Читать книгу Вторая жизнь - Алёна Маруфенина - Страница 5

Когда пришли домой, Иринка уже корову подоила, молоко к леднику отнесла, оставив немного на ужин и для мелкого на ночь.

Кто не знает, хорошее жирное молоко, в чистой, хорошо выжаренной посуде, очень долго не киснет. Наверное, видели в старых фильмах про деревню, крынки на заборе висят. Так это не просто так, выжариваются они, солнце лучше всего посуду стерилизует.

Ухватом подтянула к себе чугун с водой, уже получается, ещё пару раз воспользуюсь им и от местных мои действия не отличить.

Запарила травы, налила воды в корыто.

Интересное корыто, как в сказке. Деревянное, выдолбленные из огромного бревна, тяжеленое, ещё с месяц потаскаю предметы утвари и бодибилдером стану. Коня на скаку раз плюнуть остановлю.

Перед купанием опять с Алёшенькой поиграла, уже и Андрей смотрел с любопытством. Малыша Настя кормить взяла, а я Васёнку купать. Да как всегда со стишками:

Моем, моем трубочиста, чисто, чисто, чисто, чисто

Будет, будет трубочист, чист, чист, чист, чист.

– Ты сказитель ни как? – Спросил Андрей.

– С чего ты взял, просто сказок много знаю, мне рассказали, я запомнила. Вот и всё. Деток теперь развлекаю.

Подожди, я петь ещё начну, ох и песен кучу знаю. И голосом вроде всевышний не обделил.

Андрей кивнул.– Ты, это спать иди на кровать, там зыбка весит, не буду же я очеп переделывать.

Очеп, чтобы вы знали, это такая длинная жердь, служит для подъёма воды из колодца. Видели журавль в колодцах?

Вот и для зыбки (люльки) тоже служит очеп. Да не простой, вырезанный рано утром, до пения петуха и украшен орнаментом.

Я глянула на Андрея, он не так понял взгляд.

– Да не бойся ты, я тут на лавке лягу.

– Я и не боюсь, сказку девчонкам вот расскажу и спать.

Не боюсь я, а надеюсь.

Пока девчонки молоко пили, я тесто на опаре поставила, хлеб завтра печь будем.

Зажгла лучину в комельке и полезла на печку, сказку рассказывать. Сегодня Руслан и Людмила в репертуаре. Не всю наизусть знаю, но думаю, Александр Сергеевич меня простит. Наверное, Арина Родионовна ему эту сказку не в стихах рассказывала. Да и не родился Пушкин ещё, как и няня его.

Ох, да, новое слово, комелек, позже расскажу, что это.

Сказку все слушали не дыша.

– И я там был, мёд пиво пил, по усам текло, а в рот не попало, закончила я рассказывать

– Надо же, подал голос Андрей, это же, где так люди то живут. Или в древности было всё, или не правда?

– Сказка это, сказка ложь, да в ней намёк, добрым молодцам урок.

Заплакал Алеша. Я его на руки взяла, сухой, животик болит видно. Прижала к себе, сейчас согрею, и всё у него пройдет. Качая малого запела:

Ложкой снег мешая, ночь идёт большая, что же ты малышка не спишь.

Допев куплет, услышала с печи

– Ух ты! Как красиво! Ещё спой.

– Ну-ка спать. И так уже больше часа концерт вам тут устраиваю. Всё спать. Остальное завтра.

Репертуар двадцатого века, прошёл на бисс в двенадцатом.

глава тринадцатая

Всё таки на перине, хоть она и на досках лежит, спать мягче, не матрас Аскона, но всё же. В зыбке Алеша за хныкал. В доме ещё темно, комелек света немного даёт, как ночник. Взялась пеленать и кормить мелкого. Встал и ушёл Андрей. Утро уже наверное, плохо без часов, сейчас меня Алёшенька рано утром будит, а дальше, как быть я и не знаю. Привыкла спать у себя там, в цивилизации, а тут подъемы ранние, как здесь люди просыпаются по утрам? Спустилась с печи Иринка вот вам пример. Без будильника, встала и пошла. Ох, хо, хо. Может, привыкну, спать рано ложимся, и вставать рано получится. Я уже не буду рассказывать, как кормлю и пеленаю малого, одно и то же, каждые четыре часа, не думаю, что интересно.

