Читать книгу Воля и Свет. Поэзия смыслов - Амита Деви - Страница 2

Я лучшие слова хочу найти,

Но отчего-то в мыслях спотыкаюсь.

А сердце говорит: свети, свети,

Не бойся, что печальная усталость

Сомкнет твои глаза, и сон придет —

Тому, кто светел, ночь не строит козни!

Всезнание тебя убережет,

И чистый свет – он знает твои просьбы.

Про Саманту

Ей не грозит ЕГЭ тренировка,

Сны про лето смотрит плутовка.

Да и к чему ей учиться напрасно?

Знает ведь кошка: не в циферках счастье.

Сказ

Моя кошка – это звезда на макушке

Всех кошачьих, что есть или были когда-то.

И конечно, не будет прекрасней и лучше,

Потому что она королева мохнатых.

Потому что она так умна и забавна,

Потому что лишь радость она отдает!

Спит, играет, ласкается к нам неустанно,

И любовь ее к нам никогда не уйдёт!

Голубые глаза, а клычки-то какие!

Размурлыкнет порой песни в ухо под ночь,

И приснятся тогда нам луга золотые

И серебряный долгий предутренний дождь.

А еще облака – те, что прячут Моргану,

Из которой молочные реки текут,

Разливая озера фантазий в романе,

Что по клавишам руки уставшие ткут.

Вот ты, киса моя, сколько радости носишь,

А еще ты вот-вот и сама запоешь!

Колыбельной по сонному дереву бродишь,

В его бронзовых листьях рождается дрожь.

Разбивается морок, из неяви скользящий,

Умирает под ним ослабевший пастырь.

И сияет огнём Алатырь настоящий,

Нарождается новый, улучшенный мир…

Снова ходит, гудит цепь под мягким движеньем,

Будто струны забытых когда-то гуслей…

Нет, еще не рассвет, но уж преображение

Чудных сказок является в мире вещей.

К весне

Растаял снег на южном склоне крыши

Под солнцем, вдруг взглянувшем из-за туч.

В лесу паук на снежной рыхлой куче

Торжественно проделал первый круг;

Поверхность там, как оказалось, дышит,

Не замерзает, источает звук.

Вверху все чаще свет сквозь сосны реет,

И тянет отягченный снег к земле.

Кучнятся и плывут быстрее тучи-звери

В распахнутое расписное небо,

А я… а я, как никогда, впервые будто, ожидаю лето —

В нем я уже останусь навсегда в потоке света,

И это не предел, но что тебе?

Но что тебе расскажет снег размытый

На лобовом листе в разводах и слезах?

Все так же плещутся истопленные ледяные нити

На южных склонах крыш – в твоих глазах.

Все так же ночь плывет, хоть срок ей выдан

Теперь, как никогда, но не для всех.

Идет рассвет над тьмою прежних истин,

И топит, топит лже-вину и грех!

Поднимет волны, радость и надежды,

Откроет код под покрывалом снежным,

Растопит ледяных скульптур обеты

На всех частях растаявшей планеты,

И ты растаешь: к этому идет.

Фиолетово

Глядишь наверх, а там опять картины

Из фиолетовой небесной тины,

Через нее чуть месяц золотится,

Рогами драгоценными искрится.

Глядишь вперёд – стрекочут светофоры,

Над ними фиолетовые горы,

Впечатанные в черный небосвод,

И где-то в нем луна печали пьет.

Когда она насытится и счахнет

По расписанью на небесной плахе,

Тогда весь фиолетовый экран

Исчезнет, будто утренний туман.

И ни одна звезда не кажет лико.

Над городской заставой тихо-тихо:

Уснули все и видят дальше сны,

Про странный мир фальшивой тишины,

Про бег часов со стрелками вовнутрь,

Навязанный незнамо кем-то путь,

(Распроданный и отданный лучам),

По черно-фиолетовым лугам.

Глядишь под ноги: то же, что вверху,

Уснёшь и тратишь жизнь на чепуху,

Средь масок золотистых незаметную,

Привычную, родную, фиолетовую…

Рай в шалаше

Мне песня эта снилась прошлой ночью,

Откуда что берется, кто-то знает?

Без цепкого ума, что смех пророчит,

В Душе, как утром, благостно светает.

Прогонит ельний морок из-за снега,

Который в хищных лапах задержал

Несправедливо, злостно Человека,

Пока беды не ведая, тот спал.

Но звуки жизни все сильней и ярче,

И вот пронзает небо чистый свет.

Такая песня многое означит,

Она начало радостных побед!

От и до

Я помню все наши разговоры, я помню первую встречу…

Темноглазый мальчишка в смешных, до уморы штанах —

От невежества и боли сердечной отчаянно лечишь,

Стираешь штрихи, лабиринты на наших сплетенных руках.

А после рисуешь, рисуешь, рисуешь, рисуешь сердечки,

А сердце в моей груди, как жаркая, жаркая печка!

А сны и мечты, будто явь, что слегка припозднилась,

А встречи реальней всего, что когда-то прожилось

И в буднях, и в фильмах, и в перечитанных книжках.

При первой встрече в тебя я безумно влюбилась,

Мой самый желанный, мой темноглазый мальчишка.

Ты любишь играть словами, как я… нет, по-своему строишь

Ты сказки, а я им внимаю и жду новых серий – чудачка.

Ты в ауте, в равнодушной коме, ты больше не можешь,

Но для меня, как тогда, той зимой, все так же, многое значишь.

