Читать книгу Подарок принцессы - Анастасия Анфимова - Страница 6

Пока двое слуг вытаскивали из камеры кровать, Сабуро стоял у двери с непроницаемым лицом. Десятник с грохотом захлопнул дверь, и Сайо присела на тощий матрас. Простыни убрали, хорошо, что подушку оставили. Хорошо хоть, не посадили в темный подвал. Тут и стены белые, и солнышко заглядывает. Девушка легла и прикрылась одеялом. Жаровня остывала, и в камере становилось прохладно. Она свернулась клубочком, уткнувшись лицом в облезлую подушку. Сайо чувствовала страшную опустошенность. В голове не было ни одной мысли. Звякнул запор. Вошел Сабуро.

– Встань, госпожа, – мягко попросил он, подавая ей руку.

В комнату вошли двое слуг. Один принес матрас, второй новую жаровню.

– Сейчас принесут обед, – сказал десятник.

Те же слуги принесли из коридора низенький, уставленный тарелками столик и табуретку.

Сайо сглотнула слюну.

– Ешь, госпожа, – радушно предложил воин. – Еда со стола сегуна.

«Да, – подумала девушка. – Вряд ли узников кормят пирожками, рисом с подливкой и куриными грудками. Вдруг Айоро решили меня отравить? – подумала она, опасливо покосившись на соратника. А, впрочем, какая разница, от чего умирать? Лучше умереть сытой!»

С такими веселыми мыслями Сайо уселась за столик и принялась насыщаться. Все блюда показались ей необыкновенно вкусными. Рис в меру рассыпчатым, мясо мягким, а пирожки сладкими. С легким сожалением она оглядела опустошенные тарелки и тщательно вытерла губы заботливо припасенной салфеткой.

– Благодарю тебя, Сабуро-сей, – поклонилась она десятнику.

Воин кивнул и знаком приказал слугам унести стол и табурет.

Присев на гораздо более мягкую постель, девушка улыбнулась. «Айоро держит слово».

Сытость добавила ей оптимизма. Может быть, не все так плохо? Может, есть еще какая-нибудь надежда? Но по мере того, как желудок переваривал пищу, разум разбивал вдребезги все мечты. Из этой камеры у нее есть только одна дорога. К смерти.

Вечером принесли ужин, такой же обильный и вкусный. Вот только аппетита у Сайо уже не было. Она попросила поставить жаровню поближе к постели и улеглась в надежде на сон.

Ей действительно удалось немного поспать. Проснулась она от холода. Угли в жаровне давно остыли. Девушка закуталась с головой в одеяло, стараясь сохранить хоть чуточку тепла, но липкие пальцы холода забирались в постель, отгоняя дрему.

Сайо встала и, накинув одеяло на плечи как плащ, стала расхаживать по каменному полу. Дождавшись, когда первые лучи заглянут в ее подвал, она встала так, чтобы свет падал на лицо, и зажмурилась от ласкового тепла.

Когда лязгнул запор, Сайо подумала, что принесли завтрак, но в камеру вошел хмурый Чубсо. Кажется, так звали этого неприятного человека с лицом крысы и большим топорообразным носом.

– Здравствуйте, мой господин, – вежливо поклонилась девушка.

Вошедший за ним соратник поставил на пол табурет и вышел, аккуратно прикрыв дверь. Чиновник уселся, широко расставив ноги, и, уперев руки в бока, стал беззастенчиво её разглядывать.

Сайо молчала, глядя ему в переносицу. Прошло несколько минут напряженной тишины.

– О чем с тобой разговаривал Сабуро? – вдруг резко спросил Чубсо.

Девушка вздрогнула. Меньше всего она ожидала такого вопроса.

– Когда? – спросила она, стараясь предать голосу оттенок удивления.

– Позавчера ночью, – ответил чиновник, и его маленькие глазки засверкали, словно угольки под пеплом. – В той гостинице, где остановился Носо и его банда.

– Я не разговаривала с Сабуро-сеем ни в какой гостинице, – твердо ответила девушка.

– Ты разговаривала, – зловеще ухмыляясь, уверял Чубсо. – А он молчал. Только шевелил губами. Так ведь?

Последние слова он прокричал, вставая с табуретки.

Сайо в испуге отступила назад.

– Я не знаю, о чем ты говоришь, мой господин, – пробормотала она.

– Может быть, это тебе поможет вспомнить? – чиновник коротко, без замаха ударил ее тыльной стороной ладони по лицу.

