Читать книгу Покров-2. Багряница - Алёна Моденская - Страница 2

Путь к причалу пролегал через множество лесенок и мостиков, расчертивших Кулибинский откос спиралями и диагоналями, перемежающимися со смотровыми площадками, скамейки на которых до сих пор были заняты детьми, воркующими парочками, пенсионерами и туристами.

– Тебе помочь? – Снежана появилась, как обычно, неслышно. Только что никого здесь не было – и вот, пожалуйста, материализовалась Снежана. Только волшебного хлопка не хватало.

– Нет, спасибо, – пробормотала Василиса. Хотя ковылять по отлогому спуску, действительно, оказалось сложновато – нога то и дело непроизвольно подгибалась, а опираться на костыль не хотелось. Ещё не хватало, чтобы все вокруг начали таращиться.

– Ладно. Но если что – ты говори, не стесняйся.

– Спасибо, – процедила Василиса, мечтая, чтобы Снежана эту её реплику оставила совсем без внимания. Проще говоря, замолчала или на что-нибудь переключилась.

Снежана действительно замолчала, теперь она шла немного впереди, такая летняя и лёгкая в своём платье гимназистки и с трепещущими на ветру кудрями под ободком. Только кружевного фартучка с бантиком не хватало. Наблюдая, как аккуратные ровные кудряшки Снежаны, такие насыщенно каштановые, цвета тёмного шоколада, да ещё блестящие на солнце, покачивались в такт шагам, Василиса инстинктивно потянула руку к своим волосам. Да, за прошедший год её косичка изрядно истончилась на фоне стрессов и проблем со здоровьем. И цвет стал как-то блекнуть.

Наконец компания добралась до широкой набережной, вымощенной разноцветной брусчаткой. Идти стало легче, и общий шаг ускорился. Василиса перестала хмуриться – ей всё казалось, что на спусках она своей хромотой тормозила всю компанию, иначе зачем бы Снежана стала предлагать помощь.

– Так, мы пришли! – улыбаясь, обернулся Давид Юрьевич, со смартфоном в руках шагавший впереди.

И правда, метрах в пятидесяти стоял плотный седоватый мужчина в синем пиджаке и махал им рукой.

– Это капитан катера, он нас переправит, – пояснил Давид Юрьевич и даже назвал фамилию капитана, но Василиса её не расслышала.

Вблизи капитан оказался как раз таким, каким изображают моряков в детских книжках – с седой бородой, в полосатой тельняшке под синим кителем и в белой фуражке с чёрным козырьком и золотистым якорем. Только трубки не хватало.

– Давайте побыстрее, а то, похоже, шторм надвигается. – Капитан посторонился и пропустил всю компанию вниз по бетонным ступенькам, заканчивающимся прямо у воды. Но тут же от нижней ступеньки к борту небольшого катера кто-то из подручных капитана перекинул деревянный мосток.

Молодой матрос в синей униформе, ждавший на катере, помог каждому из ребят аккуратно пройти по трапу. Василиса, и так постоянно переживающая из-за ноги, да ещё с костылём в руках, напряжённо и неуверенно ступая по вздрагивающему мостику, так сильно вцепилась в руку матроса, что, оказавшись на катере, с трудом смогла разжать пальцы.

Ребят усадили на скамейки по обеим сторонам катера, пока капитан что-то обсуждал с Давидом Юрьевичем. Василиса неожиданно для себя так сильно разволновалась, что с трудом различала голоса из-за шума в ушах. И руки почему-то вспотели, даже гладкое древко костыля скользило.

– Сколько? – донёсся откуда-то приглушённый голос капитана.

– Пятнадцать, – неуверенно произнёс Давид Юрьевич.

– Несовершеннолетние, значится. – Капитан крякнул и громогласно, так что Лета даже ухо прикрыла, скомандовал: – Всем надеть спасательные жилеты!

Дальше началась суета, молодой матрос, капитан и Давид Юрьевич, то и дело толкаясь, перемещались по палубе катерка, ребята, неуклюже топчась сгрудились, что-то говорили. Катер стал раскачиваться, и Василиса увидела собственные руки, сжавшиеся вокруг какой-то белой прохладной трубы.

– Надо надеть жилет. – Видимо, эти слова относились к ней, но разжать пальцы Василиса не могла. – Давай, давай, быстрее. Морская болезнь, что ли? Ладно, это не страшно, у нас леденцы есть. Надевай, надевай.

