Читать книгу Легенда из подземелий - Алена Дмитриевна Реброва, Алена Дмитриевно Реброва - Страница 3

До дома мы добрались бегом, так как иначе бы просто заледенели бы где-нибудь по дороге.

Судя по запаху в прихожей, Лео уже вернулся и приготовил что-то.

– Надо бы чая выпить, а то простынем еще… Лео, ты дома? – разувшись, я прошла в глубь дома, на кухню.

На кухне никого не оказалось и тогда я поднялась наверх и зашла в комнату оборотня. Он лежал на своей кушетке и читал что-то.

– Привет, а ты почему не в театре? – спросила я.

– Привет! Сегодня решил уйти пораньше, не хотел долго там сидеть, – ответил он. Видимо, оборотень был не в духе.

– У нас гости, кстати. Моя подруга, про которую я тебе рассказывала, Люська. Ее выгнали из общежития, и она к нам попросилась. Пусть поживет пару дней, пока мы ей место не найдем?

– Ух-ты, у нас гости!

Загоревшись идеей накормить кого-то нового, чьих восторгов еще не слышал, оборотень вскочил с кровати. Настроение у него определенно приподнялось.

Глянув в зеркало и поправив косу, Лео пошел соблазнять свою очередную жертву. Мне уже заранее было страшно за него: Люська до мужиков была такой же охотницей, как Дейк до женщин.

– Люськ, это Леопольд, – я представила девушке, ждущей нас на диване в гостиной, оборотня.

Открыв рот и выпучив глаза, девушка медленно встала и подошла к Лео с таким видом, как будто он был привидением и мог в любой момент исчезнуть.

Молча посмотрев на него некоторое время, девушка вдруг протянула руку и потрогал его за грудь, за лицо.

– Живой… надо же, я думала, такие только на картинках бывают! – воскликнула она радостно и лицо ее озарила улыбка. Видно было, что Люська едва сдерживает визг восторга.

– Я совсем живой, можешь быть уверена, – улыбнулся Лео. – Вы чаю, наверное, хотите и проголодались? Я приготовил суп на кокосовом молоке с морепродуктами и специями, сейчас разогрею.

Мы прошли на кухню, где за едой завязалась беседа. Люська сверлила глазами Лео, а тот делал вид, что не обращает внимания, я же молча сочувствовала им обоим. Через пару часов к нам присоединился Арланд, вернувшийся с работы. Его появление вызвало у Люськи не меньший восторг.

Стоило ему войти на кухню, как девушка замолчала на полуслове и уставилась на него, величественно стоящего у входа в своей заснеженной белой накидке с перьями, с медальонами и крестом на груди и с таким спокойным и загадочным выражением лица…

– Это и есть твой опекун? – спросила Люська, во все глаза разглядывая инквизитора.

Арланд выгнул бровь, и девушка тут же вскочила с места, поправила свою зеленую тунику, надетую поверх широких клетчатых шерстяных штанов, и вежливо поздоровалась.

– Здравствуйте, господин инквизитор, – сказала она, не переставая пялиться на Арланда.

– Это что такое? – обретя, наконец, дар речи, инквизитор нахмурился и указал пальцем на Люську.

– Это не что, а кто! – я встала со своего места, подошла к нему и хлопнула по руке, которой он тыкал в сторону девушки. – Она моя подруга, Линда, и она поживет у нас пару дней или больше. Ее выгнали из общежития.

– Бэйр… – Арланд смирил меня недовольным взглядом, потом покосился на девушку и жестом приказал мне выйти за ним в другую комнату, чтобы нас никто не слышал.

– Ты что, совсем сдурела!? – зашипел он, взмахнув руками. – Ты зачем ее сюда притащила!?

– Эй, хватит истерить! Она всего лишь милая девушка и моя сокурсница, никаких проблем от нее не будет.

– Мне одной ведьмы в моем доме достаточно! – заявил Арланд, включая режим упрямого осла и эгоистичного зануды. – Я не хочу, чтобы здесь шлялись посторонние… Ты вообще когда-нибудь думать начнешь!? Пока она здесь, я даже спать нормально не смогу, мне придется быть вдвое осторожнее! Я не смогу даже слова сказать, даже поболтать с вами, потому что она может услышать что-нибудь не то и ляпнуть об этом где-нибудь! И это не говоря уже о том, что мы с тобой теперь даже в нашем доме не сможем побыть наедине!

– Я уже решила, что она поживет здесь совсем немного, сейчас, в десять вечера, я уже не могу ее выгнать! А ты прекрати думать только о себе и попытайся проникнуться ситуацией: она совсем одна в чужом городе, кроме меня у нее нет никого близкого! Не на улице же ей жить! – я старалась не кричать, чтобы Люська меня не услышала, но у меня это плохо получалось. Уж слишком раздражало поведение Арланда.

– Но почему из-за того, что ее выселили, мы должны страдать!? Пусть сама решает свои проблемы! – огрызнулся он.

– Да никто не будет страдать! Просто попытайся быть проще, ты уже не на работе, так побудь нормальным человеком! Пойдем на кухню, выпьешь чаю, поешь, разговоримся… Ты хуже Леопольда, видят боги! Даже он с людьми лучше ладит.

– Нет, я не пойду на кухню. Я сейчас без ужина пойду спать и запру дверь, чтобы эта рыжая не вздумала ко мне ломиться! – заявил он, как будто назло мне все это собрался делать. После он развернулся, чтобы идти, но сделал это медленно, давая мне время себя остановить.

– Арланд… – прошипела я, схватив его за руку, пока не ушел. – Или ты идешь на кухню и мило улыбаешься ей весь вечер, или я сделаю так, что ты сам окажешься на улице, понятно!?

– Бэйр, не смей говорить с мной таким тоном!…

– Понятно, я спросила!? – я со всей силы сжала его руку.

– Понятно… но с тебя причитается.

Поморщившись, Арланд с видом оскорбленного кота развернулся и пошел на кухню, там уселся в самый дальний угол и, назло мне, просидел там весь вечер, не проронив ни слова и с такой рожей, на какую даже Кудеяр не всегда решался.

