Читать книгу Видящий Победу - Алёна Ильинична Кощеева - Страница 6

Потенциал – качество неустойчивое и крайне изменчивое. Иногда кажется, что нет никакого потенциала и вовсе, что всё зависит от усилий, которые ты прилагаешь для того, чтобы достичь какого-то результата. А в этом случае важно что? Важно правильно задавать вопросы самому себе, чтобы не водить разум по кругу, навязчиво делая одно и то же, желая при этом получить другой результат. С другой стороны, всем известно, что каждая клетка человеческого организма обладает памятью всех предков, а значит, некоторые взаимосвязи в головном мозге нового человека строятся уже по лучшим практикам предыдущих поколений. Получается ли, что потенциал – это совокупность лучших решений прародителей? Но тогда почему бывают врожденные склонности к очевидно вредным привычкам? Ленивый, ленивый мозг выбирает то, что принесёт как можно больше удовольствия как можно скорее. Вцепится в первое же попавшееся решение если, по его мнению, это заставит меньше напрягать извилины. Вот и происходит вечное противостояние между тем, что действительно лучше и тем, что проще, но хоть как-то решает задачу.

После конвенции «мир во всём мире», человечество погрузилось в борьбу за идентичность народов. Каждый хотел сохранить частицы своего менталитета, культурного кода, да и того лучше, распространить эти взгляды на весь мир. И если Россия, Китай, США, Канада и Бразилия, которые первыми заключили соглашение о ненападении и взаимном развитии, ещё могли найти компромиссы, то другие страны, вроде Италии, Японии, Индии, на тот момент пока не имели обязательств по следованию правилам. Каждая страна, стараясь избежать непонятных для людей той эпохи перемен, пыталась отгородиться от других и жить по своему. Но разве это возможно в мире, где царит рыночная экономика? Великая пятёрка безжалостно отказалась сотрудничать с другими странами, неприсоединившимися к конвенции, из-за чего большая часть мира окунулась в бездну нищеты.

Под таким беспрецедентным давлением каждое государство было вынуждено рассмотреть, а в итоге и принять конвенцию о мире. Но этим исполинским монстром, которого слепили из разных народов, всё ещё было невозможно управлять. Понадобился не один десяток лет, чтобы перестроить многовековую систему и заставить её работать на всех людей одинаково. Только к две тысячи двухсотым годам была разработана действующая и по сей день концепция организации современного общества.

Во-первых, для принятия решений был разработан индекс относительной пользы страны старого формата для мира. При расчёте учитывались сотни экологических, экономических и социальных факторов. Исходя из этого показателя, правители стран получили определенный вес голоса, определяющий степень влияния на дальнейшую жизнь планеты.

Далее предстояло разработать систему, согласно которой на каждой руководящей позиции будет находиться подходящий человек. Нужен был не тот, кого продвинули или который оказался в нужном месте в нужное время, как это бывало в старом мире, а именно тот, кто подходит больше всего для выполнения поставленных перед ним задач.

Чтобы избежать повторения ошибок прошлого мироустройства были проанализированы исторические данные всех государств – в новом мире доступ к реальной информации стал одним из обязательных пунктов соглашения. После длительной работы с информацией о прошлом, предстояло спланировать будущее.

Первое сканирование потенциала произошло в две тысячи двести тридцатом году и скорее напоминало психологическую беседу, нежели медицинскую процедуру. Конечно, анализы тоже брали, но наука была недостаточно развита, чтобы делать практические выводы. Зато появилась мировая база данных, в которую и по сей день сохраняется информация обо всём, что происходит в каждом уголке земного шара.

Когда первые люди, назначенные руководителями мира, успешно выполнили свои первые задачи, совет из правителей доконвенционных стран был расформирован. Действующую организационную структуру можно посмотреть только с высшим доступом к общей базе знаний, только и там вы не найдете конкретных имён или лиц. Но в общем-то, если система отлажена и работает на благо каждого из девяти миллиардов, к чему углубляться в детали? Тем более, если у тебя нет ярко выраженного потенциала управленца.

Никанор застрял в комнате Рины до завершения проверки коридоров. Пожилой сторож, с отпечатанном на рабочей форме номером тридцать пять, медленно поднимался по спирали коридора вверх, до самой арены. Девочка сказала, что на стадионе мужчина задержится на пятнадцать минут, а затем будет спускаться вниз, рассеивая по полу невидимую для глаза специальную пыль. Утром машина для уборки очистит поверхность, одновременно с этим сканируя изменения. И если где-то появятся следы или любые биологические микрочастички, вроде отмерших чешуек кожи, то нарушителя сразу вычислят. А значит, нужно было дождаться пока Тридцать Пятый застрянет на арене и в эти пятнадцать минут добежать до своей комнаты. Добраться за это время проще простого, а вот открыть дверь… Вдруг если часто воображать, что ты другой человек, ты однажды им и останешься?

Ники надул щёки и прищурился, с ненавистью глядя на черный квадратик возле двери. Если бы это устройство не было таким глупым, он бы не вляпался сейчас в эту историю.

