Читать книгу Прощение - Алина Науменко - Страница 7

Максим шел по коридору и укладывал книжку обратно в пакет. Не забыв мысленно ее поблагодарить. Мальчик с детства любил древнегреческие мифы, потому вчера обратился за помощью именно к ним. Хотя и сомневался, что Елизавета согласится играть Эвридику, да еще с ним! Мало того, что придется вначале изображать любовь к нему, так еще и все остальное время придется пребывать в царстве Аида! «Ничего, – подумал он, – зато был повод поговорить. А если она все-таки согласится – еще и встретиться. Только вот сейчас что делать? Предложить проводить ее до дома? На улице уже темно. Нет, не выйдет. За ней мама обещала приехать. Я слышал, она после спектакля говорила, что отвезет мелкую домой, и вернется за Лизой. Так что это не подходит. Ну, давай, Макс, думай! Вы уже по лестнице спускаетесь, скоро в холл выйдете! Сейчас разлетитесь по домам, и кто его знает, будет ли еще возможность с ней поболтать! Она же меня, похоже, не выносит. Интересно, почему? Что я ей сделал?».

Лиза то и дело поглядывала на него. Честно говоря, для нее оказалось большой неожиданностью, что Максим знаком с древнегреческой мифологией. Это открытие даже вызвало определенное уважение к нему. Он неглупый, да и не такой уж плохой. Наверное..Хотя неизвестно, искреннее ли его дружелюбие, или он хочет просто над ней посмеяться. Нет, она что-то чересчур подозрительная. Хотя с таким учителем, как Сашка, это неудивительно. Но все равно хорошо, что все ребята из «Артемиса» уже разъехались и не могут увидеть ее в таком обществе. А то насмешек потом точно не оберешься. К гадалке не ходи.

Судьба, поразмыслив, решила в этот вечер встать на сторону Максима. Причем помощь ему послала оттуда, откуда он ее не ждал. Любимый ее прием.

Ребята спустились в холл, где Лизу уже ждала мать, а Максима – отец.

Появление его Макса удивило – вроде не договаривались. Мальчик обычно добирался до дома сам. Но очень быстро он понял, что это очень хорошо.

– Лиз, Андрей Николаевич предложил подвезти нас домой. Он на своей машине. Я думаю, идея неплохая. Я сейчас шла по улице – холодно ужас!

Лиза вздрогнула. Такого она точно не ожидала! Девочка быстро взглянула на самого Максима. Его лицо ее удивило. Положим, она и не предполагала, что он расстроится. Но он как-будто обрадовался! Во всяком случае, глаза заблестели. Догадка у нашей Елизаветы могла быть одна – он задумал против нее какую-то пакость. Другую версию она даже не рассматривала.

Девочка подошла к матери, обдумывая повод, как бы отказаться от такой услуги.

– Может, мы как-нибудь своим ходом? На маршрутке? А то неудобно навязываться.

– Неудобно спать на потолке – одеяло падает, – заметил отец Максима. (Теперь ясно, откуда что берется!) Лиза настороженно поглядывала то на Андрея, то на Максима. Тот подошел к отцу.

– Лиз, не ломайся! Зачем мерзнуть на остановке, если можно прокатиться на машине, причем бесплатно?

«Ну вот, опять он за свое! – подумала Лиза. Сердце почему-то больно кольнуло. – Наверное, быть серьезным свыше пяти минут подряд – выше его сил».

– Ладно, одевайся, Лиз, – подвела черту ее мать.

– Макс, ты же джентльмен, помоги даме, – велел Максу Андрей. Лиза покраснела до корней волос, а Максим мысленно снова поблагодарил отца. Он и сам хотел сделать что-нибудь в этом роде, но не знал, как это будет выглядеть. Если говорить честно – ему было немного неловко. А теперь выходит, что это вроде как отец ему велел. Лиза получила в гардеробе свою куртку, а Максим помог ей ее надеть. Елизавета при этом краснела все сильнее. Цвет лица единственный не подчинялся ей и иногда, как сейчас, бессовестно ее предавал. Она научилась безупречно контролировать слова, голос, интонацию, мимику, иногда даже выражение глаз – но краска на лице разрушала порой все ее ухищрения. Максим взглянул на отца. Его взгляд без слов выражал благодарность.

«Прям как чувствовал, что мне его помощь понадобится», – подумал он. Все четверо вышли из театра. На улице шел снег – зима совершенно игнорировала то, что на дворе, вообще-то, уже март.

