Читать книгу Плен моей души - Алина Валерьевна Розанова - Страница 4

Лео

Вот же избалованная стерва! Мало того, что до сих пор жива, потому как я по своей милости сохранил ей ее жалкую жизнь, так еще и не благодарна за это. Я понимаю, что ей не нравится сидеть в четырех стенах, но не могу позволить ей выйти оттуда, ведь иначе меня просто-напросто повяжут, когда она придет в полицию с показаниями. А так оно и случится, ведь ей будет известен не только мой адрес, но и лицо, которое не сложно описать, на самом-то деле.

Боже, ненавижу себя. Это ж надо, двенадцать лет я спокойно убивал людей, даже глазом не моргнув, а тут появилась какая-то непонятная особа, которую мне почему-то захотелось спрятать. Конечно, да, мне показалось, что девушка успела увидеть меня, когда я стрелял в ее мужа, но, черт… Не тащить же ее к себе домой из-за этого.

И вот сейчас она попыталась сбежать, предварительно навредив мне. Удар ложкой, пришедшийся меж моих ребер, не нанес мне особого урона, но это было не очень приятно. Чувствовалось, что она вложила весь свой гнев в этот удар. Я даже обнаружил, что ложка согнулась. А потом эта она еще нож вытащить из шкафа хотела. Я заметил, как сверкнули ее глаза, когда девушка обернулась, услышав мои быстрые шаги. Я не хотел вредить ей, хватать за ногу и волочить по полу, но меня просто перекрыло в этот момент от злости на нее. И на себя тоже. Потому что я, чертов идиот, надеялся, что обойдется без казусов.

Возможно, стоит избавиться от нее, пока не поздно? Ведь случиться может и так, что я привяжусь к ней, а после это выльется во что-то ужасное для моей карьеры. А ведь я старательно пытался все эти годы сохранить положение, не потерять статус среди подобных мне. А теперь – первый провал. Да еще и с вытекающими последствиями. Благо, меня не заметил ни Адам Хоровитц, ни его охранники. Я даже не знаю, почему они так спокойно позволили мне утащить девчонку, пусть и находились в здании.

Если я все-таки избавлюсь от нее, что это даст мне? Ничего хорошего – очевидно. Ведь девушка пропадет, и Адам, когда придет в себя, будет всячески стараться найти ее. И что-то мне подсказывает, парень добьется результата, узнав и обо мне.

Но есть другой вариант. Если девчонка останется жива, то у меня будет пульт. Пульт от Хоровитца. Будет очень просто заставить его действовать согласно моим указаниям. Я легко вычислю его и прикончу. Потому что я уверен, сейчас в больницу мне путь закрыт. И раз было совершено покушение, то и шторы в его палату, наверняка, запахнуты. Остается лишь ждать.

Значит, девчонка останется жива. Мне понадобятся ее жалобные глазки рано или поздно. И, наверное, она должна быть здорова к тому моменту. Потому стоит обработать ее рану, хочет она того или нет. Если уж есть она отказывается, то от этого отвертеться точно не сможет. Я понял, чего, или кого, девушка боится, и теперь могу воспользоваться ее страхом. Она подчинится мне.

Раздался звонок на мобильный. И почему это произошло именно в тот момент, когда я собирался снова начать контакт с заложницей? Судьба такая, что ли?

Взглянув на номер на экране, понял, что, скорее всего, звонят по работе. Черт, надо было еще после звонка от последнего клиента избавиться от телефона, как делал это обычно. Но нет же, надо мне было отвлечься. Молодец. Ничего не скажешь.

Я медленно поднял трубку, желая показать, что сейчас работа меня не особо интересует.

– В данное время я не имею возможности выполнить вашу просьбу, – сразу в лоб произнес я, подозревая, что звонивший догадался о том, что я прекрасно осведомлен о том, кто звонит, да и по какой причине.

– Уверен, вы передумаете. У меня имеются интересные новости, которые могут вас заинтересовать. В обмен на информацию я хочу, чтобы вы выполнили мою просьбу.

– Кажется, вы немного спутали мою профессию с какой-то другой. Я не мальчик на побегушках, исполняющий прихоти. – Меня возмутило это предложение. Я никогда не интересовался никакой информацией, за которую мог бы бегать по чужим поручениям. Не на того напали.