Сейчас пойду управлюсь, накормлю всех завтраком и стирать пойдём, как это Иринка сказала, бучить, ох и словечко. Пока я с мелким возилась, солнышко встало, Ирина уже корову выгнала. Когда Настёна с печи спустилась, я и не слышала. Под навесом печь была растоплена, в устье печи уже стоял чугун со вчерашним супом. Завтракать садимся. В общем, проспала я все же. Мелкий меня поздновато разбудил. Пока с ним возилась вот, и успели домочадцы столько дел переделать. Думаю норма это. Не было бы взрослых девчат сейчас сама бы начала всё делать. А так помощницы хорошие есть.

Поели, Андрей в кузню пошёл, Настя с Васёной посуду мыть взялись, а я подозвала Ирину к себе.

– Ты меня стирать, как вы это делаете, научи.– Попросила я.

У Иринки опять глаза на лоб полезли. Вот не перестаю я её удивлять.

– Да не таращся ты так на меня. У нас, где я жила, доска стиральная есть, я на ней стираю. А этой штукой не умею.

Где-то читала, что стиральные доски изобрели в 19 веке. Так себе изобретение скажу я вам. Но в то время труд женщин, наверное, облегчили.

Ирина собрала в корзину замоченное с вечера бельё, мотнула мне головой, мол, пошли. Всучила в руки лохань (таз такой) и ведро. В лохани лежали войлочные рукавицы. Ну, рукавицы то зачем? Пошли на озеро.

Вот в книжках все авторы всегда про стирку на речках пишут, а нет реки, озеро только, что тогда? Или вообще до водоёма фиг знает сколько. Хотя в то время только у водоемов и строились.

Тропинка к озеру хорошо натоптаная не заплутаешь. На берегу лежали, близко к воде, распущенные на полам бревна. Для лавочек неудобно стоят. Вода рядом совсем. Между брёвнами очаг выложен камнями. Дрова рядом наколотые. Ирина заставила меня развести костер. Сама мокрую пелёнку взяла, аккуратно сложила и положила на бревно, я повторила её действия, она вручила мне в руки ВАЛЁК.

Рассказать я о нем должна отдельно. Это, деревянная лопатка, вырезанная из цельного куска дерева в виде женской фигуры, красиво украшенная резьбой. На ручке валька была сделана надпись.,,Варваре от Андрея, чтобы помнила.» Вот так, именная вещь.

Пока я Валёк рассматривала Иринка, принесла с озера воды плеснула на бельё, что на брёвнах лежит, и начала яростно лупцевать его вальком, временами переворачивая тряпицу. Я стала делать так же. То ещё занятие, скажу я вам. Прощай шейный остеохондроз.

Отбитое бельё кидали в лохань. Закончив лупить тряпьё, налили в лохань с бельём воду, щедро добавив туда щелок (настоянная на воде древесная зола) Иринка надела рукавицы, и взялась кидать в лохань горячие камни. Так вот зачем костер нужен, камни нагреть. Вода очень быстро нагрелась, а затем и закипела. Вот чудо то, для меня. Подождав немного, пока вода подостынет, вытащили вещи с лохани опять на бревна и повторили процедуру лупцевания, поливая водой с озера. Вот и всё, стирка закончена. Только как у озера зимой стирать? Придёт зима, увижу. Домой пришли уже к обеду. Полдня потратили на бучивание или бучитьё? Как сказать и не знаю. Сейчас бельё вы вешаем и за обед.

Вот ещё одна проблема для меня, как бельё сушить? Где веревки? Прищепки где?

Молча топаю за Иринкой в огород. Там вдоль тропинки на рогатинах лежали ошкуренные жерди. Вот на них то мы бельё и развесили. Нет прищепок, в ветер и дождь не сушат стираное.

Настя кашу с салом отварила, хлеб испекла, хозяйка растёт.

