Читать книгу Милоа – спасители Эбери. Книга 1. Милоа-разведчица - Анабель Ви - Страница 7

Баджер собрал нас на следующий же день. Меня вызвали, когда я не успела еще толком выспаться после возвращения в школу. Наступающие морозы способствовали крепкому и длительному сну.

«Ох, чтоб этой экспедиции пусто было!» – в сердцах подумала я, отскребывая себя от постели.

Глава школы ждал нас в той же комнате, в которой я впервые познакомилась с военачальниками Триниана. К моему удивлению, тут же сидел и Максон. Полгода назад он окончил школу и теперь помогал остальным студентам на тренировках. Но меня не оставляло ощущение, что Максон играет несколько большую роль, чем просто тренер и отличившийся студент.

Кроме Максона, облокотившись на подушку, на полу возлежала Колка. Определенно, сегодня был день неожиданных встреч.

Баджер поднялся, чтобы приветствовать меня.

– Удивительно! Самуэла, я поражен и не поражен одновременно! Верховный жрец прислал мне письмо, в котором утвердил тебя как члена экспедиции. Ты что, в близкой связи со жрецами?

Как всегда, Баджер вел себя немного простодушно, даже задавая вопросы с намеками.

– О нет, я всего один раз виделась с ним, – честно ответила я.

– Надеюсь, Визард Рик знает, что делает. По мне, чтобы пробыть под землей хотя бы несколько дней, нужна необыкновенная выдержка. Я прав, Максон? – обратился Баджер к разведчику.

– Зависит от человека. Если Самуэла – Милоа, то, несомненно, она справится, – улыбнулся мне Максон.

«Он явно со мной заигрывает», – решила я.

– Мои дорогие, объясните Самуэле, в чем суть экспедиции, – махнул рукой Баджер, как бы не желая впутываться в это дело.

В это время принесли чай с медовыми пирожными.

– Итак, – произнесла Колка, беря с подноса чашку. – Каждый год группа исследователей отправляется в экспедицию вглубь гор. У горцев существует множество легенд о загадочных источниках, подземных городах и таинственных духах, обитающих в подземельях Триниана. Сразу скажу, пока мы не нашли ничего из ряда вон выходящего. Но странные настенные надписи и обломки говорят о цивилизации или неизвестном обществе, которое обитало в Триниане до нас или даже продолжало существовать под землей во время междоусобных войн горцев. И хотя нам интересна история нашей земли, пока что основной целью экспедиции остается поиск новых проходов и полезных ископаемых.

– Правда, жрецы при этом интересуются еще своими магическими источниками, – вставил Максон. – Они часто впадают в транс и ловят какие-то только им понятные «энергии». Выглядит устрашающе! – он подмигнул мне, не заметив раздраженного взгляда Колки.

Она продолжила:

– Эта экспедиция будет состоять из десяти человек. Из разведчиков пойдем мы трое. Наша задача – глядеть в оба, расследовать боковые ходы и помогать остальным. Из жрецов с нами всегда отправляются Визард Рик и Наани Пур – они давние друзья и любители подобных путешествий. Ведут себя порою как дети, но бывают полезны…

– Колка! – Баджер потряс указательным пальцем, призывая к более уважительному отношению к жречеству. Я давно заметила, что все разведчики и солдаты скрыто насмехаются над жрецами, в то время как народ боготворит это сословие не меньше, чем Милоа.

– Еще идут трое шахтеров, – продолжил Максон. – Обычно они отмечают местонахождение полезных руд и берут пробы. Также нас сопровождают ученые – в этот раз это будут Камикз и Нооб Сайбот.

– Зачем такие странные псевдонимы, если это Милоа? – спросила я, ассоциируя ученых исключительно с попавшими в Триниан землянами.

– Не совсем. Камикз – Милоа только наполовину, по линии отца, а по матери – чистокровный горец. Он близкий друг Айма и заслуженный воин, хотя начинал именно как ученый. А Нооб Сайбот – один из немногих Милоа, родившихся в Триниане, оба его родителя – Милоа. Приятнейший молодой человек, – с улыбкой закончила Колка.

– Да уж, свежий воздух вкупе с высоким происхождением творит чудеса, – захохотал Максон под осуждающими взглядами присутствующих.

– Ну а что следует брать с собой? – поинтересовалась я, прервав смех Максона.