– Да, ты права, опекун у тебя какой-то тронутый, – тихо сказала мне Люська, когда я сидела перед сном в гостиной с ней наедине. – И как ты с ним уживаешься только?

– Сама не знаю… тот еще кадр, – вздохнула я. – Ведет себя как ребенок!

– Ну… зато его брат очень даже ничего, – игриво заметила Люська. – Он просто идеальный, как по мне. Добрый, милый, воспитанный, начитанный, сильный, талантливый, красивый… – она принялась загибать пальцы, а потом схватила подушку и, обняв ее, мечтательно вздохнула: – Хочу за него замуж!… И как ты живешь с таким совершенством!?

– Едва держусь, – тихо засмеялась я. – Ну ладно, я пошла. Спокойной ночи!… Кстати, не заходи, пожалуйста, к нам в комнаты и в ванную, не постучавшись. Арланд будет в бешенстве, если ты случайно зайдешь к нему без стука. Утром, как проснешься, иди на кухню и ешь, что хочешь, я сама потом спущусь, ладно? Даже если я буду опаздывать, не буди меня, иди в академию одна.

– Ладно… – посмотрев на меня с подозрением, Люська улеглась на подушку. – Спокойной ночи, Бэйр.

Я поднялась на второй этаж и постучалась к Арланду.

– Открой, чертов параноик, это я, – тихо сказала я обнаружив, что дверь заперта.

– Кто «я»? – раздалось изнутри.

– Смерть твоя! Открывай, хватит маяться дурью.

Инквизитор пустил меня к себе в комнату. Он уже был готов ко сну и, судя по смятому одеялу, даже лег в кровать.

– Ты уже спал? Прости не хотела тебя будить, – извинившись, я прошла к кровати и села на нее.

– Сегодня опять вместе спим? – он удивленно выгнул бровь. – А как же твоя эта подруга? – по тону я поняла, что он все еще обижается на то, что с ним никто не посоветовался, но уже почти отошел и готов прощать.

– Я предупредила ее, чтоб она не заходила. Если что, поставлю звуковую защиту, – я улыбнулась и села возле Арланда, обняв его за плечи. – Все еще самодурствуешь?

– Ладно, так и быть, – нехотя произнес инквизитор, как будто делая одолжение. – Я разрешаю тебе спать рядом со мной после всего того, что ты устроила. Можешь даже меня поцеловать…

– И все же ты среагировал, как козел, – я выжидающе посмотрела на Арланда. – Извинишься перед ней завтра?

– Да, скажу, то наглотался расслабляющих инквизиторских травок, потому вел себя так… – кивнул инквизитор и ложась под одеяло и задергивая балдахин. Я подвесила под потолком светляк, чтобы мы были не в полной темноте, и легла рядом с Арландом. – Скажи, как там с талисманом? Тебе выдали книги?

– Нет… представляешь, эта зараза потребовала у меня документ о том, что я работаю на Орден! – пожаловалась я. – Материалы для опытов я уже заказала, привезут через неделю. Орден оплатит, надеюсь?

– Сколько там?

– До тридцати золотых… – виновато призналась я.

– Не так много, – прикинул Арланд. – Но если Орден будет тебя спонсировать, то тебе придется работать в его главном здании и носить форму, имей это ввиду.

– Не особо горю желанием, если честно…

– Ладно, я заплачу. У меня еще осталось около пятидесяти золотых после изгнания духа из того Иона. До того, как Орден выдаст мне плату за месяц, нам и двадцати золотых вполне хватит.

– Я верну тебе, когда смогу работать, – пообещала я, чувствуя себя полной транжирой. Приходилось чуть ли не каждую неделю просить у Арланда денег на крупные траты, и, хотя лично для себя я ничего не покупала, все равно было неудобно.

– Не говори глупостей, не надо ничего возвращать. Мы же почти семья, у нас все общее, – успокоил меня инквизитор, обняв за плечи. Чем дольше мы лежали вместе, тем мягче и добрее он становился. – Тем более, мне приятно знать, что наконец-то я хоть что-то могу для тебя сделать. Обеспечить тебе учебу в одной из лучших академий мира и наладить твои отношения с Орденом, чтобы он взял тебя под свою защиту, – моя прямая обязанность. Случись что со мной, ты должна быть в безопасности. С дипломом и под защитой белых сов так оно и будет.

– Заткнись! Заикнись мне еще про это… ничего с тобой не случится, – я слабо ударила Арланда в грудь, но вместо того, чтобы еще раз показать, как он меня достал, я не выдержала и прижалась к нему, уткнувшись лицом шею.

– Я тоже надеюсь на то, что со мной ничего не случится. Теперь, когда в жизни появилось столько всего, попадать к монахам из Аббатства совсем не хочется, – ответил инквизитор, зарываясь в мои волосы. – Знаешь, нам надо поскорее отыскать какого-нибудь дракона и отправиться в твой мир, где мы сможем зажить спокойно и нам не о чем будет волноваться… – прошептал он. – Может, когда я точно буду знать, что никто не сдаст меня монахам из Церкви, мне будет легче общаться с людьми.

– Мне остается надеется только на это… ты ведь совершенно невыносим со своей фобией!

– И все же ты пока рядом со мной и моей фобией, – довольно зевнул Арланд.

– Не обольщайся, это не навсегда. Мне просто жалко тебя, убогого, – хмыкнула я.

– Так жалко, что, того и гляди, замуж за меня пойдешь…

– Очень смешно!

Помирившись, мы быстро засыпали, прижимаясь друг к другу на тесной кровати. Кстати проснувшаяся лежащая где-то на глубинках моей души нежность окончательно погасила обиду раздражительного инквизитора, когда я, забывшись, погладила его волосы.

– Слушай, тут такое дело… На юго-западной окраине города есть заброшенный особняк, в этом особняке живут темные маги с нездоровыми наклонностями.

– Намек понят. Завтра же разберусь с этим, – ответил Арланд.