Кое-как отцепившись от трубы, Василиса позволила капитану надеть на себя громоздкий оранжевый жилет. Ловко застегнув все ремешки, капитан подмигнул Василисе и насыпал ей в руку конфет в ярких разноцветных фантиках.

В ушах всё ещё звенело, так что Василиса почти не слышала голосов и даже звука двигателя. Мерно раскачиваясь, катер повернулся, вернее, повернулась набережная с городом наверху, мимо проплыла огромная туча и появилась сплошная тёмная водная рябь.

– Думаю, успеем! – донеслось сквозь непрекращающийся шорох.

– Плохо, да? – произнёс над самым ухом чей-то голос. Рядом возникло лицо Снежаны – с идеальной кожей, ни прыщика, ни чёрных точек, только волосы вот выбились из-под ободка и красиво развевались на ветру. Василиса, сжав зубы, в ответ только дёрнула головой. – А ты возьми леденец. Давай, разверну.

Кое-как разжав челюсти, Василиса заставила себя улыбнуться и отрицательно покачать головой. Негнущимися пальцами она сама кое-как развернула конфету и закинула в рот. Порадовалась, что не промахнулась.

Горизонт становился то выше, то ниже, от этого ужасно кружилась голова. Фиолетовое небо и тёмная вода. То больше одного, то другого.

Василиса закрыла глаза и попыталась сосредоточиться на леденце. Но вкус казался просто кислым, щиплющим язык. Перекатывая конфету так, чтобы случайно не подавиться в сильной качке, Василиса стала прислушиваться к разговору.

– Красиво у вас, – это вроде бы Давид Юрьевич.

– А то, – довольно ответил то ли капитан, то ли второй матрос.

– Тротуары… лектории… – Неясно, чей голос.

– Солнечные батареи, – это снова капитан. – Техноград.

– А вода горячая летом есть? – это язвительно спрашивал Гаврил. Вечно ему надо всех поддеть.

– А как же! У кого колонка, у кого титан.

– Что такое титан? – это, напрягая голос, почти прокричала Лета.

– Это печка такая. – Гаврил, похоже, отчего-то сдерживал смех. Или его тоже тошнило, с закрытыми глазами непонятно.

– Ох-тыж-ё!

Скамейка вдруг сильно накренилась, Василиса открыла глаза и поняла, что линия горизонта становится вертикальной. Сбоку на неё навалилось что-то мягкое, руки сами собой снова вцепились в трубу. Вода, на миг оказавшаяся так близко, что в ней можно было рассмотреть отражения лиц, отдалилась. Крен в другую сторону, Василиса поехала по скамейке, но удержалась. Ещё пара наклонов в разные стороны, и всё вроде устаканилось. Небо снова на своём месте – наверху, вода – внизу.

Слева – всё та же тёмная рябь, сливающаяся с такой же тёмной тучей. Справа… Глянув направо, Василиса ахнула. Прямо из воды вырастало огромное здание. Оно тянулось вверх, зияя большими чёрными продолговатыми окнами. Стена оказалась так близко, что просматривались даже позеленевшие трещины в серой кладке.

– Это ещё что? – громко спросила Лета. Краем глаза Василиса видела, что Лета задрала голову и даже привстала, пытаясь рассмотреть верхушку сооружения.

– Это колокольня, – ответил кто-то из парней, пока капитан и его помощник о чём-то переговаривались, сыпля непонятными терминами.

– В смысле? – спросила Лета, держа голову запрокинутой.

– Это город Мазыйка, его затопили, когда наполняли водохранилище, – прозвучал голос Коли, снова будто отвечающего урок. – Это – колокольня собора, а вон и сам собор.

С трудом оторвав взгляд от колокольни, Василиса посмотрела чуть вдаль, туда, где из-за серой, покрытой трещинами, мокрой стены виднелись узкие чёрные окна в таких же серых стенах и скелеты куполов на башенках.

– А чего они торчат? – Лета озвучила вопрос, который застрял в горле у самой Василисы.

– Уровень воды упал, – сказал Гаврил, так буднично, будто речь шла о походе за хлебом.

– Круто! – протянула Лета и, кажется, стала делать фотографии.

Василиса не могла отвести взгляд от зияющего прямо перед ней чёрного продолговатого окна. Катер продолжал покачиваться, и время от времени в черноте мелькала светлая полоска сквозного окна.

