Читать книгу Загадки жизни и смерти царевича Дмитрия - Алексей Вячеславович Сидоров - Страница 10

Итак, для расследования обстоятельств произошедшего в Углич была направлена следственная комиссия. В ее состав были включены Василий Иванович Шуйский, Елизарий Данилович Вылузгин и Андрей Петрович Клешнин.

Как и при оценке действий комиссии на месте происшествия, мнения исследователей о порядке формирования ее разнятся.

В большинстве своем исследователи указывают на формирование данной комиссии Борисом Годуновым. На наш взгляд, эти доводы не лишены здравого смысла. Но комиссия могла быть сформирована Боярской думой как по указке Годунова, так и при непосредственном участии государя, поскольку царь Федор не менее других был заинтересован в расследовании обстоятельств случившегося в Угличе.

Второй момент, о котором упоминает большинство исследователей – включение в комиссию Василия Шуйского и причины, послужившие для этого действия. Однако здесь выводы исследователей разнятся: одни указывают на обещание Годуновым каких-либо привилегий Шуйскому в случае «правильного» ведения дела (правда, не конкретизируют, каких именно), другие обращают внимание на то, что коль скоро Шуйский являлся первейшим врагом Бориса, то и был в Углич направлен потому, что ни при каких обстоятельствах не смог бы ни в чем уличить Годунова, а значит, «зять Малюты» был неповинен в смерти царевича и непричастен к угличским событиям.

Об остальных членах комиссии все как будто забывают, указывая в основном функции, которыми те могли быть наделены при производстве следствия. А то и вовсе ограничиваются простым перечислением имен и должностей, занимаемых ими.

Попробуем разобраться, кем являются те самые «сыщики-обыщики», которые отправились в Углич для расследования случившейся там трагедии.

Когда говорят о том, будто к формированию комиссии Годунов подошел довольно серьезно (или это был царь Федор, или Боярская дума), включив в ее состав В. И. Шуйского, Е. Д. Вылузгина и А. П. Клешнина, и обеспечив тем самым интересы всех участников угличских событий, согласиться с таким доводом довольно сложно.

Что касается первых двоих представителей следственной комиссии – Василия Ивановича Шуйского и Елизария Даниловича Вылузгина, то, глядя на их послужные списки и общественное положение до наступления угличских событий и их расследования, мы увидим следующее.

Василий Иванович Шуйский, возглавлявший комиссию, представлял род, имевший прямое происхождение от Рюриковичей. Брат Василия Дмитрий был свояком Бориса Годунова (они были женаты на родных сестрах, дочерях Малюты Скуратова). В то же время совсем недавно этот род вошел в число опальных – Иван Петрович и Андрей Иванович выступили против царицы Ирины, предлагая государю развестись с ней по причине бесплодия государыни.

Отношения последних правителей-Рюриковичей с семейством Шуйских было различным – то они находятся практически у трона государя, то оказываются в опале, то вновь становятся приближенными, то опять попадают в немилость.

За несколько лет до угличских событий Шуйские вновь были удалены с политической сцены – они находились в своих имениях. Среди попавших в немилость был и Василий Иванович. Он был возвращен из ссылки в 1590 году, то есть за год или того меньше до трагедии.

Историки утверждают, что Шуйский был основным оппонентом Бориса Годунова, мечтая того уничтожить как главного конкурента в борьбе за царский престол в случае стечения определенных обстоятельств.

Уже в момент воцарения Федора Иоанновича Василий Шуйский возглавлял Московскую Судную палату, являвшуюся, пожалуй, главным судебным органом России в тот период. Он рассматривал различные гражданские и уголовные дела, сведения о которых сохранились до настоящего времени.

Некоторые исследователи склоняются к тому, что назначение в комиссию В. И. Шуйского следует расценивать как доказательство непричастности к делу Годунова – Шуйский был его основным соперником в борьбе за место и вполне мог посчитаться с Годуновым при расследовании данного дела.

То есть с помощью своего ярого противника Годунов хотел установить возможности Нагих и пресечь их действия. А что тогда получил бы взамен Шуйский? Какую-либо должность с повышением?

Елизарий Данилович Вылузгин был сыном Данилы Федоровича Вылузги, который в 1547-1560 гг. занимал должность дьяка Разрядного и Казенного приказов. Его имя упоминается в нескольких дошедших до нас исторических документах. Прозвище «Вылузга» (от «лузга» – шелуха, мусор) может указывать на незнатное происхождение данного человека. Однако захоронение служилого человека в церкви Зачатия святой Анны и надпись на его надгробье свидетельствует уже об оказании особых почестей умершему. Данила Федорович Вылузга похоронен в подклете каменной церкви как схимник44, то есть приняв перед смертью монашеский постриг.