Утром нас разбудил Леопольд. Они с Люськой уже завтракали, когда мы спустились вниз. Чтобы девушка ничего не заподозрила, сначала на кухню пошел Арланд, а я только через пять минут.

После завтрака инквизитор вручил мне необходимые бумаги с подписями, и я вместе с Люськой отправилась в академию. Я зашла в библиотеку до начала занятий и забрала все запрошенные книги. Все лекции я без зазрения совести сидела с полученными книгами и разбирала необходимые мне темы, вынося все заметки в бесконечную тетрадь Маггорта. Пару раз преподаватели меня заметили и попытались отобрать тетрадку, но мне удалось убедить их не делать этого. Чтобы меня дальше не донимали с моими внеучебными исследованиями, я ушла из академии пораньше.

Дома я немедля спустилась в свой кабинет. Когда я пришла, там уже сидел полусонный Арланд, разбирающий очередное свидетельство о смерти или о вселении духа.

– Ух-ты… ты рано сегодня! – удивленно заметила я, проходя к своему столу. – Я не ожидала застать тебя дома.

– Я непредсказуем, – самодовольно фыркнул Арланд. Настроение у него, видим, было хорошее. – А сама почему так рано?

– Эммм… занятия отменили.

– Еще раз прогуляешь, и я поселю тебя в общежитии, ты поняла? – строго посмотрел на меня инквизитор.

– Эй, хватит сроить из себя родителя!

– Я говорю серьезно, Бэйр, – ответил он. – Сегодня я наведался в тот особняк, нашел пятеро темных магов, сейчас они в Ордене. Ты знаешь, что в этом особняке в подвале были бумаги розыска с твоими портретами и еще множество всяких газетных заметок с твоими приключениями?

– В самом деле? – удивленно спросила я, оторвавшись от своих расчетов. – У меня что, теперь собственный клуб поклонников? И зачем я им понадобилась, ты не узнал?

– Кажется, дело было в твоей левой руке, – он кивнул на конечность, спрятанную в перчатке Маггорта. – Они хотели узнать, что это и как оно работает.

– Вот странно, раньше я их никогда не видела! Думаешь, это серьезно?

– Не знаю, что и думать, – вздохнул Арланд. – Эти пятеро явно не шибко одаренные, но то, что они за тобой следили – факт. Надеюсь, это не потому, что ты опять куда-то полезла без моего ведома… Ты ведь не колдовала своей левой где-нибудь, где тебя могли видеть остальные маги? – уставился в меня подозревающим взглядом.

– Только в академии, и то редко, – уклончиво ответила я, избегая проницательного взгляда инквизитора.

– Бэйр, ты ведь не станешь мне врать? Я ведь все равно узнаю, – сурово сказал он, уставившись в свои бумаги. – Второй раз спрашиваю, куда ты опять сунулась?

– Ну… – врать ему было бесполезно, то же самое, что врать своему духовнику! В Ордене их как будто специально учат говорить таким жутким тоном, что со страху все выкладываешь! И пытки даже не нужны. – Зато у меня есть тридцать золотых, которыми я смогу оплатить ингредиенты и инструменты для создания талисмана… Я просто немного продавала свои зелья.

– И где же ты их продавала? – спросил он, тяжело вздохнув. От одного этого вздоха я сжалась, как нашкодивший ребенок.

– В одном месте, где собираются многие маги… туда все из академии ходят!

– На днях я туда наведаюсь и проверю, чем ты торгуешь, – пообещал он. – И, видят боги, увижу что-нибудь запрещенное, отправлю тебя в общежитие и будешь там жить под бдительным присмотром стражи!

– Я не продавала ничего запрещенного, просто косметику для женщин и животных, а еще некоторые лекарственные снадобья! Честное слово!

– Я верю тебе, но туда все равно наведаюсь. «Черная вдова», так ведь?

– Да…

– Что ж, это не самое худшее. Завтра просмотрю список предлагаемых тобой товаров, и скажу, с чем тебе стоит прекратить. И, как ты понимаешь, варить свои зелья ты должна только дома, ясно? Незачем тебе щеголять перед магами своей силой, неизвестно, чем это может кончиться. Пока будем надеяться, что эти пятеро просто перекурили.

– Конечно, – кивнула я.

– А еще лучше будет, если я устрою тебя работать в Ордене. Ты любишь изобретать, а им всегда нужны хорошие амулеты и талисманы.

– Эй, я конечно, понимаю и ценю твою заботу, но не надо до такой степени меня ограничивать! – возмутилась я. – Я буду работать, как любая свободная ведьма.

– Тебя опекают белые совы, о какой свободе ты говоришь? – он недоуменно посмотрел на меня, оторвавшись от бумаг. – А я предлагаю тебе прекрасную возможность, лишь немногие маги удостоятся такой чести… Впрочем, сначала закончи академию, а потом посмотрим.

После этого разговора мы работали каждый в своем углу и над своим делом, больше не мешая друг другу. Эта научная идиллия продолжалось до тех пор, пока в наш спокойный безмолвный мир не ворвалась Люська. Колдунья сидела какое-то время за уроками наверху, а потом заскучала и, поскольку Леопольда дома еще не было, решила посидеть в кабинете вместе со мной.

– У меня важное дело, Люськ, не мешай… тут вычисления такие, что голову сломаешь, не до тебя! – отмахнулась я, когда подруга попыталась подлезть к мне с разговором о Чиже, который сегодня был очень уж мрачен, никак от всепоглощающей ревности: одна птичка напела ему на ушко, что я ушла пораньше совсем не из-за важных дел, а на самое настоящее свидание.

– Кто этот Чиж? – невзначай поинтересовался Арланд, не вынимая носа из своего досье.

– А вы разве не знаете? – Люська округлила глаза и подсела к столу инквизитора. – Это же маг, который сохнет по Бэйр!

– Бэйр, кто этот маг, который по тебе сохнет? – спросил инквизитор голосом, звенящим от спокойствия.

