Читать книгу Убийца – садовник? - Алена Волгина - Страница 13

Следующая ночь для разнообразия выдалась тихой и спокойной, правда, я решила отдохнуть от книг и хорошенько выспаться. Букет бересклета стоял в керамическом кувшинчике на окне, переливаясь красными, оранжевыми, пурпурными листочками, и страшно меня интриговал. Я хотела поразмыслить вечером над этой загадкой, но заснула, едва коснувшись головой подушки. Зато утром, пока я умывалась, причёсывалась и завтракала, бересклет просто не выходил у меня из головы.

Что хотел сказать мистер Хардман своим подарком? Или это был просто красивый жест? Бересклет ядовит. Может, это предупреждение? Чтобы не лезла, куда не надо? С другой стороны, оккультисты используют бересклет для снятия порчи и сглаза. Они верят, что если носить веточку бересклета с собой, то это принесёт удачу в делах и придаст смелости. Так что, с другой стороны, подарок можно было трактовать как своеобразное пожелание успеха. Или я всё выдумываю? Я вспомнила, как мучительно искривилось лицо Хартмана, как напряжённо он пытался сказать мне что-то. А с чего я, собственно, взяла, что его немота – это последствия некоего умственного недуга? А если это колдовство? Признаться, от такой мысли мне стало не по себе, будто ледяной ладонью провели по шее. Тёмный колдун ведь наверняка умеет зачаровать человека так, что он не сможет произнести ни слова, пытаясь заговорить на определённую тему! Мне просто необходимо было посоветоваться с Иннелином, если он уже приехал.

Влетев в лавку, я заметила хокермена у окна и с ходу спросила: «Скажи, бересклет что-нибудь означает в волшебных обрядах альвов?»

Торговец медленно обернулся ко мне и безжизненным голосом произнёс:

– Кэтрин пропала.

***

Уверена, что даже через сто лет я не смогу без дрожи вспоминать о тех кошмарных сутках, которые нам пришлось пережить.

В последний раз девочку видели в школьном саду вчера после уроков. Как она улизнула, никто не заметил. В ходе пристрастной родительской беседы с детским населением Илсбери удалось выявить двух пацанов, которые признались, что подбили отчаянную девчонку прогуляться в «обиталище призрака». К заброшенной мельнице, то есть. Мальчишки залегли на холме и видели, как девичья фигурка спускается к развалинам. Обратно она не вернулась. Парни натурально решили, что их обвели вокруг пальца, обиделись и вечером преспокойно разошлись по домам, нисколько не волнуясь за свою подругу. Они понятия не имели, какая паника началась в женской школе ночью.

С утра на городской колокольне зазвонил колокол, собирая жителей к ратуше. Большинство приехавших на ярмарку тоже решили принять участие в поисках ребёнка. Мистер Скорп и миссис Холланд, стоя на крыльце, что-то объясняли кучке «скорпионов», другие помощники мэра собирали людей в отряды.

Я пошарила глазами в толпе, где то и дело мелькали знакомые лица, но не увидела одного особенно интересовавшего меня человека. Я схватила альва за руку:

– А где мистер Хардман? Кто-нибудь его видел?

Иннелин с Рэндоном переглянулись и направились к мужчинам, а я бросилась на поиски миссис Шарп.

Во дворе я наткнулась на Хоппера. Он положил мне на плечо свою тяжелую руку и легонько сжал.

– Ничего, мисс, – сказал он сочувственно. – Вы раньше времени-то не отчаивайтесь. Найдётся она.

От его слов двор ратуши расплылся у меня перед глазами. Я с усилием проглотила слёзы. Ох, вот только не надо меня успокаивать – я от этого ещё хуже раскисаю! Лучше бы он меня снова обругал, как в прошлый раз.

Под ногами у Хоппера крутился коренастый бульдог, погавкивая на окружающих.

– Спокойно, Бекон! – приказал мистер Хоппер.

