Читать книгу Первый полицейместер. Антон Де Виер – окружение и эпоха: «Верховный тайный Совет» - Алексей Виноградов - Страница 6

7198. 1690. Марта 3. Грамота Черниговскому Aрxиепископу Лазарю Барановичи. О рождение Государя Царевича, Алексия Петровича. (ПСЗРИ. Т. 3. 1356)

«Алексей родился 19 февраля 1690 года. На портретах, дошедших до нас, он кажется человеком, вполне соответствующим своей истории и своему трагическому процессу: не красив, не дурен, с выпуклым лбом, круглыми беспокойными глазами, видом тщедушным и упрямым. До девяти лет Алексей оставался при матери… Царь оставил его в Москве как ненужную вещь». (К. Валишевский. Петр Великий)

Алексей Петрович. 1690

«Царевич родился в 1690, февраля 29, до 699 находился подле царицы. Петр определил к нему в наставники фон-Гизена (царевичу было 10 лет) и поручил его князю Меншикову. Петр записал его сержантом в гвардию, держал при себе; водил в сражения, посылал путешествовать, уважал его ум, несколько раз давал ему важные поручения, в 1708 при Долгоруковом посылал на бунтующий Дон, в 1711 в Польшу. Женил его на принцессе Вольфенбительской. Она, кажется, изменила мужу с молодым Левенвольдом. Царевич ее разлюбил и взял себе в наложницы чухонку. Царевич был обожаем народом, который видел в нем будущего восстановителя старины. Оппозиция вся (даже сам князь Яков Долгорукий) была на его стороне. Духовенство, гонимое протестантом царем, обращало на него все свои надежды. Петр ненавидел сына, как препятствие настоящее и будущего разрушителя его создания». (А. С. Пушкин. История Петра Великого)

Рейнгольд фон Лёвенвольде

«Показания Ефросиньи: «Царевич же мне сказывал, что он от отца для того ушел, что-де отец к нему был немилостив, и как мог искал, чтоб живот его прекратить и хотел лишить наследства; к точу ж, когда со время корабельного спуску, всегда его поили смертно и заставляли стоять на морозе, и от того-де он и ушел, чтоб ему жить в покое, доколе отец жив будет; и наследства он, царевич, весьма желал и постричься отнюдь не хотел». (Н. Устрялов. Т. 6. Ч. 1)

«На одиннадцатом году возраста его Монарх определил к нему воспитателя Барона Фон-Гизена, мужа, достойнаго таковаго звания; главное же надзирание над ним вверил любимцу своему Князю Меншикову». (Сочинение Н. Н. Голикова. Т. 7)

В текст ответов царевича вставлены восхваления Меншикова «того ради приказал ко мне иметь присмотр Светлейшему Князю Меншикову, и когда я при немъ бывал, тогда принужден был обучаться добру» (Сочинение Н. Н. Голикова. Т. 7)

1700. Царевичу предназначено было жить в Дрездене, куда между тем Лефорт приказал сыну своему Генриху ехать из Женевы…

Между тем намерение отправить его в Саксонию и Бранденбург не могло быть неизвестны: императрица Немецкая, супруга цесаря Леопольда I, Елеонора-Магдалина. лично знавшая Петра, говорила нашему послу в Вене князю Голицыну, чтобы «Poccийский Государь прислал к ним царевича для научения: обещаются паче своих детей в обережении имет; а в Берлин бы одноконечно не изволит посылать». Тоже повторил месяцев чрез пять князю Голицыну, именем цесаря, государственный канцлер граф Кауниц…

Голицын писал… «услышав, что вы обещали послать государя-царевича к королю Прусскому и в другие места для науки, и просят прислать его в Вену. Кауниц требовал у меня отповеди. «Я сказал, что без указу не могу. Но если б, на приклад, царевич был здесь, как бы его цесарь принял, в каком чине и где его место будет? ибо здесь, когда бывает цесарь при столе, послы не хотят стоять при сыне цесарском арцыдуке, о чем цесарь их упросил. Кауниц отозвался, что цесарь так будет рад, что примет его как сына, и послы по указу цесарскому будут довольны; а о месте хотел дать знать, доложа цесарю. Он же говорил мне: если государю-царевичу сподобается которая арцыдукеса за жену, то цесарь с радостно учинить, только б была ваша воля». В таком же смысле отозвались цесарские министры князю Голицыну в официальной конференции. (Н. Устрялов. Т. 6. Ч. 1)

1703

«1703. Марта в 10 д. Царевич-государь пошел в Шлюсенбурх». (Н. Г. Устрялов Т.4. Ч. 2)

Ч. Витворт. Смоленск, 12-го августа 1705. «Вечером сюда неожиданно прибыл юный царевич Алексей Петрович, возвращаясь из армии в Москву, говорят – вследствии слабого здоровья; но я думаю скорее для того, чтобы государство не оставалось совсем покинутым, так как компания, повидимому, продолжится долее, чем первоначально ожидали.

