Читать книгу Дневники пропавшей девушки - Алина Горовенко - Страница 3

– Полный вагон людей, слишком занятых, чтобы просто взглянуть в окно.

– Мм? – я оторвала свой взгляд от стекла, покрытого многолетними пятнами и тонкими трещинками.

– Каждое утро я проезжаю один и тот же маршрут в надежде встретить хотя бы одного человека, который не будет столь увлечён сумасшедшей пляской жизни.

Наискосок от меня сидел мужчина с лёгкой щетиной, взъерошенными волосами, в неброской одежде. Но он отличался от окружающих людей, спешащих на работу в деловых костюмах и галстуках. Было что-то в нём небрежное, отличающее творческого человека от заурядной серой массы. У него на коленях лежал увесистый фолиант нестандартно большого размера, обтянутый в коричневую кожу. По краям торчали какие-то потрёпанные обрывки листов разного цвета и размера с беглыми пометками.

– Много ли таких людей вы уже встретили?

– Достаточно, чтобы набралось историй на небольшой сборник, – сказал он, указывая на книгу, полную рукописей. – И недостаточно, чтобы оценить всю прелесть пролетающего вида за окном.

– Вы писатель?

– И довольно-таки неплохой, смею утверждать.

– Довольно самолюбиво для человека, который просто крадёт чужие истории, – возразила я.

– Более того, я краду чужие жизни, – заговорщицки подмигнул он мне, нисколько не обидевшись.

Я уже ехала достаточно долго, чтобы обратить внимание, как одни пригороды оставались позади, а поля сменяли леса, устремляясь к очередному городу, где одна серая масса людей сменит другую.

– Ну а вы? Какая у вас история? – спросил он меня, принимая удобное положение в готовности услышать мой рассказ.

– Моя история ещё не началась.

– Как же так? – он был заинтересован ещё больше. – Я вижу внушительных размеров чемодан при вас, это уже говорит о многом.

– Мой чемодан внушителен, а вот мой багаж – напротив. Вам как писателю должно быть понятно. Я еду туда, где смогу написать свою историю.

– Иносказательно?

– Нет, буквально. Я, так же как и вы, хочу написать что-то действительно стоящее.

– Значит, писательница?

– Это единственное, что имеет смысл. Писать. Вы согласны? – я рассматривала этого мужчину во все глаза, не боясь выглядеть бестактной.

Лицо не выдавало его возраст: он был достаточно молодым, но щетина и мелкие морщинки вокруг глаз придавали ему какую-то долю мудрости и удручённости опытом.

– Более чем. Почему же вы думаете, что сможете написать что-то стоящее где-то в другом месте?

– Разве вы не делаете то же самое? Этот поезд – ваш пункт назначения. Мой пункт назначения – небольшой пригород с красивым названием Mellow Foliage1, прекрасный в своей утопической идиллии.

– Утопия реальна, она словно тень следует за человеком. По своей природе людям свойственно доводить всё до крайности, драматизировать, идеализировать. Утопия – как понятие устарело, на мой взгляд, а на смену ему пришёл перфекционизм. А где перфекционизм, там и разрушение. Противоположности всегда притягиваются.

– Верно, – улыбнулась я.

– Так что же является вашей конечной целью?

– Доказать, что утопия – эфемерна.

– Как и жизнь в целом, – заметил писатель.

– Как и жизнь в целом, – подтвердила я.

– Вы достаточно смелая для столь юного дарования. Сменить город ради творческого вдохновения – очень серьёзно на первый взгляд. Что навело вас на мысль об этом?

– Каждый писатель творит по-своему, вам это известно. Для меня всегда было мукой писать о себе самой. Поэтому я позволю себе влиться в чужой поток событий и просто наблюдать за другими. Вы замечали, что жизнь обычного писателя довольно-таки скучна?

– Жизнь же других не стоит на месте. Мы лишь сторонние наблюдатели.

– Некоторые думают, что писать – это запереться в четырёх стенах и излагать всё, что придёт в больную голову. Но оказалось, что воображение – тот ресурс, который требует постоянного пополнения. Вы понимаете меня? Он ограничен.

– Когда я впервые задумался над тем, что значит быть писателем, я вдруг понял, что это – быть Богом, не меньше. Мы создаём свою Вселенную, мы вершим чужие судьбы. Но самое главное наше сходство с Богом – это то, что мы, как и сам Бог, – в совершеннейшей зависимости от своего создания. Мы зависимы от своих героев, ведь каждый из них – это вполне себе реальный человек, иначе нам никто не поверит! И мы должны внимательно наблюдать за тем, что из себя представляют эти самые люди в реальной жизни.

– Откуда вам знать, что мы не персонажи чьей-то книги?

– Напротив, мне бы хотелось, чтобы это было именно так. Тогда это означало бы, что у нашей жизни есть смысл.

Мы с писателем прекратили наш наигранно философский разговор. Наверное, он красовался передо мной, стараясь выглядеть более статно и профессионально. Я же в свою очередь стремилась поддерживать эту игру. Словно мы два мастера своего дела, постигших азы тайного искусства.

Признаться, что у меня, как и у любого другого человека, есть своя история – было равносильно хвастовству. Всё было довольно-таки запутанно. В двух словах не объяснить, поэтому я сочла нужным не вдаваться в подробности. Тем более что эта история началась, когда мне не было еще и трёх лет. Точнее это была только предыстория.