– Наверное, вам нужно дать понять, что это действительно интересно. Что же, ваша голова понадобилась одной очень важной шишке. Надеюсь, такой краткий анонс настроит вас на то, чтобы все-таки согласиться на мое предложение.

Я чувствовал, как мужчина улыбается во все свои тридцать два зуба, перекатывая во рту какую-нибудь хрень, типа зубочистки. Меня даже коробить начало от этого ощущения. Или не от этого? Может, все из-за того, что, в кои-то веки, не я веду охоту, а охота ведется на меня? Но кто он? Кому это нужно? Я должен это выяснить и убить этого подонка, прежде чем он сделает то же самое со мной. И пофиг, что там мне придется сделать, чтобы выпытать всю нужную информацию. Надо будет, курьером булочек подработаю.

– Слушаю.

– Есть группа, не угодившая мне. Она связалась с бандой китайских мафиози, и теперь они засели в одном из подпольных клуб-баров на Стейнвей стрит. Я точно не уверен, где именно находится то место, но улица мне точно известна. Эти люди должны быть мертвы. Мне нужны будут фото тел. Только в таком случае я смогу поведать вам всю необходимую информацию.

– Значит, я должен вычислить их местонахождение тоже? – изумился я. Ранее все преподносили на блюдечке. В мои обязанности не входят расследование и поиски лиц. Но сейчас совершенно иная ситуация. – А не боитесь, что вместе того, чтобы искать их, я приду к вам?

– Нет. В ином случае, я сам лично пришью тебя. Удачи.

Я понимал, что мне надо уже менять телефон, избавиться от этого, но, черт… Этот парень может передумать, а не дозвонится. И если я сделаю все не так, то не получу информацию. А мне это нужно.

Я уже чувствовал, как от злости тряслись руки, а на лбу выступал холодный пот от напряжения. Долбанные богачи! Вех бы прирезал к чертовой матери, но тогда кто будет платить мне? Мне с трудом до сих пор удается оставаться незамеченным для полиции. Благо, никто не знает моего настоящего имени. Все, что обо мне известно заказчикам – это мое прозвище, которое сами мне и дали. И честно, я не в курсе, каким словом меня кличут богачи.

***

Одри

Я снова услышала, как он с кем-то разговаривает. Возможно, сдает отчет о проделанной работе. Наверняка он успел убить кого-нибудь, пока я валялась в отключке или же строила планы побега. Ведь совершенно не слышно, покинул ли убийца квартиру или все еще находился внутри, метая свои ножи в шкаф напротив дивана.

Мне почти удалось достать один из них, и тогда я наверняка смогла бы вырваться из этого плена. Но мой план изначально был бредовым. Как и тот – с поджогом. Но не пытайся я, так и страдала бы, думая о том, какая я жалкая.

Интересно, почему я вообще нахожусь сейчас здесь. Что произошло на самом деле? Очевидно, что пуля была предназначена не мне. Но она и не угодила в мое тело, а лишь задела плечо. Прилично задела, конечно… А вырубилась я скорее от болевого шока. А вот Адам… Жив ли он? Как бы мне хотелось верить, что нет. Но тогда должна быть причина тому, что я заперта у киллера в квартире.

Я помню последний разговор моего мужа по телефону со своим коллегой. Адам был подозрительным и явно шел не о простых делах, которые компания обычно проворачивает. Там было что-то большее. Это особенно показало то, как он говорил – шепотом, будто его кто-то может услышать, помимо собеседника. Или он просто пытался скрыть суть разговора от меня. Но что я могу ему сделать? Помешать какой-то сделке? При том, что безвылазно сидела дома и не имела права голоса. Наверное, в этом и дело – Адам был замешан в чем-то, из-за чего его заказали. Но в чем?

Как там сейчас мои родители? Слышали ли они что-нибудь о покушении? Господи, как же я надеюсь, что до них не дошли никакие слухи. Я просто боюсь, что они не перенесут таких новостей.

Сейчас мама и папа живут в каком-то домике в Калифорнии – это слишком далеко отсюда. Его купил им Адам. Небольшой, уютный, неподалеку от пляжа, на котором мать валяется целыми днями, принимая солнечные ванны. Родители этого заслужили – быть счастливыми.

