Читать книгу Автоскайп с американским дальнобойщиком. Репортажи, рассказы - Амаяк Тер-Абрамянц - Страница 7

Огайо летом.

Сельский пейзаж – всё припорошено снегом, пасмурные цвета: чёрные, белые, серые преобладают (перелески и посадки вдоль дороги). Огромные поля, редкие лесочки. Вся земля частная – даже вдоль хайвэя проходят загородочки. Время от времени одноэтажные домики фермеров. Одноэтажные посёлки, гордо именуемые городами. Вот возникает очередной, именуемый «Варшавой». Основали, видимо, поляки, а потом «понаехали» всякие англосаксы. Ныне почти все посёлки на среднем Западе на одно лицо, не то, что в 70-ые. В 70-ые сельские американцы раз в месяц выезжали в город, затоваривались на месяц, забивали холодильники, пока не появился мистер Х. (без всякого образования, докомпьютерной эры). Он скупал по дешёвке складские одноэтажные здания на перекрёстках дорог или строил их. В этих одноэтажных бунгало мелкие магазинчики сменились огромными супермаркетами, что разорило местного традиционного купца, и эта всеамериканская сеть называется WAL-MART. Это была целая эпопея. Парень даже с самолётов отмечал выгодные для магазинов перекрёстки, затем заполнял их более дешёвой, чем американская, китайской продукцией. Как только китайцы стали гнать брак, парень пригрозил расторгнуть с ними контракт, и качество продукции стало хорошим! С тех пор все поселения на среднем Западе стали походить друг на дружку.

Посёлки небольшие, одноэтажные, как и эта «Варшава»: вот мелькнула одноэтажная больница с широкими окнами, протестантская церковь – просторный одноэтажный дом с крестом на коньке, домики американских фермеров, или простые каменные кубики с коньком под 45 градусов, или вагончики со всеми удобствами (в крайнем случае, их можно перевозить, что вопреки нашему мнению нечасто). Встретили всего одно пустующее бунгало с пустыми окнами: очевидно, хозяин или разорился или выставил на продажу.

Проблема мусора решена экологично: вырывают яму, сбрасывают мусор, послойно отделяя его мусоронейтрализующей спецплёнкой.

Но вот что удивительно: за всё время нашего пути ни в сельских, ни в поселковых районах мы не видели ни одного пешехода! Возможно, это связано с тем, что мы выходим на связь с Дитом около 11 часов по американскому времени, то есть когда все люди заняты на работе. А возможно, всё объясняется проще: для американца также привычно при выходе из дома сесть в машину – так же, как для россиянина, выходя на улицу, снять тапочки и надеть ботинки.

Купы деревьев серые, поля белые, дорога безупречная, машин мало.

– Вообще, – говорит Митька, – в Америке огромные свободные пространства – население в основном сосредоточено на побережьях. Зато отсюда из американской глубинки молодёжь с охотой идёт в армию. Солдаты живут в отдельных квартирах по одному, бывает по два, если договариваются… Приезжают на плац на своих авто, но тут уж без скидок – бег 9 км для военнослужащих, 5 км – для военной обслуги.

Средний Запад – житница Америки. Ни заводов, ни куч бытового и строительного мусора за все наши вылазки я ни разу не видел. Да и справлять нужду на обочине не принято. На пути достаточно бензоколонок и всяких других бизнесов. В них везде полагаются туалеты не только для посетителей, но и для проезжих. Отказать – и под суд можно попасть.

Конечно, молодёжь поначалу рвётся в города, но, потолкавшись там, возвращается. Безработицы практически нет: те, кто не занимается фермерством, работают в тех же магазинах на перекрёстках. Есть немалые заводы и посреди деревень. Едешь по лесам, и вдруг выплывает большой корпус какой-нибудь Мицубиси. Фирмачи исследуют районы и втыкают свои предприятия там, где достаточно местного населения и есть ЖД ветка. Очень даже умно. Зарплаты там чуть повыше, и местные подобными местами дорожат, не безобразят.

Вся его без сомнения чудесная операция с удалением части желудка и пищевода вышла в 250 тысяч долларов, страховка у здорового, цветущего поначалу Дита была минимальная и сразу отказалась платить. Дит оказался банкротом. Но банкротство в США совсем не то, что мы себе представляем: никого без крыши не оставляют и права на работу не лишают. Основой её является запрет в течение семи лет брать кредиты. Но Диту и своей зарплаты теперь хватает. «И главное, что тут помереть не дадут, – добавляет Дит. – Если опасность и вправду есть, прооперируют без разговоров».