Читать книгу Солнечные бароны. Организованная преступность - Алена Витаскова - Страница 7

Звонит мобильный телефон, на часах около восьми утра,

и я не знаю, кто может беспокоить в такую рань. Я уже

пришла в себя после почти годичного путешествия, во

время которого мы посетили, наверное, всех знакомых и

родственников по всему миру, была на пробежке с Эйн-

штейном, соединив, как всегда, приятное с полезным.

Выгуляю утром во время пробежки Эйнштейна, и день

для обоих начинается как надо. Поэтому не реагирую на

звонок и по-прежнему топчусь в ванной, в конце концов

не допущу, чтобы кто-то нарушил мой ритуал. В девять

утра я уже сижу в кафе и жду Норберта, с которым мы ре-

гулярно раз в месяц встречаемся на завтраке. В последний

раз мы виделись в Перу во время нашего путешествия,

поэтому сейчас мы возвращаемся к привычному ритуалу.

За соседним столиком довольно шумно разбирает си-

туацию в области энергетики компания людей, которые

явно выглядят взбешёнными и совершенно не обраща-

ют внимания на то, что их кто-то может подслушивать.

Если бы они не разговаривали на чешском, я бы не об-

ратила на них внимания. Бросаю на них взгляд и вижу

Голубоглазого с Эдой, которые разъярённо обсуждают

какую-то важную тему. Остальные компаньоны лишь

тихонько слушают и глупо поддакивают. Милы среди

них нет. Неужели инцидент более чем годичной дав-

ности оказал на него такое влияние, что он ещё лежит

где-то в больнице? В душе я ухмыльнулась. Остальные

выглядят вполне здоровыми. Неужели они были здесь

«Солнечные бароны»

целый год? Меня это немного удивило, но, в конце кон-

цов, что мне за дело до этого?

У меня ещё было время, на встречи с Норбертом я

иногда приходила пораньше, чтобы прочитать дневную

прессу и насладиться покоем в кофейне, обстановка в

которой, вообще говоря, была довольно нудной. Гостей

тут бывало немного, они всегда тихо разговаривали

либо читали газеты и журналы, попивая утренний кофе.

Никогда не видела здесь никого с мобильным телефо-

ном. Это была кофейня старых золотых времён, рас-

положенная в том месте, где время не является самым

важным на Земле. Сегодня мне не повезло и я нехотя

прислушалась к разговору группы мужчин, которые бе-

седовали уже не так громко, как в тот день, когда я впер-

вые увидела их на пляже, а позже в клинике.

«Так что? Как это выглядит? Вы были у Хамелео-

на?» – спросил растолстевший, явно менее умный ком-

паньон. Холёный, хорошо одетый, но на первый взгляд

простоватый Лоббист (из последовавшего разговора я

поняла, что группа его использует как лоббиста). «Вы-

глядит это довольно хорошо, но мне ещё придётся как

следует попахать», – сказал он и насупил густые чёрные

брови, чтобы добавить важности дальнейшему расска-

зу. И, конечно, для того, чтобы поднять себе цену.

«На президента у нас кишка тонка, но если нам

удастся добиться его отставки, то победа будет наша.

Потом уже всё пойдёт как по маслу. Либо, скорее, по

салу, потому что во всём остальном речь пойдёт о сале

для маленьких мышей, крыс, в общем, для этих бедо-

лаг, которых мы должны накормить, а потом можем над

ними властвовать», – сказал он. « Не понимаю, что ты

имеешь в виду? У тебя есть новости от Хамелеона?» —

нетерпеливо спросил Эда.

Дома в раю

С британской невозмутимостью Лоббист припод-

нял густые чёрные брови, пристально посмотрел вдаль,

взял ручку и бумагу и начал что-то рисовать. Судя по

всему, Лоббист обрисовал ситуацию и затем дополнил

её словами: «Вновь повторяю: на президента у нас киш-

ка тонка, мы должны подождать, он не должен выиграть

выборы. Ты же знаешь, что он хитрый, как старая лиса,

видит за семь вёрст, его не проведёшь. Если поймёт, что

это наших рук дело, то нам конец, у него память, как

у слона, а хуже всего то, что он ничего не прощает. И

с учётом его памяти, к тому же – потенциальной вла-

сти, которой он однозначно может добиться, его надо

отодвинуть в сторону, он должен уйти с нашей дороги.

Нам не нужно, чтобы кто-то заглядывал нам через пле-

чо. Пусть отправляется обнимать берёзки или что он там

делал…» – чуть не шёпотом добавил Лоббист, который

выглядел уже совсем измученным. «Хамелеон переда-

ёт, что Скрипач всё организует. Это критично важно для

того, чтобы продолжалась наша прекрасная беззабот-

ная жизнь. Это, пожалуй, хорошая новость, просто на

всё потребуется какое-то время, но мы пока применим

свои силы в других местах и подождём. Вы же знаете,

что этот его «Железный дедушка» на министерстве ког-

да-то, как чёрт, присматривал не только за ведомством,

но им за всем правительством. На самом деле, парни, не

остаётся ничего другого, как подождать». – «Ну тогда всё

в заднице, облом. Наш прекрасный проект завалился», —

загоревал Голубоглазый, и его глаза покраснели. Образ

мгновенно получаемых гигантских денег расплывался,

и он не смог скрыть разочарования, жалости и горечи.

Он выглядел таким отчаявшимся, что мне хотелось рас-

смеяться. Лоббист начал его успокаивать, мол, это ведь

не единственный проект, необязательно, чтобы шёл

«Солнечные бароны»

дождь, достаточно, что капает, а дальше я уже, к со-

жалению, не слышала.