Положили кашу в миску, отломали кусок хлеба, налили молока в крынку, всё сложили в корзину, вручили Васёне, отнести отцу в кузню. Оставшийся день буду хлопотать по дому. Завтра у меня в планах, огород. Только не знала я, что планам моим не суждено осуществиться.

День пролетел не заметно, младшими детьми занималась уже в сумерках. Наверно это будет традицией, вечер после купания рассказывать сказки и петь песни. Сегодня в моём репертуаре колобок и колыбельная от Тани Булановой.

Девчата забрались на печь и сверху уставились на меня в ожидании. Решила сначала спеть колыбельную, потом сказка.

Баю, бай, усни мой мальчик, ночь пришла и день всё дальше

Тихо песню пою колыбельную

Малыша укачала, песню до пела, сейчас сказку начну. И только тут понимаю, что в доме слышны всхлипывания. Рыдали девчонки.

– Вы чего? – удивилась я

– Жалко цветочка, – сквозь слёзы ответила Иринка, сиротка, а папа куда ушёл?

– Я не знаю, это песня, просто песня.

– Неправильная песня, – буркнул Андрей, -не дадут мальцу с медведем играть. И чем это он их обидел? Он кто их папа, купец? Так торговлю закончит и дома будет, ждать надо.

Вот тебе и спела. Надо песни тщательно выбирать. Как вот теперь всё объяснять. Вот как бы я объяснила песню рябинушка.

Вечер тихий песнею над рекой плывёт,

дальними зарницами светится завод

Где-то поезд катится точками огня,

Где-то под рябинушкой парни ждут меня.

Ну и как объяснять всё это. Да, выбирать песни надо внимательней.

Сегодня обошлось, порыдали, побурчали, сказку ждут. Колобок вроде нормальная сказка. Можно рассказать.

А вот с колобка смеялись, да громко, я только цыкать успевала, Алёшу разбудите. Вот скажите мне, что смешного в словах,, Я от бабушки ушёл, я от дедушки ушёл», а им смешно. Хохочут и приговаривают – Какой хитрый, какой смелый хлебушек.

Сколько я эту сказку слушала, сколько сама рассказывала, а что колобок хлебушек и не думала. Умную булку бабка испекла.

Слезла с печи, поменяла лучину в комельке и спать. Попробую сама рано встать, только сомнения меня берут, что получится.

Ой, обещала рассказать, что такое камелёк. Обещания надо выполнять.

Представляете себе русскую печь. Так вот в самом углу печи делали небольшую нишу, в которую помещали подожжённую лучину. Вот она то и называлась камелёк. Смолистые и хорошо высушенные лучины давали яркий свет. Чтобы дым не попадал в комнату в нише сделано небольшое отверстие в трубу, куда он и уходил.

А теперь спать. Девчонки всё ни ка не угомонятся, хихикают, колобка обсуждают. Пошли на ведро по нужде.

Вот вы наверное думаете, что в старину люди по нужде по кустам бегали, а вот и нет. Ночью и в плохую погоду, когда на двор не выйдешь, ходили на ведро. Высокое, удобное ведро с крышкой, после с правления нужды каждый кидал сено, которое всегда лежало рядом, на свои отходы жизни деятельности. Ни какого запаха, всё чисто и аккуратно. По мере заполнения ведра оно выносилось и выливалось на навозную кучу. Так что унитаз и не совсем современное изобретение. Туалет был сколочен из жердей поставленных вертикально, рядом тоже всегда лежало сено, после посещения данного помещения, все,,остатки» так же прикрывалось сеном. А подтирались, извините, мхом или сосновыми щепочками. Россия в отличие от Европы всегда была чистоплотной.

Всё все улеглись, спим.

13

Проснулась я когда в доме ещё все спали, надо же, без будильника, сама! Лучина догорала, значит уже утро.

Малыш сопит, носиком похрюкивает, забавно так. Стоять и смотреть на спящего младенца можно бесконечно. Сегодня нужно обязательно посадить помидоры и картофель.

