Читать книгу Грань могущества - Алексей Яшин - Страница 2

Даже несмотря на то, что Кирилл Субботин представился своему проводнику как дайвер с опытом, тот на смеси из английского и итальянского языков упорно продолжал объяснять ему азбучные правила погружения. Слушая вполуха прописные истины, мужчина, наверное, в двухсотый раз проверял герметичность прозрачного пластикового контейнера, внутри которого располагалась его походная видеокамера. Кирилл предпочел бы, чтобы им пообедали акулы или давление воды расплющило бы его тело до состояния бумажного листа, чем что-нибудь случилось с драгоценной аппаратурой. Обнаружив, что его подопечный не особо внимателен к столь важным наставлениям, загорелый итальянец резко увеличил громкость своих слов и разразился длинной эмоциональной речью, из которой напрочь испарились все более-менее понятные Кириллу английские слова. По активно включившимся в беседу длинным рукам и без слов было понятно раздражение говорящего. Отложив камеру в сторону, Субботин, как мог, успокоил своего инструктора и постарался побыстрее принять позу внимательного слушателя. Крик почти моментально стих, однако жилистые руки еще некоторое время по инерции описывали круги в воздухе и складывались в недвусмысленные жесты, угрожая нанести туристу либо затрещину, либо чувствительный подзатыльник.

Кирилл не впервые был в Италии, но в этот раз цель его поездки была особенной. После долгого перерыва для посещений вновь открылся подводный город Байи близ Неаполя, и мужчина во что бы то ни стало хотел совершить погружение к этому памятнику античности и снять там любительский фильм. Субботин не был очень опытным аквалангистом, однако имел в своем активе более десятка погружений и смело считал себя, если и не бывалым дайвером, то и не совершенным новичком. В его видеоблоге о путешествиях это должно было стать вторым по счету сюжетом, снятым под водой, и при этом первым, связанным с подводной археологией. Своего проводника-гида он нашел через соцсети. В цене сошлись быстро, а учитывая, что у Кирилла имелась на руках еще действующая европейская виза, откладывать поездку в долгий ящик не пришлось.

Итальянского проводника звали Антонио Конти. Это был атлетически сложенный черноволосый мужчина ростом под метр восемьдесят с довольно длинными руками. Судя по данным из Интернета, ему было тридцать три года, а это означало, что он был на шесть лет старше Кирилла. Волосы итальянца, традиционно беспорядочно взлохмаченные, создавали впечатление, что они очень долгое время не соприкасались с шампунем, а расческу не видели практически с самого рождения хозяина. Шею мужчины украшала грубая черная веревка с кулоном в виде небольшого акульего зуба, на котором с трудом можно было разобрать не то букву, не то рисунок. Изображение было настолько тусклым, что как Субботин не старался, он не смог однозначно идентифицировать символ. Внешность Антонио была довольно типичной для мужчины апеннинского полуострова: мускулистое подтянутое тело, облаченное в смуглую загорелую кожу. Тонкие усики, чуть впалые щеки и легкая небритость добавляли к возрасту парочку дополнительных лет, а татуировка на плече в виде детально прорисованного массивного католического распятия лишь прибавляли имиджу брутальности. Молодого человека можно даже было бы назвать красивым, но общую картину портили слишком близко посаженные друг к другу небольшие глаза, расположившиеся под массивными черными бровями. Кирилл отметил про себя, что если долго смотреть на лицо Антонио, то почему-то начинаешь ждать, что один из этих карих глаз вот-вот перепрыгнет через горбинку носа и расположится рядом со своим собратом. Субботин обратил внимание, что практически все окружающие зовут его гида не по имени, а совершенно другим словом. Переводчик в смартфоне выдал однозначную трактовку этого прозвища – «камбала», что из-за близко расположенных глаз, идеально подходило итальянцу. С усилием подавив улыбку, Кирилл решил, ни при каких обстоятельствах не называть так своего нового напарника, разве что тот сам будет на этом настаивать.

В целом подводная прогулка обещала быть несложной: все, что осталось от древнего города-курорта располагалось довольно компактно и на глубине, не превышающей десятка метров. Антонио отводил на всю экскурсию около тридцати минут, примерно на столько должно было хватить воздуха в аквалангах. Кирилла это вполне устраивало: во-первых, на большее время он еще под воду не погружался, а во-вторых, ресурсы его видеокамеры были также не бесконечны. К тому же, как объяснил итальянец, получаса будет достаточно, чтобы составить общую картину о затопленном объекте и отснять самые интересные ракурсы.