От неожиданности и боли Сайо едва не задохнулась.

– Вспоминай! – удар последовал с другой стороны.

Девушка упала на холодный пол.

Чубсо подскочил и, схватив ее за волосы, приподнял.

– Думаешь, ты что-то значишь?

– Я не понимаю, – лепетала она сквозь слезы.

– Ты – преступница, прах, грязь под копытами свиней, – с каждым словом мужчина наносил ей удар по щекам.

Сайо вцепилась ему в руку и нажала на ту точку, которую показывал ей в детстве преподобный Кимцзы.

– Ах ты, сука! – взвизгнул Чубсо и ударил ее кулаком в грудь. Девушка отлетела к стене и звонко ударилась затылком о кирпичи.

– Маленькая стерва! – чиновник тряс онемевшей рукой. Сайо попыталась встать, хотя ее ноги подкашивались от боли, а перед глазами мелькали огненные круги.

Едва она приподнялась, старший дознаватель ударил ее в живот. Девушка закричала, свернувшись в клубок от невыносимой боли.

– О чем ты разговаривала с Сабуро? – спросил Чубсо, присаживаясь на корточки. – Поверь, тебе лучше сказать.

Сайо плакала. Казалось, все внутренности перемешались и теперь стремятся вернуться на прежнее место, причиняя жуткие страдания.

– Он тебе брат, отец или дальний родственник? – страшно спокойным тоном продолжал расспрашивать чиновник. – Расскажи, и я спокойно уйду. А ты ляжешь на свой мягкий матрас. Ну?

Девушке было плевать на Сабуро, но он отец её подруги. И после ее слов Ясако тоже станет дочерью государственного преступника? Ей-то это за что?

– Я не разговаривала с Сабуро, – проговорила она и в бессилье выкрикнула: – Ты понял? Мой господин.

– Продолжим, – вздохнул Чубсо и, встав, ударил ее ногой повыше поясницы.

Сайо завизжала от боли. Мужчина схватил ее за платье и, рывком подняв, приблизил к себе.

Девушка плакала. Чубсо вновь ударил ее в многострадальный живот. Сайо почувствовала, что обмочилась. Чиновник усмехнулся.

– Ты никто, пыль, плесень на корке хлеба, – заговорил он, разжимая кулаки и отходя в сторону. – Забудь о благородном происхождении, об опекунах, женихах и подругах. Теперь ты государственная преступница и полностью в моей власти. Поняла?

Сайо молчала. Сейчас она была готова рассказать все что знала и даже больше. Только бы закончились эти мучения.

– Кажется, не поняла, – вздохнул Чубсо. – Продолжим.

Он схватил ее за растрепанные волосы и рванул голову вверх.

Девушка уже открыла рот, чтобы попросить о пощаде, но мужчина коротким и точным ударом разбил ей губу. Сайо закашлялась.

– Самое важное для женщины – это лицо! – наставительно проговорил Чубсо, разбив вторую губу.

Встав, он с сожалением посмотрел на скорчившуюся у ног узницу. Она лежала на боку, прижав к животу колени. На пол капала кровь, слюна и слезы. Голова Сайо дергалась, а разбитые губы пытались что-то сказать.

– Я приду вечером, – сказал дознаватель. – И мы продолжим. Только тогда я вспомню, что ты девушка.

Он подошел к двери и постучал.

Скрипнули петли, до Сайо долетели слова чиновника:

– Остаешься здесь до вечера Митино-сей. Следи, чтобы с девчонкой ничего не случилось. Обед тебе принесут.

– Слушаю, мой господин, – ответил незнакомый голос.

Девушка подняла звенящую от боли голову. До постели было пять шагов, но как же их проползти? Встать она не смогла. Упираясь руками в холодный пол, Сайо подтягивала избитое тело, потом еще раз, еще.

Забравшись на матрасы, она со стоном натянула одеяло. Когда этот страшный человек явится еще раз, она ему расскажет все. И о письме барона Токого, и о визите Сабуро в гостиницу, и об их ночном разговоре.

Чубсо вышел от арестованной в самом прекрасном расположении духа. Он видел, что девчонка сломалась. Вечером она ему все расскажет. Надо будет поблагодарить Железного Гу за интересную информацию.

