Читать книгу Амелия и «Книга власти» - Алиса Калинина - Страница 5

ГЛАВА 5

Оглавление

Вселенная вняла моей просьбе насчет недлинной дороги. Но и она доставляла Кайре мучительные страдания. Я постоянно смачивала ее губы, чтоб они не потрескались, обтирала лоб, на котором крупными каплями выступал пот.

– Потерпи, моя хорошая! Ты справишься! – приговаривала я и про себя молилась, чтоб мы где-нибудь остановились передохнуть.

И когда мы свернули к постоялому двору, я возликовала. Похоже, я тоже не фанат катания на телегах.

Я надеялась, что удастся обработать раны Кайры. Да и полный покой не последнюю роль играет в выздоровлении. Осталось донести это до биг-босса. Стоп! А почему я назвала его биг-боссом?! Опять память вытворяет со мной что хочет…

К счастью, мне не пришлось его упрашивать. Сам распорядился насчет горячей воды и чистой ткани, чтоб я могла обработать раны и немного освежить тело.

Нам выделили комнату и даже принесли немудреной еды. Хотя вполне себе съедобной – кусок жареного гуся с сыром, хлебом и кружкой кваса.

Сначала я думала, что после всего, что сегодня произошло, и крошка хлеба в рот не полезет. А потом организм вспомнил, что не ел со вчерашнего дня. Перед боем Кайра не завтракала, ну и я за компанию.

Желудок заурчал, подтверждая мысли. И я, как оголодавший волк, в один миг проглотила и гусятину, и хлеб с сыром. Теперь надо вытребовать куриного бульона, чтоб покормить Кайру – обычную пищу она не сможет есть, слишком слаба.

Конечно, рабыню слушать никто не будет. Но я ж не собираюсь докладывать, что я рабыня?! Позорный браслет прикрою рукавом, благо Вемунд не поскупился на вполне сносное платье. Чтоб его гости не морщились брезгливо при виде зачуханки, которая сопровождала главную его ценность – девушку- гладиатора.

Выдохнув, я собрала волю в кулак и представила, как я командовала прислугой в прошлой жизни. Нарисовала в воображении огромный замок и себя в роли хозяйки. Как я захожу на кухню, и все почтительно замирают, склонив головы: «Чего изволите, госпожа?»

Я прислушалась к своим ощущениям. Ни-че-го! Нигде не отозвалось воспоминанием. А жаль. Сейчас бы пригодилось.

Что-то мне подсказывало, что командовать – это прям не мое. Поэтому делегирую это дело тому, кого однозначно послушают. Хотя послушает ли он меня?! Но подруге нужны силы, и ради этого я готова потревожить покой своего господина.

Я вышла из комнаты, осмотрелась. В коридор выглядывали абсолютно одинаковые деревянные двери, причем, без номеров. И угадать, какая из них скрывает господина Аранда, было невозможно.

Беспомощно похлопав глазами, я спустилась вниз и поймала за рукав мальчишку- подростка, в довольно истрепанной, но относительно чистой рубахе и холщовых штанах с заплаткой на колене. Видно, что он "на побегушках".

– Стой! Где господин Аранд остановился?

– А ты, чо, заработать хочешь? Так он не из тех, кто девок по постоялым дворам привечает! – хмыкнул маленький засранец. Возмущение застряло в горле, прибитое кусочком информации о том, кто меня купил.

– А ты откуда знаешь, кого он привечает, а кого нет? Он, что, постоянный гость у вас? – я начала осторожно прощупывать почву. Любые сведения могут мне пригодиться.

– Ты что, в папавере спала? – мальчишка опасливо покосился на меня. А я принялась лихорадочно соображать, что бы это значило. Судя по тону, которым было сказано про папавер, это фразеологизм. Употреблен в ответ на мое незнание очевидных вещей. Типа с Луны свалился. Папавер. Папаверин. Спазмолитик. И понижает давление. Перед глазами вспышкой мелькнул серебристый блистер с кругленькими таблеточками. И тут же к горлу подступила тошнота, на глазах выступили слезы, и я в очередной раз поняла, что прошлое ставит прочный заслон, чтоб я к нему не добралась. Но тем не менее я вспомнила, что папавер – это латинское название мака опиумного. Значит, заснуть в папавере – это быть в неадеквате, повредиться головой. А цветок мака посвящен древнегреческому Богу Гипносу. Даже в «Волшебнике изумрудного города» есть эпизод, где герои чуть не уснули вечным сном на маковом поле, надышавшись ароматом. И только Железный Дровосек их спас. Странное дело. Отстраненная информация, которая не касается меня, боли не причиняет. Но стоит представить что-то конкретное обо мне, что я видела и с чем сталкивалась, тут же становится дурно.