– Никто. Он не в моих интересах, – ответила я, улыбнувшись, затем заставила себя вновь окунуться в мир чисел, векторов и магический вариант тригонометрии…

– Ага, – поддакнула Люська, качаясь на кресле-качалке. – Он может сколько угодно бегать за Бэйр, но вряд ли ему что-нибудь перепадет. У нее ведь есть кое-кто куда менее робкий и скромный…

Арланд довольно качнул ногой под столом.

– Я уверена, это какой-нибудь гениальный маг! Это к нему Бэйр сбежала с занятий, думаю, – продолжила Люська, и Арланд нахмурился. – Вы не знаете, кто этот ее таинственный любовник? Вся академия гадает над этим!

– Понятия не имею, – ответил инквизитор, делая вид, что ему не интересен этот разговор.

– Я думаю, его надо искать вне академии: там все для Бэйр скучные. Ее мужчина – это, как она говорит, экстравагантный, умный и способный на нестандартное мышление колдун, – со знанием дела сказала Люська.

Арланд разозлился и тряхнул досье в руках, якобы чтобы оно лучше держалось в раскрытом виде.

– Люськ, ему это не интересно, – заметила я, пытаясь остановить болтливую девицу. Не дайте боги она скажет ему про свои подозрения насчет Райнара! Плакали тогда мои големы.

– Нет, почему же? Я же твой опекун, мне нужно знать, кого изувечить в случае чего, – ответил Арланд.

– Ах, вы хоть и странный, но свое дело знаете, – вздохнула Люська, смотря на инквизитора влюбленными глазами. – Бэйр так много всего хорошего о вас рассказывала, что и я уже начинаю подумывать о том, чтобы завести себе опекуна-инквизитора…

Арланд улыбнулся.

– Лучше не пробуй, это большая редкость, когда инквизитор соглашается отягощать себя кем-либо, – важно заметил Арланд.

– А вы как же решились? – Люська загорелась любопытством и от воодушевления принялась так сильно раскачиваться в кресле, что чуть не упала. – Тоже попали под всемогущее обаяние Бэйр?

Инквизитор взглянул на меня и улыбнулся краем рта.

– Можно и так сказать, – ответил он.

Вскоре в доме раздался звон дверного колокольчика: вернулся Леопольд. Почуяв куда более дружелюбного собеседника, Люська взметнулась с места и побежала встречать оборотня.

– Экстравагантный умный маг с нестандартным мышлением? – хмыкнул Арланд, когда дверь в подвал захлопнулась за спиной девушки.

– Только не начинай, Арланд, – я подняла руки вверх в знак мира. – Ты же знаешь, зачем я ей это сказала! Никакой маг мне тебя не заменит.

– Хорошо, – услышав то, что хотел, инквизитор решил сменить тему: – Ммм… Как там твоя работа? Есть успехи?

– Первый день страдаю, а ты уже про успехи спрашиваешь! – фыркнула я и показала ему лист, исчирканный формулами. – У меня голова кипит. Примерная модель талисмана есть, но в деталях все очень сложно, не уверена, что смогу сделать все до сегодняшнего вечера… и до вечера ровно через неделю тоже. Есть огромное количество информации, которую мне нужно перелопатить.

– Тогда не буду тебя отвлекать… мой маленький маг с нестандартным мышлением, – ласково фыркнул инквизитор.

Через несколько минут в подвал вошел Леопольд и объявил о том, что за Арландом пришел посыльный из Ордена. Туда доставили свеженького одержимого, и нужен экзорцист.

Инквизитор, закатив глаза, встал и отправился в Орден, а я осталась наедине со своими формулами.

Просидев до восьми часов вечера, я, шатаясь, выползла из кабинета в гостиную, откуда доползла до кухни.

– Еды… – умоляюще посмотрев на Лео, который гонял чаи на пару с Люськой, я грохнулась за стол.

– Яблочный пирог, говядина с клюквенным соусом, вареная кукуруза, салат? – спросил он.

– Все!

– Ты плохо выглядишь, – заметила Люська. – Переработала.

– Есть немного… – кивнула я и плавно опустила голову на сложенные на столе руки.

Прозвенел дверной колокольчик.

– Это, наверное, инквизитор вернулся, – решила Люська и побежала открывать.

– Поздно он, – заметила я. – Я думала, он уже пришел.

– Нет, он предупредил, что будет только ночью, – покачал головой Лео. – Может, опять какой-нибудь торговец?

– Бэйр! – на кухню вбежала испуганная Люська. – Бэйр, там какой-то странный мужик, говорит, что тебя знает!… Он там полуголый, в одном старом грязном одеяле!

– Понятия, не имею, кто это… – простонала я. – Что же это я всем так внезапно понадобилась за последние дни!?

– У него язык заплетается и ноги его едва держат. Кажется, он очень болен, – заметила девушка.

Мы с Лео пошли к входной двери, проверять, что же это за бомж такой, который меня знает.

– Люциус!? – воскликнула я, увидев на пороге скрючившегося и дрожащего мага. Вся его шея была залита кровью: похоже, он выдрал себе серьгу! – Ты как тут оказался?

– У меня воспаление легких… мне нужно в дом, – прохрипел чародей и зашелся страшным кашлем.

Я помогла магу пройти в дом и усадила его на диван в гостиной, Лео побежал за чистой одеждой, теплыми одеялами и бинтами.

– Как ты… добрался сюда? – спросила я у мага, стараясь не выдать его происхождение Люське, которая глаз не сводила с нового знакомого.

– Ты вчера продержала меня на улице несколько часов!… – Люциус согнулся в кашле снова. – Могла бы хотя бы зайти за эти дни, проведать меня!…

– Прости, я совершенно замоталась, у меня работа и…

– Я – твоя самая главная работа! – возмутился чародей, садясь на диване. – Я тебе не скотина безмозглая, я человек, доверивший тебе свою жизнь и здоровье!

– Ты останешься в доме, пока не поправишься, – пообещала я.

– Вот одежда, там еще ванна набирается горячая, – в гостиную спустился Лео со сопкой вещей. – Дойти сможешь, или у тебя опять отходняк?