Он поднимался по лестнице, когда увидел впереди своего слугу. Немой, кланяясь и мыча, совал под нос хмурому часовому какую-то бумагу. Сердце старшего дознавателя тревожно ворохнулось. Еще никогда раньше слуга не искал его по замку. Очевидно, стряслось что-то из ряда вон выходящее. Забыв о солидности, чиновник заспешил навстречу. Заметив его, слуга радостно улыбнулся.

– Тебе чего? – строго спросил господин.

Немой поклонился и протянул листок бумаги, на котором каллиграфическим почерком было выведено: «Старшего дознавателя Тайного Ока Сына Неба ожидает гонец от Канцлера».

– Вот ведь незадача, – пробормотал Чубсо, сминая бумагу и срываясь места. Не обращая внимания на удивленные взгляды, он бежал по коридорам, придерживая меч и стараясь не врезаться во встречных придворных. «Гонец от Канцлера! Зачем? Я же только вчера отправил ему письмо», – вертелись в чиновничьей голове. За ним торопливо семенил слуга. В отличие от господина, бежать он не решился. Еще налетишь ненароком на какого-нибудь соратника и останешься без головы.

Чубсо вихрем ворвался в свою комнату и обомлел. В его любимом кресле, по-хозяйски развалясь, сидел воин с золотой цаплей на панцире. Увидев чиновника, он, не торопясь, встал.

– Старший дознаватель Тайного Ока Сына Неба Роно Чубсо?

– Да, мой господин, – ответил тот, нервно облизнув разом пересохшие губы. Канцлер не рассылал бодигаров по пустякам.

Воин окинул его оценивающим взглядом и достал из-за пазухи медную пластину с императорским гербом. Чубсо с поклоном принял шкатулку, проверил целостность печати и вопросительно посмотрел на гонца.

– Завтра утром я приду за ответом, Чубсо-сей, – телохранитель Сына Неба поклонился и, придерживая меч, вышел из комнаты, едва не столкнувшись с помертвевшим от страха слугой.

Немой привычно скользнул в угол и затих. Чиновник сел, вытер вспотевшие ладони и, нажав на незаметные пружины, раскрыл шкатулку как книгу. Внутри лежал сложенный лист.

«Старшему дознавателю Тайного Ока Сына Неба Роно Чубсо от Канцлера Сына Неба Дариво Цунамото.

Прошло больше месяца с того дня, как ты получил “синий лист”, а твое расследование до сих пор не закончено. Меня огорчает такое халатное отношение подчиненных к исполнению своих обязанностей. Началась война, и каждый благородный человек должен приносить максимум пользы Сыну Неба. Даю тебе последнюю возможность порадовать меня и нашего Повелителя. Найди девчонку как можно скорее и с надежной охраной пришли в столицу. Но помни, ей нельзя причинять никакого вреда. Такова воля Сына Неба. Канцлер».

Чубсо застонал от бессилья. Ну чтобы этому дураку приехать на два часа раньше! Как он покажет Сайо Канцлеру в таком виде? Синяки и шишки еще могут сойти за дорогу до столицы, в крайнем случае их можно замаскировать пудрой. Но как быть с разбитой мордой? «Дура! – мысленно обозвал чиновник пленницу. – Маленькая дрянь! Из-за её глупого упрямства я теперь должен писать в Канцелярию сказки!»

Мысли Чубсо забегали как мыши в пустом амбаре. Завтра или после завтра Цунамото получит его донесение о поимке Сайо и будет ждать ее в столице. Сегун собирает войска в Канаго-сегу, и самым лучшим было бы отправить девчонку вместе с его армией. Но такую Сайо везти в столицу никак нельзя. Вначале ее надо подлечить.

Чиновник радостно улыбнулся. Конечно! Девчонка заболела и может не пережить зимней дороги. Чубсо радостно захихикал. Вот он выход! Пододвинув к себе бумагу и чернильницу, чиновник принялся сочинять очередной бюрократический опус. В длинных и витиеватых выражениях он сообщал начальству, что пленница внезапно заболела, видимо сказалось пребывание в холодной пещере. Как заверил его лекарь, жизни девчонки ничего не угрожает, но дальнее путешествие по зимней дороге может оказаться смертельным. Как только здоровье пленницы позволит, он лично доставит ее в столицу.

Старший дознаватель три раза переписывал донесение. Письмо то казалось ему недостаточно верноподданническим, то слишком дерзким, и лишь последний вариант устроил Чубсо полностью.