На закате Римской империи Байи был популярным городом-курортом для знати, многие известные люди имели здесь свои виллы, а обилие горячих источников способствовало развитию банной и развлекательной индустрии. Набеги сарацинов, эпидемии и многочисленные землетрясения опустошили этот город и погрузили его на дно Неаполитанского залива. Дошедшие до нашего времени руины представляли собой довольно жалкое зрелище, но поскольку Субботин планировал в своем видеоблоге путешественника и дальше выкладывать подводные съемки – с чего-то начинать надо было.

Лодка неуловимо быстро доставила исследователей до нужного места. Немногословный седовласый помощник Антонио заглушил двигатель и, опустив якорь на дно залива, жестами скомандовал готовность к погружению. Как ни странно, но рядом с ними больше никого не было, хотя обычно в этом месте постоянно присутствует несколько групп, прибывших с теми же намерениями. Пока лодка была в движении, Кирилл и Антонио успели облачиться в черные резиновые костюмы, так что теперь дело оставалось за малым. Уже через считанные минуты два громких всплеска ознаменовали начало подводной миссии, ради которой Субботин преодолел не одну тысячу километров.

Первое, что увидел Кирилл, погрузившись на несколько метров в не самую прозрачную воду Неаполитанского залива, была небольшая стайка анчоусов, шарахнувшаяся в сторону при виде аквалангиста. Серебристые, напоминающие лезвие ножа, рыбки замерли в нескольких метрах от темной фигуры, источающей облако пузырьков, и внимательно наблюдали за ее дальнейшими действиями. Мужчина обратил внимание, что у всех членов стайки куцые хвосты выглядят так, словно большую их часть откусил крупный и хищный морской обитатель, оставив на прощание лишь жалкие обрубки. Однако даже с такими, не совсем полноценными, конечностями рыбы умудрялись передвигаться со скоростью пули, а сейчас медленно погружались вместе с Субботиным и внимательно следили своими большими глазами за каждым движением дайвера. Самый смелый представитель семейства отделился от группы и подплыл на расстояние вытянутой руки к мужчине. Словно позируя, рыбешка медленно покрутилась перед объективом камеры, позволяя во всех подробностях запечатлеть свое блестящее тело. Маленькие, похожие на крылья насекомого, полупрозрачные плавники шевелились в разные стороны, словно желая языком жестов о чем-то поведать новому гостю теплого моря. Кирилл вытянул вперед руку – анчоус отскочил от нее почти на метр, но через несколько мгновений вернулся на прежнее место. Смелая рыбешка ткнулась ртом в вытянутый указательный палец дайвера и с чувством выполненного долга поплыла в сторону находящихся неподалеку собратьев. Субботин через экран видеокамеры провожал морского обитателя, записывая в память аппарата каждое движение маленького тельца.

Прикосновение к руке заставило Кирилла очнуться, Антонио жестом показал, что не стоит терять время на рыб и нужно продолжать погружение. Мужчина двинулся за своим проводником и буквально через несколько мгновений оказался лицом к лицу с мраморной статуей Диониса. Из рекламных буклетов Субботин уже знал, что эта скульптура была одной из наиболее сохранившихся во всем подводном комплексе и ее как раз и оставили на морском дне для привлечения туристов. Другие изваяния были в более плачевном состоянии: у кого-то почти полностью отсутствовало лицо, другие не могли похвастаться полным набором конечностей. То и дело встречались торчащие из грунта статуи в разной степени разрушения. Одна из мраморных фигур и вовсе была лишена головы, однако держала в вытянутых руках довольно глубокую чашу, внутри которой суетились две длинные рыбешки с синими спинами и небольшими оранжевыми хвостами. Местами проглядывали нагромождения полуразрушенных стен, покрытых довольно толстым слоем растительности, ракушек и ила. Кое-где на дне лежали мраморные колонны, а из нескольких отверстий в камнях поднимались целые фонтаны горячих пузырьков, обозначающих место до сих пор действующего природного горячего источника.

