Читать книгу Эффект Берковича - Алиса Атрейдас Атрейдас - Страница 9

– Ты чего такая довольная? – пытала Маринку Катя – соседка по комнате.

– Настроение хорошее, – Маринка раскинула руки, как вчера Стас и пропела: – Я люблю тебя, жизнь!

Катя прищурила глаза и ткнула пальцем с обгрызенным ногтем в Маринкин смартфон.

– Где взяла? – вопрос получился осуждающим.

Девчонки в комнате все были бюджетницы, звезд с неба не хватали, зато щедро делились друг с другом своим скудным гардеробом и последним дошираком. А тут новый телефон. Дорогой. И у кого? У Маринки!

– Подарок, – улыбнулась Марина.

– И за какие такие заслуги, стесняюсь спросить? – глаза Катерины совсем превратились в щелочки.

– Ну, что ты, Кать…

Настроение как-то сразу стремительно начало портиться.

– Думаешь, я не знаю чей это подарок? – голос Кати поднялся на полтона.

– Ну, если знаешь, то чего спрашиваешь? – умиротворяюще подмигнула Маринка. – Пойдем, лучше картошки нажарим!

– Нам надо серьезно поговорить! – Катя уселась рядом на кровать и аккуратно положила ладони на колени. – Ты, хоть, понимаешь с кем связалась?

– Я…

– Да, у него таких, как ты, – перебила ее Катя, взмахнув руками, – воз и маленькая тележка, вот! У него невеста эта расфуфыренная блондинка, дочка этого… Ну, короче, шишка еще та! А ты думаешь, что ты ему понадобилась? – Катя с жалостью посмотрела на подругу и обняла ее за плечи: – Ты у нас красавица. Но не для таких, как он…

– Каких – таких?

– Таких, Мариш, таких самых. Из-за которых потом такие, как мы, возвращаемся в свою дыру, с ребенком в нагрузку…

У Катьки еще при поступлении закрутился роман с одним «папенькиным сыночком» и она ездила домой «избавляться от позора», как она это обозначила. Маринка не осуждала подругу, да и как можно судить другого человека. Сама бы она так не поступила, а другим не судья.

– Не всегда все плохо, Кать…

– Всегда! – отрезала подруга и резко вскочила с кровати, отчего Маринка закачалась на растянутых пружинах. – Он тебе сейчас телефончики дарит, в рестораны водит, а завтра в койку затащит и на хер пошлет! Что же ты за смартфон продалась?!…

Катька бегала по комнате, выплескивая на подругу гадости, помноженные на собственные неудачи.

Все совсем не так! Хотелось крикнуть Маринке, чтобы Катька замолчала. Но она видела, что ту не заткнешь, что у Катерины сейчас бурлит свое прошлое. Даже непонятно было, что сейчас в Катьке бушует – забота о подруге или собственные обиды? Поэтому Маринка осторожно взяла смартфон, словно оберегая его от капелек яда, которые летели из Катьки, и спрятала его в карман. С глаз долой, как говорится.

– Я буду осторожна, Кать. Обещаю, – сделала она еще одну попытку, утихомирить подругу.

– Ох, Мариш, они такие козлы! Такие козлы…

– Угу, – невнятно буркнула Маринка, легко соскакивая с кровати. – С чем картошку есть будем? С таком или с таком?

– У меня баночка грибов припрятана, – заговорщицки улыбнулась Катька. – Ритка когда сегодня придет?

– Она домой на выхи укатила, но мы ей оставим. – Маринка погрустнела и добавила: – Отчим у нее опять мать порезал, ночью из больницы звонили…

– Твою за ногу! Да чего она его не посадит-то!

Внимание Катьки переключилось на Ритиных родителей и Маринка облегченно вздохнула. Ей до слез было жаль Риту, но она понимала, что пока ее мать пьет, это так и будет продолжаться – сломанные пальцы, выбитые зубы…

Он позвонил, когда Маринка раскладывала шкворчащую картошку на тарелки. Катька тут же насторожилась.

– Мама, – соврала Маринка. – Потом перезвоню.

Кусок не лез в горло, вкус не чувствовался… Хотелось бросить все и убежать в душ, чтобы перезвонить Стасу. А телефон предательски звенел эсэмэсками.

– Да, ответь уже, – махнула рукой Катька, – только потом не жалуйся.