Судно слегка повернулось, и тут же усилилась качка, чёрное окно плавало то вверх, то вниз. Вверх-вниз. Вперёд-назад. Вверх-вниз. На Василису из темноты смотрели два глаза. И мгновенно их скрыл нижний край окна.

Василиса взвизгнула и отшатнулась, кажется, спихнула Снежану с лавки.

– Что, совсем плохо? – сочувственно спросил капитан. – Ничего, сейчас всё наладим.

Василиса подвинулась обратно на своё место, рядом села Снежана, отряхивая платье.

– Мне показалось, – пояснила Василиса ребятам, вперившим в неё хмурые взгляды. – От качки, наверное.

Лета двинула бровью и вернулась к своему смартфону, Коля понимающе хмыкнул. На реакцию остальных смотреть уже не хотелось. Василиса снова попыталась вглядеться в чёрную пустоту, но больше ничего там не различила.

Пульс немного успокоился. Василиса развернула ещё один леденец и закинула в рот. Вроде бы мятный. И качка, кажется, стала помягче.

Раздался глухой стук. Где-то совсем рядом. Василиса, для надёжности взявшись обеими руками за бортик, перегнулась и посмотрела в густую тёмную бездну. В воде, совсем рядом с поверхностью произошло движение, что-то мелькнуло, но тут же раздался рык мотора, пол завибрировал и под довольные возгласы катер снова двинулся к противоположному берегу, приближающемуся всё быстрее и быстрее.

Полоска изумрудно-зелёного цвета расширялась, скоро стали видны очертания кустов и деревьев, катер замедлился и аккуратно развернулся. Сходить пришлось на старый деревянный причальчик, от времени выцветший и рассохшийся, доски которого прогибались под каждым шагом.

Сняв жилет и оказавшись на твёрдой поверхности, не ходившей ходуном, Василиса наконец глубоко вздохнула и опёрлась на костыль обеими руками. Капитан помахал «экспедиторам» на прощание, и катер отчалил, оставляя за собой след из расходящихся пенистых волн.

Компания сошла с пристани и направилась вдоль берега по светлой утоптанной тропинке.

– Да, мы высадились, – громко говорил Давид Юрьевич, держа смартфон у уха. – Скоро будем у…

Его голос утонул в оглушительном раскате грома, будто прокатившемся от края до края неба.

– Кажется, нам надо ускоряться, – напряжённо произнёс Гаврил, вместе со всеми осматривая огромную тучу, краем уже нависающую над головами.

Все заторопились, убегая от тучи. Тропинка поначалу пролегала, слегка изгибаясь параллельно берегу, который, плавно поднимаясь, становился всё более отвесным и крутым, потом свернула между ивами и направилась к дубовой рощице, зеленеющей за небольшим лугом.

Резкие порывы ветра усилились, заставляя высокие травы и полевые цветы клониться волнами.

– Нормально? – на ходу спросил Давид Юрьевич у Василисы.

Василиса только кивнула – действительно, сейчас нога её совсем не донимала, идти было легко и приятно. Только костыль в руке создавал неудобство, то и дело грозя случайно кого-нибудь огреть на узкой тропинке.

– Зоя, не отставайте! – крикнул Давид Юрьевич, обернувшись и пятясь спиной вперёд.

– Что она там делает? – через плечо спросила Лета.

Зоя плелась в конце процессии, постоянно приостанавливаясь и наклоняясь.

– Травы собирает, – сказал Гаврил, тоже глядя назад.

– А, ну да. Они же сегодня целебные, – с насмешкой сказала Лета.

– Зря ты так, – произнесла Снежана. – Некоторые травы наливаются именно к Ивану Купале. Это, правда, и с мистикой никак не связано, просто раньше этот праздник выпадал на летнее солнцестояние. Пик силы у этих трав сегодня, а потом они начинают потихоньку увядать, день-то становится короче.

– Солнцестояние же было две недели назад, – произнесла Лета.

По небу снова прокатился оглушительный грохот, порыв ветра бросил в лица пыль, сухую траву и мелкие острые песчинки.

– Зоя, поторопитесь! – крикнул Давид Юрьевич.

Зоя, по макушку зарывшись в высоких травах, что-то искала, только краешек спины выглядывал из-за зелени.