– Бекон? – растерянно спросила я. Вспомнила того злосчастного поросёнка Паштета, и мне стало не по себе. Должно быть, это воспоминание посетило нас с Хоппером одновременно, потому что мясник верно понял причину моей растерянности и даже как будто обиделся:

– Ну что вы, мисс Гордон! Это просто кличка, ничего такого! – сказал он укоризненно. И добавил с гордостью: – Знаете, какой у него нюх!

Миссис Шарп обнаружилась в холле ратуши с тремя буханками хлеба в руках. Она собиралась делать сэндвичи для добровольцев, чтобы им было чем перекусить в перерывах между поисками.

– Ох, мисс Гордон, – воскликнула она. – Какое несчастье!

– Где мистер Хардман?

Миссис Шарп огорчённо поведала мне, что её работник вдруг собрался проведать каких-то своих родственников и уехал. Итак, Хардман исчез со сцены, напоследок оставив мне несколько веточек бересклета как сувенир. Или послание.

Мы с Рэндоном присоединились к отряду, который направился к мельнице. Ещё несколько команд, вооружившись фонарями и факелами, ушли в лес. Мистер Хоппер и его четвероногий помощник шли с нами, Бекон рвался с поводка. Дождя этой ночью не было, так что мы немного воспряли духом, понадеявшись на собачий нюх.

На мельнице Бекон ткнулся носом в охапку сена и принялся рыться в ней. Мистер Хоппер отозвал собаку и осторожно посветил туда фонарём. В луче света что-то блеснуло.

– Это её браслет… – хрипло сказала я, глядя на бисерную змейку в руках мясника. – Кэти умела делать такие вещи.

К сожалению, дальше дело застопорилось. В этот момент к нам присоединился альв. Рэндон подозвал его поближе:

– Иннелин! Иди-ка сюда.

Набрав в горсть влажной земли, альв смял её пальцами, зачем-то понюхал.

– Перец. И порох, – сказал он.

– Предусмотрительный, гад, – пробормотал Хоппер.

Рэндон взял меня за руку, и я обессиленно прислонилась к его плечу. Порох, перец – все эти предосторожности однозначно указывали, что Кэтрин исчезла не сама по себе. Это означало, что наша девочка сейчас с ним. С Чернокнижником.

Между тем, Иннелин с восторгом глядел на бульдога. Лицо его озарилось. Мне стало страшно: уж не сошёл ли он с ума? Представляю, каково здесь было находиться альву, с их нетерпимостью к насилию и тёмному колдовству! Похоже, мы его доконали.

Собака… – прошептал он. – Мистер Хоппер, вы гений!

Он хлопнул растерянного мясника по плечу и бросился в сторону города, прокричав нам только:

– Ночью вернусь!

– Возьми моего Мрака! – крикнул Рэндон ему вслед. – Быстрее обернёшься…

– Что?! – не выдержала я. – Он что-то придумал?

Рэндон бережно прижал меня к себе:

– Я очень надеюсь, что его затея нам поможет.

Если бы он всегда мог быть таким добрым! Уже через пять минут мы насмерть поссорились. Рэндон собирался идти в лес с одной из групп, я попросилась с ними, но он наотрез отказал. Я сама толком не понимала, почему так за него цеплялась. Среди растерянных, бесцельно суетившихся людей он один казался собранным и целеустремлённым. Казалось, он знал, что делать, и делал это явно не в первый раз. Я думала, что если кто и сможет спасти Кэтрин, то это будет Рэндон. И если я хочу ей помочь, то должна держаться поблизости …

Увы, лорду было наплевать, кто там чего хочет. Он даже никак не объяснил свой отказ, и я вся пылала от возмущения, когда он отвёл меня к миссис Холланд и попросил найти мне какое-нибудь дело. А дел, признаться, хватало. Вместе с другими преподавательницами мы резали бутерброды, готовили чай для добровольцев, разливали его в кружки. Наши прошлые обиды казались такой ерундой по сравнению с сегодняшним горем!