Учёные спорят как картошка на Русь попала, одни говорят, что её завёз Петр первый, другие уверенны, что купцы завезли, а уж Петр просто помог им в распространении. Вот теперь точно знаю, что это я, первая принесла картофель на Русь, только в историю не попаду.

Вышла во двор, на востоке появилась светлая полоса, рассвет. Тишина оглушающая, нет привычного городского шума, даже когда жили в деревни, таким тихим утро не было ни когда. А здесь, как в вате. Появился первый лучик солнца и всё проснулось, заорал петух, запела пичуга, замычала в стойле корова. Доброе утро, день.

Затопить печь, сходить к леднику, достать всё для приготовления обеда. Подогреть вчерашнюю кашу на завтрак. Управиться со скотиной. Ну, вот скажите, чем эта жизнь отличается от той? Всё одно и тоже, уборка, готовка, стирка… Немного жизнь облегчили гаджеты и умные машины, а так что в этом веке, что в том.

Совсем рассвело, из дома вышел Андрей, посмотрел на меня вопросительно. Ну и что не так. Тьфу ты, это у меня на него реакция такая, стою, улыбаюсь. Так всю жизнь, стоит только увидеть его и всё, рот до ушей, ну не могу с собой ни чего поделать. Быстро отвернулась к печке.

– Что во мне смешного? – поинтересовался он, заметил.

Ну и, что я сказать должна? Ты для меня свет в оконце?

– Просто я рада тебя видеть, доброе утро.– Попыталась отвертеться я.

Андрей пожал плечами, сел за стол. Поставив завтрак, пошла управляться. Есть, потом буду. Захватила распаренное зерно, дала жрать поросятам, села корову доить, почувствовав на себе взгляд, обернулась, Андрей стоял в дверях и смотрел на меня.

– Странная ты, семья есть? Муж? Дети?

– Конечно были, -пожала я плечами, – муж умер, – и ведь не соврала.

– Дети взрослые, далеко уехали, давно не видела, -вот тут вру, три дня назад по ватсапу общались, ну не объяснять же это человеку 12 века. – Идти мне некуда, – и это правда.

Очень нужно, чтобы ты принял меня, главное не гони родной, я постараюсь сделать всё, чтобы ты меня снова полюбил. Мы две половинки одного целого и даже твоя смерть не смогла нас разлучить.

Что он прочёл в моих глазах, не знаю, просто подошёл, погладил по голове и сказал, вздохнув, – Бедная, ты бедная.

Повернулся и вышел. Ох, что со мной творится, я ликовала, душа пела, на глазах слёзы. Полгода я не чувствовала рук Андрея на своем теле. Полгода страшной тоски, страха. Там в той жизни, идти в спальню одной, было выше моих сил. А этим прикосновением он снял всё. Всю тоску и боль, он рядом и мне больше ни чего не надо.

лава пятнадцатая

Вот это огород! Есть где развернуться. Соток пятьдесят, наверное. Ну конечно, здесь пятерочек и магнитов нет. Что сам вырастишь, то и кушать зиму будешь. Короче, как потопаешь, так и полопаешь. Семена мы с девчатами перебрали, не все в этом году сеять буду, поздно уже, а те овощи, что успеют созреть, сегодня посеем. Настя свои семена дала репа, свёкла, редька, брюква. Морковь они с Ириной с осени посеяли, уже должна всходить, посмотрим сейчас. Сегодня в первую очередь помидоры в землю воткнуть. Они за эти дни, бедные, немного завяли, ну да ни чего, очухаются. Помидоры, кабачки и картошка, для местных в новинку. Иринка лист от помидора откусила, сморщилась, выплюнула. Невкусно.

– Плоды с него едят, как и с огурцов, – рассмеялась я.

В отдельной загородке стоял земледельческий инструмент. В общем, с землёй возится, учусь заново.

Сейчас я вам про них расскажу.

Начну с лопаты, изготовлялась она из осины, полностью деревянная, очень лёгкая, похожа на лопату, что хлеб в печь садят.

Вилы, изготовленные также, из осины, такими надо уметь пользоваться.