– Нет, пусть Бэйр поможет мне. Ноги пока плохо слушаются, – важно ответил чародей и, держась за мое плечо, встал.

Я отвела его в ванну и, нагрев там воду, стал ждать, пока он отогревался и мылся за ширмой

– Горячая вода! Я уже забыл, что это такое! – блаженно урчал Люциус, плескаясь. – Мне нравится красная мочалка, чья она?

– Моя. Бери. Можешь еще взять шампунь – это синеватая жидкость в прозрачной бутылке, и мыло, оно светло-зеленое.

– Приятно пахнет… не то что та гадость, в которой ты меня обычно моешь! – ответил Люциус, шумно вдыхая запах из бутылки. – Ж-ж-живодерка!

– Я покупаю тебе дорогущее мыло для лошадей, чтобы твоя шерсть была здоровой и блестящей! Живешь, как король, я тебя даже в стойле не запираю, ты гуляешь по всему городу, когда захочешь, так что жаловаться тебе не на что, – грозно ответила я.

– Ладно… я просто устал молчать, так что, если не хочешь, чтобы я жаловался, поговори со мной о чем-нибудь. Расскажи, что вы все тут делаете, – попросил он, обильно намыливаясь. Эх, весь шампунь сейчас потратит, гад…

– Нет, это ты расскажи, как ты снял кольцо с уха! – перебила его я.

– Как-как… в ветку дерева продел и стянул. Все ухо разодрал, но зато смог пробраться в дом.

– Отдай его мне, Люциус.

– Ага, вот прям сейчас и отдам! – фыркнул чародей. – Я оставлю его у себя, пока ты не снимешься с места. Я твоя лошадь, пока ты путешествуешь, но пока ты во мне не нуждаешься, я хочу быть человеком, ясно?

– Рэмол найдет тебя прикончит, – напомнила я. – Этого хочешь?

– Я родился человеком и никакой даже самый блаженный серафим не имеет права превращать меня в существо совершенно другого вида!

– Люциус, ты неадекватен, тебе нельзя быть человеком! К тому же, где я тебя поселю? Что скажу Арланду? Нет, это даже не обсуждается, сейчас ты вымоешься, поешь, отдохнешь, потом наденешь кольцо на ухо и вернешься в сарай! Я вызову лучшего ветеринара в городе, утеплю твое жилище, куплю более теплую попону, буду за тобой ухаживать, но никак иначе!

– Нет! Ты поселишь меня в своей комнате, скажешь инквизитору, что я твой друг из академии, и дашь мне место под лабораторию, чтобы я мог продолжить свои опыты! Опыты! Я один из талантливейших магов столетия, а вынужден жрать овес и тупеть в стойле! – он с досады хлопнул рукой по воде и разбрызгал ее на пол. – Что до моей адекватности, то, да, до тебя и твоих дружков мне конечно же далеко! У меня нет галлюцинаций, не ору демоническим матом и даже не жру сырых мышей!

– Лео не ест сырых мышей!

– При тебе конечно же не ест! К нам в сарай заходит, превращается в кота и устраивает там кровавые бойни!

– Даже если так, то это не делает тебя менее опасным для общества, – строго заметила я. – Ты одержим вредительством!

– Я не одержим, я просто шутил над вами, – недовольно фыркнул Люциус. – Да, в прошлом я совершил много великих злодейств, но сейчас, когда рядом со мной инквизитор и я под надзором серафима, что я могу такого сделать? Только и осталось мне, что вытворять время от времени мелкие невинные пакости!

– Люциус, это не обсуждается…

– Нет! Я не дам тебе засадить меня обратно в лошадиное тело, ясно!? – взвизгнул маг и попытался встать в ванной, но упал обратно, разбрызгал еще больше воды и чуть не захлебнулся. Я уж думала бежать на помощь, когда снова раздался его голос: – Я что угодно сделаю, хоть академию за тебя закончу, только не смей снова делать из меня лошадь!

Его предложение было настолько неожиданным и привлекательным, что я даже не сразу ответила, всерьез задумавшись над ним.

– Так идет? Я научу тебя мета-магии, буду выполнять за тебя домашнюю работу из академии, а ты сделаешь так, чтобы я жил в этом доме человеком, и никто не знал о том, что я был лошадью!

– Но Лео уже знает, и я…

– А вот инквизитору и остальным соври что-нибудь! Я не хочу, чтобы на меня смотрели, как на животное, ясно!?

– Я не стану врать из-за тебя Арланду, – отрезала я. – Остальным говори, что хочешь.

– Значит, я остаюсь?… – спросил Люциус голосом, в котором уже не было привычной истеричности, только нотка недоумения, как будто он сам пока не верил в то, что у него получилось добиться своего.

– Да, ты остаешься… до поры до времени, – я встала со своего стула и направилась к двери, ведущей из ванной. – Я жду тебя на кухне. Нож для бритья и ножницы в тумбочке, твоя одежда сложена на корзине для грязного белья, приведи себя в прядок: у нас гости.

– Хочешь, чтобы я брился, не чувствуя пальцев?… Наверняка ты просто хочешь, чтобы я порезал себе горло.

– Просто мечтаю об этом, – я закрыла за собой дверь.

Леопольд и Люська ждали на кухне, на столе уже стояли две тарелки, одна, полная всего, для меня, другая, только с мясом и соусом, для Люциуса.

– Он скоро спустится, – сказала я, садясь на свое место.

– Кто он? – Спросила Люська, которая вопреки своем обыкновению даже не улыбалась: проклятый маг совсем перепугал ее.

– Его зовут Люциус, он маг. Он будет помогать мне по работе, – ответила я.

– Будет помогать? – Лео чуть не подавился чаем. – Он что, остается!?

– Да. Он болен, ему нужно поправится. До тех пор, пока не выздоровеет, побудет с нами, – невозмутимо ответила я.

– Бэйр, – оборотень предостерегающе взглянул на меня. – Ты помнишь, чем все кончилось в прошлый раз? А что если?… – он покосился на Люську и замолчал.

– Он обещал, что этого не повторится, – ответила я.