– У Зимы характер как у нашей математички, – заметил Макс, покружившись на одной ноге. – Той тоже без разницы, что звонок на перемену уже был.

Дамы не удержались от смеха, в том числе и та, ради которой он и включил свое остроумие. Отец пошел заводить машину. Лиза переступала с ноги на ногу. Даже сапоги не спасали от холода, но идея с поездкой в обществе Максима ей по-прежнему не нравилась. Никто не мог предугадать, каким он будет в следующую минуту. Сейчас он доброжелательный, а что будет потом? «Не беда, – подумала она, – если что – я не растеряюсь. Дам отпор. Пока-то все в порядке». Елизавета гордо спустилась по лестнице к машине. Максим подбежал первый и открыл дверь. Слегка насмешливо поклонился.

– Прошу в экипаж, мадам!

Возможно, эта выходка польстила бы девочке, если бы не вспышка смеха взрослых. Елизавета в очередной раз покраснела и немного постояла, не решаясь сесть.

– Садись, Лиз. Ольга, вы вперед, а молодежь сзади, – распределил Андрей. Лиза глубоко вздохнула, стараясь сохранить спокойствие. Только не это! Но отступать было некуда, и девочка заняла свое место. Максим устроился рядом, и машина тронулась с места.

Лиза видела из окна, как здание «Артемиса» плавно отдаляется от них, и ощутила страх, граничащий с паникой. Она заперта в ящике на колесах вместе с Максимом! Максимом, от которого неизвестно чего ждать и который смотрит на нее почти не отрываясь! Она украдкой перевела взгляд темных глаз на него. Мальчик немного растерялся, но, как всегда, подключил юмор.

– Ты не бойся, мы не кусаемся, – пошутил он. Елизавета вздрогнула и выпрямилась.

– Кто тебе сказал? Просто устала.

– А что насчет древнегреческих мифов?

– Думаю, Павел Андреевич не согласится. Сам знаешь, он дает нам такие роли, в которых сам нас представляет.

– Но попробовать-то стоит!

Лиза кивнула.

Расстались ребята у ее подъезда если не друзьями, то и не врагами. Максим провожал их взглядом до тех пор, пока их дом не скрылся в темноте.

– Ну как на личном фронте? – без предисловий осведомился его отец. Теперь Максим немного смутился. Родители знали о его сердечных делах. Как-то так сложилось в их семье, что дети не слишком стремились скрывать что-то от родителей. И теперь он был этому даже рад.

– Пока не знаю. Не отказалась от нашей помощи – уже хорошо. Я боялся, она заупрямится, и тогда ее никак не заставишь. А тебе спасибо. Ты прям как чувствовал.

– Удалось ее разговорить?

– Да как сказать, – уклончиво ответил мальчик. – Но она согласилась разыграть сценку из древнегреческих мифов, так что теперь ей от общения со мной не отвертеться!

Максим вглядывался в темноту, наполненную огнями, и слегка улыбнулся:

– А в Москву поедем – так ей точно деваться будет некуда от моего общества!

– Ну, навязчивым быть тоже не надо, – мягко возразил Андрей. – Знаешь, как Пушкин говорил? «Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей».

Максим усмехнулся. Он прекрасно понимал, что привлечь внимание Лизы даже редким безразличием – нереально. Она никогда в жизни не станет добиваться внимания человека, который безразличен к ней. Сочтет это ниже своего достоинства. Да и неизвестно – нужен ли ей вообще кто-нибудь.

– Кстати, – заметил отец, – она у тебя, как мне кажется, вовсе не гордячка, или как ты там еще говорил. Она, скорее наоборот – какая-то забитая, даже запуганная.

Его сын фыркнул.

– Она?! С чего ты взял? Или ты тоже, как мама, психолог?

– Я просто видел ее лицо, когда ты помогал ей надеть куртку. Если бы она была такая принцесса, она приняла бы это как должное. Как-будто ты ей обязан.

Максим пожал плечами. Отец просто не знает Лизу! Она в жизни о помощи не попросит! И предложишь – едва ли примет.

Дома их встретил, как всегда, шум и гам. Одиннадцатилетняя сестра Марина бегала в догонялки с пятилетней Оксаной. Мама возилась на кухне. Брат Данил, годом младше его, сидел в «мальчишеской комнате» (так братья называли свою комнату) и играл в компьютер. Кошка Ариадна по-хозяйски прогуливалась по коридору. Макс повесил куртку в шкаф, присел возле кошки и погладил рыжую с белым шерстку.

