Читать книгу Летопись Океана - Алиса Бастиан - Страница 7

– Что ж, чужеземец, – ласково сказала Провидица, – ты очень вовремя. Ты именно тот, о ком говорилось в пророчестве. На тебя возложены большие надежды – наверное, ты это чувствуешь. Но я думаю, ты их оправдаешь. Ты справишься.

Макс чувствовал. Но оптимизма Чайницы не разделял. В конце концов, он был просто мальчиком из чужого мира, потерявшимся и сбитым с толку, а вовсе не супергероем (про них Макс тоже любил читать).

– Что за надежды? – нехотя спросил он. – Что я должен буду сделать?

– Если не получим проводника, то тогда неважно. Пока не будем зря мутить воду, – сказала вдруг Аврора, и Макс обиделся. Теперь ко всем вопросам прибавился ещё и вопрос про загадочного проводника.

– Но, может быть, ты скажешь, как же мне вернуться домой? – спросил он Провидицу.

– Домой тебя вернёт твоё желание туда возвратиться, – ответила она. – Но до этого предстоит путь, который вы обязательно осилите. Просто не унывай и не сдавайся раньше времени. А лучше – вообще не сдавайся. Неблагодарное это дело.

Чайница ловко убрала со стола, и чашка, вымытая и поблёскивающая капельками воды, оказалась на своей полке, а чайничек – на своей. Макс снова засмотрелся на все эти удивительные чайники-судьбы.

– А свою судьбу ты уже знаешь? – полюбопытствовал он.

Ему казалось, что живя в окружении всех этих чайников и имея возможность знать всё и вся, просто невозможно удержаться от такого искушения.

Но Чайница, вопреки его ожиданиям, покачала головой и ответила:

– Нет. Я не хочу её знать.

– Но почему? – удивился Макс. – Я бы хотел. Можно мне?

– Нет, я же сказала: ты ещё не готов. Знать свою судьбу не так здорово, как тебе кажется, Макс. Это требует такого мужества, какое и за всю жизнь может не набраться, и такого смирения, которое не каждому дано.

– Потому что судьбу нельзя будет изменить? – догадался Макс.

– Я знаю судьбы многих, Макс. Это мой долг. И поверь, это вовсе не легко и не так интересно, как может выглядеть со стороны. Ты словно прочел книги, которые ещё не написаны, а потом они начинают вести своё повествование, не зная ни о поворотах сюжета, ни о концовке, а тебе остаётся лишь закрыть на всё это глаза, потому что ты уже всё знаешь.

– Значит, всё-таки нельзя? – допытывался Макс. Почему-то его очень взволновал этот вопрос. Мысль о том, что что-то где-то решено за него раз и навсегда и не подлежит изменению, его беспокоила.

– Я не имею права об этом говорить, – сказала Чайница. – Быть Провидицей – значит, соблюдать множество обетов, почти каждый из которых так или иначе затрагивает молчание и конфиденциальность.

Макс не до конца понял слова Чайницы, но суть уловил. Поэтому вздохнул. Ничего-то ему не говорят! Хорошо хоть чаем напоили… Он решил не торопить события, как ему и посоветовали, а просто посмотреть, что будет дальше.

– Не будем терять время. Вам пора в путь. Полагаю, вы направитесь к графу? – спросила Провидица и посмотрела на Аврору.

Аврора кивнула и добавила:

– Только перед этим зайдём к Изумруд. Я ей обещала. – И она показала на контейнер с зелёной крышкой, торчавший из сумки.

– Хорошо, – одобрительно кивнула Чайница. – От души надеюсь, что всё сложится удачно. Вы справитесь. Я верю в это.

– Но в чашку по этому поводу не заглянешь, чтобы не увидеть обратное и заранее не разочароваться, – сказал Терций, и голос его почему-то чуть треснул.

– Вера – великая сила, – улыбнулась Провидица.

Максу очень хотелось спросить, что это за граф, к которому они пойдут, и что это за Изумруд, но он демонстративно сделал вид, что ему это совершенно неинтересно. Троица этот вид заметила, оценила и заулыбалась. Но ничего не сказала.

«Вполне возможно, там не прошло и минуты», – вспомнил Макс слова овчарки Рика.

– А что, если я не пойду? – спросил он вдруг.

– Что, уже испугался? – усмехнулся Терций. – Что-то рановато.

– Нет, просто…

– Конечно, ты можешь не идти, если не хочешь, – ответила Чайница. – Но ты же хотел вернуться домой, в свой мир?

– Да, но… – Макс замолчал.