– А Рэмол? Демонтин? Они ясно дали понять, что не хотят видеть Люциуса… Люциусом.

– Они не могут убить его за то, что он простудился! И хватит об этом.

– Я все еще здесь и все слышу! – напомнила Люська, помахав рукой. – Кто этот Рэмол? И не тот ли это Демонтин, чей дневник ты брала из библиотеки? О чем вы оба вообще говорите!?

– Обо мне, полагаю! – на кухню вошел Люциус. Это было настоящее явление… Таким колдуна еще никто не видел.

Он зачесал коротко подстриженные блестящие после ванны волосы назад и сбрил свою густую бороду, сделав из нее достойную Голливуда эспаньолку. Кроме того, он был одет в темно-фиолетовый махровый халат Лео, который ему шел даже больше, чем оборотню, и вокруг шеи колдуна был обмотан дорогой шерстяной шарф.

– Это моя одежда! – вспыхнул оборотень и даже привстал из-за стола. – Я не разрешал тебе брать мой халат!

– Вместо этого ты дал мне жалкие обноски. Очень гостеприимно, – фыркнул Люциус с видом оскорбленного графа и уселся к своей тарелке с мясом. – А кто это рыжее недоразумение? – он ткнул вилкой в сторону Люськи.

– Линда, вообще-то, – поправила девушка, растекаясь по столу медовой лужей. Рыжий, маг, да еще и такой впечатляющий… мне уже было жалко Люциуса. – Может, расскажете о себе? Никто из них, – она кивнула на нас с Леопольдом, – так и не сказал ничего дельного. Я не знаю, что и думать о вас и вашем странном появлении!

– Обо мне?… Да что эти два невежливых олуха могут рассказать обо мне!? – в голосе Люциуса было столько пафоса и гордыни, что можно было подумать, будто он сам Цезарь, чьи достоинства и таланты еще не перечислили недогадливые слуги, внезапно забывшие целые поэмы, специально сочиненные на случай нового знакомства. – Они же ничего не знают обо мне, хотя мы почти год путешествуем вместе. Например то, что я родился и вырос в этом городе – для них новость. Видишь глаза Бэйр? А Леопольда? Да-да, я даже закончил ту самую академию, в который ты и Бэйр сейчас учитесь. И снова они удивлены… они ничерта обо мне не знают!

– Ты вырос в том городе? – переспросила я, не веря своим ушам. То, что у того чокнутого вообще когда-то было детство, родители, и юность… это сложно было представить.

– Бэйр ничего не говорила о вас – Люська удивленно округлила глаза. – Я думала, они путешествовали только втроем.

– Им хватает наглости такое заявлять, – фыркнул колдун.

– Наглости? – Леопольд изогнул изящную серую бровь и недовольно посмотрел на Люциуса. Под взглядом оборотня колдун стушевался: он еще помнил те кастрюли.

– К черту это все, я хочу добавки, не отвлекайте меня, – царственно отмахнувшись от Линды, Люциус встал и, величественно заправив халат, пошел накладывать себе еще мяса.

– Оставь два куска Арланду, а не то он тебя прибьет: он обожает мясо в клюквенном соусе, – замети Лео.

Люциус, к моему облегчению, заткнулся на целый вечер. Постепенно Лео и Линда продолжили свой прежний разговор об образовании и его необходимости. Оборотень утверждал, что по-настоящему тянущимся к знаниям учителя не нужны, так что академии и университеты – совершенно бесполезные предприятия, Люська же восхваляла прекрасную студенческую жизнь и настаивала на то, что академии необходимы.

Я посидела немного с ними, а потом взяла Люциуса под локоток и отвела в свою комнату спать, заранее объяснив, что он может делать, а чего нет. Когда колдун торжественно поклялся не портить мои вещи и не будить всех рано утром, я смогла с более-менее спокойной душой отправиться в комнату Арланда.

Сказался день напряженной работы: уснула я очень быстро, так и не дождавшись инквизитора.

Проснувшись поздно утром, я прислушалась к грохоту, доносившемуся из умывальной. Видимо, этот шум меня и разбудил.

Когда я вошла внутрь, увидела, что Арланд, еще не сменивший свою ночную экипировку на дневную, безуспешно пытается расставить обратно на полку все свалившиеся с нее банки-склянки-бутылки, которые вместе со мной перекочевали к нему в умывальную.

– Слонишь с утра пораньше? – зевнула я, опершись плечом на дверной косяк.

– Слоню… – хмыкнул в ответ Арланд. – Запутался ногами в твоем полотенце, которое ты кинула на полу, стал падать, схватился за полку… вот, – он указал на раскатившиеся по полу бутылки. К счастью, ни одна из них не разбилась.

– Я не заметила, как ты вчера пришел, – я зевнула еще раз и стала помогать ему собирать упавшие склянки. – Поздно вернулся?

– Нет, не очень. Лео и твоя подруга еще сидели на кухне, сказали, что ты спать пошла всего час назад… я наделся поговорить с тобой, но ты уже уснула.

– Я вчера так замучалась с этим талисманом… просто кошмар какой-то! На практике все оказалось гораздо тяжелее, чем я ожидала, – пожаловалась я, сонно потирая лицо.

– Но ты ведь справишься? – спросил Арланд, тем не менее не сомневаясь в ответе. Он подошел к раковине и стал умываться.

– Да, я знаю, что и как делать, просто эти вычисления убивают меня, – горько вздохнув, я уселась на тумбочку возле раковины и схватила зубную щетку. – Что-нибудь напутаю, не тот угол возьму, вектор не рассчитаю, и мой талисман будет высасывать душу, а не защищать ее… Это все не так просто, – я замолчала, засунув в рот щетку, опущенную перед этим в зубной порошок.