Поисковые группы одна за другой возвращались из леса. К вечеру Кэтрин всё ещё не нашли. Люди быстро ели, брали факелы и снова уходили на поиски. Я слышала, что прочесали весь лес на несколько миль вокруг. Несколько лодок прошли вверх и вниз по реке, внимательно осматривая берега. Всё было напрасно. Вечером миссис Касл стало совсем плохо, её уложили в постель. Миссис Холланд, за день постаревшая лет на десять, осталась с ней. Пока мы сидели в комнате и ждали известий, мисс Сноу взяла какую-то книгу и принялась читать вслух. Я совершенно не помню содержания книги, зато помню её спокойный холодноватый голос, который позволял нам выдержать час за часом и не сорваться в истерику.

Ночью Рэндон, вернувшийся с одной из групп, отправился проводить меня домой.

– Вы снова обиделись на меня, Элизабет, – устало сказал он, когда мы подошли к дому. Всю дорогу мы шли молча, как чужие.

– Я отправился в лес с инспектором Беккером и двумя полицейскими. Мы взяли кристалл поиска. Больше никто здесь, кроме меня и Иннелина, не умеет с ним обращаться. И в то время, когда другие группы искали ребёнка, мы искали тело. И в отличие от других, я страшно рад, что наши поиски не увенчались успехом. Подумайте сами, мог ли я взять вас с собой?

Мне стало стыдно. Но я так устала, что не было сил даже извиниться. Рэндон коротко попрощался:

– Постарайтесь хоть немного отдохнуть. Как только будут известия от Иннелина, я за вами приду.

Я кивнула и поднялась к себе.

За окнами было слышно, как на улице переговаривались люди. Несмотря на поздний час, во многих домах горел свет. Моя комната вдруг показалась мне клеткой, в которой я задыхалась. Кот молча дежурил на подоконнике, рядом с ним в кувшине нахально играл красками бересклет: мол, не отгадаешь, не отгадаешь… Красные листья, похожие на пятнышки крови, вдруг расплылись перед глазами. Я в сердцах схватила кувшин и запустила им в стену. Потом сползла на пол и разрыдалась.

***

Бледный глаз луны выглянул сквозь клочья облаков, осветив пространство вокруг призрачными лучами. Я сделала пару шагов, и мне сразу отозвался зловещий шелест. Под ногами блестели тысячи мёртвых сухих листьев, вокруг двигались синие тени деревьев. Как я оказалась в ночном лесу?

Резкий шорох слева заставил меня отскочить и прижаться к ближайшему шершавому стволу. Демьюр! Точно! Нахальный кот – будь он неладен – снова не соизволил вернуться с ночной прогулки, так что мне пришлось отправиться за ним.

– Демьюр! – позвала я.

Коту было хоть бы хны, он бесстрашно углубился в призрачное колеблющееся марево переплетённых веток. Я помчалась следом, стараясь не терять его из виду. Деревья будто сами расступались передо мной, и всюду меня сопровождал горький шёпот мертвой листвы.

Толстая ветка крепко наподдала мне пониже спины; я, споткнувшись, вылетела на поляну, а изломанные деревья сгрудились вокруг, перекрывая отступление и поскрипывая от нетерпения. В середине поляны возвышался огромный чёрный камень правильной формы, такой глубокой черноты, что даже свет луны, казалось, целиком поглощался им. Кот с разбегу взлетел на этот постамент, зарычал, взъерошил шерсть и раздражённо провёл когтями по камню. Звук был такой, словно гвоздём провели по стеклу. Аж спина мурашками покрылась.

– Демьюр! – испуганно позвала я. – Иди сюда!

Никакой реакции. Кот увлечённо продолжал заниматься вандализмом, снова проехавшись когтями по камню, на сей раз с разбегу. Каменной глыбе такое обращение явно не пришлось по душе: где-то в её недрах зародилось глухое ворчание, а на боковых сторонах засветились багровые символы.

– Демьюр! – кажется, пришло время паниковать.

Деревья возбуждённо скрипели. Их сухие ветви вытягивались, накрывая поляну подобно куполу, бледный диск луны отодвигался всё дальше. Впечатление такое, будто падаешь в колодец. От страха я зажмурилась… и села на кровати, едва дыша и с бешено бьющимся сердцем.

