Читать книгу Сокровища острова Кипр. Увлекательный путеводитель - Алина Русинова - Страница 25

ИЗ ТРОСТНИКОВОЙ ХИЖИНЫ К ДЕРЕВУ ЦЕЛУЮЩИХСЯ

Указатели:

Polis – Akourdalia (Деревня Акурдалья)

St. Paraskeyi Ancient Church 16^th Century (Храм

св. Параскевы XVI в.)

Pano Akourdalia square (Площадь Пано Акурдальи)

The Kissing Tree (Дерево Целующихся)

Pano Arodes (Деревня Пано Ародес)

Chrysospiliotissa 2 km (Пещерный храм)

Arodes square – Church of St. Kelandion (Площадь

в Ародесе – саркофаги)

Грозная пропасть

Светает. В этот по-кипрски жаркий день на острове делать нечего, кроме как пойти на пляж, на этот раз в курортном городке Полис. Но не будем спешить, а совершим остановку в деревне Акурдалья (Akourdalia) в 12 км от морского берега.

Като Акурдалья (нижняя часть деревни) встречает своих гостей дубовыми рощами, плодовыми деревьями, приземистыми застройками и главной сельской дорогой в верхнюю часть села, в Пано Акурдалью, оставляя следы поселений позади. На этой дороге указатель To St. Paraskeyi Ancient Church 16th Century поможет отыскать тростниковое ущелье, дом мельника и старинную церковь на краю грозной пропасти Питаролаккос (Pitharolakkos) с непрерывистым потоком воды. Впрочем, не такая уж грозная эта пропасть, если только по размерам, ведь именно здесь, в низкогорном районе, расположены эти достопримечательности. Утреннее небо над низкогорьем ясно, и только впереди, где пропасть сомкнулась в крохотное ущелье, солнечный свет не проникает в его самые тёмные уголки, где можно укрыться от навязчивой жары. Сначала путники останавливаются у ротонды над пропастью, куда спускаются крутые склоны, поросшие кустарником и заваленные мощными каменными плитами. В гармонии с природой здесь гуляют козы, пара котов, да сокол распустил крылья, чтобы стремительно понестись над глубокой впадиной между двумя горными хребтами.

На дне пропасти залегла речная долина, рассмотреть которую пилигрим может поближе, если оставит машину в конце асфальтовой дороги и спустится вниз пешком. Там вдруг откуда ни возьмись и ручей появись, и

Неприбранное ущелье

Берега ручья заросли влаголюбивым тростником. Лохматый тростник образует заманчивое пространство, схожее с корявой хижиной, в которую любопытно заглянуть. Внутрь зайдёшь, через ручей перешагнёшь, тростниковые листья, как занавески, распахнёшь и останки старой мельничной замшелой стены найдёшь. За «занавесками» каменные глыбы смыкаются, и узкое ущелье удаляется в неизвестность.

Куда, в какую даль устремляют странники пытливые взгляды? Оглядываются они вокруг и осматривают все уголки теснины. Дно ручья образуется множеством булыжников, которые, как кажется, кто-то набросал. И другими, вековыми камнями, затянутыми стелящейся водяной травой, как длинными ядовито-зелёными волосами с вплетёнными в них чёрными нитями. Путешественники не в силах устоять перед интригующей силой расселины и, взяв в руки крепкие тростниковые стебли, идут вброд босыми ногами в хаос сырых горных стен. «Была не была! Посмотрим, что там!» – восклицают они, прыгая с камня на камень. В глухие щели между скалами задувает ветерок и проникает пыль, отчего вся растительность выглядит «непричёсанной», а «хижина» – неубранной. Как ни странно, такого вида природный беспорядок не пугает пришельцев, а, наоборот, влечёт за собой спонтанное развитие событий, отказ от скуки и пусть маленькое, но приключение.

От нагретого солнцем тростникового потолка посетителей «жилища» обдаёт душным жаром, но своим бормотанием ручей дивится храбрости ребят и в знак признательности освежает их брызгами мягкой пресной воды. Кстати, как раз благодаря зарослям этого тростника гигантского, или арундо тростникового (лат. Arundo donax), водоём всегда остаётся чистым, что является для него пользой. Платан над ручьём тоже свежести жаждет, ветви со скрипом клонит к прохладной воде, раздаривая округе свой пряный аромат. На скале не спускает с путников глаз перепуганная пятнистая козочка. Кажется, вокруг ничто и никто не отдыхает: ручей шумит, насекомые кружатся, ветер колыхает листья, папоротник насыщается водой и люди фотографируются. Хорош ручей в жару и из ущелья тянет сыростью!