А вот тяпка вполне привычная, с древних времён вообще не изменилась.

Грабли тоже, ни чего нового для меня, такими и в наше время пользуются, сено собирать железными тяжело, а деревянные свободно по стерне тянутся.

Здесь же лежали инструменты, которыми я вообще не знаю, как пользоваться. Надеюсь и не буду, есть лошадь, есть мужчина, а может по местным меркам это чисто женская работа? Не знаю, пока не видела этих вещей в работе.

Все инструменты из дерева, совсем для меня не привычными кажутся, но не беда главное я знаю как работать ими надо, а остальное приложится.

– Ну, всё посмотрела? – поинтересовалась Иринка.

– Тут пока прикопай зелень свою, и пойдём, ещё яйца покрасить нужно. Радоница завтра.

– А садить? На улице теплынь, садить, когда будем? – Не совсем поняла я Иринку.

– Ты что? – замахала на меня руками Иринка, – до Даждьбога дня садить нельзя. Ты что совсем не знаешь? Где ты жила? Вы что, когда вздумается, посевом занимались? И росло? Земля ещё холодная, нельзя садить.

Вот вам и здрасьте, мы так и делали, когда в голову взбредёт, тогда и садили. Вот интересно, если про теплицы рассказать, поверят. Те вообще среди зимы и сеют, и садят, и урожай снимают, безбожники. Пожав плечами, я прикопала мою разнесчастную рассаду и пошла вон с огорода. Посадили картошечку, класс.

Ну да ладно в чужой монастырь со своим уставом не лезут. Пошли яйца красить. Не празднуют же Пасху в эти века, причем тут яйца?

– Девочки, вы не обижайтесь на меня, не знаю ваших праздников, научите и буду знать.

– Как не знаешь? – удивилась Настя, – ты другим богам веришь?

– Да, – призналась я.– во Христа, – достала из-за пазухи крестик и показала девчатам.

– А, вы те, что в церкву ходите? Видели мы, когда в город ездили ваших жрецов, забыла, как называют их, – Иринка махнула куда-то рукой.

Я и сама не знаю как назвать служителей наших. Не больно то и верующая. Девчата ждали моего ответа.

– Много разных служителей в церкви-попыталась выкрутиться я-бог един, называют его по-разному.– Вроде не чего так, умно сказанула.

– Как же един то? – Иринка аж руками всплеснула, – на капище вон их сколько стоит.

Ох, как я эту тему не люблю. Надо бы завершить этот спор.

Заплакал Алеша, спасибо малыш, выручил. Я занялась малышом, не до спора. Пока кормила, пеленала, придумала, что Ирине ответить.

– Сегодня вечером я вам про разные страны и религии расскажу.– Зря, что ли телевизор столько лет смотрела.

– Ну что, рассказывайте, чего готовим.– Совсем сменила тему я.

Хлопотали мы до вечера. Покрасили яйца, сварили кисель с овсяной крупы, напекли блинов. Приготовили пшеницу для кутьи.

Меня удивила покраска яиц. С детства помню только луковую шелуху, а оказывается природных красителей тьма тьмущая.

Отворили свёклу, крапиву, ягоды бузины. Настя притащила с банных веников сухую листву дуба и берёзы. Яйца получились яркие, зелёные, красные, синие, мраморные, нечем не отличаются от окрашенных краской.

Славянские праздники привязаны к природным циклам-солнцестоянию, посевной, сбору урожая. Намного позже служители для укрепления основ христианства, адоптировали славянские праздники для своих целей.

Вечером, позанимавшись с малышом и уложив спать, начала свой рассказ про религии. Минут сорок говорила, я и не думала, что столько знаю, сама себе удивилась. Девчонки слушали внимательно, Васёнка даже рот открыла. Иногда мне кажется, что если я буду рассказывать про устройство двигателя внутреннего сгорания, она и это будет слушать с открытым ртом, хотя ни слова не поймёт.

– Как интересно, – задумчиво проговорил Андрей, – откуда ты знаешь так много?