Маринка бросила вилку, чмокнула Катьку в макушку и выскочила за дверь…

Стас не мог с ней встретиться в обед, как обещал, «дядя припахал его на фирме», сказал он.

– Это лучше, чем на ферме, – пошутила Маринка, а у самой внутри сжалось в тугой комочек – она не увидит его!

– Но зато весь вечер наш, – чуть охрипшим голосом произнес Стас. – Будешь меня ждать?

Бум-бум-бум! Маринке казалось, что Стас в трубке слышит, как бьет ее сердце. Горло перехватило, поэтому она кивнула – радостно, счастливо.

– Марин? – взволнованно раздалось в трубке. – Ты обиделась?

– Нет, что ты? – у нее даже голос прорезался от удивления.

– Ты не ответила мне…

– Я кивнула! – засмеялась Маринка.

Ну, не может он быть подлецом! Не мо-жет! А Катьке просто не повезло, вот она теперь во всех и видит только плохое.

Стас освободился только в семь вечера, до этого времени он каждую свободную минуту писал ей сообщения:

– Мы только поговорили, а я уже соскучился. У тебя точно в роду ведьм не было? Я тут погуглил: зеленые глаза, рыжие волосы и родинка около уха – ведьминские признаки, – влюбленные смайлики.

– У меня не рыжие волосы, а каштановые! – злой колобок; смеющийся колобок.

– То есть, наличие ведьминской крови ты не отрицаешь? – подмигивающий колобок.

– Ну-у-у… – колобок задумался.

– Я так и знал! – и тут же следом поцелуйчики: – Прости, надо бежать. Наколдуй на вечер хорошую погоду!

Но, видимо, в роду Маринки все-таки не было ведьм, потому что к вечеру началась настоящая вакханалия с дождем и градом.

– Я приду за тобой! – скомандовал Стас. – Не смей на улицу выходить!

И Маринка не смела. Она стояла у окошка и смотрела, как Стас, нарушая все правила, заезжает на тротуар, чтобы припарковаться поближе ко входу в общагу. Затем из машины показалось странное сооружение – оказалось это Стас держал над головой куртку. Так он и прибежал за ней.

– У меня зонтик есть, – засмеялась Маринка.

– Ага, зонтик. Тебя вместе с этим зонтиком, как Мери Поппинс, ту-ту. Ветрюга видела какой?

– Может не пойдем никуда? Здесь побудем…

– А как же сюрприз? – подмигнул он.

Маринке и самой не хотелось сидеть в общаге, под осуждающими взглядами Катьки, поэтому она нырнула под заботливо растянутую куртку, и они побежали к машине, шлепая по бурлящим ручьям.

Стас держал куртку над дверцей, пока Маринка забиралась внутрь.

– Ну и погодка, – он прибавил температуру. – Сильно промокла?

Его голос, когда он обращался к ней, неуловимо менялся. Становился таким бархатистым, как шерстка кота. Маринка готова была слушать его голос вечно.

– Мариш?

– А? Ой, прости, заслушалась, у тебя такой голос… м-м-м волшебный, – бесхитростно ответила она, снова вогнав Стаса в краску.

– Ноги промочила?

– Немного…

– Снимай обувь, там воздух горячий, быстро согреешься. Нам ехать минут тридцать.

– Не видно ничего, Стас, – Маринка опасливо положила руку ему на локоть. – Может, просто в машине посидим? Поболтаем?

– А мы на ощупь, – он накрыл ее ладонь своей. – А пальцы-то совсем ледяные! Маришка-ледышка… – сказал и стартанул с места, подняв веер брызг.

А Маринка сжалась и даже глаза зажмурила, мысленно успокаивая себя, не замечая, что сжимает локоть Стаса все сильнее. А Стас включил музыку – Моцарта, и погладил ее по руке: «Расслабься, я опытный водитель.»

– Чуть помедленнее… кони… – выдохнула Маринка. – Чуть помедленнее.

– Слушаюсь, сэр! – отрапортовал он и снизил скорость, затем приглушил музыку. – Время полета увеличивается на час, – голосом стюардессы произнес Стас, и осторожно спросил: – Может, тогда на ночь останешься?

Маринка молчала, поэтому Стас повернулся к ней.

– На дорогу смотри! – пискнула она. – Останусь!