Таким образом, Елизарий Данилович Вылузгин получил возможность стать государственным служащим что называется «по наследству» благодаря заслугам своего отца, начав свою карьеру в конце 1570-х годов. 5 декабря 1578 г. он записан как дьяк "из двора" в свите государя в разрядной росписи похода в Ливонию.45 1 июня 1579 г. Е. Д. Вылузгин является дьяком в свите государя во время похода на Ливонию.46

В качестве подьячего он впервые упоминается в 1581 г. при встрече посланца римского папы Антонио Поссевино, а затем до конца жизни служит в Поместном приказе.

Поместный приказ был образован в середине 50-х гг. XVI в. Его функции распространялись на центральные и южные уезды с развитым частно-феодальным землевладением. Приказ наделял служилых людей поместьями (по окладам, установленным в Разрядном приказе), ведал фондом «пустых» поместных земель, регистрировал и контролировал все изменения в сфере феодального землевладения; проводил общие и частные описания земель и переписи населения; играл роль центральной судебной инстанции по земельным делам.

Но есть еще кое-что, заставляющее задуматься над ролью каждого из этих двоих «сыскарей» в расследовании описываемых здесь обстоятельств как по отдельности, так и вместе. Если обратиться к правым судным грамотам времен правления Федора Иоанновича, предметом спора в которых являются вопросы земельного права, то можно увидеть несколько запросов судьи Василия Шуйского в Поместный приказ непосредственно Елизарию Вылузгину о предоставлении необходимых для разрешения конкретного дела сведений. Последний направлял на них довольно обстоятельные ответы и предоставлял исчерпывающую информацию для рассматриваемых дел.

Одним из дошедших до нас является дело 1584 года по иску Т. Д. Шиловского к А. В. Шерефединову о землях Рязанского уезда. А. В. Шерефединов пытался путем фальсификации купчей завладеть родовым селом дворян Шиловских – Шиловым, а у Иова Запольского отнять село Вырково.

По результатам рассмотрения дела А. В. Шерефединов в пользу Т. Д. Шиловского должен был выплатить компенсацию за пользование чужим владением – по полтора рубля с выти. Кроме того, суд обязал А. В. Шерефединова заплатить Терехову монастырю незаконно полученную годовую сумму мыта в 15 руб.

То есть на момент событий, произошедших в мае 1591 года в Угличе, тандем этих двух лиц был вполне слаженным и отработанным. И Шуйский, и Вылузгин зарекомендовали себя с наилучшей стороны – каждый был профессионалом в своем направлении. Шуйский разбирал довольно сложные дела как судья, Вылузгин же, исполнявший впоследствии в Угличе обязанности основного пищика, имел опыт составления процессуальных документов. Поэтому ни у кого не возникло вопросов о том, кого же назначить в следственную комиссию для выполнения данных функций.

Кроме того, Вылузгин свои служебные обязанности исполнял не только по запросам Шуйского, но и иных судей. Так, согласно Правой грамоте от 22 апреля 1586 года, содержащей в себе тяжбу между старцем Спасо-Евфимьева монастыря Левкием и Ильей Лобановым о луге возле Спасского села Стебачева в Суздальском уезде47, суд сей судил боярин и дворецкий… Григорий Васильевич Годунов. В ходе рассмотрения дела боярин дважды просил Поместный приказ предоставить выписки из писцовых книг относительно земельных угодий. Аналогичный спор происходил и несколькими годами позже, где Вылузгин также предоставлял Г. В. Годунову интересующую того информацию48. (Причем, если посмотреть на даты, имеющиеся во многих судебных документах того времени, поражаешься тому, с какой быстротой находилась и предоставлялась необходимая информация в столь далекие от нас годы. И ведь это без компьютеров, иитернета и прочих современных телекоммуникационных средств.)

Анализируя состав следственной комиссии, С. О. Прокофьев обращает внимание на следующее: «входивший в группу окольничий А. Клешнин был другом Годунова, дьяк Е. Вылузгин занимал важное место в государственном аппарате Годунова и не принадлежал к «партии» Шуйского, а митрополит Геласий был послан для надзора за ведением следствия церковными властями, то есть другом и верным приверженцем Бориса патриархом Иовом.»49

Андрей Клешнин – друг Бориса Годунова?! Сложно отрицать такую характеристику. И вот почему.

Андрей Петрович Клешнин происходил из небогатых боровских дворян, родовым имением которых являлось село Сатино неподалеку от Боровска. Им владели предки Клешнина.

А примерно в двадцати километрах от Сатина, около современного Обнинска, располагалось село Белкино, которое в 1560-х годах принадлежало Григорию Лукьяновичу (Малюте) Скуратову-Бельскому. После женитьбы Бориса Годунова на дочери Малюты Марии село Белкино было отдано последней в качестве приданого50. Борис Годунов стал его полноправным владельцем.