Сложив бумагу, он спрятал ее за пазуху и поспешил к камере Сайо. От гнева Канцлера он себя обезопасил, теперь следует подумать о сохранении жизни пленницы. Наверняка Сабуро уже рассказали, о чем он ее расспрашивал. Теперь не до раскрытия заговоров, нужно срочно спасать свою задницу. А значит, необходимо переговорить с десятником как можно скорее.

Митино добросовестно выполнял поручения начальника. Он сидел на лавке напротив скучающего соратника, глядя на того пустыми глазами. Воин откровенно зевал. В тамбуре было тепло. Уютно потрескивал факел на стене. Глаза Митино сами собой смыкались. Чтобы взбодриться, он стал вспоминать последнее посещение «веселого домика». От приятных воспоминаний его лицо расплылось в широкой улыбке. В дверь громко постучали.

Соратник требовательно спросил.

– Кто?

– Десятник Сабуро! – рявкнули снаружи.

Воин отодвинул замок.

– Прости, что заставил тебя ждать, мой господин.

Вместе с десятником вошли еще двое соратников. В тамбуре сразу стало тесно.

– Ты можешь сходить пообедать Митино-сей, – радушно предложил писарю Сабуро. Вот только глаза у воина смотрели уж очень недобро. Чиновник сглотнул слюну.

– Мне приказано никуда не отлучаться.

– Тем хуже для тебя, – пожал плечами десятник и посмотрел на соратников, воины встали. Митино вжался в угол. И тут из-за двери послышался взволнованный голос старшего дознавателя:

– Открывай!

Сабуро поморщился как от зубной боли. Соратник посмотрел на него и, дождавшись кивка, отодвинул засов.

Едва увидев набитый соратниками тамбур и прижавшегося в углу писаря, Чубсо сразу просчитал ситуацию.

– Мой господин Сабуро! – самым любезным тоном проговорил он. – А я тебя везде ищу.

– Я проверяю пост, Чубсо-сей, – с ледяной вежливостью поклонился десятник.

– Очень хорошо! – улыбнулся чиновник, казалось, не замечая холодности собеседника. – Мне как раз нужно с тобой поговорить об охране пленницы.

– Я слушаю, Чубсо-сей.

– Давай отойдем в сторонку, а то тут и так тесно, – предложил старший дознаватель.

Поколебавшись, десятник последовал за ним. Они остановились шагах в десяти. Чиновник огляделся. Коридор был пуст.

– Я давно знаю тебя, Сабуро-сей. Ты храбрый и верный воин. За то время, что ты помогаешь мне в расследовании, я убедился в твоей преданности Сыну Неба.

Десятник поклонился. Его взгляд стал колючим и настороженным.

– Характер моей службы таков, что я должен проверять любую информацию о возможных заговорах и изменах.

Губы воина искривила презрительная усмешка. Но Чубсо сделал вид, будто ее не заметил.

– На тебя пришел донос, мой господин Сабуро, – продолжил дознаватель. – Один простолюдин по имени Гу, хозяин продуктовых складов, утверждает, что позавчера ночью ты пытался убить Сайо. Это так?

– Простолюдин врет, – помедлив, ответил десятник. – Я не покидал замок. Это подтвердят постовые у ворот и моя семья.

– А когда тебе это не удалось, ты с ней разговаривал в присутствии Косого Носо, – чиновник улыбнулся. – Говорят, что ты только шевелил губами, а Сайо отвечала. Так?

– Ложь, – спокойно проговорил воин. – Я спал.

– Я был обязан проверить, мой господин, – Чубсо развел руками и поклонился. – Допрос преступницы подтверждает твои слова. У меня нет сомнения в твоей верности Сыну Неба. Я думаю, ты сам накажешь клеветника?

– Разумеется, мой господин, – поклонился десятник. – И благодарю за добрые слова.

– Я получил письмо от Канцлера, – продолжил чиновник. – Он очень заинтересован в этой девчонке. Ему нужна живая дочь Фудзико Сакуро. Я написал, что ты, Сабуро-сей, вместе со мной отвечаешь за ее безопасность.

– Я рад, что обо мне узнает сам Канцлер, – проговорил воин. – И готов сделать все, чтобы исполнить его пожелание.

– Вот и хорошо, мой господин, – улыбнулся Чубсо. – Мне пришлось ее слегка побить, чтобы добиться правды. Так что ты найди для нее лекаря.

– Сделаю, мой господин.

