Читать книгу Альманах «Российский колокол» №4 2015 - Альманах - Страница 19

Сорвал звезду – нашпиговал тоскою.

Она кололась, и все кричали: «Брось!»

Но слушать я не стал и правою рукою

Метнул обратно в небо, чтоб где-то взорвалось.

Иссохшая листва слетала вниз с деревьев,

И где-то за кустами визжал бездомный кот.

И то была вся жизнь, а может быть, мгновенье,

Которое вонзилось в кристальный небосвод.

И все мои друзья, и все мои подруги

Сводили счеты с ночью, повисшей на губах,

А я стоял один, не пряча свои руки

И блеска алой крови не пряча на руках.

Захлопнулись аптеки, на трассах – пустота.

Что начиналось с крика – кончалось в тишине.

Я шел по бездорожью – навстречу красота:

Мигающая лампа в распахнутом окне.

А после трупы, трупы – до самых южных вод…

И девушки, и дети, и взрослые мужчины.

Их кровь полировал трепещущий восход,

Который не вставать не усмотрел причины.

И кто-то, но с другой неведомой планеты,

Схватил меня рукою – бежать не удалось.

Метнул меня в другое неведомое небо,

А я кричал безумно: «Не надо! Лучше брось!»

Нет, это не волна, пожалуй, только всплеск.

Ты любишь кабаре, мне нравится бурлеск.

Ты детство провела в предместьях Парижа.

Я жил через Ла-Манш, а мог бы жить и ближе.

Ты говоришь: в Европе не как в России – тесно.

Я видел, как боролись за в очереди место.

Ты выросла на джазе, потом пришел нью-вейв,

А я плевал на это – мне нравится Ник Кейв.

Пока ты покоряла в Европе где-то сцену,

Я возле школы ждал свою подругу Лену.

Мы нежно обнимались, клялись в святой любви

И за полночь гуляли, нам гасли вслед огни.

Она была ребенком невымышленных бед.

Родителей не знала; и ела на обед

Картошку и тушенку, ну, может быть, компот,

А ты через Ла-Манш клала оливки в рот.

Мы медленно живем, но быстро забываем,

Чем жили день назад, к чему упорно шли.

Я Лену проводил до красного трамвая,

Она исчезла где-то за бортом суеты.

Тебе так не идет ни пасмурное небо,

Ни эти остановки, ни узкие мосты.

Ты кажешься себе довольно-таки смелой,

А я кажусь таким, какой казалась ты.

Все это не напрасно: ты любишь веселиться,

А я люблю, когда под боком тихий смех,

И я мечтал всегда в кого-нибудь вселиться.

А может быть, в тебя? Ну почему же нет?

Не думал, что таким быть может декаданс.

Изгибы твоих ног – вот лучшие друзья,

А ночью мы играем под деньги в преферанс,

Ты ставишь на победу, я ставлю на тебя.

Ты улетишь, однако, а я останусь здесь.

Пусть на земле так много прекрасных дивных мест,

Я так люблю сезон заплаканных небес.

Нет, это не волна, пожалуй, только всплеск.