Антонио держался немного в стороне от Кирилла, стараясь не попадать в кадр и не мешать вести съемку. Проводник лишь изредка тихонько касался руки своего подопечного, призывая долго не задерживаться на одном месте и переходить к съемкам следующего. Мимо дайверов периодически сновали различные виды морской фауны, рыбы были смелыми настолько, что позволяли чуть ли не трогать их руками. Из всех местных обитателей Субботин угадывал лишь рыбу дорадо, да и то лишь потому, что последние пару дней фактически только ею и питался. На родине мужчины в ресторанах эту рыбу преподносили едва ли не как деликатес, здесь же она считалась самым заурядным блюдом и стоила сущие копейки.

Практически на исходе отведенного на экскурсию времени Антонио подвел Кирилла к довольно большой площадке. Проводник принялся услужливо разгребать ладонями небольшой слой грунта, и перед Субботиным открылся вид на мозаичный пол одного из дворцов античного Байи. Мужчина навел объектив на открывшиеся древние узоры, не обращая внимания на то, как потревоженный итальянцем краб-плавунец несколько раз возмущенно взмахнул задними ногами-ластами и тут же снова зарылся в грунт в каких-то паре метров от дайверов. Антонио упорно продолжал очищать пол от мелких камней, но Субботин жестом дал понять, что в этом нет никакой необходимости – остальная часть мозаики имела точно такой же рисунок, как и та, что успел заснять турист. Итальянец развел руками, показывая своим движением, что больше тут смотреть не на что.

Кирилл обвел взглядом окрестности: действительно, вместе с запасом воздуха практически закончились объекты, достойные быть запечатленными на видео. Мужчина поднял вверх большой палец, фактически означающий согласие на завершение экскурсии и всплытие на поверхность. Одновременно со своим жестом боковым зрением дайвер заметил, как спокойно плавающие вокруг рыбы вдруг заметались и со скоростью пули ринулись в сторону открытого моря, поднимая со дна целые тучи мутного ила и наполненного античной историей песка.

Субботин хаотично закружился на одном месте и спикировал аквалангом на мозаичный пол. Баллон выдержал удар, однако его звук было слышно даже сквозь толщу воды. В каком-то метре от мужчины приземлился его проводник, больно ударившись коленями о мраморную поверхность. За прозрачным стеклом маски вода вдруг стала мутной и бурлящей, словно оба аквалангиста вдруг оказались внутри гигантского закипающего чайника. После парочки ощутимых подскоков на античной мозаике Антонио схватил напарника за руку и сквозь водную толщу показал Кириллу какой-то странный жест. Мужчина сразу не понял его, но по ситуации догадался, что он означает внезапно начавшееся землетрясение. Субботин знал, что они находятся практически в самом центре вулканической зоны под названием Флигерийские поля и землетрясения тут не редкость, однако как себя вести в таких случаях, да еще и оказавшись под водой, его никто не инструктировал. По немного безумному выражению глаз итальянца было понятно, что он тоже в некотором замешательстве. Аквалангистов болтало, будто в миксере, краем глаза Кирилл заметил, как стоящая неподалеку статуя начала медленно наклоняться вбок и наконец рухнула, подняв вокруг себя еще больше мути. Часы на запястье мужчины сигнализировали, что воздуха в баллоне осталось всего на несколько минут, однако, учитывая волнение и участившееся дыхание, верить этим данным было нельзя. Сильнейший толчок раскидал мужчин в стороны и вывел обоих из кратковременного оцепенения. Мозаичный пол, столетиями находящийся под водой без каких-то существенных изменений, вдруг треснул и вздыбился острыми краями в разные стороны, словно изнутри в нем взорвалась какая-то мощная взрывчатка. Это событие послужило дайверам негласным сигналом к всплытию. Повинуясь настойчивым жестам итальянца, Кирилл принялся проталкиваться к поверхности, однако бросив прощальный взгляд в сторону совсем свежих разрушений, ныряльщик резко остановился. Проследив за взглядом своего подопечного, Антонио тоже замер и лишь слегка шевелил конечностями, удерживая свое тело на месте. Встретившись взглядами и абсолютно не сговариваясь, оба аквалангиста круто развернулись и вновь углубились в темнеющую мутную бездну, совершенно не обращая внимания на непрекращающиеся толчки землетрясения и тревожные предупреждения наручных сигнализаторов о критическом уровне воздуха в баллонах.