К этому вопросу я уже давно подготовилась – Наш дом стоял на перекрёстке, всегда кто-нибудь ночевал, вот странники и рассказывали, а я слушала и запоминала. Теперь вот с вами делюсь.

А песню, послышалось с печи. Ну да, уже вошло в традицию, сначала сказка, за тем песня. Сегодня в репертуаре Валентина Толкунова:

Я растоплю кусочки льда

Сердцем своим горячим

Буду любить тебя всегда

Я не могу иначе.

глава шестнадцатая

Утром о празднике ни чего не напоминало, Андрей ушёл в кузню, мы, с девчатами, занялись домашними делами. С вечера тесто на хлеб и пирожки поставили, кутью доготовить надо.

Я тестом занялась, Настя кутьей.

Для меня кутья-это сладкая рисовая каша, с изюмом или цукатами. Многие любят добавлять туда разные орехи. Местная же кутья, что-то совсем другое. Рецепт приготовления запомнила хорошо.

Пшеницу, цельные зерна, замочили ещё с вечера. Сегодня Настя сварила мёд. Взяла ложки три меда, залила половиной стакана воды, (это я так на глазок определила, нет тут стаканов) и закипятила эту смесь. Затем добавила к пшенице сухих ягод, залила всю смесь варёным мёдом. Кутья готова. Каша получилась рассыпчатая, ароматная. Вы можете себе представить смешанный запах мёда и лесных ягод. Вот так, сейчас пахло под навесом. Слюнки текли, так хотелось кашу отведать. Настюха накрыла чашку с кашей чистой тряпицей и убрала, чтобы соблазна не было. Девчонки начали наводить порядок во дворе. Я была в полном не доумении. Сегодня же праздник, радоница. А мы занимаемся домашними работами, мужик какой-то к Андрею в кузню идет, бабы на озере тряпьё стирают. Я что-то не понимаю. Подошла к Ире.

– Ты объясни мне, праздник сегодня или нет?

– Праздник, первую половину дня, надо обязательно провести в работе, обедать мы пойдём на погост, там и отдохнём, а уже вечером, после того как со скотиной управимся гулянья будут.

Вот вам и расклад. Теперь спокойно можно дела все переделать, а то переживаю, вдруг не так что сделаю. Пелёнки пойду стирать.

Ближе к полудню, Андрей с кузни вернулся, Настя взялась корзину едой и напитками заполнять. Тут я уже поняла, праздник начинается.

Меня позвала в дом Ирина, подвела к сундуку,

– Вот, батюшка велел одеть тебя, а то ходишь как приживалка.

В сундуке лежали вещи, так понимаю Варвары, ей уже не надо, а я буду одета как все.

Ох, раньше надо было одежду показать, это же сколько времени надо, что бы выбрать наряд. К вечеру как раз и соберусь.

– Ты чего? – не поняла Иринка, – одевайся.

– Ирин, ты мне помоги, – взмолилась я.

– Ты и этого не умеешь, да где ты росла то? – возмутилась девчонка.

Скажи тебе, где я росла и как вещи в магазине выбирали, и сколько времени мне для этого нужно. И не поверишь ведь.

Ирина мне помогла одеть голубую рубаху, сверху синий с вышивками сарафан, подпоясала кожаным ремнём с не большими ножнами, на голову сборник, украшенный кружевами.

Вручила душегрейку, вечером прохладно, пригодится.

На ногах у меня свои кожаные лодочки

Жаль, зеркала нет, думаю весь этот наряд мне к лицу.

На улицу я не вышла, а выплыла. Королевешной себя чувствовала.

Андрей был одет в длинный кафтан подбитый мехом.

На ногах сапоги, прям Иван царевич. Отдельно хочу рассказать об украшениях, что были на головах у старших девчат.

На лбу была красиво расшитая тесьма, у висков к ленте крепились серебряные подвески, изображающие сказочных птиц. При движении головой украшения издавали мелодичный звон. Тесьма бала затейливо вплетена в волосы.

Головка Васёнки была украшена только вышитой тесьмой.

В общем, выглядели мы все сказочно.