Четверо детей и кошка! От такого «комплекта» можно сойти с ума! Но ни Максим, ни кто-то другой из членов семьи Ветровых не представлял себе жизни по-другому.

Мать вышла из кухни, и сын в очередной раз почувствовал гордость за нее. Рождение четверых детей не отразилось на этой женщине – она была по-прежнему стройной и красивой. Голубые глаза, рыжие, кудрявые волосы. «Ее прям сейчас в модели можно!» – подумал он.

– Ну как дела, Максим? Как спектакль прошел? Что вам Павел Андреевич сказал?

– Что с нами не стыдно и в Москву. Мам, слушай, мне с тобой посекретничать надо, – Максим быстро скинул сапоги и заглянул в свою комнату.

– Дань, испарись на пять минут.

Младший брат что-то поворчал, но послушался. Максим закрыл дверь.

– Ты можешь мне что-нибудь сказать..ну, про Лизу. Что она обо мне думает, что будет в Москве, ну, и все такое – он немного замялся, но твердо решил не отступать. Дело в том, что его мама, Виктория Ветрова помимо красоты обладала еще..не то что даром ясновидения, но чем-то вроде того. И Макс никак не мог понять, что это – просто ее профессия психолога или магия. Но верил он ей безгранично. Мама села на кровать Дани и достала из кармана джинсов колоду. Разложила карты по одеялу и внимательно всмотрелась в них.

К его удивлению, мама повторила слова отца:

– Она не гордая, а просто очень запуганная.

.Максим возмущенно фыркнул

– Запуганная?! Мам, вы с папой что, сговорились? Нет, Лиза какая угодно, но уж точно не запуганная! Да и маму ее я видел – хорошая, приятная женщина. И девчонок своих любит.

– Это необязательно связано с семьей. Что касается тебя, то влюбиться в тебя она может. Но даже если и ее сердце, и обстоятельства, и люди будут располагать к тому, чтобы вы были вместе, внутри у нее что-то все-таки будет против.

– И что мне делать?

Мама еще немного вгляделась в карты.

– Я вижу точно, что в вашем «Артемисе» сложится одна постоянная пара. Но это не обязательно ты и Лиза, – тут же поправилась она, и немного прикрыла глаза. – Очень скоро может выйти так, что ей захочется попросить кого-то о помощи. И вполне может быть, что этим «кем-то» окажешься ты.

– Было бы здорово, – Максим слегка улыбнулся, но потом вздохнул. – Но вряд ли. Если ей придется кого-то просить о помощи, она скорее попросил Ларочку – свою подругу. Но если попросит меня, то я, конечно, не откажусь.

Мама снова оглядела карты.

– Все, они замолчали, – сообщила она сыну. – Видимо, считают, что дали достаточно информации. А теперь иди мыть руки и ужинать!

Максим усмехнулся. Его мама снова стала мамой.

Лежа в постели, Мальчик думал о Лизе. Вспоминал, как удивительно красива и величественна она была на сцене, и как мила и жизнерадостна – на чаепитии. Максим вздохнул. Он не выставлял свою влюбленность напоказ, но все в «Артемисе» и без того о ней знали (все, кроме самой Елизаветы, разумеется). Все видели, как он смотрит на нее и как ведет себя на репетициях до ее прихода. Постоянно оглядывается на дверь, прислушивается к каждому звуку в коридоре. Ему самому это казалось смешным, но он уже научился узнавать стук ее каблучков издалека. Однако как только дверь открывалась, Максим схватывал телефон и принимался старательно в нем копаться. Как первоклассник, ей богу! Но боковым зрением улавливал все ее движения. Сколько раз Никита смеялся над этим! Спасибо хоть – не в ее присутствии. Главное, чтобы ни он, ни Ларочка не сообщили Лизе о том, что у нее есть поклонник. В остальных он уверен – они не разносчики сплетен. Не сдадут.

Максим повернулся к стене. Он и хотел, чтобы она узнала о его отношении к ней и не хотел. Просто был уверен – если Никита или Ларочка сообщат ей, что у нее есть поклонник, то ответ будет приблизительно такой: «если он в меня влюблен – это его проблемы». Мальчик не знал, почему она должна сказать именно так, но слышал ее голос настолько отчетливо, будто она уже это сказала. Да и если он сам лично начнет к ней «подкатывать», то услышит то же самое. В этом Макс был уверен. Может, потом что-то изменится. Но для этого что-то должно случиться. Например, он должен помочь ей в чем-нибудь.