Увидев, что барышне не по себе, мальчишка хотел было улизнуть, от греха подальше. Но я поспешила доказать, что уже пришла в себя.

– Нет, я в папавере не спала. Просто ударилась головой, и теперь многие вещи не помню. Совсем. Так что с господином Арандом?

Очевидно, у мальчишки наблюдался дефицит общения, и ему хотелось поболтать с кем-то. Ведь его сверстников тут не видно, а постояльцы явно не выберут его в качестве собеседника.

Да и информация, судя по всему, не была секретной. И то, что он мог поделиться «эксклюзивом», придавало ему важности в собственных глазах. Теперь он уже схватил меня за рукав и поводок в сторонку. Для пущей секретности и шепотом начал выдавать государственные тайны.

– Это же дракон из высшей касты! И если какая девица из смертных с ним переспит и забеременеет, то умрет и она, и ребенок. Поэтому они и не рискуют с кем-либо связываться.

– Да ладно?! – изумилась я. И хоть я не собиралась ни с кем здесь заводить постельные отношения, но эта новость почему-то отозвалась неприятным тянущим ощущением под ложечкой. – А как же они удовлетворяют…

Я запнулась. К щекам прилил жар. До чего я докатилась! Обсуждаю постельные проблемы драконов с мальчишкой! Да чтоб меня! Теперь меня уже раздирало между любопытством и моралью. И неизвестно, что победило бы, если б мой собеседник сам не горел желанием выжать максимум из неожиданной встречи.

– Да чо ты! Уже старая, а краснеет, как девчонка! – опять мне прилетело от малолетнего сплетника. – Пожрать дашь, я тебе все расскажу!

– Вот как раз об этом я и хотела поговорить с господином Арандом. Чтоб он приказал сварить бульон…, – я поостереглась откровенничать о раненой Кайре. А то мало ли чего… И потом только сообразила, что он назвал меня старой. Но на этом я не стала заострять внимание – хотелось, прямо до зуда узнать побольше о драконах.

– Ешь свой бульона сама. А мне пообещай…, – пацан замолчал, обдумывая, какой бы деликатес затребовать. Боялся и продешевить, и отпугнуть непомерной «ценой». Наконец, созрел: – Пирог и кусок мяса!

Он победно посмотрел на меня, давая понять, что на меньшее не согласен. Хотя по голодному блеску в глазах было видно, что его обрадовал бы и лишний кусок хлеба.

– А тебя здесь не кормят? – мне почему-то хотелось узнать о нем побольше. На вид дерзкий, «прохаванный», как говорят. Но в нем чувствовалась какая-то неприкаянность.

– Кормят. Объедками. И за то спасибо! – он зло сплюнул на относительно чистый пол, выражая свою неприязнь к владельцу.

– А у тебя родители есть? – не унималась я. С одной стороны, сочувствие к голодному мальчишке двигало мной, а с другой – желание побольше узнать об этом мире.

– Наверно, есть. Меня в десять лет отдали в ученики, чтоб я поварскому искусству обучился, и с тех пор я о них ничего не знаю, – мальчишка сдвинул брови. Видно, я разбередила его застарелую боль.

– Так ты поваренок?!

– Как бы не так! К кухне меня не подпускают. В моечной драю котлы, таскаю воду, выношу помои, бегаю по поручениям.

Так. Я знаю, что в средние века, действительно, родители, которые не могли прокормить детей, отдавали их в ученики к мастерам, чтоб потом они стали подмастерьями и дальше получали статус мастера. На деле же сапожники, парикмахеры, повара, портные получали бесплатную рабочую силу с весьма туманной перспективой стать хотя бы подмастерьями.

Я зависла, опять пытаясь понять, откуда мне это известно. Пацан, забеспокоившись, что обещанная еда может ускользнуть, окликнул меня.