Раньше мы не имели ничего. Обитали в маленькой квадратной квартирке, больше похожей на спичечный коробок. Я не имела собственной комнаты и спала с родителями в зале, пока не подросла. Тогда пришлось купить надувной матрас. Возможно, поэтому у меня и не появилось брата или сестры.

Родители экономили на всем, чтобы скопить денег и отправить меня в университет. А я тайком подрабатывала, чтобы после окончания школы сделать им подарок – купить машину. Пусть и недорогую, но зато свою собственную.

Затем четыре года учебы, новые знакомства и друзья. Общага, в которой иногда проводились жуткие вечеринки, несмотря на все запреты. Первая любовь и остальное, что случается в жизни каждой девушки. И потом снова Адам, решивший вдруг, что я то, что ему нужно больше всего в этом мире. Он так боялся, что я могу вернуться к родителям, что купил им дом далеко от нас. Они сначала не хотели, и именно мне пришлось их уговаривать. Уже тогда начали поступать угрозы от Адама, и мне ничего не оставалось… Я точно жалкая.

А что, если мой муж жив? Значит, он совершенно не знает, где я нахожусь. И что он подумает первым делом?.. Что я сбежала к родителям. Он может причинить им вред, потому как решит, что они скрывают меня. Именно это пугает до дрожи в коленях.

Но разве я смогу что-то сделать, находясь здесь, на грани выживания?

Мне нужно выждать момент, когда стоит повторить попытку побега. Потому что я просто обязана добраться до тех дурацких ножей.

Плечо снова заболело, и неприятный жар распространился по телу. Видимо, было повреждено еще что-то, ведь этот мужик нещадно тащил меня по полу за ногу.

Какие у меня есть варианты? Окно – высоко. Дверь – опасно, ведь киллер уже понял, что я хочу сбежать и могу снова воспользоваться этим же методом. Значит, он подстрахуется в любом случае. Но, если хорошо подумать, вариантов у меня мало.

Я медленно вернулась к кровати, отойдя от двери, и села на нее, сжав в руке плед. Мой взгляд переместился на постель. На глаза сами собой наворачивались слезы, из груди вырвался протяжный вздох, сопровождаемый легким стоном. Приближалась истерика, которую я была просто не в силах остановить. Я так долго держала себя в руках, старалась придумать что-то, так и не проронив ни слезинки на тот счет, что похищена каким-то ублюдком, а Адам, возможно, все еще жив.

Мой организм был измотан. Я поняла это только что. У меня почти не было сил. Мне ничего не хотелось делать. Веки становились тяжелыми, а сердцебиение замедлялось. Дыхание выровнялось, а сами вздохи стали реже. Я навалилась на подушку, повернувшись на бок, а на ноги накинула плед.

Мне нужно поспать. Сон лечит – мне станет гораздо лучше, и завтра я смогу что-нибудь придумать, но не сейчас.

***

Лео

Я остановился около двери комнаты, где держал девчонку, и уставился на замок. Стоит ли туда заходить? Она уже попыталась сегодня сбежать. Еще немного, и достала бы нож. И так как она считает себя жертвой, думаю, девушка смогла бы навредить мне. А мне это нужно? Точно не сейчас.

Но ей необходима помощь. Надо обработать рану на ее руке. Я не должен был причинять новых увечий, но не сдержался. Она действительно вывела меня, а я и так пребывал в напряжении. Обычно я не поступал так. Срывался лишь здесь, дома, когда напивался, чтобы расслабиться. Мне пришлось уже несколько телевизоров поменять, так как ножи метались уже не в шкаф, а прямо в экран, где мелькали картинки из прекрасных сказок, которые сейчас крутят в эфире. Неужели еще кто-то действительно верит, что подобное может произойти в жизни?

Особенно я смеялся над фильмами о киллерах. Неужели именно таковыми нас видят люди? Беспощадными, хладнокровными, больными на голову ублюдками, которые ради наживы готовы пойти на собственный риск, лишь бы не замарать репутацию. Черт… А ведь похоже на меня. Но я не сижу каждый вечер над своим орудием и не начищаю его для успокоения.

