Читать книгу «СТРАХ», «УЖАС» и «ТРЕВОГА» как модусы человеческого бытия - Анастасия Александровна Аксенова - Страница 4

Проблема места и роли феноменов страха, ужаса и тревоги в философской традиции

§ 1. Основные вехи зарождения и развития изучения проблематики страха, ужаса и тревоги

Философия регулярно обращается к теме страха, ужаса и тревоги не случайно, по той причине, что наше человеческое существование нуждается в осмыслении. По мнению Эпикура, основанная причина страхов – это неправильные представления человека об отношениях с богами и загробной жизни, а так же в неправильном понимании того, что такое счастливая жизнь. Это проистекает из восприятия всего, что не вписывается в представления о правильной жизни. Мудрецы исключают всё это в качестве источников страха. С точки зрения Эпикура не стоит бояться смерти, так как пока мы существуем, нет смерти, а когда наступает смерть, то нас уже нет. Это рассуждение указывает на то, что не существует вечного источника чувствования, то есть, нет вечной души. Таким образом, освобождением от страхов является атараксия (безмятежность). Философствующий разум позволяет преодолеть страх смерти.

Материалистический взгляд Эпикура находит свое продолжение в рассуждениях Лукреция Кара. Последний выделяет следующие модусы страха: тревога, забота, совесть, надежда. Душа страдает от предчувствий и угрызений совести за поступки. Лукреций Кар, как и Эпикур, считает, что после смерти у человека не будет никаких ощущений, поэтому нет нужды страшиться смерти. По его мнению, рассудок преодолевает страх: «Если же мысли у них и слова бы их были разумны, / Стал бы свободен их ум от великой заботы и страха» [164, с. 321]. Лукреций Кар не верит в существование богов, считая их всего лишь персонификацией человеческих страстей. Кажущаяся бесконечность человеческих страданий и бед порождает страх перед продолжением этих страданий и в загробной жизни.

Степень страха зависит от образа жизни человека. По мнению Лукреция Кара, если бы люди вместо того чтобы отдавать силы на терзания, потратили это время на размышления о причинах своих бед, то изменили бы свой образ жизни, задумавшись над чем чего они хотят на самом деле.

Платон выделил два вида страха: 1) страх зол, ожидаемых нами,

2) 

страх чужого мнения. Платон видит в качестве источника страха нужду членов общества во внимании законодателя (руководителя) и страх лишиться этого внимания. Идея бессмертия человеческой души в теории Платона позволяет освободиться от страха

смерти.

Аристотель выделяет в душевных изменениях человека следующие моменты: 1) аффекты, 2) приобретенные свойства, 3) способности. Страх Аристотель относит к аффектам как «результат нарушения целостности определенного социального качества» [5, с. 20]. К этим качествам он относит мировоззрение, образ жизни, семью, дружбу, любовь и др. Для нас представляется интересной мысль Аристотеля о позитивном значении страха. Появление страха указывает на опасность потерять эти ценности.

Проблема страха была актуальной и для средневековых философов, которые рассматривают две основные формы страха: 1) страх вследствие греха: гордость, тщеславие, падение духом. Такой страх приводит к окончательной гибели и 2) «страх Божий», который основан на ощущении неизбежности встречи с Богом после смерти человека, тем самым заставляет человека совершенствоваться и ведет «ко спасению».

В эпоху Возрождения значение страха рассматривается как социально- политический инструмент управления подданными. Николо Макиавелли ставит вопрос о том, что должен внушать правитель – любовь или страх. Управление на основе страха с точки зрения Н. Макиавелли свидетельствует о самостоятельности, умении рассчитывать на себя самого и способности к управлению. Ибо «любят государей по собственному усмотрению, а боятся по усмотрению государей, поэтому мудрому правителю лучше рассчитывать на то, что зависит от него, а не от кого-то другого» [94, с. 93].

Философия Нового времени в этом вопросе пошла по пути той проблематики, которая была поднята ещё в античности с учетом проблематики современного периода.

В Новое время в связи с падением авторитета церкви и ростом авторитета науки философы в рамках интересующей нас темы исследовали проблему соотношения страха и знания. Т. Гоббс понимает страх как

«беспокойство о будущем», который активизирует познавательную деятельность, что приводит к получению практического знания для устройства жизни в настоящий момент. Страх – это реакция человека в естественном состоянии, где присутствует «постоянная опасность насильственной смерти, и жизнь человека одинока, бедна, беспросветна, тупа и кратковременна» [37, с. 153]. Такой страх порождает необходимость установить договорные отношения в гражданском обществе (основанные на следовании правилам в страхе наказания, что необходимо для поддержания порядка). Другая сторона страха связана с неведением и порождает ложные представления, вымысел и религию. Заметим, что П. А. Гольбах считал, что страх укореняется благодаря религии, которая отнюдь не является утешением. В духе античной традиции П. А. Гольбах подчеркивал, что ложный страх мешает обретению своей судьбы. Страх социализирует человека, помогая избегать злоупотреблений и контролировать страсти. В представлениях Г. В. Лейбница осуществляется попытка взглянуть на проблему соотношения страха и знания следующим образом: знание о Боге позволяет избавиться от страха, так как делает человека сопричастным абсолютному бытию. Важной частью религии в этом случае является не только страх, но и надежа на Бога.