В дверях появился Норберт – как всегда, с улыбкой. Глад-

ко выбритый, уже издалека благоухающий ароматом

одеколона Avebury, в льняных шортах выше колен, бе-

лой рубашке с короткими рукавами, вольно расстёгну-

той на три пуговицы. Радостно было видеть, что ему

никто не дал бы его возраст – ему было уже больше се-

мидесяти лет. У Норберта было хорошее настроение, он

издалека помахал мне рукой. Я пришла, чтобы обсудить

с ним несколько новостей из «Центра», а заодно побол-

тать о своём замечательном путешествии, в котором мы

в итоге задержались дольше, чем на год.

Мы познакомились с Норбертом больше сорока лет

назад в Вене. Это было забавное знакомство. Несколько

дней я прожила в христианском монастыре, где у меня

была небольшая комната с простой кроватью и малень-

ким ночным столиком, на котором помещалась лишь

крохотная лампа, при свете которой читать было не-

возможно. В углу стоял старый шкаф, а на серой стене

висел большой крест с распятием. Несмотря на свою

скромнсть, комната был уютной и чистой. Туалет и ван-

на были расположены в коридоре. Норберт на несколь-

ко лет старше меня, он жил в то время там же, но в дру-

гой части монастыря. Мы встретились случайно, когда

я рассматривала прекрасный сад возле монастыря, бу-

дучи в полной уверенности, что сад тоже принадлежит

монастырю. Нет, не принадлежал. Я быстро поняла,

кому он принадлежит, и моя жизнь навсегда оказалась

связанной с NWO, а Норберт стал моим другом на всю

жизнь.

Дома в раю

Я была рада, что его вижу – у него всегда весёлые

глаза, и, даже когда в его жизни произошла трагедия, он

не превратился в угрюмого ворчуна. Мне нравилось на-

ходиться с ним рядом, он всегда был готов помочь, мы

дружили семьями. Я глубоко вдохнула, чтобы вывалить

на него все новости и посоветоваться по поводу новых

задач, которые стояли перед нами обоими. Я была рада,

что на этот раз это я буду удивлять его новостями из сво-

его путешествия и «Центра», что он должен будет меня

слушать, что я буду «Важная госпожа». Я едва перево-

дила дыхание от радости из-за тех новостей, которые

мне предстояло ему рассказать. Мы поцеловались, едва

коснувшись щек друг друга, и я уже собиралась выва-

лить на него свои впечатления и информацию.

К сожалению, он опередил меня вопросом: «Ты зна-

ешь, кто там сидит в углу?» Я оглянулась. Кроме той

группки болтунов здесь были ещё две пожилые дамы,

которые пили своё утреннее каппучино и хихикали явно

не над своими болезнями и вовсе не над удачными фо-

тографиями внуков. Хоть я и независтлива, но с перво-

го момента, как пришла сюда, завидовала их жизненной

силе. «Ну там, в углу», – показал мне взглядом уже хоро-

шую знакомую кампанию, среди которых были «зас…

цы» из клиники. Я покачала головой, вытянула губы

вниз, как подкову, пожала плечами. «Нет, не знаю, кто

это, но они производят на меня довольно странное впе-

чатление, ведут себя странно, что-то постоянно обсуж-

дают, говорят по-чешски, так что я понимаю каждое их

слово, о чём они и не догадываются», – ответила ему. У

меня они на самом деле вызывали не самое лучшее впе-

чатление. Если бы у них были усы, то можно было бы

подумать, что тут проходит какой-то слёт мафии, хотя

та, в отличие от них, уже умеет вести себя элегантно.

«Солнечные бароны»

«Точно не знаю, кто это и что они планируют», – я

вновь сделала гримасу, которая лишь подтверждала,

что мне ничего не известно. «Они обратили на тебя

внимание?» – спросил Норберт и мило мне улыбнулся.

Мы выглядели как любовники, когда я ему с такой же

милой улыбкой тихонько ответила: «Ты смеёшься, воз-

раст 60 плюс – это для таких дураков не тот объект, на

который они будут обращать внимание». Естественно,

они вообще не обратили на меня внимание даже после

инцидента в Клинике. Я описала Норберту всё, что про-

исходило с этой компанией сначала на пляже, потом в

Клинике, а также дискуссию, которую от скуки слуша-

ла, пока он не пришёл. Его, очевидно, очень успокоило,

что «компашка» на самом деле глубоко погружена в

свои планы и вообще не воспринимает никого и ничего

в этой милой кофейне, тем более не обращает внима-

ния на то, что кто-то здесь понимает чешский.

Я снова глубоко вдохнула, чтобы описать наше дол-

гое путешествие и впечатления от него, а также от ин-

формации из «головного офиса NWO». И вновь у меня

не было шансов это сделать. «Элис, – тихо прошептал

он. – Ситуация очень серьёзная, во вторник утром мы

оба летим в Прагу, и я не знаю, как долго продлится ко-

мандировка, так что подготовься исходя из этого». —

«Ты сошёл с ума, они ведь мне позавчера ничего

об этом не сказали. Это правда или ты хочешь позлить

меня?» – вышла я из себя. Конечно, я знала, что он не

бросает слов на ветер. После более чем десяти лет,

проведенных в этом раю, мне надо возвращаться в ту

загаженную долину? Я была вне себя от злости, но не

показывала этого. Взяла конверт с необходимыми до-

кументами, зная, что мы встретимся уже в аэропорту

либо вообще не встретимся. Всё как всегда.