Я ухватился за замок и вставил в него ключ. Из-за двери не послышалось ни шороха. Может, я что-то упустил, и она сбежала? Отворив замок, снял его и открыл дверь. Девушка лежала на кровати, повернувшись спиной ко мне, и мирно посапывала. Точно спит. Незачем ее дергать сейчас.

Я посмотрел на аптечку, которую принес с собой. Что ж, поставлю ее снаружи у двери, и когда девчонка придет в себя, я займусь ею. Ведь она нужна мне живой и здоровой. Только если не доведет до белого каления, и я, не контролируя себя, застрелю ее прямо в этой комнате.

Прихватив по пути поднос с нетронутой едой, покинул помещение. Что же, у меня теперь есть немного времени на то, чтобы заняться поиском той группировки. Надо только дождаться информации о людях, которых мне придется найти. А пока стоит расслабиться. Вряд ли в ближайшее время девчонка согласится есть пищу, которую я ей приношу. Уверен, она считает, что я пытаюсь ее отравить. Глупое избалованное богатством существо. Стал бы я ее тащить к себе домой, чтобы тихо убить, если мог это сделать уже давно? Мне она нужна для более глобальных целей – глупо не понимать этого. Возможно, до нее дойдет, когда я перестану приносить ей еду.

Я наскоро переоделся из домашних спортивных штанов в джинсы, обулся, а затем покинул квартиру, чтобы сходить в магазин за виски. Возьму, пожалуй, бутылку побольше. Многое произошло, от чего мне хочется напиться еще сильнее.

Продавец знал меня в лицо, потому почти сразу же притараканил нужный мне напиток. Наверное, у меня на лице написано, какого именно размера я ожидаю получить сосуд.

Расплатившись, вернулся домой, переоделся в домашнее и проверил, спит ли до сих пор девчонка. Было тихо – я даже не слышал посапывания.

Я зашел на кухню, открыл бутылку и, прихватив стакан, вернулся в гостиную на диван. Ножи мозолили глаза. Что-то мне подсказывало, что надо их убрать оттуда. Вдруг она еще раз решит попытать счастья и попытается вырвать один из них из дерева, а потом воткнуть мне в шею ради того, чтобы выбраться. Я не могу рисковать. Мне и так угрожает опасность. Кто-то знает, кто я такой. И, по крайней мере, мне нужно узнать, откуда этот человек владеет информацией обо мне, и что это за личность.

По телевизору крутили какую-то муть. Снова. Я большими глотками глушил алкоголь, разливающийся по телу как огонь. Лицо медленно краснело, а в горле приятно жгло. Я и не заметил, как прикончил половину бутылки. А экран все еще показывал мне какой-то чудаковатый фильм. Я даже не понял толком, о чем идет повествование, поэтому переключил канал на прогноз погоды. Хоть что-то полезное для моей работы. Потому что, если мне необходимо будет охотиться на улице, я должен быть предупрежден, в каких условиях придется сидеть в засаде. От этого зависит вид орудия убийства и то, во что я буду одет. Никому не приятно торчать на какой-нибудь крыше в промокших насквозь джинсах. Да настолько промокших, что даже трусы к заднице прилипают. Я пару раз сталкивался с подобным.

Потому уж лучше прогноз, чем очередное бессмысленное кинцо, где не показывают ничего дельного. Лишь вымышленный сюжет, приукрашенный компьютерными спецэффектами.

Снова говорили что-то о жаре, ярком солнце и отсутствии ветра. Девушка в коротенькой юбочке вертелась перед камерой, указывая на города. Мой взгляд непроизвольно отвлекся именно на женскую особь.

Резко поднявшись с дивана, я с грохотом поставил на журнальный стол полупустой стакан и на слегка пошатывающихся ногах двинулся в конец коридора, где была заветная комната. Сначала пришлось прислушаться, чтобы проверить, спит ли девчонка. Но не было слышно ничего. Все так же качаясь, я выудил из кармана домашних брюк ключ от замка и поднес его к глазам, будто не узнавая. Проверить, так сказать, точно ли тот ключ. А затем наклонился к двери и прищурился, стараясь прицелиться в замочную скважину, свободной рукой удерживая сам замок.