– Может, сходим сегодня вместе на рынок? – предложил Арланд, мастерски выбривая лицо остро заточенным кинжалом. – Сегодня ведь праздник встречи Нового года. Я слышал, в Трехполье в честь такого события проводится фестиваль, люди до утра гуляют по улицам города, на главной площади устраивается ярмарка с соревнованиями и конкурсами, дети ходят разряженными толпами по домам, поют песни и получают за это сладости, – он замолчал, смывая пену с лица и шумно фыркая. – Надо бы закупиться всем необходимым, Лео наверняка захочет приготовить что-нибудь особенное… к тому же я хочу сделать тебе какой-нибудь подарок на праздник, ты выберешь, что тебе хочется.

– Хочешь сделать мне подарок? – я удивилась. Хотя Арланд никогда не отличался скупостью и всегда покупал для меня самое лучшее, стоило мне только заикнуться о чем-то, я никак не могла привыкнуть к такому вниманию.

– Да, ты заслужила, – ответил инквизитор, вытершись полотенцем. – Вчера мне выдали месячную плату в Ордене… она оказалась куда больше, чем я ожидал, – гордо сказал он.

– Сколько же? – Арланду определенно хотелось похвастаться, и я решила дать ему эту возможность.

– Поскольку я усердно работаю без выходных, занимаюсь изгнанием, расследованиями и помогаю в суде… в общем, мою работу оценила в две тысячи золотых! – довольно рассказал Арланд.

– Ничерта себе! – присвистнула я. – Твоя первая плата и такая огромная… Но мы оба знаем, что ты того стоишь! Конечно, город не хочет терять такое сокровище, как ты, – улыбнувшись, я крепко обняла светящегося от счастья инквизитора. – Где они еще смогут найти такого?

– Представляешь как?… – продолжил удивляться Арланд, обнимая в ответ. – Я думал, что мне время от времени придется брать денег у семьи, а вышло, что я им еще и помогаю! Половину заработка я уже перевел Сеймурам, а остального нам вполне хватит на то, чтобы ни в чем себе не отказывать.

– Ты молодец, им наверняка сейчас не просто, после ослабления Хранителя и при таких обстоятельствах… Они пока не писали, да? Ты ведь отправил им наш адрес?

– Отправил, но я ведь на другом конце материка, – напомнил Арланд. – Уверен, они сразу ответят, когда получат мое письмо.

– Сколько месяцев прошло?… – я посчитала в уме. – Кажется, ты станешь дядей через месяц-другой! Вдруг письмо дойдет как раз к этому сроку и в ответе нам и про твоего племянника напишут!? – восторженно воскликнула я.

– Ты так радуешься, как будто это у тебя племянник будет… – усмехнулся инквизитор.

– Ну… Меня очень многое связывает с твоей семьей, это ведь благодаря нам с Дейком все так обернулось, так что мне интересна их дальнейшая судьба… Как думаешь, он рыжий будет или, как все Сеймуры, беловолосый?

– Надеюсь, беловолосый, – довольно ответил Арланд, мечтательно смотря куда-то в даль и не выпуская меня из рук. – Мне приятно, что ты так относишься к моей семье… я думал, ты считаешь их чопорными графьями и недолюбливаешь.

– Вовсе нет!

– Это хорошо, потому что…

– Потому что я не забываю своих клиентов и в будущем обещаю им скидки, – усмехнулась я, не давая ему сказать какой-нибудь глупости.

Тут дверь в умывалную с грохотом распахнулась.

– Белобрысый, у тебя бритва есть? – бесцеремонно спросил Люциус.

Колдун был во вчерашнем фиолетовом халате. Жесткая щетина, отросшая за ночь, портила всю его эспаньолку.

Арланд уставился на него ошалевшими глазами. Он так растерялся, что не знал, как реагировать.

– Бритва есть, спрашиваю? – колдун помахал перед глазами Арланда рукой. – Или нож хорошо заточенный?

– Кто ты такой!? – наконец очнулся инквизитор, и нож, лежащий на тумбочке, мгновенно оказался в его руке.

– Арланд, стой! Это то самое, о чем я не успела тебе рассказать! Он… в общем, он имеет полное право здесь находиться, – я встала между ним и чародеем на тот случай, если инквизитор не послушает меня и набросится на Люциуса.

– Объясняй и побыстрее, пожалуйста, – Арланд не сводил взгляда с колдуна и крепче сжав в реки кинжал.

– Помнишь, ты постоянно спрашивал, что не так с моим конем?

– С Чертом? Какое это имеет отношение к тому, что незнакомый человек в халате Леопольда врывается к нам в комнату с утра пораньше!?

– Прямое, Арланд, Черт на самом деле не конь! Это был заколдованный колдун. Сейчас он заболел и попросился немного побыть в доме, полечиться.

– Что!? – инквизитор ожидал чего угодно, но не такого нелепого оправдания. – Ты правда думаешь, что я в это поверю!?

– У тебя нет выбора, иначе тебе придется держать в доме не коня Бэйр, а ее брата, – произнес Люциус, насмешливо опустив глаза на пояс инквизитора. – У брата будет больше прав, чем у коня, так? Если я скажу, что я брат Бэйр, то смогу не платить за проживание, всячески вам надоедать и даже требовать с тебя денег за то, что ты домогаешься до моей сестры… – кивнул на мою рубашку. – Так ты дашь мне этот нож? – глаза колдуна перескочили на серебристое изогнутое лезвие.

– Он твой брат? – Арланд совсем запутался и вопросительно посмотрел на меня.

– Нет, он мой конь. Это Черт, просто в обличии человека. Его зовут Люциус.

– Как человек стал конем? И наоборот? – судя по глазам инквизитора, его рассудок с трудом принимает наши объяснения.

– Люциус – сумасшедший колдун, – стала объяснять я. – Лет двенадцать назад он совершил какое-то страшное преступление, связанное с единорогами, и за это Рэмол превратил его в лошадь, чтобы тот вдоволь пострадал будучи безвольным животным. Превратив Люциуса в лошадь, серафим продал его первому встречному. Так случилось, что Дейк, когда крал лошадей для себя и меня, случайно украл именно Черта. Когда мы пришли к Демонтину и его брату, Люциус взбесился и Рэмолу пришлось превратить его обратно в человека и лишить магии, чтобы он никого не убил. Так я узнала, кто Черт он на самом деле, и мы с ним познакомились. Когда я и Леопольд ушли из усадьбы, Истэка дал мне серьгу, которая превращает Люциуса в лошадь. Если кольцо-серьгу снять, Люциус становится человеком. Кольцо он вчера стянул с помощью ветки дерева и стал человеком. Он заболел, попросился погреться в доме. Я ему разрешила.

