Читать книгу Бесит в тебе - Ана Сакру - Страница 2

– Что ж, раз решение принято, – голосом, полным энтузиазма, вещает профессор, – предлагаю не откладывать дело в долгий ящик и сейчас же пройти со мной в лаборантскую.

– Зачем в лаборантскую? – настороженно интересуюсь я, наблюдая, как Пал Палыч, по-стариковски крякнув, тяжело встает с кресла.

– Как зачем, Чижов? Обозревать фронт работ. Пойдемте-пойдемте… – поторапливает.

– Но у меня треня через полчаса, некогда мне обозревать…– страдальчески отнекиваюсь.

– Что у вас, простите?! Что за издевательство над великим и могучим? Не знаю такого слова! И вообще… любезный мой. Я бы на вашем месте сильно подумал, прежде чем сейчас мне возражать, – сверкает профессор колючим взглядом из-под толстых линз очков.

Э-э-э, не тупой. Понял. Ладно. Не возражать.

Покорно плетусь за Пал Палычем по узкому коридору деканата. Подмигиваю Аньке, секретарю, сворачивая вслед за Бессоновым в темный аппендикс, куда за все прошедшие годы учебы я еще ни разу не заходил.

Табличка рядом с дверью отлично объясняет почему. "Кафедра социальной статистики и демографии". Ух, как интересно! Аж зубы сводит.

Проходим внутрь. Здесь пахнет ветхостью и пылью даже несмотря на новенький ремонт в унылых бежевых тонах. Мимо проходит какой-то сутулый прыщ с жидким хвостом почти до пояса и в точно таких уже толстых как у Пал Палыча очках. Не знаю, как у нас в стране сейчас с демографией, но здесь ее определенно способны только задокументировать.

– Здравствуйте, Павел Павлович, – сутулый на ходу умудряется склониться в три погибли, приветствуя профессора. Наверно это плюсы запущенного сколиоза.

– Здравствуй, Елисей.

Мля… Ещё и Елисей! Расплываюсь в ехидной лыбе, смотря в упор на парня и пользуясь тем, что стою у Пал Палыча за спиной. Елисей, оценив мое физическое превосходство да просто во всем(!), нервно сглатывает и устремляет преданный взгляд только на профессора.

–… Лиза на месте? Не знаете? – интересуется у него Бессонов.

– Да, в лаборантской. Я вот только ей отчеты принес и как раз уточнить хотел…

– Потом- потом, спасибо, – нетерпеливо отшивает его Палыч и дальше двигается вглубь коридора.

Подмигнув хвостатому Елисею, следую за ним. Перед тем, как зайти вместе с профессором в лаборантскую, кидаю нетерпеливый взгляд на наручные часы.

Боря, наш тренер, меня на британский флаг порвет, если опоздаю. У нас четвертьфинал через два дня.

Но сбежать от Бессонова не вариант. Окрысится сразу, и плакали мой допуск к ГОСам и курсовая. А вот покивать, дождаться, когда Палыч свалит, и потом уже спокойно смыться от Шуйской – как раз реально. В конце концов, зачем ей моё нечестивое общество? Еще Боженька сверху увидит и придется перед сном на горохе на полчаса больше стоять, угораю про себя, заходя в кабинет.

Внутри ориентируюсь не сразу – так тут все заставлено. Вроде бы большое помещение, в три окна, а по ощущениям даже дышать нечем. Стеллажи, забитые книгами, папками и журналами, ящики железные какие-то прямо в проходе, столы, заваленные документами, оргтехника всех поколений, начиная с девяностых. И даже просиженный плюшевый диван.

Шуйскую, как обычно облаченную в фирменный мышиный, в этом бардаке сразу и не разглядеть. Затихарилась за столом у дальнего окна. И я ее в упор не вижу, пока профессор не подходит к девчонке вплотную.

– Ой, Павел Павлович, как хорошо, что вы зашли! Комаров как раз для вас отчеты оставил и…– начинает звонко тараторить моя одногруппница, устремляя на Бессонова преданный взгляд новорожденного олененка.

У нее вообще всегда мина такая…Чересчур благостная. Или блаженная. Или как там… Не от мира сего, короче, она.

Еще вечная коса эта, свитера бесформенные, юбки в пол. И бледное, лишенное макияжа лицо, на котором большие зеленые глаза кажутся пугающе яркими по сравнению со всей остальной невыразительной внешностью.

Да, эти ее глаза… По их выражению сразу понятно, что Шуйская – улетевшая. Впрочем чего ожидать от девчонки, выросшей в какой-то секте в тайге или откуда там она. Я, честно сказать, и не знаю.

Мы не общаемся. Точнее, именно Шуйская не общается практически ни с кем из группы. То ли боится грешницей стать, то ли считает себя выше других, но скрывает. Кто ее разберет?

Да мне и плевать. Списывать дает, если попросишь, и ладно.

– Нет-нет, все отчеты потом! – перебивает Шуйскую профессор, расплываясь в довольной улыбке, – Лизонька, у меня для вас отличная новость. Я вам помощника привёл, – показывает на меня широким жестом. А затем манит пальцем, словно я какой-то щенок, – Чижов, подите-ка сюда!