От платана до выхода на протоптанную тропу, бегущую вверх, не больше десяти метров. Выйдя на неё, взглянешь в сторону ущелья, увидишь, как в гуще хвойных и лиственных деревьев вырисовываются очертания купола старинной церкви. Ещё дальше округлые и плоские вершины низких гор теряются в небесной бесконечности. К этому храму путники проследуют после того, как с тропы посмотрят с обрыва, где нежданно-негаданно появится заброшенный, но целый светло-каменный

Дом мельника на скале

Когда-то в нём жил, конечно, мельник. У этой потрёпанной временем, но восстановленной Департаментом древностей двухэтажной постройки, сурово примкнувший к белесой скале, сохранилась крыша, густо поросшая мхом, труба, дверные проёмы и комнаты. Рядом с домом – останки других сооружений жилищно-мельничного комплекса в полуразрушенном виде, спрятанные под кустами.

В гости можно зайти, если вернуться к другой стороне ручья и интуитивно найти спуск к дому мельника в царстве того же тростника, дикого инжира и развесистых дубов, уходящих корнями в живительную землю, напитавшуюся водой. Вблизи видно, как прочная выпуклая белокаменная стена служит хорошей опорой для дома, останков мельницы и акведука.

Еле заметные среди цепляющихся за ноги колючек ступеньки из скальной породы ведут ко входу в дом мельника. Первый этаж постройки легкодоступен. На второй, над разрушенным от старости лет деревянным балконом, могут пробраться только самые упрямые и удачливые. Там, на информационном настенном щите есть схема давнишнего обустройства дома.

Выдолбленный в скале нижний этаж служил складом для дров и загоном для скота. На верхнем этаже была гостиная и спальня с дощатой кроватью, именуемая греческим словом «та́вла» (τάβλα – доска). Камин, который можно увидеть сегодня, мельник использовал как для приготовления еды, так и для отопления дома. Хлеб выпекался раз в неделю и помещался в свободно сплетённые подвешенные к потолку корзины, или кофинья (греч. κοφίνια), чтобы к нему не пробрались грызуны. Эти корзины показаны на рисунке на щите вместе со стеклянной бутылью, ухватом для печки, корзинкой для сыроделания, глиняными кувшинами и прочим. Потолок укреплён тяжеловесными древесными брусьями, над которыми – позеленевшая от мха крыша. На крышу эту, пока шёл рассказ о жилище, уже забрались смелые ребята, ведь ими овладел дух детского озорства. Здесь этому бесполезно сопротивляться. Ну и местечко! Запряталось непонятно где, в глуши!

Запряталась в зелёном уголке буйных откосов, наполненном смирением и спокойствием, высоко над тростниковым ущельем, в конце асфальтовой дороги, также церковь XVI в., где благодать проявляется с особой силой. Это однокупольный храм великомученицы Параскевы Пятницы, одной из самых любимых святых на острове, день которой Кипрской церковью отмечается в июле, 26 числа. К святыне ведут несколько ступенек с перилами, а у храма – молоденькая камелия с огненно-красными цветами, скамейка у входа и площадка с ограждением, за которым она отвесно обрывается, и внизу журчит ручей. Изначально эта восстановленная несколько лет назад церковь была украшена фресками, не сохранившимися поныне, а сегодня храм украшает иконостас из дерева и иконы св. Параскевы. Осмотрев скромное убранство храма, закрыли за собой дверь паломники и спокойно и счастливо стали дальше путь держать.