– Я не сомневаюсь, – еще шире улыбнулся чиновник. – Тем более что я знаю, как бить, чтобы не покалечить человека. Предупреди его об этом.

– Непременно, Чубсо-сей, – заверил Сабуро.

То, что в замке заметно прибавилось людей, на кухне определили сразу. Больше стали готовить простой и сытной еды и значительно меньше деликатесов. Кухарки поговаривали, что этот Новый год будет очень скромным и легким. Из разговоров личных слуг сегуна и придворных они слышали, что в Канаго не надеются на быструю победу. Значит, поход будет долгим и в замке останется мало людей.

Тина уставала как никогда раньше. Огромное количество посуды нужно было перемыть, да еще старшие кухарки норовили свалить на нее свою работу. Но она всегда помнила об обещании Алекса забрать ее с собой. Надежда вырваться из посудомоечного мира вселяла в душу девушки новую надежду.

Неизбежная суета, возникшая при таком количестве едоков, позволила ей спрятать еще немного продуктов. Бизн, загруженный хлопотами, и думать забыл о странных заказах замарашки.

Работники на кухне буквально валились с ног, и распорядитель был вынужден прислать им помощь. Дополнительную рабочую силу выделили придворные. Только тогда кухарки и повара смогли немного перевести дух.

В посудомоечную выделили двух служанок барона Сурало. Женщины быстро нашли общий язык и с удовольствием болтали, перемывая не только горы грязных тарелок, но и косточки господ. Новые посудомойки уходили ночевать в усадьбу, и одна из служанок предложила кухаркам сегуна свои услуги в приобретении нужных вещей. Те только посмеялись, сославшись на отсутствие денег. Но она была готова получить плату продуктами. Дав время коллегам подумать до утра, женщина ушла, оставив служанок в тяжком раздумье. Еды им хватало. А вот одежда у всех порядком поизносилась. Распорядитель кухни полагал, что его подчиненным красоваться не перед кем. Поэтому кухарки ходили в настоящих лохмотьях. Отправив Тину за дверь, с целью наблюдения за начальством, они стали держать совет.

Разумеется, девушку в решение высокого собрания никто посвящать не стал. Она сама на следующий день подошла к предприимчивой служанке.

– Теплый плащ и сапоги? – нахмурившись, переспросила она. – Ты не бежать ли задумала? От еды да крыши над головой?

– А тебе какая разница? – ответила вопросом на вопрос Тина.

– Никакой, – пожала плечами женщина. – Только платить чем будешь?

– Вот этим, – девушка показала серебряную монету.

У собеседницы загорелись глаза.

– Хватит?

– Если тебе нужен рваный плащ и худые сапоги, – проговорила женщина. – То хватит.

– У меня есть еще одна, – простодушно сказала девушка. – Только мне нужна хорошая одежда.

– Конечно! – улыбнулась служанка. – Давай задаток.

– Принесешь, отдам обе, – покачала головой Тина. – А то вдруг ты больше не придешь?

– Завтра, – пообещала женщина. – Только ты никому ничего не говори.

– Ты тоже.

И они разошлись вполне довольные друг другом.

После обеда Тину с двумя кухарками отправили в подвал за овощами. Она украдкой сунула под платье пару пирожков, а в корзину положила кувшинчик с вином, прикрыв его тряпкой.

Пока распорядитель открывал склад, девушка подошла к шкафу и выложила в темноту свой груз.

Поздно вечером она, как всегда, оставалась на кухне последней. Уворованные продукты надежно покоились в тайничках, большие деревянные лохани перевернуты и сохнут в ожидании завтрашней грязной посуды. Тина оглядела помещение, проверяя в последний раз, все ли в порядке, и направилась в комнату прислуги. Вдруг в коридоре загрохотали тяжелые шаги.

– Эй! Есть тут кто? – раздался грубый голос.

– Я здесь, – негромко отозвалась девушка, пребывая в полном недоумении о целях и личности позднего визитера.

В кухню вошел высокий соратник с аккуратной бородкой на хмуром лице.

– Ты кто?

– Тина, посудомойка.

– Пошли за мной, – без лишних слов приказал соратник.

Девушка и не подумала возражать, хотя глаза у нее уже слипались от усталости. Украдкой вздохнув, она поспешила за широко шагавшим воином.

По пустым полутемным коридорам замка они прошли в баню для слуг. В сырой полумгле горел единственный слабый светильник. Воин подошел к сложенным у стены корытам. Выбрав одно из них, он взглянул на простолюдинку:

– Вымой.