Всей семьёй пошли праздновать. Людей на захоронении было немало. Не все пришли пешком, некоторые семьи приехали на лошадях, запряжёнными в телеги. Как мне объяснила Иринка, с другой деревни они, тут родня их похоронена. Мы расположились на земле прямо у свежих могил.

Пикничок такой устроили. Люди вели себя так, будто действительно выехали на маевку. Веселье, шутки, возня ребятни. Ни каких скорбных лиц и разговоров в полголоса. Сидят, наливают, закусывают. Андрей плеснул на могилу пива, девчонки раскрошили яйца и пирожки. Таким образом, помянули Варвару.

Наши предки ни сколько не боялись смерти, считая, что есть две жизни, одна из них земная, вторая, небесная, вечная. Поэтому и горевать по поводу смерти не имеет смысла.

Ирина с Настей, пошли к знакомым, мы с малышами остались у своего импровизированного стола. К нам подходили люди почтительно здоровались, менялись угощениями, поминая родных, близких и знакомых. Андрей лёг отдохнуть, вообще спящих у могил было много. Ни кто не обращал на это внимания. Видно обычное дело, отдохнуть на могиле.

Я очень старалась делать вид, что всё это не шокирует. Видно не очень помогло. Мудрая Иринка раскусила меня

– Ну, что ты так удивляешься? У вас не так радоницу отмечают? – Вывела она меня из ступора.

– Нет, конечно. На могилы мы с утра ходим… – начала рассказ я. Вокруг нас стали собираться любопытствующие. Когда я закончила, подошли все люди. Слушали очень внимательно, качали головами, цокали языками. В общем, благодарная аудитория. Оваций, правда не было, да ну и ладно.

– А ещё знаешь чего?, – спросил кто-то.

– Ой сколько много, – за тарахтела Настюха, – ты про кота на цепи расскажи, ох и красивое сказание. А песен то сколько знает.– Прямо за смущала она меня.

– Другую расскажу, – согласилась я-у самого синего моря, жили, были старик и старуха…

Вторая половина дня пролетела быстро, пора было идти домой управляться со скотиной, а затем на поляну, прихватив с собой большую охапку дров.

Женщины и девушки несли метла. Дрова несли мужчины, для костра, который разожгут в полночь. Радоница плавно перешла в празднования, в честь богини Живы.

Костер получился большой, вкруг с метлами встали девушки и молодые женщины. Они начали петь и танцевать, ритуальные движения завораживали.

Женщины кружились в такт песни в круг костра, а в воздухе дружным хороводом кружились искры, повторяя движения танцующих. Я вспомнила четверостишие, когда его услышала, не могла понять, сейчас же смысл стал ясен:

Жива в образе кукушки

Обозначит жизни край,

А весенний праздник живы-

Это светлый Первомай.

Вот вам и мир, труд, май. Не только попики забрали славянские праздники, а и большевики не стеснялись прибрать к рукам традиции народа.

глава семнадцатая

С гулянья мы вернулись далеко за полночь. Я даже участие в хороводе приняла. Было необычайно весело. В основном водили хороводы, и принимали участие в играх молодежь. Взрослые разбились на кучки по интересам, мне было любопытно всё. Но так как я взрослая и всё-таки замужняя дама, моей участью было только наблюдать. А жаль.

Мне игра очень одна понравилась, я бы тоже была не прочь ловкость свою показать. Правда в неё только парни и мужики играли. Но в моё время это было бы не помехой.

Разделились на две команды, у каждого на голове шапка, пошли стенка на стенку, я уж было думала, сшибутся сейчас, а нет, задачей игры удержать на голове шапку, которую соперники стараются сбить. Пройдешь, строй соперников, останешься в шапке, значит победил. При этом шапку держать руками нельзя. Игра, что называется на вылет.

Ещё мне очень хоровод понравился, и песня прям душевная такая была:

Ты, заря, ты моя зоренька

Ты, заря, ты моя зоренька

Ты вечерняя веселая была

Ты вечерняя веселая была

В общем, когда пели все хором, было завораживающе.