– Экипировка. Возьми тренировочный костюм, зимний свитер и куртку, плед и флягу. Спальный мешок дадим. Пищу не бери вовсе, будет общая повозка, которую обычно мы перетаскиваем от лагеря к лагерю. Источники чистой воды нам известны, а кое-где ее и греть не надо – можно варить каши и супы прямо над кипящим озером, – рассказал мне Максон.

– Бери только самое необходимое, – посоветовала Колка. – Лучше всего небольшой рюкзак, с которым будешь ходить во время исследований, и пояс, на который повесишь небольшую флягу, нож и другие инструменты. Чего не хватит, обращайся на склад нашей школы, там полно хлама. Из лекарств тоже ничего не бери, аптечка общая и будет поделена на месте между всеми. Обычно мы делим еду и лекарства на небольшие порции, которые носим с собой в течение рабочего дня. В лагере пополняем запасы.

– А чем вы освещаете себе путь? Лампами?

– Нет, кристаллами. Дадим на месте, не беспокойся, – ответил мне Максон. – Кристаллы – удивительное вещество, и его обнаружили именно в одной из таких экспедиций. На солнце они часто блекнут, но есть и такие разновидности, которые при дневном свете ослепляют, если на них смотреть. Это – одно из наших оружий. Последняя разработка – щиты, покрытые ослепляющим слоем кристалла. Его легко отскоблить, но в бою у врага не хватит на это времени, тем более когда он уже ослепнет.

Максон удовлетворенно потер руки. Я хотела спросить, что за бои так усердно проводятся на «линии фронта», когда мирные жители уверены, что армия ведет исключительно разведывательную деятельность, но не решилась.

– Значит, мне надо взять минимум личной клади, а остальное выдадут на месте, – решила я подвести итог.

– Да. Экспедиция начнется послезавтра, так что время собраться и отдохнуть у тебя есть. Но предупреждаю – духота и замкнутое пространство действуют на людей крайне угнетающе. Так что если начнешь паниковать и задыхаться, мы выведем тебя наверх, – то ли предостерегая, то ли успокаивая, произнесла Колка.

– Испытание не для слабых, – ухмыльнулся, глядя на меня, Максон. – Надеюсь, Визард знал, что делал, выбрав тебя.

Его подмигивание и усмешки начинали меня раздражать. Но говорить с напускной уверенностью я не собиралась.

– Надеюсь, что знал, – произнесла я как можно более спокойно, посылая в рот медовое пирожное.

Никогда не любила кому-либо что-либо доказывать или спорить. И не потому, что боялась проиграть, а потому, что, даже выиграв, я своим торжеством как бы унижала другого человека, пусть и заслуженно. Да и самой проигрывать тоже не хотелось.

Но здесь я молчаливо приняла вызов Максона. Я не собиралась впадать в панику и терять сознание от замкнутых пространств и спертого воздуха. И хотя организму предстояло выдержать серьезную нагрузку, я готова была рискнуть. Ведь и вправду, не зря же Визард пригласил меня, еще даже не получшую первый ранг разведчицу, на такое мероприятие.

* * *

Мы встретились в назначенное время, одетые в шубы и обмотанные шарфами так, что были видны одни глаза. Посмеявшись над своим укутанным видом, мы забрались в повозку, на которой наемный извозчик за полчаса доставил нас в Цитлановку.

Экспедиция начиналась с пещеры, в которой жил Архи Да и откуда потайной ход открывал путь в подземные коридоры. Теперь я поняла, что жрец был хранителем этого прохода, и Визард Рик заранее намеревался взять меня в путешествие по подземельям, когда показал тайные тринианские коридоры.

Максон галантно помог мне слезть с повозки и взял мой рюкзак, который я еще накануне старалась сделать как можно менее весомым.

В хижине Архи Да нас уже ждали. В единственной комнате перед зажженным камином сидело пятеро человек. Трое мужчин держались отстраненно, их род занятий выдавали загрубелые руки и темные, не слишком приветливые лица.

«Шахтеры», – сразу поняла я.

Несмотря на то что эти шахтеры были избраны для тайного путешествия и в своей гильдии наверняка занимали не последние места, по сравнению с нами они выглядели как крестьяне рядом с аристократами. Это отличие невольно поразило меня, так как до этого я не замечала никакого серьезного расслоения тринианского общества, да и себя к высшим кругам не относила.