– Она идёт или нет? – раздражённо спросила Лета.

Зоя всё шебуршила где-то в стороне, словно не обращая внимания на то, что процессия почти пересекла лужок и добралась до дубовой рощи.

– Зоя! – снова позвал Давид Юрьевич, остановившись у первых дубов.

– Да пусть остаётся, – бросила Лета.

– Ей это не страшно, она местная, все тропинки знает, – сказал Гаврил, копаясь в своём рюкзаке. Потом, глядя на Лету, добавил: – В отличие от тебя.

– Знаешь что, – Лета вздёрнула подбородок, но её перебил Давид Юрьевич.

– Так, не ссоримся.

Лета на миг оскалила зубы и молча пошла вперёд. Гаврил глянул ей вслед и снова обернулся назад, где Зоя всё ползала между травами. Гаврил щурился на колыхающиеся волнами стебли, забирая длинную чёлку назад и завязывая её над затылком резиночкой.

– Что? – спросил Гаврил у Василисы.

– Ничего, – буркнула Василиса и пошла вперёд, кляня себя за то, что опять пялилась на него. Да ещё у всех на виду. Интересно, Зоя растрепала ему про гадание?

Над головой шумели густые дубовые кроны, немного потемнело и стало прохладно. Приятно пахло корой и листьями, сразу вспомнилась бабушкина баня в Растяпинске. Деревянная, с ароматными вениками и паром, прогревающим до костей. Пообещав себе обязательно попариться после возвращения, Василиса из размышлений вернулась обратно в реальность и обнаружила, что осталась одна. С тропинки она не сошла, но товарищи по экспедиции исчезли, остались только дубы и растущие у их корней разноцветные тысячелистники, зверобой, цветущий жёлтенькими звёздочками и розовый клевер.

Прислушавшись, Василиса разобрала голоса. Кажется, позади, за дубами, кто-то громко и истерично спорил. Идти назад и выяснять, что стряслось, не хотелось. Так что Василиса потихоньку поплелась вперёд. Тропинка поднялась на холмик, за которым открылся песчаный откос, упирающийся в заросшую высокими травами речушку.

Лета, стоявшая у берега, обернулась.

– Я чё-то не въезжаю.

– А что? – Василиса сосредоточенно смотрела под ноги, вязнущие в зыбком песке, боясь оступиться и кувыркнуться с откоса в реку. Она даже снова опиралась на костыль, чего не делала уже пару месяцев.

– Где мостик-то? – куда-то в сторону спросила Лета.

– Что? – Василиса радостно перевела дух – спуск удался без происшествий.

– Я говорю, мост должен быть, а его нет.

И правда, на противоположном берегу вдаль убегала та же самая утоптанная тропинка. Стало быть, это действительно переправа.

– Я же знаю, что говорю! – раздался где-то наверху девчачий голос, Василиса даже сразу не разобрала, чей. – Ты думаешь, я в травах ничего не понимаю?

– А ты думаешь, я в них не разбираюсь? – произнёс другой голос, более спокойный.

Василиса переглянулась с Летой, поджавшей губы и покачавшей головой.

– Девочки, хватит, сейчас не до этого, – это Давид Юрьевич пытался урезонить Зою и Снежану. Больше-то некого – Василиса и Лета уже у речки.

– Я тебе ещё раз повторяю, – размеренно начала Снежана, но договорить не успела.

– Не надо мне ничего повторять! – крикливо перебила Зоя. – Я сама знаю!

Василиса, впервые услышав такой истеричный голос Зои, обернулась. Зоя, надув губы и сопя, спускалась к речке, сосредоточенно глядя под ноги. За ней кое-как, растопырив руки, слезал Коля. Снежана будто спорхнула вниз, ни разу не оступившись. Последними к берегу пришли Гаврил и Давид Юрьевич.

– Почему стоим? – Давид Юрьевич вытягивал шею и смотрел поверх голов.

– Моста нет, – громко сказала Лета.

– Действительно, – растерянно проговорил Коля. – А на карте есть. Куда он подевался?

– Может, уплыл во время паводка? – предположила Снежана. Она выглядела совершенно спокойной, ведущей светскую беседу. В отличие от пунцовой Зои, метающей в её сторону гневные взгляды.

– Может, – согласился Давид Юрьевич. – И как нам теперь? Вплавь?