Рассмотрим ещё одно направление в философии Нового времени и эпохи Просвещения. Б. Спиноза в «Этике» связывает страх с познавательными и эмоциональными процессами. В работе «Философские мысли» Д. Дидро следует принципам сенсуализма в том смысле, что сущностной характеристикой человека, по его мнению, являются именно

сильные страсти, в то время как «Умеренные страсти – удел заурядных людей…» [51]. Соответственно всё великое и прекрасное что совершают выдающиеся люди – порождается под влиянием сильных и бурных страстей, гармонизированных между собой. Такая гармония характерна для творческой и целостной личности. Так Д. Дидро пришел к позициям П. А. Гольбаха и в этом плане страх описывается как обездвиживающий, дезорганизующий, порождающий иллюзии и трусость.

В философии И. Канта страх выступает значимым компонентом бытия человека, а преодоление страха происходит благодаря чувству эстетического и свидетельствует о способности возвышаться над силами грозных природных стихий, как свидетельствует работа «Критика эстетической способности суждения». Напротив, мирное время, лишенное опасности порождает не добродетели, а пороки.

В работах Г. В. Ф. Гегеля можно обнаружить сходную трактовку сущности страха. Страх перед Абсолютным возникает в случае самосознания, лишенного определенности и порождает несвободу. «Страх перед господином есть основное определение этого отношения» [35, с. 111]. Но в рамках христианской традиции такой страх – начало мудрости, потому как позволяет человеку освободиться от своей конечности и обрести бесконечную веру. Страх, по мнению Г. В. Ф. Гегеля помогает обрести сопричастность Абсолютному и подлинную самость.

Иррационализм в отличие от классической философии по-новому обращается к проблеме страха. Страх смерти с позиций волюнтаризма рассматривается А. Шопенгауэром как обратная сторона воли к жизни. Страх смерти заставляет все живое избегать опасности. Эпикурейское влияние здесь проявляется в качестве утверждения о том, что смерть не есть зло. Небытие после смерти ничем не отличается от небытия до рождения, по мнению А. Шопенгауэра. Рациональность служит освобождению от страха для постижения иррациональности. Здесь присутствуют и элементы индуистской философии с идеей круговорота перерождения.

А. Шопенгауэр повторяет мысль Г. В. Ф. Гегеля о том, что условием преодоления страха становится сопричастность такого переходящего явления как индивидуальность к воле как вечному с той разницей, что иррациональная воля к жизни занимает в его системе то место, которое занимает Абсолютный дух в системе Г. В. Ф. Гегеля.

Для Ф. Ницше преодоление страха – мужество стать самим собой и отказ от слепого повиновения долженствованию. Воля к жизни и к истине проявляется через выбор жить риском, освободившись от догмы и таинства как непознанной истины. Страх подвергнуть сомнению устоявшиеся нормы должен преодолеваться, как парализующий волю.

Трактовка страха в работах Г. В. Ф. Гегеля, А. Шопенауэра и Ф. Ницше имеет продолжение в работах З. Фрейда. Его психоаналитическая концепция указывает, что страх, и тревога генетически восходят к травме рождения, становящейся прообразом ситуации разлуки с объектом любви, а потому присутствующей во всех последующих переживаниях угрозы. Доказательством этого являются детские страхи перед темнотой или одиночеством в ситуации отсутствия матери, воспроизводящие первоначальное «впечатление от акта рождения». Последователи З. Фрейда, такие как А. Адлер, объясняли возникновение страха рядом социальных, психологических и биологических факторов: физическая слабость, подчинение, зависимость от сильных. К. Хорни считает, что «в неврозах нашего времени враждебные импульсы являются главной психологической силой, порождающей тревожность» [207, с. 306], дистанцируясь от признания сексуальных влечений в качестве основного источника тревожности. Когда интересы личности не могут быть реализованы и реализации этих планов угрожает опасность, формируется проекция враждебной агрессии по отношении к другому объекту, который наделяется всеми признаками угрожающей силы, порождающей беззащитность, беспомощность и тревогу. Так мы подходим к социальной обусловленности

феномена страха как элемента психики, который функционирует в социальных условиях.

Человеческое существование расположено в сознании начала и конца, а потому временность, историчность и забота становятся параметрами человеческого бытия. Смертность всегда напоминает о себе, когда утрачивается привычная опора, когда приходит осознание бессмысленности и ненужности связей и отношений с другими людьми. С позиции Ж.– П. Сартра (1905-1980), будущее скрыто от знания человека, единственное что известно – это конечность существования. Человек заброшен в мир, где обретает себя сам, делает себя, обретая сущность. Иначе говоря – находится наедине со страхом, риском, скукой, неизвестностью. Состояние выбора является постоянным, ежесекундным отсюда и вывод: человек – это тревога.

Издавна основной вопрос философии звучал так: почему существует нечто, а не ничто? Философия бытия доказывала зависимость человеческого существования от вечного и абсолютного. Философия свободы (исходящая из утверждения об автономности и самодостаточности своего существования) доказывала, что человек сам творит историю и себя самого. Поиск бытия – это поиск сил для преодоления бессмысленности, для преодоления страха перед смертью. Согласно концепции личностного знания разработанной М. Полани, он утверждает, что в личностном знании запечатлена не только познаваемая действительность, но и сама познающая личность. Это подтверждает нашу мысль о том, что страх небытия преодолевается надеждой на вхождение в вечность, на связь с бесконечностью посредством творческого акта.

Итак, сложившиеся представления образуют собой четыре варианта отношения к тому, что такое страх:

Страх рассматривается как страх смерти, который преодолевается с помощью здравого смысла и осознания ценности жизни здесь и сейчас. Выделяются такие разновидности страха, как тревога, забота, совесть, надежда. Степень страха зависит от образа жизни человека. Страх

препятствует на пути человека к своим целям, если парализует волю к действиям и вводит в заблуждения, но с другой стороны страх полезен в случае, если активизирует познавательную деятельность