Оглавление
Алла Арлетт Антонюк. Духовные путешествия героев А. С. Пушкина. Очерки по мифопоэтике. Часть I
Путь Героя в сакральный центр Вселенной
«Таинственный венок» Обратно-симметричное отражение свадебного обряда в обряде похоронном
Картины «шабашей» и «адских видений» Фантазии Пушкина в манере Данте и Гёте
Тема «ночного пути»
Сюжет о «запоздалом путнике»
«Адские видения» Наполнение мифа современным содержанием
Дьявольская иерархия «преисподней»
I. Падшие ангелы. Бесы-изгои
II. «Ангелы князя Тьмы» Черти, бесы, демоны на службе у Сатаны
1. «Мелкий» бес. или «бесёнок» (мелкий чин)
2. «Важный» бес (имеющий большой чин)
3. Бесы (падшие ангелы) в мире людей. «Уединённый домик на Васильевском»
4. Бесы-искусители
5. «Злобный гений» в «Демоне» (1823)
6. «Демон поэтических грёз» в «Разговоре книгопродавца c поэтом» (1824)
7. «Двух бесов изображенья» «В начале жизни школу помню я» (1830)
8. «Дух отрицанья, дух сомненья» в «Ангеле» (1827)
9. «Дух лукавый» из баллады «Жил на свете рыцарь бедный» (1829)
10. «Бес лукавый» из романсеро «На Испанию родную» (1835)
III. Дьяволы – свита Сатаны
1. Диявол в «Подражании италиянскому» (1836)
2. Дьявол в образе «шагающей статуи» «Каменный гость» (1830)
3. Дьявол-ваятель «Медный всадник» (1834)
4. Варфоломей. Дьявол, искушающий веру. «Уединённый домик на Васильевском»
IV. Люцифер – мятежный ангел36
Тема «влюбленного беса»
Демоническое начало пушкинского героя
«Пир чудовищ» или Жизнь социума
Преисподняя как управляющее мировое начало. Божество Cмерти
Образ мирового древа. Древо «Жизни и Смерти»
Реконструкция «мифа о путешествии» (на основе пушкинских произведений)
Морфология «мифа о путешествии» как древнего архетипа
«Запоздалый путник» под виселицей. Фантазии Пушкина в манере Клингера и Бертрана
Переход границы миров. или Сакральная сущность избранника
Мифологические представления о Преисподней
Мифологема «новоселья»
Мотив «переправы»
Архетип «перевозчика»
Архетип «проводника» в «загробное» царство»
Образ «небесного» Иерусалима. «Монастырь за облаками»
Близость божественного присутствия
«На пороге» или Вход в «иное» измерение
Преображение героя. Кода
Литература
Список иллюстраций
Отрывок из книги
Рисунок Нади Рушевой
Чем ближе к 30-м годам, тем острее в произведениях Пушкина передается ощущение трагической неустроенности жизни. Он начинает грезить чуть ли не образами Апокалипсиса, проявляя роковое, глубинно апокалиптическое чувство русской истории. Разъярённая природная стихия, нарисованная им в «Медном всаднике», – подобна кипящему аду. Сама фигура его Медного всадника сродни всадникам Апокалипсиса, а картины с изображением ада в его многочисленных набросках можно было бы сравнить с «фламандскими картинами в стиле Рубенсова страшного суда» (С. П. Шевырёв).
.....
Архетипический мотив свадьбы, «завуалированной» под похоронную процессию, как мы это видели у Богдановича в «Душеньке», можно было встретить в русской литературе как приём ещё задолго до Пушкина. Но куда же пролегал этот путь архаичной невесты в сопровождении многочисленной процессии?
Чтобы ответить на этот вопрос, потребуется реконструировать этот древний эпизод, а для этого необходимо снова обратиться к Богдановичу, у которого об этом совершенно определенно сказано, что это было – шествие «за тридевять земель», т. е., в тридевятое царство, – которое, собственно, и есть преисподняя (некий перифраз Рая во всём его обратно-метафорическом единстве с Адом):
.....