– Эй, так что там насчет еды?!

– Кусок мяса, может, и не получится, но пирог, думаю, могу достать, – я невольно улыбнулась, вспомнив, как Аранд меня сравнил с торговкой на рынке. Так жизнь в этом чудном мире и не такому научит!

– По рукам! – воскликнул мальчишка и для убедительности шлепнул своей ладонью по моей. – Только чур, Питту ни слова, кому пирожок просишь! Кстати. Меня Олаф зовут!

Парень горделиво выпятил грудь. Похоже, что хоть и считал меня старухой, но желание произвести впечатление у некоторых особей мужского пола появляется чуть ли не в младенчестве.

– А тебя как?

– Амелия, – улыбнулась я и приготовилась расширять свое представление о мире.

– Прям как цветок какой-то! – на лице мальчишки появилось даже какое-то благоговение.

– Ну слушай! У каждого дракона есть наложницы. Даже не наложницы, а рабыни. И угадай, кто они?! – Олаф явно страдал от невозможности выделиться, и поймав жертву, то есть меня, не мог удержаться от театральных эффектов. Выдержав паузу, во время которой у меня в животе тоскливо заныло дурным предчувствием. Я-то рабыня! И гарем Аранда состоит наверняка из таких же несчастных девушек. Но я ошиблась.

– Это горгульи! – зловещим шепотом заявил он.

– Кто?! – от омерзения меня передернуло. Крылатые отвратительные существа с отталкивающими мордами?!

– В другом мире, за горами, королевство горгулий. Но они не всегда страшные. Стоит застать их врасплох и надеть ошейник, и они уже не смогут превратиться в крылатых чудовищ! Так вот. Драконы их держат в цепях, хлещут кнутами, чтоб были сговорчивыми и пользуют их, пока те в обморок не упадут. Драконы они ж неутомимые!

От страха у меня пересохло горло. Немного радовало то, что им есть куда выпустить молодецкую силу. Но способ был настолько гадким, что мороз по коже побежал, как только я представила эту картину. И где гарантия, что моему не наскучит однообразие, и не захочется удовлетворить похоть вне застенков с прикованными горгульями?!

Конечно, надо делить все, что мне говорят, минимум на два. Но за горгульями охотятся, это факт. И даже если они способны причинить вред, глумиться над ними – это просто чудовищно.

И мне теперь нужно идти и просить у Аранда бульон с пирожком, зная, что он вытворяет у себя в замке?!

Насладившись произведенным эффектом, Олаф вернул меня в реальность.

– А теперь пирожок! Драконова дверь четвертая справа.

С колотящимся сердцем поднялась на наш этаж. От страха и волнения я боялась ошибиться, и поэтому пересчитала двери раза три. Постучалась. Вернее, поскреблась.

– Что случилось? – рявкнул Аранд, очевидно, уже не собиравшийся принимать гостей.

– Это Амели. У меня к вам огромная просьба, – проблеяла я.

Дверь практически сразу распахнулась. Я остолбенела. Передо мной стоял обнаженный по пояс Аранд. На мгновение у меня вылетело из головы все: от бульона до застенков с прикованными цепями несчастными пленницами.

Я откровенно пялилась на красивое мужское тело. Смуглое, самых совершенных форм, словно из-под резца самого талантливого скульптора. Под гладкой кожей видна была каждая литая мышца. Невольно, будто подталкивал Змей- Искуситель, я опустила глаза ниже. Спасибо, при свете свечей не будет заметно, что я покраснела, как помидор. Господин Аранд сменил свои плотные черные штаны на домашние, светлые, похоже льняные. И они самым бесстыжим образом висели у него практически на бедрах, обнажая пупок и темную дорожку растительности.

Шальные, недопустимые мысли взорвали мир в моей голове. Хотелось прижаться к этой мощной, накачанной груди и забыть обо всем. Казалось, что тот, кто сейчас стоит передо мной, защитит от всех невзгод и бед. Острая жалость к себе словно превратилась в предательскую удавку, затянувшуюся вокруг шеи – так тяжело было дышать. От него исходила какая-то неведомая сила. Одновременно притягивающая и пугающая, от которой сердце замирало и подкашивались ноги, разум уплывал, оставляя в голове восхитительную пустоту. А может, она у меня там всегда и была? Просто ждала логического объяснения…

Я не помнила, кто я, но знала точно, что меня никто никогда не защищал и не оберегал. Я никому не нужная, бесправная рабыня, принадлежащая…

На меня словно ушат ледяной воды вылили – принадлежащая извращенцу, садисту, который добивается смирения от женщин кнутом или плетью!