Царевич остановился здесь только для смены лошадей, и потому извинился, что не может повидать меня. Он оставил главную квартиру в Вильне дней десять тому назад; двор и министры и теперь в Вильне, по сам Царь выехал в Кейдан, чтобы сподручнее распоряжаться и быть поближе к Курляндии». (СИРИО. Т. 33)

Ч. Витворт. Москва, декабря 26-го 1706. Так как почта вчера не отправлялась по случаю праздника, пользуюсь возможностью прибавить следующее известие: Недовольство в Польше кажется серьезно; недовольные, по видимому, задумали предложить корону третьему королю. Царь торопливо и тайно отправляет в Польшу царевича-наследника, который выезжает отсюда завтра же. Не могу представить себе цель этой поездки, разве предполагается предложить царевича одним из кандидатов? (СИРИО. Т. 33)

1706 год (вторая половина года). Из Нарвы Петр хотел отправиться в Москву, но, получив накануне письмо от Меньшикова, коим уведомлял он его о союзе Карла с Августом, Петр немедленно поскакал в Польшу, взяв с собой царевича Алексея. (А. С. Пушкин. История Петра Великого)

1707 год. Тогда разнесся слух, будто бы Петр назначает сына своего в польские короли; Петр тогда же отослал его в Москву.

Принц Рагоцкий прислал Беречини (или Березини) от имени недовольных венгерцев для предложения короны царевичу Алексею. Петр, не смотря на свое желание иметь голос в имперском совете, отвергнул предложение, не желая ссориться с Австрией. Цесарь в знак благодарности прислал тогда к Меншикову диплом на достоинство князя Римской империи. (А. С. Пушкин. История Петра Великого)

Во время войны с Булавиным 1708 царевич предлагал царю, статьи об укреплении московской фортеции, об исправлении гарнизона, о составлении нескольких пехотных полков, о сыске и обучении недорослей, в том же году набирал полки при Смоленске, отсылал в Петербург шведских пленных, извещал о военных действиях против донских казаков, ездил осматривать арсеналы в Вязьму.

«Статьи за подписью царевича Алексея Петровича, 5-гo января 1708 года. 1. Фортецию Московскую надлежит, где не сомкнута, сомкнуть, буде не успеют совсем, хотя борствером и полисадами: поиске cие время oпacнейшее суть от всего года.

Царевич Алексей Петрович министрам, 16-го aвгуста 1708 года из Вязьмы. Господа министры! По вложенной в сем письме росписи, прикажите тех царедворцев всех собрать в Москве, также которые на воеводствах и у дел в посылках, велите собрать к Москве (кроме тех, которые у Государя-батюшка были на смотре и отставлены) в семь августе месяце безсрочно. Немедленно. Алексей. Из Вязьмы. Августа 16, 1708». (Н. Устрялов. Т. 6. Ч. 1)

Ч. Витворт. 1708, марта 10. «26 минувшего месяца праздновался день рождения царевича- наследника Алексея Петровича, который некоторое время исправлял должность московского губернатора, посещает боярскую думу и очень усердно занимается укреплениями. В этот день его высочество проводил бригаду новонабранных драгун до самой Вязьмы, города расположенного на полупути к Смоленску». (СИРИО. Т. 33)

Ч. Витворт. Москва, 24-го марта 1708 г. «В их отсутствие забота о столице и все здешние дела поручаются его высочеству царевичу-наследнику, московскому коменданту князю Гагарину, и Пушкину (заведующему церковными доходами и делами)». (СИРИО. Т. 50)

20 апреля 1708 года под Шлиссельбургом Петр I встретил царевича Алексея; сестер – царевен Феодосию, Марию и Наталью; двух вдовствующих цариц – Марфу Матвеевну и Прасковью Фёдоровну. Вместе с царицей Прасковьей прибыли и племянницы Петра царевны Екатерина, Анна и Прасковья.

«В 1708 году Петром снова неожиданно овладело желание видеть своего наследника за делом, „заставить его служить“, как он выражался. Он послал его в Смоленск в качестве комиссара по продовольственной части, затем в Москву с поручением укрепить город против ожидаемого нападения шведов». (К. Валишевский. Петр Великий)

В 1708 году в Москву были введены иноземные войска.

1708. Декабря 5. Именной, состоявшийся в Ближней Канцелярии. О жаловании Генералам и прочим Офицерам из иноземцев, кои будут с полками в Москве. (ПСЗРИ. Т. 4. 2170)

В январе 1709 года царевич повел из Москвы в Украину пять собранных им полков до 5000 человек и представил их отцу в Сумах. (Н. Устрялов. Т. 6. Ч. 1)

«1711 год. Петр поручил царевичу верховное надзирание над государственным правлением.

1712 год. Петр сам, положив отправиться в Померанию, дал следующую записку гр. Фицтуму: Царевичу помочь в собрании провианта в Померанию. Артиллерию под Стральзунд доставить, ибо датчане раз уже обманули.