– Зато я теперь могу не так много учиться, – произнесла Рина, поставила локоть на стол, упёрлась щекой в ладошку и взглянула на Никанора.

Она не улыбалась и огорчённо вздыхала, а глаза выглядели как два блюдца, наполненных молоком, поблёскивающим в свете настенных ламп. Мальчик, по-лошадиному всхрипнув, выдохнул и скривился, стараясь понять почему победа не приносит ему удовольствия. Сканирование показало, что гениальный потенциал Рины снизился к трём сотым процента, что в семь лет равно абсолютному нулю и не изменится с годами. Кроме этой новости, девочка рассказала, что культуроведы больше никому не нужны, они не вписываются в гармоничную организацию мира. В лучшем случае она получит в будущем какую-нибудь обслуживающую работу вроде тех, что обычно выполняют бесперспективные.

– Ты знаешь…, – задумчиво сказал Никанор, ложась на кровать Рины будто это была его комната, – я читал, что раньше неугодных отправляли в места непригодные для жизни, – он поднял руки и повертел запястьями, разминая их, – я правда потом не нашёл этой информации снова, но она точно была, Если так, то у тебя ещё всё хорошо.

Ники повернулся на бок и зевнул. Было поздно, а в это время он уже обычно спал.

– Я думала, – девочка поджала губы и после паузы продолжила, – что мы можем стать друзьями. – она отвернулась и, всхлипывая, потёрла кулачками глаза, – а теперь, – пропищала она, – ты со мной не будешь дружить.

– Ну, – бегая глазами по стене ответил Никанор, – родители говорили… – он взглянул на девочку, которая перестала всхлипывать и в ожидании чего-то смотрела на него, – родители говорили, что мне нужно с кем-то подружиться. – он снова зевнул, – Можно попробовать.

Рина не отвела взгляд и Ники заметил, как по её лицу скатились по очереди две крупные слезинки. Он никогда не видел как кто-то плачет. На уроках биологии рассказывали о подобных ситуациях, но ему не было ясно какие условия способны заставить человека выделять солёную жидкость из глаз. Бывало, ему будто что-то мешает смотреть или перед глазами будто туман, но вода из глаз никогда не текла.

– Почему ты плачешь? – наивно спросил он.

– Не плачу я! – сквозь улыбку радостной надежды всхлипнула девочка и взглянула на наручный браслет, – тебе пора. – она поднялась и упёрлась взглядом в дверь, – иди.

Никанор встал и подошел вплотную к чёрному квадратику, напрягшись для переключения личности. Рина взяла его за вспотевшую отчего-то ладошку. Её рука оказалась такой тёплой, даже успокаивающей, что Ники стало приятно ее прикосновение. Девочка шёпотом сказала:

– Я открою, – прикрыла глаза и створки моментально открылись, издавая слегка скрипящий звук.

Снаружи пахло морской свежестью, как в дезинфицирующей камере. Сделав шаг в коридор, Ники зачем-то обернулся и посмотрел в глубокие карие глаза Рины.

– Приходи ещё, – шевеля губами, почти без звука сказала девочка, снова прикрыла веки и дверь закрылась прямо перед носом Никанора.

Наверху слышалось шуршание, наверное, Тридцать Пятый выполнял какие-то обязательные вечерние процедуры. Было тихо и каждый шаг Никанора отдавался эхом, заставляя его старательно-мягко ступать с носка на пятку, что больше было похоже на перекатывание, а не на ходьбу. За одиннадцать минут он добрался до своей двери. Сверился с навигатором, убедившись что это именно его комната. Не хотелось бы попасть к кому-то другому и вызвать шум. Номер мог поменяться за время его отсутствия, в ВПД-школе учеников никогда не извещали о переменах в интерьере или изменении образа жизни.

Закрыв глаза, Ники увидел перед собой плачущую Рину, которая никогда не станет гением, и почему-то стало так страшно, что он тоже может растерять свой потенциал. Больше всего пугало то, как об этом он бы рассказывал биологическим родителям. На каждой встрече они пытаются его удивить, порадовать, и всё потому, что он их «гениальный малыш Ники». А если убрать слово «гениальный», то останется просто «малыш Ники», каких существует в мире миллиарды.

Сверху донесся четкий ровный стук. Тридцать пятый начал спускаться. «Ток-ток-ток» – размеренно отражался звук от стен, становясь зловещим. Сердце забилось невыносимо часто. Он напряжённо замер перед закрытой дверью, страшась что первая попытка её открыть может не получиться, понадобится пробовать ещё, а времени совсем не осталось. Затем, взяв себя в руки, Никанор представил как собирает лишние мысли и отправляет в устройство для утилизации одежды. Быстро вообразил, что стоит в комнате и на полке рядом с дверью появляется фигурка грузного больного главного учителя. Он взял фигурку и будто бы даже ощутил мягкую, слегка обвисшую кожу этого человека. Не прошло и секунды, как он сделался им, почувствовал тяжесть нового, пусть и придуманного тела. Подошвы плотно упёрлись в пол, будто расплылись по поверхности под тяжестью туловища. Левое плечо слегка наклонилось и он, устало представив зеленый квадрат, открыл дверь.