И все сразу изменилось. Ушло напряжение. Душа ликовала и пела в восторге. Вот так просто!

Стас снова прибавил громкость, и Серенада №13 подхватила ликование, слилась с состоянием души. А рука Маринки ослабила хватку, сменив ее легкими поглаживаниями. Куртка Стаса мокрая валялась на заднем сиденье, он остался в футболке и Маринка трогала, изучала рельеф мышц, замирая от наслаждения.

Стас уже не торопился, наоборот, хотелось ехать вечно. Музыка и Маринка. Маринка и ее прикосновения…

– Черт! – нога вжалась в тормоз.

Маринка дернулась вперед. «Пристегнута! – мелькнула мысль. – Уф-ф!»

– Что случилось?

– Да, придурок какой-то решил дорогу перебежать, – Стас тихо ругнулся. – Хорошо я еле полз.

– Как ты его заметил? Не видно же ничего.

– Я же говорю опытный… Ты как?

– Норм. Только язык прикусила.

Стас не удержался, нащупал ее руку и поцеловал пальцы.

– Почти приехали.

Ему понравилось, что Маринка даже не спрашивает – куда? Вот так села и полностью доверилась ему. И он точно знал, куда бы он ее не привез – ей будет хорошо, потому что с ним.

Ливень, похоже, не думал заканчиваться и крупными мазками штриховал природу за стеклом. Поэтому Маринка даже не представляла, где они сейчас и когда Стас, накинув куртку, открыл дверцу, очень удивилась, увидев, что не в городе.

Небольшой домик в окружении сосенок принял их в свое благодатное тепло.

– Сейчас мы камин растопим. – Стас вдруг стал неловким, смешался: – Ты можешь переодеться в ванной, там есть теплые халаты, ты не бойся, они чистые, это… это…

– Стас, – Маринка прикоснулась к его лицу. – Все хорошо. Я хочу быть здесь, – ее пальчики гладили чуть колючую щеку, – с тобой.

– Это дом мамы, – шепнул он. – Здесь не было ни одной девушки. До тебя. Я хочу, чтобы ты это знала.

– Я знаю, – тоже шепнула Маринка.

И она действительно знала.

Несколько секунд или минут они так и стояли, смотря друг другу в глаза, словно давая бессловесную клятву. Наконец, Стас улыбнулся:

– Если мы сейчас не переоденемся, то заболеем. Ванна сразу налево, – он повернул Маринку в нужное направление. – Если что – зови на помощь! – крикнул он вслед.

В ванной Маринка обхватила себя руками, пытаясь унять дрожь. Взглянула на себя в зеркало. Щеки алели лихорадочными пятнами, глаза сверкали сумасшедшинкой.

– Я люблю его, – сказала Маринка.

Она и сама не знала кому она это сказала – себе или незримому образу матери Стаса, сказала, как поставила свою подпись в документе. Получите – распишитесь. От этих мыслей стало по счастливому смешно и Маринка прыснула в ладошку.

– Все нормально? – тут же раздалось за дверью.

– Ты подслушиваешь что ли? – стараясь говорить строго, произнесла Маринка.

– Естественно!

Почему все так легко? Все настолько хорошо, что становится немного страшно… Маринка быстро скинула мокрую одежду, стянула резинку с волос и посмотрела на себя. Зеркало отразило незнакомку. Эту девушку Маринка видела впервые. Это точно не она. Слишком… сексуальна? Притягательна? И Маринка поняла – вот такой ее видит Стас. А не конопатой девчонкой с испуганными глазами.

Белоснежный халат принял в свои объятия, скрыв до пят. Мама у Стаса явно была побольше Маринки.

– Спасибо, – шепнула она и вышла из ванной.

Вышла и зажмурилась, потому что подумала, что попала в сказку: сотни свечек горели повсюду и только они освещали дом, создавая новогоднюю атмосферу, мерцая, обещая волшебство.

Стас возился у камина, сидя на корточках. Он уже переоделся в сухой спортивный костюм, который сейчас натянулся на бедрах. Разве можно быть таким совершенным? Маринка неслышно забралась в кресло с ногами, свернулась клубочком и принялась наблюдать за Стасом, любуясь, наслаждаясь каждым его движением.

Когда Стас развел огонь, он обнаружил Маринку, мирно спящую в кресле…