4 и 12-го сентября Петр писал в Константинополь, оправдываясь в том, что войска будто бы еще Польшу не очистили. «Царевич сам (пишет Петр) их вывел». (А. С. Пушкин. История Петра Великого)

«Среди духовенства сам Стефан Яворский питал к нему симпатию, обнаружившуюся в знаменитой проповеди 12 марта 1712 года, а представители древних знатных фамилий, Долгорукие и Голицыны, обращали к нему боязливые взоры… Под влиянием вина ему случалось мечтать вслух: «Когда случится то, что должно случиться, – друзей его отца и мачеху на кол! Флот будет сожжен, а Петербург исчезнет в своих болотах». (К. Валишевский. Петр Великий)

«Была речь о царице Екатерине Алексеевне… Митрополит Рязанский и князь Федор Юрьевич объявление ее царицею не благо приняли. К тебе они склонны».

«Граф Головкин царевичу Алексею Петровичу 20 сентября 1714 из С.-Петербурга. Вчера сестру вашу, новорожденную царевну Маргариту, крестили; восприемниками были: вместо цесаря князь Меншиков; с ним тетка ваша государыня-царевна; вместо короля Английского имел честь быть я, и со мною наша государыня, ваша кронпринцесса».

«Опись писем, взятым из дому царевича Алексея, по приказу князя Меншикова, 1715—1716 года. У Федора Эверлакова: 22 августа 1716 г. мемориал за подписью царевича в С.-Петербург, чтобы приискать купить деревень от 1000 до 5000 в губерниях Московской, Нижегородской, Киевской, Смоленской, Воронежской». (Н. Устрялов. Т. 6. Ч. 1)

«Царевич отвечал: «Император должен спасти мою жизнь, обезпечить мои и детей моих права на престол. Отец хочет лишить меня и жизни и короны. Я ни в чем пред ним не виноват; я ничего не сделал моему отцу. Согласен, что я слабый человек; но так воспитал меня Меншиков. Здоровье мое с намерением разстроили пьянством. Теперь говорит мой отец, что я не гожусь ни для войны, ни для правления; у меня однакож довольно ума, чтоб царствовать. Бог дает царства и назначаете наследником престола; но меня хотят постричь и заключить в монастырь, чтобы лишить прав и жизни. Я не хочу в монастырь. Император должен спасти меня»…Потом снова повторял, что… но не может согласиться на пострижение и лишить права своих бедных детей; царица же и Меншиков ищут или постричь его или погубить…

Но с тех пор, как пошли у него дети и жена его умерла, а царица также родила сына, то вздумали запоить его вином до смерти; он не выходил из своих комнат. За год пред сим отец принудил его отказаться от престола и жить частным человеком, или постричься в монахи; а в последнее время курьер привез повеление либо ехать к отцу, либо заключиться в монастырь: исполнить первое значило погубить себя озлоблениям и пьянством; исполнить второе, потерять тело и душу. Между тем ему дали знать, чтобы он берегся отцовского гнева, тем более царицы и Меншикова, которые хотят отравить его». (Н. Устрялов. Т. 6. Ч. 1)

«Писал царевич письма по-русски к архиреям и по-немецки в Вену, жалуясь на отца. Говорил царевич, что в русских войсках бунт и что это его весьма радует. Радовался всякий раз, когда слышал о смуте в России. Узнав, что младший царевич болен, благодарил Бога за милость сию к нему, Алексею. Говорил, что „старых“ всех переведёт и изберёт „новых“ по своей воле. Что когда будет государем, то жить станет в Москве, а Петербург оставит простым городом, кораблей держать не станет вовсе, а войско – только для обороны, ибо войны ни с кем не желает. Мечтал, что, может, отец его умрёт, тогда будет смута великая, ибо одни станут за Алексея, а другие – за Петрушу-шишечку, а мачеха глупа зело, чтобы со смутой справиться…».

«Показания Ефросиньи: «Да он же, царевич, говаривал: когда он будет государем, и тогда будет жить в Москве, а Питербурх оставит простой город; также и корабли оставить и держать не будет; а и войска-де станет держать только для обороны, а войны ни с кем иметь не хотел, а хотел довольствоваться старыми владениями, и намерен был жить зиму в Москве, а лето в Ярославле; и когда слыхал о каких видениях или читал в курантах, что в Питербурхе тихо и спокойно, говаривал, что видение и тишина не даром: «Может быть либо отец мой умрет, либо бунт будет: отец мой, не знаю, за што меня не любит, и хочет наследником учинить брата моего, а он еще младенец, и надеется отец мой, что жена его, а моя мачеха, умна; и когда, учиня cиe, умрет, то-де будет бабье царство! И добра не будет, а будет смятение: иные станут за брата, а иные за меня». И я его спрашивала: кто за тебя станет? и он мне говаривал: «Что-де тебе сказывать? Ты их не знаешь». А иногда и молвит о каком-нибудь человеке, и я стану его спрашивать: какого он чину и как прозвище? и он говаривал: «Что же тебе и сказывать, когда ты никого не знаешь?» (Н. Устрялов. Т. 6. Ч. 1) Скорее всего, тексты написаны при Екатерине II.

«В Неаполе царевич «непристойные речи говаривал: «Я старых всех переведу и изберу себе новых по своей воле; когда буду государем, буду жить зиму в Москве, а лето в Ярославле, Петербург оставлю простым городом. Корабли держать не буду, войско стану держать только для обороны». (К. Валишевский. Петр Великий)