Скрывать свои чувства я не умела, и Аранд тут же считал выражение ужаса и брезгливости на моем лице.

– У меня, что, неожиданно рога выросли?! – удивился он тому, как быстро сползло телячье восхищение.

– Лучше б рога! – не удержалась я.

– Ты ничего не перепутала? Амелия! Может, тебя лучше вернуть Вемунду, как некачественный товар? Пусть впарит тебя какому-нибудь потному лысому купчишке! – глаза Аранда опасно сверкнули, так что я чуть не присела от страха. Лучше было бы, если б меня выкупил добрый и порядочный Айварс. К счастью, чувства самосохранения хватило, чтоб я удержалась.

Слезы навернулись на глаза, и я дрожащим голосом, наконец, озвучила то, за чем пришла.

– Ну Кайре бульон, понятно. А пирог на ночь не навредит фигуре? – сменив гнев на милость, насмешливо спросил он.

– Все, что нас не убивает, делает сильнее, – к чему-то ляпнула я.

– Согласен. Один пирог не убьет. А почему ты сама сразу не пошла на кухню?

– А если бы вы не одобрили? – дырявя взглядом пол, пыталась оправдаться я.

Аранд дернул плечом, показывая, что я сморозила глупость.

– Я, может, и монстр, но голодом своих людей не морю! А теперь марш на кухню! – резко скомандовал он, и я окончательно убедилась, что все рассказанное Олафом, правда. Едва не запутавшись в юбках, я резвой белкой вылетела из комнаты.

Щеки пылали, дыхание от страха сбилось. А будоражащий запах Аранда словно окутал меня тяжелым, подчиняющим облаком, в котором я едва не свалилась с лестницы, наступив на платье. Мускус в сочетании с сандалом и бергамотом придавливал, гипнотизировал так, что, оказавшись внизу, я некоторое время еще не могла прийти в себя.

Аранд был непостижим. С одной стороны, он позволял мне дерзить, а с другой – не знаешь, какое слово сработает детонатором, и вся его демократичность осыплется с него, как пепел. И он забросит меня в темницу… Бр-р-р!

Но был в моем визите и маленький плюс – обладая полномочиями, я могла мальчишке дать не только пирог, но и кусок мяса. Мне безумно жалко было этого сорванца, обреченного всю жизнь быть в прислугах.

Я невольно покачала головой. По сравнению с ним, я чувствовала себя умудренной опытом матроной, покровительственно взирающей на молодняк с высоты своего возраста. Хотя этот молодняк-то и обозвал меня старухой. А я, собственно, еще надеюсь на что-то в этой жизни!

И первое – поставить на ноги Кайру. И она, когда станет свободной, придумает что-нибудь и для меня.

Попав на кухню, уже превратившуюся в сонное царство, я с самым важным видом сообщила, что мне нужен куриный бульон и пирог с куском мяса. Повар, уже клевавший носом на стуле, в ожидании запоздалых гостей, не сильно обрадовался. Критично осмотрел меня, соображая, насколько важная перед ним птица и решил не напрягаться.

– Очаг погас. Разжечь некому. Вон пирог остался и холодное мясо. Так что без бульона.

В прошлой жизни, я бы все услышала и поняла. Ну погас же? И разжечь некому! А в обязанности повара это совсем не входит. Поплелась бы побитой собакой восвояси, роняя слезы и обвиняя себя в мягкотелости. Или в прошлой жизни у меня не за кого было сражаться? Но здесь у меня есть Кайра!

Я приняла воинственную позу и заявила.