Все так же стираешь последние злые писульки судьбы

И пишешь играючи, ах точно, ведь сказочник ты!

И вот миллионами искр расцветают и тают на окнах цветы,

Они мне сейчас, сейчас, сейчас, ты слышишь, нужны,

А вовсе не памяти прошлого слабая, краткая вспышка!

Они, словно свет, жизни свет среди долгой холодной зимы,

Но нет, довольно, их и так было однажды в излишках!

Я помню все наши разговоры и помню последнюю встречу.

Ты больше молчал, сочинял, видно, новые сказки и были —

Они-то уж точно когда-нибудь разлуку нашу излечат,

Не зря же в тебя я влюбилась! Нет, нет – полюбила!

И все рассказала тебе, ты все знаешь и больше не злишься.

И вот ты решил, что больше ты мне никогда не приснишься

И долгих снежинок печальных теперь остановишь букеты.

Мой темноглазый мальчишка, горячее, страстное лето…

Мое дорогое, долгожданное чудо, родная, родная душа,

Поскорей приходи, не молчи, отзовись, ну где ж ты?

Ведь теперь в реальности ждут нас с тобой чудеса,

Мы для этого здесь до сих пор, понимаешь – не где-то!

Истина победит ничто

Я иду, я не упала. А в последний раз я просто взлетела.

Моим крыльям сети твои не помеха отныне.

Ты – ничто антимира, без имени, без горячего тела,

Нет тебе места ни здесь, ни во сне зачарованном дивном.

Нет тебя в цифрах, ни в облаке, нет на полотнах экранов.

Ты не пройдешь, ты без формы и нет тебе имени!

Нет тебе длинных дорог, нет переулков и нет полустанков,

Ты – это все, что ничтожно, проиграно и́ными.

Так возвратись в пустоту, растворись в минусах антимира

И насладись этой вспышкой – падением внутрь себя.

Я обладаю знанием, я люблю, люблю, люблю, во мне моя сила,

Чистый свет Истины всегда был со мною, ведь Истина – я.

Симфония жизни

Почти мгновенно растеклись по клавишам незримые секунды,

Как эти радуги мостов золототканых и хрустальных.

И вот мелодией из тонких сфер вспарила чья-то страсть к кому-то,

Ей трудно не звучать, не петь, летит она играючи, нечаянно,

Сквозь все препоны, фальшь, мещанство, скупость.

Согретая весенним солнцем. Да, весенним! Дни зимы в исходе.

Она пронзает серых стен бетон, его стеклянные и черствые глаза,

Летит, назло всем толстосумам, в объятия всего-то лишь Природы,

Но именно она теперь для прежнего и пресного последняя гроза,

Назначенная в этом ритме черно-белых и усталых клавиш для кого-то.

В ней есть все то, что так пленило некогда всех живших и живущих,

Вся страсть дыхания, прикосновений, ласки, нежности и, видимо, любви:

Она – не что иное – вовлекает в эту драму жизни трепетные души,

И вот мечтают здесь построить чудный и прекрасный мир они,

И с каждым разом варианты их все лучше…

Голос сердца Земли

Так тихо и величаво на чёрных холмах небесных,

Средь свечек, что вверх ногами, толпою кучнятся тесной.

Поверх разноцветных вспышек, в созвездиях приглушенных,

Рождается звук, неслышный пока что толпою сонной.

Его тянет ближе, ближе, и вот расплескались нити и кольца.

В четыре стороны света лучей полёт зажег Оливиновый пояс.

А дальше все больше звучит над землею (кому-то все так же не слышно)

Победная песня над грязной игрою, над мороком, истинной жизни.

Так тихая гавань в сердце встречает родные песни,

Весна открывает ставни, ведь дальше все интересней.

Духовные цветы

Весна разбудила своими цветами,

А снег таял, таял да вспыхнул огнями,

Из белых полотен он вскинулся быстро,

Поэтому в бурю пошли эти искры.

Весна рассказала о том, что есть солнце,

Оно на малиновых волнах печется,

Оно истопляет замерзшие воды,

И вот они слуги ожившей Природы.

Весна обещает любовь в сотне взглядов,

Умноженной степенью в плюс бесконечность.

Рождается сад в ее знаковых чарах

И манит сквозь бури и нечеловечность.

Весна, как дыхание, ищет и движет,

Рождает все доброе в сердце открытом.

Она неподвластна, конечно же, цифрам.

Творит она смело и в снежные битвы.

Ветер

Это ночь так тебя развела в танце буйном?

Не она ли так дышит тебе близко в спину?

Раз тебя так бросают, играют, волнуют

Ее страсть и желание, боль и глубины.

Ты как будто разбужен среди роз и магнолий,

Приготовленных к действу, что молвят пророки.

Ты все понял, ты встал, не придавленный ролью,

И спокойно ушел, поджигая пороги.

К ним по тропам оставшимся редкий вернётся,

Да и то лишь в раздумье о прошлом недавнем…

Так ответь: уж не ночь ли в твоих крыльях вьётся,

Не поддался ли ты замороченным чарам?

Или мне показалось? И это лишь вешний,

Развесёлый твой танец, сезонное соло?

И поэтому сбросил с полей ты одежды,

Утоляя, по-зимнему свой дикий голод?

Прилепились они к полосам автострады,

Сладкой коркой замёрзли на обочинах вдрызг,

Потому что ты, ветер, окрылённое чадо,

Хочешь быстрой весны, хочешь пения птиц…