Владельцы двух селений, находящихся по соседству, видимо, уже в то время нашли общий язык и в дальнейшем не отказывали друг другу в помощи. Так, документальные источники свидетельствуют о том, что Андрей Петрович Клешнин, впервые отмеченный в источниках в марте 1573 года, в 1575/76 г. был послухом, присутствовавшим при вкладе вдовы Ф. И. Годунова Стефаниды и ее сына Бориса в Ипатьев монастырь их родовых вотчин в Костромском уезде, а несколько позднее, в 1585/86 г. – послухом в меновной самого Бориса Годунова и властей Симонова монастыря на земли в Дмитровском уезде.

Таким образом, дружеские отношения между этими людьми сложились задолго до участия Клешнина в расследовании угличских событий.

Кроме того, некоторые исследователи указывают на близость А. П. Клешнина и к царю Федору. Так, А. В. Антонов указывает на то, что имеется свидетельство о том, что А. П. Клешнин был дядькой Федора Иоанновича, когда тот был еще царевичем.

После воцарения последнего А. П. Клешнин довольно быстро пошел вверх по карьерной лестнице. Став в ноябре 1585 г. думным дворянином, к апрелю 1586 г. он уже имеет чин окольничего. В ноябре 1585 г. А. П. Клешнин участвует в «шведском» походе, в апреле 1586 г. присутствует на приеме польского посла, 5 сентября того же года он сопровождает царя Федора Иоанновича на молебен в Чудов монастырь, где затем вместе Б. Ф. Годуновым и Ф. Н. Романовым разделяет царскую трапезу, в апреле-июне 1589 г. вместе с И. В. Годуновым ведет переговоры с имперским послом Н. Варкочем, в феврале 1590 г. во время осады Ругодива вместе с И. И. Сабуровым руководит нарядом.

После участия в следственной комиссии Андрей Клешнин продолжил службу, в ходе которой неоднократно отправлялся в военные походы и участвовал в посольских приемах.

Унаследовав по смерти отца Сатино с пустошами в Боровском уезде, а также сельцо Сидорово в Вяземском стане Московского уезда, за время своей службы Клешнин многократно увеличил свои земельные владения. Большинство из них находилось в Московском уезде. Кроме того, земельные владения А. П. Клешнина располагались в Зубцовском, Старицком, Бельском, Рязанском, Можайском и Тверском уездах.

Когда исследователи говорят о связи А. П. Клешнина с семейством Нагих, прежде всего указывают на замужество его дочери Марии за Григорием Федоровичем Нагим, родным братом царицы Марии, но по сведениям А. В. Антонова случилось это уже после смерти Клешнина – в 1604/1605 г.

А вот за несколько лет до угличских событий Клешнин действительно выкупил у Варвары Григорьевой Нагой, которая была замужем за князем Фёдором Долгоруковым, село Ведерниково с деревнями в Бельском уезде – крупную вотчину размером в 400 четвертей.51

От духовных властей официальным представителем в Углич был назначен митрополит Крутицкий Геласий. В числе участников следственной группы Геласий не фигурирует – его имя упоминается в материалах дела лишь в связи с подачей Марией Нагой челобитной, которую Геласий представил Освященному собору 02 июня 1591 года.

Скорее всего, миссия Геласия, представлявшего Патриарха, в данном деле состояла в отпевании и погребении тела царевича.

Ранее имя Геласия упоминается в докладе от 23 января 1589 года царю Федору Иоанновичу от цареградского патриарха Иеремия и всего священного Российского собора об избранных кандидатах на патриаршество всея России, а уже 26 января того же года Геласий участвовал в торжественном посвящении первого патриарха Иова. Тогда он подписывался как епископ Сарский и Подонский.

Ни для кого не секрет, что Борис Годунов сыграл весьма активную роль в решении патриаршего достоинства главе Московской митрополии. Когда в 1588 году в Москву прибыл Вселенский Патриарх Иеремия, именно с Годуновым у него состоялся разговор о патриаршестве. И сначала Годунов вообще предложил Иеремии, оставаясь Вселенским Патриархом, стать ещё и главой Русской Церкви, но с кафедрой во Владимире (потому как московская занята митрополитом). В результате добро было получено, в январе 1589 года в России учреждено патриаршество.

Чин митрополита Геласий получил в мае того же 1589 года. В уложенной грамоте об утверждении патриаршего престола, четырех митрополитов, шести архиепископов и восьми епископов указывается на утверждение в том числе митрополита близ Москвы на Крутицах (в современном Таганском районе Москвы), коим и стал Геласий. Подпись Геласия на грамоте отображена как «Смиреныи Геласий, Божиею милостию митрополит Сарскы и Подонскый».

Таким образом, как ни крути, но из вышеизложенного следует вывод о том, что все члены следственной комиссии каждый в свое время были обязаны своим положением и Борису Годунову, и царю Федору Иоанновичу, и должны были держаться за свои места.