Даже если в его мире действительно не прошло и минуты, это значит, что можно спокойно искать путь домой, не беспокоясь, что мама всё это время разыскивает его и пытается понять, что произошло. Но это всё равно не значит, что ему стоит медлить. Всё равно домой-то надо вернуться, и чем раньше он поймёт, как это сделать, тем лучше. Если только…

– …но нет ли какого-нибудь другого способа? – закончил фразу Макс.

– Ох, Макс, – пробормотала Аврора. – Если кто-то и знает его, то только Чайница, а она…

– А она считает, что самый верный способ – тот, который мы тебе предлагаем, – кивнула Провидица. – Я много чего знаю, Макс. И о том, что будет, и о тебе, и о всех нас. Всё, что я могу сказать: тебе действительно стоит пойти с Авророй и Терцием. По крайней мере, я точно знаю, что так будет лучше для всех.

«Значит, других вариантов нет, – решил Макс. – Значит, пора начинать делать что-то, что может приблизить меня к возвращению домой».

– Я понял, – кивнул он. – Тогда нам пора. К графу и Изумруд, – добавил он, улыбнувшись.

– Ну вот, другое дело! – обрадовались Терций с Авророй.

Они вышли на крыльцо дома-чайника, и Макс снова поразился красоте чайных плантаций Провидицы.

– Успеха вам. Буду с нетерпением ждать возвращения. С победой.

Макс открыл рот, чтобы всё-таки спросить, что ещё за победа им предстоит, но вместо вопроса на волю вырвался удивлённый вздох.

– Ты не пойдёшь с нами? – искренне расстроился он. Ему казалось, что с Чайницей у них больше шансов на успех, что бы им ни предстояло.

– Нет, – покачала головой Провидица, и Максу показалось, что она погрустнела и даже как-то ссутулилась. – Я бы хотела пойти, но я всё же останусь тут.

Макс уже открыл рот, чтобы спросить «Почему?», но Терций положил ему руки на плечи и легонько сжал их. Вопрос остался невысказанным.

– Удачи, – пожелала им Чайница, улыбнулась и ушла в дом.

– Спасибо! – крикнула ей вслед Аврора. Потом повернулась к Терцию и Максу: – Идём.

Они пошли по разноцветной дорожке, напряжённо сопя и думая каждый о своём.

– Почему Чайница сказала, что хотела бы пойти с нами, но не пошла? – задал наконец свой вопрос Макс, когда они несколько минут прошли в молчании. – С ней…

– Было бы спокойней? – спросила Аврора.

Макс кивнул.

– Это так, – согласился Терций. – Но она не может. Не может покидать границы своих владений. Видел Чайную черту?

Макс припомнил огромную окружность, которую увидел сверху, с холма, засаженную по линии круга чаем, отличающимся от всех других и опоясывающую территорию, где жила Провидица.

– Кажется, да, – ответил он.

– Она не может выходить за границы этого круга. Чайница привязана к своим владениям настолько крепко, что не может их покинуть, – сказала Аврора. – Она даже не может выйти к пляжу. Это тяжкое бремя.

– Это ужасно, – покачал головой Терций. – Просто ужасно – жить в графстве Океан и никогда не видеть Океана. Насмешка судьбы.

– Да, в этом плане Чайнице не повезло, – вздохнула Аврора. – Она пыталась. Кто бы не пытался на её месте? Целых три раза. Потом бросила эту затею. Бесполезно. Все три раза, стоило ей пересечь Чайную черту, плантации буквально чернели – мгновенно заболевали, чаи в домике портились и переставали исцелять людей, только наносили им вред, а предсказания и пророчества становились путаными и непонятными. В общем, начинался хаос. К тому же и самой Чайнице становилось плохо, едва она покидала свои владения.

– Она пленница, – сказал Терций. – Своего дара и своих способностей. По-моему, это жутко несправедливо.

– Впрочем, сама она не любит эту тему и всячески старается избегать разговоров о ней. Так что лучше это не обсуждать. Она говорила, что чувствует это даже на расстоянии, – добавила Аврора.

– Понятно… – протянул Макс, представивший, каково это: быть запертым на определённой территории и даже не иметь возможности посмотреть на Океан. Он бы не променял такую возможность ни на какие пророчества и волшебные чаи.

– Ещё минут пятнадцать, и мы придём, – сообщила Аврора, чтобы закрыть тему, а Терций кивнул в подтверждение.

Они шли по нагретой солнцем разноцветной мозаичной дорожке, думая каждый о своём, и вскоре действительно пришли – за поворотом их ждал небольшой домик, окружённый садом с кустами роз. Цветки у них были огромными и ярко-изумрудными, а стебли – белоснежными.

– Пришли! – раздался звонкий голос из окна.