– Если вы распустили всех рабочих по кухне – это ваша проблема. Мне нужен куриный бульон немедленно! И если даже у вас закончились все куры, я заставлю вас бежать в деревню и покупать там. Иначе…, – на мгновение я запнулась, не зная, есть ли тут Роспотребнадзор или еще какая инспекция. Потом на ходу придумала наказание: – Иначе сейчас я подниму всех постояльцев и расскажу, что сама видела, как вы тухлое мясо в уксусе замачивали и компот варили вместе с мухами! Вас вышвырнут вон! И больше никуда не примут!

Наверно, в глазах моих читалась такая решимость, что он нехотя, будто ни разу не испугался, поднялся и принялся забрасывать дрова в остывающий очаг. А я стояла над душой, не давая расслабиться.

А потом оказалось, что оторвал он свой зад совсем не зря. В закрытые ворота кто-то колотил изо всех сил и не опасался, что разбудит постояльцев. Кто-то явно их тех, кто чувствует за собой это право.

Хозяин, комнатка которого находилась на первом этаже, тут же подорвался и, как был в пижаме и спальном колпаке, так и побежал к воротам.

Я засомневалась – остаться здесь или от греха подальше спрятаться у себя. Но курица сама себя не сварит, а эти вновь прибывшие господа запросто потребуют, чтоб повар в первую очередь занялся приготовлением трапезы для них. Так что мне придется сражаться!

Что? В меня вселился дух боевого хомячка? Или я все-таки надеялась, что Аранд не даст в обиду свою невольницу?

В зал вошли трое мужчин. И сердечко мое тоскливо заныло.

Главный из них, что видно было и по стати, и по манерам, сбросил плащ на лавку, и канделябр над его головой осветил лицо.

Айварс! Тот человек, который мог бы стать избавителем, если б не Аранд, испортивший все.

Хозяин, кажется, был осведомлен хуже своего мальчика на побегушках. Он не признал влиятельного дракона. Или же сделал вид, чтоб не раскрывать его инкогнито. Однако расшаркался, как перед царской особой.

– Что господа желают? Подготовить ванную комнату? Ужин? Или сразу в номер? У нас есть чудесные сыры, вяленое мясо, копченая рыба….

Пока он лебезил, колпак на его голове смешно дергался в такт его словам, которые сопровождались кивками.

– Ванну одну и два номера, – сухо прервал поток радушия Айварс. И тут он увидел меня, подпиравшую косяк двери.

Не знаю, невольницам, наверно, не пристало заговаривать с мужчинами. Но мой хозяин спит, а мне очень хотелось еще немного поговорить с тем, кто хоть на считанные минуты, согрел душу. Или во мне жила еще крохотная надежда, что он сможет меня перекупить? Призрачная, как паутинка на ветру, но она жила во мне.

Тем более, уйти отсюда я не могу, пока повар не сделает, то, что должен.

Айварс заметно удивился. От сухости и равнодушия не осталось и следа.

– Амелия?!Я думал, что вы уже далеко отсюда! Как же я рад тебя видеть! За последнее время ты самый радостный момент в моей жизни! Ты не представляешь, как мне больно, что я тебя проморгал! Но я что-нибудь придумаю!

Он говорил так искренне, что я готова была превратиться в воздушное суфле, дрожащее от переполнявшей нежности.

– Господин Аранд решил остановиться на ночлег, – я опустила глаза, чтоб его спутники не ослепли от восторженного сияния в них. Быть рядом с этим человеком – как в знойной пустыне напиться воды. Так же легко и радостно.

– А ты что здесь делаешь в столь поздний час? Уже все постояльцы спят…, – Айварс встревоженно вглядывался в мое лицо. – Тебе, что, комнату не выделили? Или..? Он тебя обидел?!

Ноздри Айварса гневно раздулись, будто он собрался устроить взбучку моему хозяину.

– Нет-нет! – поспешила заверить я. – Мне нужно…

– Слава Светлому! – выдохнул он, не дослушав. – Я уже и не надеялся когда-нибудь увидеть тебя! И тут такое счастье!

Слова, которых я в жизни точно не слышала в свой адрес, будто обволакивали мою душу мягким уютным коконом, заставляя забыть все свои невзгоды. Они словно гипнотизировали. Да мне, неизбалованной, в общем-то, много и не надо. Хотя подсознание подсказывало, что в прошлой жизни я бы насторожилась, услышав столько хорошего, что иным и на долгую семейную жизнь хватило бы. Но из-за переживаний и невзгод я чувствовала себя настоящим помойным котенком, которого добрый человек хотел обогреть.