В глазах плыло, а ноги еле держали. Это ж надо было так напиться…

Оставив попытку открыть дверь, я выпрямился и тяжело вздохнул. Глаза чертовки сильно болели, словно в них песка насыпали.

И вот нужна она мне, это девчонка? Что я творю? И что мне вообще с ней делать? Насиловать? Нет. Так низко я опуститься не могу.

Пошатнувшись, я стукнулся спиной о стену, но так и не отошел от нее. В итоге облокотился на прохладную поверхность, голову откинул назад и закрыл глаза. Тело ощущалось каким-то обмякшим. Было трудно контролировать его. Вот сейчас постою тут немного и вернусь в гостиную. Хватит проверять девчонку. Никуда она не денется.

***

Одри

Почему он не вошел? Передумал?

Интересно, что у него на уме. Должна быть причина, почему он держит меня здесь. Наверное, для своих сексуальных или маниакальных пристрастий. Может, ему нравится наблюдать, как девушка умирает, захлебываясь в собственной рвоте из-за отравления. Или ему доставляет удовольствие вспарывать людям животы, вытаскивая органы наружу. Может, у него даже тут комнатка есть, где он эти органы коллекционирует.

К сожалению, я могу предполагать лишь самое худшее. Потому что я уж точно не в состоянии поверить, что этот человек решил похитить меня ради благих целей. Нет ни одной нормальной причины, почему я все еще жива и нахожусь здесь, у него дома. А может, это вообще не его дом, а квартира какой-нибудь предыдущей его жертвы? И погибла она в этой же комнате… От удушения, допустим.

Пол из-под ног начал стремительно уходить, колени свелись вместе, в то время как ступни все еще оставались расставлены. Паркет будто приближался ко мне, притягивал, заполняя разум пустотой.

Я треснула себя по щеке, чтобы прийти в чувство, да так, что звон разлетелся по помещению. Тело перестало сводить судорогой, и я смогла полностью его контролировать, мысленно прощаясь с полом.

Блин, я слишком впечатлительная. Надо избавиться от подобных размышлений, иначе я тут собственноручно себя в гроб загоню.

Снаружи было тихо. Даже совсем не слышно работающего телевизора, что не так давно орал что-то о погоде – именно из-за этого я проснулась. Тишина стояла такая, будто я сейчас находилась в квартире совершенно одна.

Значит, у меня есть возможность попытаться расковырять замок. Я посмотрела на тумбочку – пусто, ни одного столового прибора. Или же стоит придумать другой план?

Должно же быть что-то еще. Даже самое, что ни на есть, банальное.

Я снова внимательно пробежала взглядом по комнате, останавливаясь на всех предметах, так называемого, интерьера. И почему-то глаза вновь уставились на кровать. Да что не так? Что пытается сказать мне мой мозг?

Посмотрела на окно. На кровать. Окно. Кровать.

Ладони вспотели от волнения, ведь я поняла, какую деталь упускала все это время. Стоило с самого начала попробовать открыть окно. Да, высоко, но у меня есть шанс выбраться отсюда, оставшись при этом в живых. Это же так легко! И все находилось прямо передо мной. А я вместо этого решила рискнуть своей жизнью, вырвавшись из комнаты, а после еще и по полу проехалась.

Я подлетела к окну и ухватилась за ручку, потянув ее в бок. На мгновение замерла, ощутив некое беспокойство. Вдруг я ошиблась, и сейчас все мои планы пойдут прахом? Ну же, я должна дернуть дверцу на себя. Давай, Одри.

В голове что-то щелкнуло и не давало мне сделать то, о чем я думала. И мне только и оставалось, что спрашивать свой мозг, все ли с ним в порядке. То он сам показывает мне, что делать, то противится моей воле, взяв над телом вверх. Или это снова предчувствие? Но что может случиться хуже того, что происходит именно сейчас? Ничего. Нет ничего хуже, чем быть убитой неким маньяком-убийцей-киллером – не важно, кто он есть на самом деле. Ладно бы это еще на людях произошло, а так о моей кончине не узнает даже собственная мать. Я просто представить не могу, что с ней случится.

Как только выберусь, я должна сразу же бежать в полицию. Нет. Сначала на оживленную улицу, чтобы находиться на глазах людей – так будет безопаснее. Не думаю… То есть надеюсь, по крайней мере, что прохожие не пустят на самотек ситуацию, в которой какой-то мужик будет силой тащить меня по тротуару, пока я вырываюсь.

