли в отделение.

– Число, месяц, год рождения, фамилия, имя, отчество? – начал диалог следователь, что-то чиркая в своем листе.

Алексей показал средний палец, за что сразу поплатился. Молодой следователь схватил его за конечность и потянул на свою сторону.

– Ты, бомжара, по-хорошему давай базарить, а то мы тебя сейчас здесь грохнем, и фамилию спрашивать уже будет бессмысленно!

– Идите к черту, все, что хотел сделать, я уже сделал.

– Глянь, Семен, разговаривает, как в фильме американском. Или ты у нас актер известный? Ха-ха-ха.

Тут в голове Алексея что-то снова щелкнуло.

– А что, если и актер?

– В общем, говорить не будешь?

– Не будешь.

– Сём, кинь это дерьмо в камеру, вечером разберемся с ним, а пока поехали с бабкой той разрулим.

Массивный мужчина средних лет сильно схватил Алексея за плечо и отвел за решетку. Щелчком он закрыл дверь на замок. Двое сотрудников органов удалились в неизвестном направлении. Алексей сидел и жевал свою бороду. Что будет дальше с ним – его совершенно не интересовало. Внутри его головы торжествовал победитель над своим обидчиком. Игра была пройдена. Душа летала в облаках, как будто что-то давно задуманное неожиданно взяло и материализовалось. Он продолжал жевать, а его голубые глаза светились от счастья. Его радовали синие обои следственного изолятора вне решетки. Алексея радовало, что полицейские назвали его известным актером.