И неизвестно, выпадет ли мне еще когда-нибудь в жизни возможность поговорить с мужчиной, которому я симпатична.

Он подошел ко мне вплотную, опаляя своим дыханием, завораживая жарким взглядом.

– Амелия! Я не хочу с тобой расставаться! – вдруг горячо зашептал он. – Я увезу тебя с собой! И ты будешь только моя! Моя драгоценная награда за долгие годы одиночества!

– Я не могу! – ошарашенная, я едва ответила.

– Ты все можешь! Аранд поступил подло, не дав мне выкупить тебя! Поэтому я имею право на реванш. У меня он тебя не достанет! – Айварс говорил резко, решительно, и совсем не походил на того менестреля, который только что убаюкивал меня сладкими речами. Все стало на место, и я снова с замиранием сердца считала секунды, которые могла побыть с этим мужчиной.

Неожиданно он протянул руку за своим плащом и, завернув меня в него, как трофей, подхватил на руки. Так быстро, что я пискнуть не успела.

Нимало не тяготясь ношей, он быстрым шагом вышел за дверь.

Мне все еще казалось сказкой, где меня спасает прекрасный принц из неволи, и я уже хотела прильнуть к его груди, чтоб окончательно почувствовать себя принцессой. Мягкий аромат выделанной кожи, смешанный с невероятным сочетанием нероли, какой-то цитрусовой ноты и мускуса кружил голову. Казалось, каждым своим вдохом я впускаю в себя этого невероятного мужчину, он прорастает во мне, подчиняет волю и разум. Божечки! Если это сон, пусть он еще немного продлится! Ну пожалуйста!

Однако ночная прохлада остудила мои фантазии и заставила включить голову.

– Отпустите меня, пожалуйста! – тихо попросила я. Мне было мучительно больно отказываться от своего счастья, но я не могла бросить Кайру. И кстати, еще неизвестно, забрал бы он ее с собой, если б выкупил меня первым.

– Нет! Теперь я тебя никуда не отпущу, – смеясь, он поцеловал меня в губы, сладко, властно, так, что у меня перехватило дыхание. Кажется, меня никто никогда так не целовал. Я снова почувствовала себя сладкой воздушной ватой, у которой нет ни мозгов, ни самоконтроля, а есть только желание принадлежать этому мужчине. И на несколько мгновений я опять забыла обо всем на свете. Свобода, восхитительный мужчина, который готов ради меня на дерзкий поступок. Украсть невольницу! Может, конечно, у драконов больше привилегий… Но не думаю, что законы одобряют кражу у другого дракона. Значит, я ему настолько дорога, что он готов на преступление! И я готова бежать за ним на край света! Мысли пронеслись в голове со скоростью бешеной белки, но здравый смысл все-таки пробился сквозь плотный заслон дурманящего счастья.

Во-первых, Кайра. А во-вторых, не исключено, что Айварсу не столько я дорога, сколько горячо желание уделать соперника. И еще я обещала Олафу пирог с куском мяса – сверкнул в голове совсем неожиданный аргумент.

Я выдохнула и, с колотящимся сердцем, повторила просьбу.

– Господин Айварс, отпустите меня, пожалуйста, пока никто не увидел! – теперь в моем голосе звучало не сожаление, а твердая решимость.

Айварс будто не услышал меня и продолжал шагать к воротам, где были привязаны лошади.

– Отпустите, или я закричу так, что проснется весь постоялый двор! – пригрозила я.

– Глупенькая! Понимаешь, это единственный шанс! Ты хоть представляешь, на что обрекаешь себя? На рабское существование! Аранд натешится тобой и перепродаст какому-нибудь торговцу в весенний дом. А то и в солдатский! И я могу не узнать об этом и не прийти на помощь! Я же дам тебе свободу! Но уверяю, ты не захочешь уходить! – опять его обаяние начало меня окутывать ласковым облаком. Что было силы, до боли, я впилась ногтями в ладони.

– Нет. Я не могу. Возможно, я глубоко пожалею уже завтра, но нет! – преодолев дрожь в голосе, отчеканила я.

Амелия и «Книга власти»

Подняться наверх