– Да, может, здесь неглубоко? – наигранно подхватил Гаврил.

– Вы что, серьёзно? – спросила Лета, сдвинув брови.

– Я плавать не умею, – вставил Коля.

– Кто бы сомневался, – пробормотал Гаврил.

– Давайте пойдём вниз по речке, – Снежана махнула рукой по направлению течения. – Там должно быть место, где совсем мелко.

– Хорошая мысль, – кивнул Давид Юрьевич.

– Хорошая, – эхом повторил Гаврил. – Есть только одна неувязочка – если мост был здесь, а он был именно здесь, значит, это и есть самое узкое и, скорее всего, самое мелкое место.

– И что ты предлагаешь? – спокойно спросила Снежана.

Гаврил только мотнул головой и пожал плечами.

– Если мост унесло, он, наверное, где-то там, – резонно заявил Коля.

– Если других предложений нет, идём искать мост, – громко объявил Давид Юрьевич.

– Может, всё-таки…

– Что?

Василиса вдруг поняла, что все смотрят на неё, а значит, она только что чуть не предложила перебраться через речушку здесь, где мелко и узко. Мысль о походе вглубь рощи почему-то вызывала стойкое отвращение и даже некоторый страх. Как приближение очереди к стоматологу.

– Всё равно ведь вымокнем, – слабо проговорила Василиса, придумав пусть хлипкое, но оправдание своему предложению. Будто в качестве поддержки снова раздался раскат грома, порыв ветра поднял песок с откоса и горстями швырнул в лица, заставив всех зажмуриться и отвернуться, прикрываясь руками.

– А я поддерживаю, – отплевываясь, проговорила Лета. – Хуже уже не будет, а Антону тоже долго нас ждать не очень-то интересно.

– А если здесь всё-таки глубоко? – Коля опасливо глянул на речушку.

– Да тебе даже до шеи не достанет, – пробормотал Гаврил.

– И как вы себе это представляете? – медленно спросила Снежана, хмуро рассматривая речку.

Лета с молчаливым вопросом взглянула на Василису. Однажды Василисе уже приходилось вброд переправляться через ледяную реку, правда, она старательно запихивала эти воспоминания в самые дальние уголки памяти. Но сейчас они на миг вспыли, из-за чего вдоль позвоночника пробежали морозные мурашки.

– Можно прямо в одежде. Раз уж мокнуть. – Василиса повела плечами, чтобы согнать оцепенение, но оно не уходило. – А можно раздеться и держать вещи над головой.

– Как это? – озадаченно спросил Коля.

– Что непонятного? – взвилась Василиса, но тут же шумно выдохнула. – Извини. Делаешь так: раздеваешься, берёшь одежду в руки. Спускаешься в воду. Держишь вещи так, чтобы они не упали. Вылезаешь, одеваешься.

– А вдруг там змеи?

Ответа на этот Колин вопрос Василиса даже искать не стала. Усталость брала своё.

– Так, кто за то, чтобы переходить вброд? – громко спросил Давид Юрьевич.

Руки подняли Василиса и Лета. Зоя стояла в стороне и демонстративно смотрела в сторону. Снежана с улыбкой покачала головой. Ясно, не хочет раздеваться при парнях. Коля испуганно смотрел на воду.

– Мне всё равно, – сказал Гаврил.

– Понятно. Идём вдоль реки.

– Вниз или вверх? – спросил Коля, доставая смартфон. – Судя по карте, там река петляет, но есть и узкие места. – Он указал вверх по течению.

– Туда и идём, – устало выдохнул Давид Юрьевич, и компания потихоньку стала снова взбираться по песчаному откосу.

Ветер теперь дул, не переставая, листва шумела и срывалась, катясь по высокой траве. Кусты вдоль речки становились всё гуще, а само русло явно не собиралось сужаться. Всё чаще попадались непролазные заросли крапивы и ежевики, вода то оказывалась совсем близко, то внезапно противоположный берег становился на десяток метров дальше.

Через некоторое время впереди показалось открытое светлое место. Подойдя ближе, компания рассмотрела за высокими камышами и ирисами довольно широкую заводь. Двое мужчин в костюмах цвета хаки и высоких сапогах возились на берегу, сматывая лески.

Рассмотрев их получше, Василиса почувствовала, как в груди завязался узел. От этих двоих добра ждать не стоит. По крайней мере, ей. Она замедлила шаг и оказалась за спинами ребят.

