Читать книгу МРОТ с того берега Ганга - Алексей Вербер - Страница 6

Иван проснулся, не открывая глаз. Открывать их, особенно сегодня, совсем не хотелось. Опять этот странный сон, в котором явилась Вудушка. Снова она что-то напевала ему, призывно улыбаясь и как будто желая что-то сказать. Но вспомнить мелодию никогда не получалось: казавшаяся во сне гениальной, как водится, после пробуждения мелодия гостьи вырождалась в простейшую поп-песенку, услышанную по радио.

После приезда в Мухлово прошло всего два дня, а количество видений с участием Вудушки стало нарастать в арифметической (почти что амфетаминовой) прогрессии. Девушка преследовала его и в рваных, неспокойных снах, и в галлюциногенных трипах прямо посреди дня, навевающих аналогии с битловской «Lucy In The Sky With Diamonds». Каждый раз появление глюков сопровождалось неприятной дрожью в теле, как будто перед эпилептическим припадком.

Другая девушка, занимавшая мысли Ивана, была вполне земной, хоть и немного поцарапанной «черным воронком» в день его приезда. После удара о капот Алина сразу пришла в себя, и когда Иван помог ей встать (ушиб был несильный), они познакомились. Оказалось, что девушка пребывала в глубокой депрессии, никак не связанной с попаданием под машину. Она практически не разговаривала, только смотрела перед собой пустыми глазами, что-то тихонько бубня себе под нос. Позднее Иван узнал, что так она вела себя до приезда в Мухлово, или Зону-93, что было явным признаком заражения вирусом МРОТ.

При первой встрече его мозг, балансирующий на грани сна и яви, на мгновение пронзила нечеткая мысль о связи Алины и Вудушки, хотя внешне они были классическими противоположностями. Первая – нервная, худая блондинка с голубыми глазами, постоянно поправляющая рукой спутанные, давно не мытые волосы. Посетительница же его вакцинных глюков могла бы быть чем-то вроде святой на цыганской иконе, если бы таковые когда-либо существовали: уверенная, дерзкая дева с пышными черными волосами, развевающимися на ветру, как будто в замедленной съемке, и почти инопланетными глазами, какие иногда бывают у еще не подросших младенцев. Иван, когда провожал Алину до подъезда в день знакомства, еле удержался от того, чтобы спросить ее, зачем она является ему в странных видениях. С того дня они больше не виделись, но Иван постоянно думал о ней и практически перестал различать двух девушек, как бывает, когда в процессе сна один человек мгновенно превращается в другого и обратно, и это воспринимается как само собой разумеющееся.

Если Алина вызывала желание обогреть ее и защитить от несправедливого и жестокого мира, то Вудушка, казалось, была напрямую как-то связана с источником всего окружающего безумия, этого вакцинобесия и вездесущего вируса МРОТ-2025, тем более что в своих снах ее видели только вакцинированные. При этом ее серьезный и в то же время игривый взгляд не оставлял сомнений в том, что она не чувствует своей вины в глобальной эпидемии, накрывшей человечество.

За два дня Иван успел расчехлить чемоданы, и теперь его жилище было завалено компакт-дисками (вернувшимися в моду в конце 20-х годов), блокнотами с записями новых текстов, а также «концертными» нарядами (они же – бытовые джинсы и клетчатые рубахи). На стену он повесил портрет Джона Леннона, обнимающего свинью, – знаменитую пародию на одну из обложек альбома его заклятого друга Пола Маккартни.

Неважно Кто, призвавший Ивана в эту богом и музыкой забытую дыру, не упомянул главного – несмотря на шлейф былой популярности, Удалёнкин за последние несколько лет не сочинил ни одной песни и выступал только со старым материалом. Возможно, причиной тому были многочисленные сеансы вакцинации, которым он вынужденно подвергался ради возможности выступать перед публикой. И с выступлениями в последнее время было негусто: на концерты в пабах и кафешках ходили по 3-5 человек, в основном, это были либо алконавты, случайно заблудшие в подмосковные забегаловки, либо его знакомые, возжелавшие вспомнить лихие нулевые.

Приезд в Мухлово должен был встряхнуть творческие мозги Ивана и вдохнуть свежий воздух в его прокопченные мегаполисом легкие. «Вжарим рок в этой дыре!» – подумал он, вспомнив, как орал на концертах своей юности эту сокровенную мантру. Правда, «рок» в те годы заменялся панком, а «дыра» – чем-то еще менее приличным. Но общий посыл был примерно такой. Пока он трясся в «черном воронке» по дороге в Мухлово, Иван успел накидать в уме балладу «Токсичное такси», но пока не додумал ее до конца.

Иван открыл дверь своего подъезда и вышел в промозглую, но свежую атмосферу Мухлово. Сверху что-то капало. Вороны кричали друг другу ругательства, не обращая внимания на снующих среди луж двуногих. Туман обволакивал любого, кто появлялся на улице, и, заглотив, уже никогда не извергал обратно. Утром людей на поверхности было немного, и они, к счастью, были немногословны, ведь время вечерних самогонных арий под окнами еще не наступило.

Он брел в сторону церкви. В голове крутилась сумбурная мелодия из очередного сна с участием Вудушки, напоминающая «Obladi-Oblada», только с совершенно безумным текстом, что-то то ли про оладьи с бородой, то ли про орущих брадобреев.

– На бога надейся, а сам заплати! – раздался из подворотни голос пьяного Благослобана.

– Доброе утро, батюшка! – стараясь казаться веселым, пропел Иван.

Священник был на удивление весел и здравомыслящ. С утра он уже, похоже, напитался самогонной благодатью, но в целом праведной агрессии, про которую ходили легенды среди мухловцев-старожилов, не наблюдалось.

– Благослови Господь тебя на музыку сфер, коею несешь ты в футляре своем! Да извлечен будет дух Музыки великой из футляра сего, яко душа человеческая, Богу подобная, извлечена будет из футляра скорби и беспричинного самобичевания! – Отец Благослобан присел на крыльцо храма и открыл ноутбук, невзирая на дождь. – А посему приступим к искоренению зла неправого в интернете вездесущем, дабы подвергнути изгнанию из сетевого царствия демонов нечестивых! – его вскрики потонули в стуке клавиш.

– Благодарю, батюшка! – Иван утер платком лоб, покрытый слоем дождевой росы. – Завтра будет мой первый концерт в ДК. Буду рад, если придете.

Благослобан не обращал на него внимания и что-то настукивал на клавиатуре. Видно было, что демонов в его отсутствие развелось немало.

– Иди, иди, сын мой. Будущее покажет, но лишь слушай голос Господа нашего, и да воздаст он тебе разумения, якоже отличить мог деву святую от нечестивой, а остальное как Бог даст, – сказал он, махнув рукой в неопределенном направлении.

Иван хотел что-то ответить, но вдруг почувствовал прилив знакомой дрожи в мышцах. Он не успел опереться на что-нибудь твердое и уже через секунду безвольно барахтался в луже, судорожно двигая конечностями, словно выплюнутый птицей покалеченный жук. Тусклый шарик солнца, проглядывающий сквозь серое небо, превратился в круглое лицо Вудушки, которая приблизилась к нему и громогласно прошептала:

«Стреляй в двери, стреляй в стены, но не в себя…».