После удачного побега надо срочно идти в полицию. Я должна им все рассказать. Описать этого человека. И уже потом лететь к родителям, чтобы увезти их как можно дальше от Адама, если тот жив.

Я дернула за ручку, сразу приложив силу, но этого, на самом деле, даже не требовалось. Окно не было заперто все это время. Так что либо мужчина забыл об этом, либо думал, что я не догадаюсь сбежать.

Я тут же собрала с кровати все, что на ней было: с одеяла сняла пододеяльник, с подушек наволочки, скинула простынь и даже плед.

Связав все это, я, конечно, не добьюсь нужной мне длины, чтобы беспрепятственно спуститься на землю. Значит, придется прыгать. И я это сделаю прямо сейчас. Кажется, я видела там мусорный бак по левую сторону. Если я зацеплюсь за подоконник, что находится ниже, и раскачаюсь, есть возможность допрыгнуть до контейнеров. Они как раз раскрыты.

Пришлось связывать все вместе на несколько узлов, ведь девочка я нелегкая – мне необходимо быть уверенной в том, что самодельный «канат» выдержит мой вес, не развязавшись, когда я буду на середине пути. Но даже несмотря на старательность, я делала это быстро, боясь, что мужчина вот-вот вернется. Когда работа была окончена, я напоследок подошла к двери и прислушалась к звукам снаружи. Все еще тихо.

Боже, надеюсь, он действительно покинул квартиру, и ему не взбредет в голову прямо сейчас вломиться внутрь. Будет невесело, если он застанет меня в момент побега. Я даже предположить боюсь, что он со мной сделает после этого и куда запрет. Ведь я не в курсе, какие еще более ужасные помещения есть в его облезлой квартире.

Убедившись, что за пределами комнаты до сих пор тихо, я ринулась к окну, прихватив с кровати свой спасательный «трос». Мне нужно было зацепить его за что-то. Но почему-то об этом я подумала в самую последнюю очередь. Дернув оконную раму несколько раз, я осознала, что та сделана из какого-то металла, так что она без каких-либо проблем сможет выдержать меня и не треснет.

Надо лишь выбить стекло, но это создаст шум. И если мужчина все еще находится в квартире, он услышит его. Но ничего более не оставалось. Придется действовать очень и очень быстро, ведь пока он будет спускаться с третьего этажа на улицу, я могу успеть выбежать в людную местность и затеряться в толпе.

Тумбочка у кровати оказалась пуста. Я попробовала ее приподнять, втайне надеясь, что она не прибита к полу. Но мне повезло. До этого киллер также не додумался. А ведь я в прошлый раз могла огреть его по башке этой самой тумбочкой. И почему я не догадалась? Все приходит в голову с опозданием… Наверное, все из-за того, что тогда я просто не могла трезво размышлять, пребывая в шоковом состоянии.

Глубоко выдохнув и стараясь сдержать рвущееся из груди сердце, я подняла тумбу на уровень своей головы, прицелилась и швырнула ее в стекло прикрытой дверцы окна. Деревянный ящик без особых проблем разбил его, а затем полетел вниз.

Отлично. Так я даже внимание прохожих привлеку.

Звук вышел неимоверно громкий, осколки полетели и на пол, и на асфальт, расколовшись на еще более мелкие кусочки. Я посмотрела на свои голые ноги и поняла, что, вероятнее всего, могу порезаться, когда подберусь к окну.

Но не нет времени размышлять. Надо было срочно действовать, потому что сердце по-прежнему колотилось, а в горле встал ком. Мысли крутились лишь вокруг одной фразы «быстрее, он сейчас придет». Я шустро открыла дверцу, на несколько оборотов примотала край «каната» к раме и завязала на пару узлов. Дернув его на прочность, убедилась, что тот выдержит меня, но в душу снова закрались страх и сомнение. Правда сейчас уже не время останавливаться. Полдела сделано, и надо завершить его, пока я все еще жива.