– Здравствуйте, – выступил вперёд Давид Юрьевич.

– И тебе не хворать, – улыбнулся один из рыбаков, что возился с резиновой лодкой, продемонстрировав сверкающие коронки. – Туристы, что ли?

– Не совсем. Я директор школы, это мои ученики. У нас краеведческая экспедиция. Простите, вы не поможете нам перебраться на другой берег?

– Это ещё зачем? – У рыбака округлились глаза. Его приятель даже сигарету изо рта выронил. Тут же затоптал сапогом.

– Мы немного сбились с пути. Там мост пропал.

– А, так его ещё весной смыло, – махнул рукой рыбак и мотнул головой на противоположный берег. – А туда-то вам на кой?

– Нас там уже ждут.

– А-а, – недоверчиво протянул Рыбак. – Ну, это… нам как бы это… – Он выразительно завращал глазами, глядя на приятеля, будто ища поддержки.

– Да мы тут уже сматываемся, – промямлил второй рыбак, снова возясь с леской. – И гроза вот уже сейчас начнётся, а вы все в лодку сразу-то не влезете… – Он кивнул на ребят и вдруг его взгляд стал острым, как бритва. – И ты здесь? Тоже приползла, хромоножка?

Ребята стали переглядываться, а рыбак всё таращился на Василису. Когда все обернулись к ней, Василиса крепко вцепилась в костыль.

– А, снова припёрлась? – оскалился другой рыболов.

– Что происходит? – Давид Юрьевич смотрел то на Василису, то на рыбаков. – Вы что, знакомы?

– Ещё как! – гаркнул первый и выдал витиеватое ругательство. – Это из-за неё рыбы нет! – И он пожелал Василисе такого, что Снежана с Колей покраснели, а Зоя перестала дуться и даже рот приоткрыла.

– Позвольте, но… Что вы имеете в виду? – Давид Юрьевич аккуратно встал между рыбаками и своими подопечными.

– Они живодёры! – выпалила Василиса.

– Что? – удивлённо спросил Давид Юрьевич.

– Да что ты понимаешь … – Дальше снова следовало ругательство.

– Я у них весной собаку отобрала, – пояснила Василиса, стараясь дышать ровно. Но воспоминание о том, как визг щенка разносился на всю разбитую набережную, а эти двое с позволения сказать, мужчин, пытались запихнуть шевелящийся мешок в чёрную прорубь на Васильевском ручье, заставляло сердце буквально прыгать внутри. – Они хотели его утопить.

– Это ещё зачем? – Лета, неприязненно глядя на рыбаков, отступила на пару шагов.

Давид Юрьевич, поняв, в чём дело, прикрыл глаза ладонью.

– Жертву водяному приносили, – выплюнула Василиса. – Чёрную собаку, видишь ли, надо утопить.

– Лошадь, – раздался тихий голос Снежаны. – По традиции, топят лошадь.

– Ага, где её взять-то? – задиристо спросил рыбак, что крутил леску. – Знаешь, сколько коняга-то стоит?

– А её папаша-мент нам чуть штраф не выписал, – подхватил второй.

– И рыбы теперь нет! – снова гаркнул первый. – И всё из-за этой…

– Не повезём мы вас, идите…

Услышав направление, Давид Юрьевич выдавил улыбку и стал потихоньку оттеснять ребят от берега.

– … из-за какой-то псины… – вдруг расслышала Василиса. Повернувшись на голос, увидела растрёпанного, еле переставляющего ноги Колю и шевелящую губами Зою.

– Что?! Что ты сказала?! – Василиса преградила Зое путь, перехватив костыль обеими руками и готовая пустить его в ход.

Зоя резко остановилась и, широко раскрыв глаза, удивлённо заморгала. Видимо, не сразу поняла, что часть её мыслей оказалась озвучена. Остальные тоже затормозили и удивлённо переглядывались.

– Ну, давай! Повтори! – Василиса сорвалась на крик. – Ты думаешь, надо было им дать Изюма утопить?

– Рыбы на самом деле нет, это все говорят, – тихо, но чётко произнесла Зоя. – А люди ещё без работы остались…

– Ага, и всё из-за водяного, – хохотнула Лета. – Ты серьёзно в это веришь?

– И они из-за обиды нас не переправили. – Зоя неприязненно посмотрела на Лету.