– Так… – что-то светлое мелькнуло в глазах Арланда. Кажется, до него начал доходить тот фантастический бред, который я пыталась ему объяснить. – Значит ты – конь Бэйр? – инквизитор вопросительно уставился на Люциуса.

– Да. И твою кобылу я, между прочим, не трогал! – выдал колдун с обиженным видом. – А ты на мою ведьму покушаешься! Где справедливость?

– Беладонну?…

– Арланд, ты сегодня тугодум. Дай ему нож, пускай свалит отсюда и побреется.

– И да, – получив нож, Люциус довольно его осмотрел, и, продолжая глядеть на него, заговорил с нами. – Я не советовал бы вам заниматься тем, чем вы планировали заняться: все уже проснулись и ждут вас к завтраку.

– Иди вон, Люциус! – я толкнула его в строну двери.

– Значит, твоя лошадь человек и теперь он будет жить с нами? – недовольно нахмурился Арланд, когда в комнате снова стало пусто.

– В моей комнате, – кивнула я. – Он обещал вести себя прилично, я за него ручаюсь.

– Тогда пусть остается. Но Линда уедет. Прости, но я не хочу, чтобы в нашем доме было столько народа!

– Будем гулять по рынку, найдем ей квартиру, – кивнула я. Мне и самой не хотелось, чтобы Люська общалась с Люциусом, с чародея станется однажды не выдержать и разболтать ей все о нас.

Одевшись в домашнюю юбку и свитер, я спустилась вниз, на кухню.

Лео, в шелковой сизой блузе и черных штанах, в сером дорогом фартуке и с замысловатой тяжелой косицей стоял у плиты и заканчивал восхитительный шоколадный десерт с ванильным кремом – наш завтрак. Работая в кондитерской, Лео научился делать все невероятно быстро, он одновременно двумя руками выполнял разные действия и поэтому за одно утро умудрялся приготовить всего на целый день. Но сегодня, судя по запахам, он решил готовит только завтрак.

Люська сидела за столом и не знала, на кого смотреть, на прекрасного талантливого повара или на рыжего мага, читающего утреннею газету с таким интеллигентным аристократическим видом, который даже членам семьи Сеймуров не снился.

В который раз я подумала о том, что Люциус – настоящая копия Истэки Демонтина. Оба гениальные маги, оба рыжие, оба тяготеют к сдержанной роскоши, не столько в обстановке вокруг, сколько в душе. Величественная осанка, манера движений и речи – все мне почему-то напоминало поведение знати.

Впрочем, если Демонтин переставал казаться адекватным только при более близком знакомстве, то Люциус… Иногда его движения становились судорожными, глаза резко начинали бегать, руки – трястись, речь из спокойной и уверенной нередко прерывалась невнятными, как будто испуганными бормотаниями. Всем сразу становилось ясно, что маг немного не в себе.

Вскоре на кухню спустился Арланд, немного раздраженный, но, в общем и целом, в мирном расположении духа. За завтраком было решено всем вместе идти на рынок за продуктами, украшениями, подарками, сладостям и прочими сопровождающими праздника.

Идея была воспринята массами очень даже радостно, Леопольд тут же поскакал в свою комнату за кулинарной книгой (ее написал какой-то финийский повар, перед которым оборотень преклонялся, как перед богом, к тому же это был единственный кулинар, чье превосходство Лео готов был признать). На совете мы решили, что именно будет у нас в качестве праздничного ужина, и составили примерный список покупок.

Люське Арланд сразу дал понять, что она съедет от нас сегодня же и посоветовал заранее собрать вещи. Мягкостью инквизитор никогда не отличался, поэтому девушка, кажется, сильно обиделась, хотя и старалась не подавать виду.

Собравшись и одевшись, мы всей веселой компанией отправились на рынок. Он находился в двух кварталах от нашего дома и до него нужно было идти по улицам. Люциус, который, как оказалось, в самом деле провел почти всю жизнь до превращения в лошадь в этом городе, постоянно забегал вперед и любовался памятниками, какими-нибудь старыми лавками, магазинчиками, которые помнил, и упоенно рассказывал нам, где тут что было, когда он еще жил тут.

– А как давно это было? – спросила Люська, шедшая между мной и Люциусом, ссутулившись и засунув руки в широкие карманы зеленого пальто. – Точнее, сколько вам лет, господин маг?

– Сколько мне лет? – Люциус мигнул светло-карими газами в темную крапинку, сделав совершенно тупое лицо. Будучи лошадью, он постоянно так делал, когда нужно было изобразить ничего не понимающую скотину, чтобы от него отстали. Привычка, видимо.

– Да. Сколько? – повторила вопрос Люська. – Мне вот восемнадцать.

– Мне… – маг серьезно задумался и начал считать по пальцам. Глаза его округлись, когда он нашел нужное число. – Скажем так, в вашей академии меня вряд ли кто-то помнит.

– Значит, больше ста? – уточнила девушка.

– А вот не скажу!… – правый глаз Люциуса задергался, и маг поспешил отвернуться, сделав вид, что внимательно рассматривает очередной магазинчик.

Мы дошли до рынка и почти сразу же разделились. Лео убежал за продуктами, махнув нам на прощание темно-фиолетовым бантом над кокетливо закрученной кисточкой длинной косы.

Арланд, сунув мне в руки кошелек и незаметно чмокнув в щеку, побежал за ним, распугав всю рыночную площадь: если человек в мантии инквизитора куда-то быстро бежит, значит, нет сомнений, он бежит за кем-то, и остается только надеяться на то, что не за тобой.

Люська неожиданно встретила старого приятеля и умчалась к нему, так как мы ей, видимо, за пару дней наскучили.

Остались только я и Люциус.