Было тихо, небо уже слегка посветлело, в окно заглядывал узкий серп месяца. Демьюр преспокойно дрых у меня в ногах. Вдруг скрежет из моего сна повторился. Я вздрогнула, но оказалось, что кто-то бросил горсть камешков в моё окно. Рэндон! Он же обещал прийти!

С кровати меня буквально сдуло ветром. Демьюр, лениво приоткрыв один глаз, снова прикинулся ковриком. Приличные коты в такую рань не встают. Накануне я прилегла прямо в одежде, поверх покрывала, так что теперь наспех умылась, пригладила волосы и схватила пальто. Ленты капора завязывала уже на бегу.

Мы вышли в фиолетовые сумерки, еле-еле разбавленные розовым на востоке. Было зябко, пожухлая трава подёрнулась инеем, словно сединой. Сыпал мелкий зернистый снег.

В лавке я спросонья чуть не споткнулась об огромный рыже-чёрный меховой стог, лежащий на полу. Стог поднял голову и заколотил по доскам пышным хвостом.

– Что это? – удивился Рэндон, вошедший следом за мной. – И где у него перед?

– Это же альвийский шеффер, да? – воскликнула я. Никогда не видела их вживую.

– Полукровка, – откликнулся Иннелин. – Чистокровный шеффер нас бы всех сожрал, ещё и прилавок бы покусал. Они признают за хозяев только тех, кто вырастил их с щенячьего возраста. Этот пёс подобрее будет. Его зовут Орм.

«Стог» против нашей компании явно ничего не имел. Вместе с ним мы снова направились к мельнице. Я захватила с собой старые перчатки Кэтрин. Пёс уверенно взял след и потянул нас… нет, не в лес, а на окраину Илсбери!

– Ха! Я так и думал! – пробормотал Иннелин с каким-то азартом.

Мы прибавили шагу. От земли поднимался туман, улицы, окутанные дымкой, казались чужими, незнакомыми. По сиреневому небу будто кто-то размазал нежно-розовое пирожное, белые облака были похожи на пышные булки. Я сглотнула. Боже, как мне не стыдно в такое время думать о еде!

Пёс тем временем затащил нас в переулок и замер, напряжённо вытянувшись в струну, потом молча бросился вперёд. Мы мгновенно стряхнули оцепенение.

– Там! – показал Иннелин.

Возле старого дощатого забора скорчилась маленькая фигурка.

– Это человек!

– Это… это Кэтрин! – крикнула я, задыхаясь.

Из-за дурацких юбок я бежала медленнее всех. Когда я догнала мужчин, Рэндон уже подхватил девочку на руки.

– Жива! – услышала я его радостное восклицание.

От облегчения у меня даже голова закружилась, пришлось опереться на забор, чтобы не упасть. Лицо девочки было синевато-бледным, одна рука наспех перевязана, кажется, оборкой от её же нижней юбки. Но она была тёплой и дышала! Орм сидел, вывалив язык, и выглядел очень довольным собой.

– Несите её в лавку, – скомандовал Иннелин. – Элизабет, ты знаешь, где у меня хранятся лекарства. Мы с Ормом тут… прогуляемся.

Рэндон бросил на друга встревоженный взгляд, но возражать не стал. Лицо Иннелина стало жёстким и острым, это был совсем не тот мирный странник и вдохновенный поэт, которого я знала. Попадись ему сейчас убийца, он в полной мере узнал бы, что такое месть альвов.

***

По дороге в лавку нам встретилась соседка, всплеснувшая руками при виде Кэтрин. Рэндон мигом наладил её в ратушу и к миссис Холланд – сообщить всем радостную весть.

Пока Кэтрин была без сознания, я обработала и зашила глубокие порезы на её руке, затем приготовила травяной чай. Других травм у девочки не обнаружилаось, по крайней мере, телесных. Очнувшись, Кэти обрадовалась мне и горячо меня обняла, с Рэндоном осторожно-вежливо поздоровалась. К нашей радости, она вовсе не казалась запуганной и больной, только жаловалась на усталость.