– Так давай! – Василиса указала на озеро за камышами. – Давай, попроси их тебя в мешок засунуть и на середине реки с лодки скинуть! Они же не откажутся, раз ты сама попросишь. И рыбы будет много, и нас перевезут! – И тут у Василисы мелькнула совсем гаденькая мыслишка, но вовремя осадить себя она не успела и произнесла: – Может, за водяного замуж выйдешь.

Что бы ответила побледневшая Зоя, никто не узнал, потому что рядом появился один из рыбаков.

– Мы, это, тут покумекали, и, это, раз вам оченно надо, то перевезём. – Он кивнул на своего напарника, который уже спустил лодку на воду.

– С чего такая благотворительность? – недоверчиво спросила Лета.

– Ну, это, краеведы, всё такое. – Рыбак развёл руками. – Местные, соседи вроде как.

– Хорошо, спасибо. – Давид Юрьевич, уже приготовившийся разнимать девочек, встал между ними и сделал широкий жест, собирающий ребят.

По двое группу переправили на другой берег заводи. При этом рыбаки гребли спокойно, ровно и молча. Василиса и Давид Юрьевич отправлялись последними. Василиса, конечно, побаивалась садиться к ним в лодку, но никто из рыбаков не сказал ни слова, больше того, один из них даже подал ей костыль.

Поверхность озера отражала небо, уже больше чем наполовину закрытое тучей. Но вода ничуть не рябила и даже казалась гладкой, как стекло. Василиса немного склонилась, чтобы заглянуть вглубь, но увидела лишь рваные края тучи в волнах от вёсел.

– Шторм, наверное, будет. – Это Давид Юрьевич, видимо, решил поддержать беседу.

– А как жеж, – согласился рыбак.

Потом на берегу он как-то криво улыбался, поглядывая на своего товарища. Тот ничего не сказал, но явно сдерживал улыбку. Они вообще будто крепились, чтобы не расхохотаться.

Рассмеялись они уже после того как высадили последних экспедиторов и вернулись обратно.

– Мне одному кажется, что они как-то странно себя ведут? – спросил Гаврил, глядя на рыбаков, сматывающих свои снасти и покатывающихся со смеху.

– Действительно, – согласилась Лета. – С чего это они вдруг такими добренькими стали? И почему ржут?

– Что непонятного? Здесь же Ведьмина пустошь совсем рядом. – Зоя поудобнее перехватила свой шуршащий пакет, набитый травами и цветами.

– Разрыв-травы у тебя там нет? – спросил Коля, поддевая указательным пальцем торчавшую наружу головку ромашки.

– Есть, а тебе зачем?

– Серьёзно? Разрыв-трава? – Коля, казалось, удивился.

– Ну, да, клевер. Тебе достать? – Зоя уже приготовилась залезть в свой пакет.

– Клевер? Всего-то? – разочарованно протянул Коля.

– О чём речь? – спросила Лета, переводя взгляд от Коли на Зоин пакет.

– О том, что он всю дорогу искал статьи о кладах, – нетерпеливо произнесла Снежана. – Разрыв-трава вроде как помогает его найти и расколдовать. Только это всего лишь поверья. Кстати, разрыв-трава – это необязательно клевер. И вообще клевер – это Адамова голова. Иногда его ещё называют Иванова голова.

– Нет, у нас разрыв-трава – это клевер, – упрямо заявила Зоя.

– Дамы, не хочу прерывать ваше собрание клуба любителей травологии, но нам, наверное, пора двигать дальше. Только вот тропинки что-то не видать. – Гаврил осматривался, закинув рюкзак на плечо.

Действительно, пологий берег речной заводи густо зарос невысокой травой, однако никаких тропинок поблизости видно не было. Совсем рядом, через несколько метров начинался дремучий лес, тянувшийся, казалось, вдоль всей реки.

– А мы вообще где? – спросила Лета, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Наверное, это озеро Студёное, – сказал Коля, водя указательным пальцем по экрану смарфтона. – Если мы пойдём прямо, то попадём как раз в Ведьмину пустошь. Но нам, конечно, туда не надо. Наверное, лучше всего пойти вниз по реке. Там по пути деревня Ключ.

– Собственно, Антон и будет нас там ждать. Идём! – Давид Юрьевич поправил свой рюкзак, и ребята следом за ним зашагали по мягкой траве пологого берега.