«Да, я Милоа, но я всего лишь студентка. Да, я знакома с Аймом и другими важными для Триниана личностями, но я всего лишь юная девушка», – так обычно рассуждала я, не желая признавать, что принадлежу не просто к элите, а к по-триниански избранной элите.

– Для вас слово «Милоа» звучит громко и заставляет трепетать. Но стоит нам попасться в руки к имперцам, как мы, наравне с коренными жителями, станем рабами или подвергнемся пыткам. Так что не стоит нами очень уж восхищаться, – сказала однажды я, выступая перед другими студентами с докладом по истории, где мне как раз попалась тема о пришествии первых «спасителей».

Вспоминая этот случай, я обводила глазами собравшихся, пока не столкнулась с внимательным, но веселым взглядом молодого человека.

– А вот и разведчики пожаловали! Милости просим, мы ждем еще господ жрецов! – жизнерадостно приветствовал нас юноша. Он был чуть выше меня ростом, очень худой и с растрепанными рыжеватыми волосами. Несомненно, это был Нооб Сайбот, Милоа-тринианец.

– Где же Виз с Наани? – спросила Колка, грациозно проходя в комнату и усаживаясь на мягкие подушки.

– Уже в пещерах, со своими тайными целями, – широко улыбнулся Нооб. – Виз предупредил, что пригласил с нами Милоа Самуэлу. – Он посмотрел на меня.

– Да, знакомьтесь! – сказал Максон, проводя меня в комнату и усаживая на сооруженное из подушек и шкур подобие кресла. Правда, сидеть на нем можно было, лишь поджав ноги.

– Можно просто Сэмми, – сказала я.

– А меня Сайб, – не замедлил откликнуться Нооб Сайбот. – А это Камикз, – указал он на своего напарника, сидевшего чуть в стороне.

Камикз оказался на удивление молчаливым и даже угрюмым. Он был ростом с Сайбота, но более коренаст, с прямым взглядом немного впалых глаз и светлыми, жесткими волосами. На меня он даже не взглянул, только кивнул в ответ на приветствие.

И его называли прославленным воином и другом Айма? А еще, по словам Колки, порядочным бабником?

Явно непростой человек…

– Мы могли бы и сами начать сборы, но решили все повесить на Визарда. Он возглавляет экспедицию, вот пусть и занимается организацией, – легкомысленно сказал Сайб, откидываясь на подушки.

Я чувствовала себя немного скованно. Компания была мне малознакома, Сайб своим весельем невольно подавлял меня, а похожий на статую Камикз сильно настораживал. Напряжение создавали и шахтеры, держащиеся особняком. Они как будто не смели заговорить с нами, а остальные их даже не замечали. Такое неуважение и разделенность неприятно поразили меня. Я пришла из мира, где нормой считалось равноправие, и даже нищий имел право голоса. Здесь же простой народ сторонился военных и Милоа, признавая за ними превосходство. И это было для меня непривычно и даже как-то аморально.

«Они что, всю экспедицию будут следовать за нами, как тени?» – подумала я.

Сайб продолжал непринужденно болтать, Максон активно поддерживал его, Колка, эта горделивая и весьма самоуверенная разведчица, лениво вставляла свои комментарии.

Я снова почувствовала себя изолированным изгоем: ощущение нахлынуло внезапно, меня пугали высокопарные манеры Колки и разговорчивость молодых людей, которые вполне могли прицепиться ко мне с какими-то навязчивыми вопросами.

Я потеряла себя.

Задать какой-нибудь вопрос или сказать что-нибудь, что в корне бы переменило обстановку, у меня не хватало смелости. Заговорить с шахтерами я не решалась, так как боялась насмешек со стороны «представителей элиты». Камикз продолжал смотреть куда-то в сторону, никак не реагируя на беседу. Мне вдруг показалось, что если бы он открылся мне и проявил хоть каплю дружелюбия, то мы могли бы подружиться. Может, в этом и была его особенность – под безжизненной маской таилась чувствительная и наблюдательная натура, что делало его незаменимым помощником и верным товарищем.

Не найдя себе места в сложившейся ситуации, я тихонько встала и вышла в коридор, который мысленно назвала предбанником. Мой уход хоть и заметили, но никак на него не отреагировали.

