Читать книгу Пропавший без вести - Алинда Ивлева - Страница 2

Глеб проснулся раньше будильника. Выскочил из дома, не умывшись и не позавтракав. Только на улице, когда ветер хлестнул по лицу, пожалел, что не взял шапку. Вспомнил Лелишны слова: «После тридцати, если не женишься, сразу превратишься в старпёра, и начнешь покупать вещи с капюшоном». Уже далеко за тридцать, именно сейчас он сильно пожалел, сам не знал о чем больше – что холостяк, или что пуховик рассчитан на минус пятнадцать.

Глеб прыгнул в подошедший трамвай, проехал две остановки, и словно сайгак, спасающийся от стаи волков, понёсся к «блохе». Завсегдатаи уже выстроились нестройными рядами, его попыталось остановить при входе то же чучело с медным кувшином. Тут и там зазывали продрогшие маргиналы. Мужичонка в ватнике с гармошечным лбом как у шарпея размахивал над головой патефоном. Глеб притормозил, мало ли что у местного контингента в башке. Двинулся медленно, всматриваясь в лица, вдруг «графиня», передислоцировалась в другое место. Холод встал дыбом и перехватывал дыхание, но на удивление, Глеб не замерз. Рядом прижался, почти вплотную, здоровяк с бульдожьей челюстью, и речитативом пробурчал:

– Иконы, картины, медали, форма, что интересует? Иконы, картины, медали, ордена, финки, что ищете? Глеб хотел послать. Юркнул взглядом по рыночному муравейнику в поисках бабки в чалме. Не хотя приостановился и спросил:

– Бабка в пальто, у нее еще такие бархатные зеленые перчатки затертые, и чалма с сеткой. Как ее, черт, забыл.

– Удочки продает? – «бульдог», казалось, еще больше выдвинул вперед нижнюю челюсть. – Так это Кочерга, она сегодня не придет.

– Нее-ет, на башке у нее крендель и фата такая, чёрная, забыл, как называется.

– Свадебные – это у нас Ирка, ну ты обижаешь, она не старая, выглядит хреново, согласен. Пойдём, отведу. – Здоровяк едва коснулся локтя Глеба, направляя его влево.

– Не, друг, спасибо, я сам. Помню, вчера она стояла в самом конце. – он махнул рукой в сторону лаза. – И это точно бабка. И кроме фоток в коробке никаких свадебных вещей не было.

Мужик задумался, почесал массивный подбородок пятерней-лопатой.

– Аа-а, эта что ли, Жертва Революции?

– Кто-о?

– Да тощая вобла с вуалью. Чёрной такой. Она?

– Во-во. Точняк. Вуаль. Сориентируй, друг, где ее найти?

– Так не пришла она.

– Может, завтра будет? А как найти ее?

– Ну этого я тебе не скажу, а че случилось, чтоб мы в курсе были, нам проблемные не нужны.

–Да, фотки у нее вчера купил, а на одной из них дед, без вести пропавший. Вот…

– Слушай, раз такое дело… кто-то из наших помогал ее барахло сюда как-то припереть. Щас, обожди.

Спустя минут пятнадцать, когда Глеб уже поглядывал на часы и напарник написал три смс, интересуясь, где он, прикандыбал Шизоид. Так представил худого с выпученными стеклянными глазами подошедшего патлатого в длинном женском пуховике. Шизоид протянул руку для приветствия, но Глеб побрезговал. Все эти рыночные церемонии ему были без надобности.

– Я поинтересовался уже, между делом, Шиз не помнит, говорит, пешком минут десять, тут по правую руку через железяку старые дома. Там она живет. Одни коммуналки там. Думаю, если походить, поспрашивать, кто-нибудь да знает нашу Жертву Революции, – Бульдог ухмыльнулся, оголив нижнюю выпирающую беззубую челюсть. Глеб попрощался и твердо решил заканчивать якшаться с блошиными менеджерами.