Иринке Андрей разрешил гулять дальше, взрослая уже, невеста, а Настюху забрал домой, та шла расстроенная, очень хотелось ей веселиться.

– Настя, – обратилась я к ней, когда мы вошли во двор и Андрей не слышал нас, – ты на сеновал спать иди, а Васёнку я с собой положу – и посмотрела ей прямо в глаза. С минуту Настя переваривала, то что я ей сказала, потом подпрыгнула от радости и понеслась ставить отца в известность о том, что спит на сеновале. Андрей ухмыльнулся и махнул в знак согласия. Не дурак тоже, наверное, так в молодости родителей обманывал.

Ну, кто полезет на сеновал проверять, спит их чадо или со всеми отплясывает на поляне. Главное домой вернутся до того как родители во двор управляться выдут, а то не миновать порки.

Как изменилась отмечание радуницы с веками. Покойных предков встречают с радостью, устраивая в их честь игры с хороводами. Всё же грустная православная религия или попы в наше время специально всё так усложнили, чтобы легче народом управлять было. Вся вера держится на страхе греха, а страх это рабство.

С утра началась обычная деревенская жизнь, управляемся, готовим, убираем, стираем. Во сколько девчата пришли и не знаю, может перед рассветом только, дело молодое.

Андрей как всегда после завтрака ушел в кузню. Я занялась готовкой. Вообще приготовление пищи в русской печи не сложно, всё в чугун скидать и в печь. Дальше печь волшебница сама всё делает. Чем не мультиварка?

Обратила внимание, что к кузне постоянно народ идёт, одни приходят, другие уходят. Не бедный кузнец должен быть, а достатка, что-то в доме не видно. План у меня на сегодня, ну не могу я больше спать отдельно от Андрея. В той жизни как бы не поругались, а спать вместе. Сейчас детей накормлю, спать отправлю и на реализацию своего плана.

Для того, чтобы пойти в кузню у меня и повод есть, обедом хозяина кормить нужно.

Собрала обед и пошла. В той жизни я была у Андрея в цеху, а вот здесь впервые.

За столько веков кузнечное дело практически не изменилось. Горн только стал греться газом, вместо древесного угля и меха были ручными, стали электрические.

Инструмент ни сколечко не поменялся. Увидев меня, Андрей улыбнулся. Как я люблю его улыбку. Я вышла из кузни, во дворе стоял стол, вокруг него лавочки. Поставила обед на стол, вернулась в кузню. Залюбовалась Андреем. На голый торс накинут кожаный фартук, плечи широкие, мышцы на спине перекатываются, мечта, а не мужчина. Шварценеггер отдыхает. У меня аж дух захватило. Закончив ковать, Андрей бросил горячую заготовку в воду, начал мыть руки. Я подошла, потихоньку, только кончиками пальцев, прикоснулась к его спине. Он замер, не оттолкнул, меня это приободрило, уже смелее положила свои ладони ему на плечи. Его близость заставила меня трепетать от волнения. Всё ближе, ближе, сейчас я поцелую эти плечи, боже как я соскучилась. Андрей резко развернулся и прижал меня к себе. Зарылся носом в волосы. Движения его были торопливыми, грубыми. Уложил меня на лавку, ни тебе предварительных ласк, ни поцелуев. Довольно быстро сделал своё дело надел штаны. Всё? Это что было? Я мысленно застонала, ну да это от тоски, наделила похожего человека, качествами любимого. Это не он, совсем другой Андрей, хоть и очень похожий на моего. Да и кто для него я, меня знает всего два дня. Ну и как дальше жить, ну почему мне терпения не хватило? Вышла во двор

Андрей сидел за столом и с аппетитом обедал.

– Вкусно, ты это прости, не сдержался, Варвара беременная была, ей нельзя, давно женщину не имел, а тут ты. Ты не думай, я не такой.

И что на это сказать. О боже как мне плохо, выть хочется. Размечталась, как же, краса писанная. Увидел, влюбился. Нянчусь с малышами и ладно. Теперь ещё постельной утехой буду. О, боже! Ну, что за дура!