Не дадут им сбиться с пути налетевшие грациозные стрекозы и доведут их обратно до ротонды, чтобы передохнуть и полюбоваться на бухту Хрисоху. И тут незаметно подкравшийся полуденный зной напомнил, что, как всегда, время бежит быстро. Но как же пройти мимо и не увидеть

Дерево влюблённых

– достопримечательность верхней части деревни, или Пано Акурдальи, до которой остаётся около 2 км от указателя на храм святой Параскевы. Об этой сокровенной оливе (лат. Olea europaea) сложена легенда о любви девушки Софии из Акурдальи и юного сапожника Петроса из соседнего села Милью, из двух враждующих семей. Было это лет сто тому назад. Поздними вечерами Петрос с лампадой в руках поднимался на холм для встречи с Софией в их тайном местечке, у оливкового дерева с широченным стволом. Но свет лампады выдал их, впрочем, как и пронырливая тётка Софии, каждый вечер следившая за влюблёнными. Как-то раз в один из вечеров разъярённые семьи с криками побежали по селу к дереву искать молодых. И тут чудным образом ветви оливы сомкнулись, как защитная броня, прикрывая влюблённых со всех сторон. Несколько часов родственники колотили по дереву палками и резали ветви ножами и, наконец, утомившись, сдались. С тех пор никто больше не видел Софию и Петроса и не слышал про них, а эту вечнозелёную оливу в народе прозвали деревом целующихся.

В Акурдалье по сей день верят в предание и надеются, что любящие пары всех возрастов будут приходить сюда снова и снова и на ветви оливы повесят сердечки, чтобы жила в веках эта легенда. Так путники и поступили. Повесили они на дерево два красных сердечка и к своему удивлению обнаружили ещё

Два каменных сердечка

и между ними крест, вытесанные в скале одной мрачной пещеры в 8 км от Пано Акурдальи, возле селения Ародес (Arodes). Эти сердечки уже навеки останутся на своём месте, над входной деревянной дверью храма Богородицы Золотой Пещеры, или Хрисоспильотиссы, видимо, как напоминание людям о любви и смирении. В этот храм ведёт указатель Chrysospiliotissa 2 km (рядом с указателем на Ародес) на трассе Polis – Pegeia – Pafos. Церковное предание гласит, что Богородица Золотой Пещеры помогает исцелению глаз людей, обращающихся к ней с верой. Жители окрестных сёл спускаются по каменной лестнице к катакомбам, где молятся, иногда соскабливают со стен пещеры сажу и мажут ей глаза. Они также приносят в храм и оставляют у икон и алтаря восковые фигурки, или вотивные дары, ради выздоровления или исполнения своего желания. Табличка у церкви сообщает, что в средние века в этой местности находилась деревня Термокрини, полностью опустевшая в конце османского периода. С этими местами связано множество легенд. Одна из них – о девушке Кристине, которая предпочла смерть бесчестию со стороны османского солдата. Об этой истории народ сложил песню, передающуюся из поколения в поколение. Из поколения в поколение передаётся в Ародесе и поверье про

Саркофаги любви и ненависти

На площади Пано Ародеса (верхней части селения) расположена единственная в мире церковь святого Каландиона XVIII в., а за деревней бежит источник св. Каландиона, вода из которого, по преданию, лечит кожные заболевания. У входа в храм находится старинный каменный саркофаг св. Агапитикоса, покровителя любви. С южной стороны храма расположен саркофаг св. Миситикоса, покровителя ненависти.

Судя по состоянию саркофагов, посетители Ародеса верят в существующую легенду, соскабливая каменистую пыль с саркофагов. Что они с этой пылью делают, Бог весть. Однако в деревне говорят, что пыль с саркофага св. Агапитикоса помогает в любви, а пыль с саркофага св. Миситикоса способствует наказанию врагов, если эту пыль подсыпать в напиток. За напитками, чтобы освежиться, проследовали путники в кофейную лавку на одной площади с легендарными саркофагами. И после её посещения отправились наконец-то на пляж.

Долго ли, коротко ли проводили они время на пляже, про то никому не ведомо. Но, завидев первую звёздочку на небе, под шум волн подумали: «Да! В этих краях есть всё, что угодно: и лес, и горы, и ручей, и морской берег, и памятники старины – настоящий приют вдохновения и радости». И почувствовали они, как же хорошо приехать в укромный уголок кипрской земли, устроить себе отдых на пляже, а потом до полуночи пить чай, смеяться и болтать ни о чём.

На заметку: в 2021 г. в Пано Ародесе появился первый на Кипре музей геологии и палеонтологии (указатель The Paleontology and Geology Museum), где каждый может узнать о происхождении Акамаса и всего острова Кипр, а также увидеть найденные на полуострове окаменелости.