После нескольких минут раздумий я пришла к выводу, что общество, в которое я попала, будет прощупывать меня на деле, но не ожидает от меня никаких подвигов. Здесь все в одной связке только по причине общего дела, но каждый, сознательно или нет, уже надел на себя маску и собирался ее носить до тех пор, пока экспедиция не окончится или обстоятельства не заставят показать свое настоящее лицо.

Дружной атмосферы не чувствовалось и в помине, но нам предстояло провести вместе около трех недель, и я, собрав в кулак свое мужество, решила разбить неискренность поведения этих людей и «раскусить» каждого из них, пусть они и будут считать меня «наивной и странной».

Вооружившись внутренней уверенностью, я накинула свою шубу и зашагала прямиком в пещеру к жрецам. Я чувствовала себя вправе соваться в их «тайные дела».

– Я взял ее именно потому, что в этот раз хочу пройти в город. Это куда интереснее, – услышала я голос Визарда.

Я зашла в пещеру, застав там всех трех жрецов.

– Обо мне говорите? – совершенно открыто спросила я, поразившись собственной нахальности. – А я вот поздороваться пришла. Все уже собрались.

Моя улыбка предназначалась всем, но взгляд остановился на Наани Пуре, третьем жреце и друге Визарда. Он выглядел не таким «мальчиком», как верховный жрец. Его возраст вообще было трудно определить – от двадцати до тридцати лет. Очень хорош собой, статен, среднего роста.

Я вообще пришла к выводу, что все жрецы подразделяются условно на два ранга. Первые – целители, чаще общающиеся с народом. Это солидные, даже величественные, немного таинственные люди, вызывающие у окружающих чувство глубокого уважения и восхищения. Они скромны и мудры одновременно и, несомненно, обладают некими «особенными силами».

Типичное описание для жрецов.

Но есть редкие представители, которые не ориентируются на нормы, принятые в обществе. Они ушли достаточно далеко от любых предрассудков, чтобы позволить себе быть самими собой. Мистики, они могут творить глупости и смеяться как дети, и даже выглядеть, как дети. И это – еще большее подтверждение мудрости, чем глубокий взгляд или статный вид.

Такими были Визард и Наани.

– Мы очень рады видеть тебя! – широко улыбнувшись, сказал Визард. – Знакомься, это Наани Пур, мой лучший друг и самый непредсказуемый человек на Эбери!

Наани Пур засмеялся и поклонился мне в пояс, пробормотав что-то типа: «Не стоит преувеличивать».

– Очень, очень рада знакомству! Надеюсь, я не перебила вашу беседу, и если тут обсуждалось что-то важное, я подожду на выходе, – мне нравилось говорить с ними так: немного играть, немного пробовать их на вкус, но при этом оставаться искренней.

– Я как раз говорил им, что взял тебя, потому что эта экспедиция ожидается интереснее других, – начал объяснять мне Визард. – В прошлый раз мы открыли проход в подземный «мешок», где рассмотрели множество развалин и обломков. Видимо, это либо тайное хранилище, либо часть древнего города. В любом случае, куда занятнее проводить раскопки, чем ползать по сырым пещерам в поисках руды!

– Это точно! Но не будем задерживать друзей! – откликнулся Наани, сверкнув зелеными глазами и, к моему удивлению, предложил мне взять его под руку перед выходом из пещеры.

Я, любезно улыбнувшись, приняла его помощь, ощутив, к своему удивлению, запах свежего весеннего ветра.

– Вы изображаете из себя сказочного волшебника? – спросила я полушутя.

– Скорее, показываю, что возможности человека безграничны, – голос Наани напоминал мурчание кота, чему я нисколько не удивилась. Он не красовался, этот жрец, он был красив. Красив в своей мужественности, в своей естественности.

Знаете, есть большая разница между искусственной и естественной красотой. В первом случае человек хочет быть красивым и прикладывает для этого всевозможные усилия – занимается спортом, использует косметику, часами смотрит на себя в зеркало, ища все новые недостатки.

При естественной красоте человек знает, что он красив. И любит себя за это. Любовь к самому себе придает его взгляду уверенность, он всегда в хорошем настроении, и его улыбка освещает мир, даже если он только что проснулся после ночных гуляний. Это состояние исходит изнутри, и для него не требуются никакие внешние средства. Смотреть на людей, достигших такого состояния, – сплошное удовольствие. Поэтому я с первой минуты начала восхищаться Наани.