Я перекинула «трос» через подоконник и склонилась вниз, чтобы узнать, до куда он все-таки достает. Как я и думала, до земли он не достигал, но мусорные баки были очень далеко. Раскачиваться на связанным между собой постельным комплектом – пик глупости. Слишком большой риск упасть на асфальт и переломать себе ноги или, не дай Бог, шею. Но, вот, до самой земли, если прыгать прямо с «каната», не так далеко, как я сначала думала – где-то метра полтора-два. Больше вероятность остаться невредимой. Если удачно все рассчитать, можно приземлиться прямо на ноги. Даже на порезанные.

Я все-таки поранилась, от чего пол начал окрашиваться в цвет моей крови, что уже струилась из порезов. Но страх быть убитой похитителем или же потерять родителей от рук Адама был сильнее любой боли, которую я сейчас испытывала.

Ухватившись обеими руками за дверцы, я поставила одну ногу на подоконник, а затем подтянула остальное тело, полностью забравшись на него. Я повернулась спиной к улице, удерживаясь одной рукой за карниз, а второй уже схватившись за «канат» и начала медленно спускаться, пока только мой нос не стал торчать на одном уровне с окном. Именно в этот момент дверь в комнату отворилась, и внутрь влетел мужчина, тяжело дыша, будто пробежал до этого десятикилометровый марафон.

Времени не оставалось. Я должна прямо сейчас быстро спуститься вниз.

Киллер с яростью посмотрел на меня и полетел ко мне, но я отпустила подоконник, ухватившись уже обеими руками за «трос», и продолжила спуск, совершенно не думая о том, что какой-то узелок может в любой момент развязаться. Мужчина перегнулся через окно и посмотрел на меня. Я на мгновение остановилась, повиснув в воздухе, и взглянула снизу-вверх на него. Я испытывала гордость, адреналин бушевал в крови, давая мне толчок, но присутствовал и ужас, который я ощутила тогда, когда убийца ворвался в комнату.

Я начала медленно перебирать руками, обхватив ногами «канат», и помогала себе ими спускаться. Ладони не вовремя вспотели, и в этот момент я была так рада, что это не настоящая веревка, с которой я в подобной ситуации уже давно соскользнула бы.

Надо делать это быстрее. Гораздо быстрее. Потому что тогда, когда я снова посмотрела наверх, мужчины там уже не было – он полетел вниз по лестнице, чтобы я не успела сбежать. У меня совсем мало времени. Со своими длинными сильными ногами он может перескакивать через три ступеньки. Я же еле держусь на весу, а руки уже начинают трястись от переутомления.

Оказавшись на уровне между окнами второго и первого этажа, я с горечью осознала, что «трос» кончился, и теперь мне следует прыгать. Я спустилась еще чуть ниже – так, что мои ноги уже свисали, и я держалась лишь руками – и, зажмурив глаза, прыгнула. Столкновение с асфальтом произошло не так удачно, как я рассчитывала. Правая лодыжка громко хрустнула от того, что нога подвернулась под себя, и я рухнула задницей прямо сверху на нее, взвыв от внезапной адской боли. Но даже сейчас я была в состоянии сообразить, что времени почти не осталось. Или сейчас, или никогда.

Я постаралась приглушить в себе то, что испытывала в данный момент, и ухватилась руками за стену, цепляясь ногтями за выступы, чтобы помочь себе подняться. Подтянув тело, мне удалось принять вертикальное положение, но ноги уже отказывались слушаться, подгибаясь. Слезы текли по щекам, и из-за них изображение в глазах расплывалось.

Сейчас не самый подходящий момент. Я должна вырваться из этого переулка.

Сделав один шаг, я взвыла еще громче, потому что боль стала невыносимой, ноги попросту отказывались идти, а в голове становилось мутно.

Надежда, что я смогу вырваться, все не покидала меня. Мне просто стоит делать еще несколько шагов и позвать на помощь, чтобы меня услышали с улицы. Но раз из окон никто не выглянул после моего визга и звона разбитого стекла, вряд ли в доме хоть кому-то есть до меня дело. Но там, по тротуару, сто процентов, идут люди, которым будет не наплевать.

Я еще сильнее вцепилась в стену, опираясь на нее. И когда я уже начала верить в то, что у меня получается, что до достижения моей цели осталось всего-ничего, в переулке появился силуэт, в котором я сразу узнала своего похитителя.