Соратник ушел, оставив Тину одну. Вода в котле еще не остыла. Девушка, быстро сполоснув корыто, присела на скамеечку в ожидании дальнейших распоряжений начальства.

Воин вскоре вернулся в сопровождении незнакомого пожилого слуги.

– Взяли и понесли, – приказал соратник, кивнув на корыто.

Они долго тащили посудину по коридорам замка. Пальцы Тины были готовы вот-вот разжаться, когда воин остановился у деревянной стены, перегораживавшей коридор. От его стука открылась дверь. За ней оказался маленький тамбур с горящим на стене факелом, скамейкой, соратником и дверью в стене.

Воины обменялись несколькими словами.

Тот, что шел с ними, повернулся и махнул рукой.

– Заносите.

Второй соратник открыл дверь в стене. В комнате с белыми стенами было жарко, на кровати под одеялом кто-то лежал. Возле постели на табуретке сидела полная пожилая женщина с круглым неулыбчивым лицом. Тина узнала в ней служанку одного из придворных.

Девушка со слугой поставила корыто на пол возле большой чугунной жаровни.

– Теперь отправляйтесь за водой, – скомандовал соратник. – В баню для слуг.

– Мой господин, – робко проговорил слуга. – Караул…

– Если встретите патруль, скажешь, что вас послал десятник Сабуро. Да скорее там!

– Понятно, мой господин.

Когда они торопливо шли назад, слуга больно ущипнул Тину за бедро. Девушка привычно отмахнулась. Мужчина глумливо захихикал.

– Ишь, недотрога грязная.

Тина молчала, шлепая растоптанными подошвами по каменному полу.

Войдя в помещение бани, девушка отыскала ведра. Слуге, видимо, надоело молчать, и он, наливая теплой воды, спросил, хитро щурясь:

– Знаешь кто это?

– Где? – сонно спросила Тина, подставляя пустое ведро.

– Да в камере на кровати! – рявкнул мужчина.

– Нет, – девушке было абсолютно безразлично, кого сегун держал в таких комфортных условиях.

– Дочка Самозванца! – похвалился своей осведомленностью слуга.

Тина встрепенулась, вспомнив последний разговор с Алексом.

– Сайо?

– Ты знаешь, как ее зовут? – разочарованно спросил мужчина, наливая последнее ведро.

– Слышала на кухне.

– Она была воспитанницей Первого всадника, – болтал слуга, пока они несли полные ведра. – Потом сбежала с любовником. Говорят, он из благородных, только скрывает свое происхождение.

– Это как?! – Тина застыла на лестнице, широко открытыми глазами глядя на собеседника.

Тот, довольный тем, что все-таки сумел ее заинтересовать, проговорил:

– Иди впереди. Его послала сама мать девчонки, чтобы он тайно охранял ее.

– Не может быть, – бормотала девушка, едва не спотыкаясь.

– Из древнего рода. Говорят, родственник самого сегуна Хайдаро…

Неизвестно, что бы он еще наплел бедной посудомойке, но впереди показалась знакомая дверь. Их ждали. Так что даже стучать не пришлось.

Когда они внесли ведра в камеру. Сабуро вошел вслед за ними и, кивнув служанке, сказал:

– Распоряжайся.

– Девочка, останься, а остальные выйдите.

Воин и слуга вышли.

Александра была в комнате со стеллажами, когда услышала доносившиеся из коридора голоса. Очевидно, кто-то пришел на склад. Она отложила в сторону кинжал, который затачивала до бритвенной остроты, и привычно затихла. Вдруг Алекс услышала приближающиеся шаги. Кто-то осторожно подходил к шкафу. Она задула светильник и нашарила рукой сумку, готовая удрать в подземный ход при малейшей опасности. Но после короткого шороха шаги стали быстро удаляться.

Отыскав кувшинчик и завернутые в тряпочку пироги, Александра улыбнулась. «Подруга подарок прислала», – думала она, прихлебывая сладкое виноградное вино, больше похожее на лимонад. Еда у нее еще оставалась, но пироги оказались такими мягкими, а мясная начинка такой сочной и вкусной, что Алекс не заметила, как съела их все.

Слегка пожурив себя за жадность, она зажгла факел и спустилась в подземный ход. На сегодняшний вечер у нее были обширные планы.

Сегодня металлическая дверь открылась гораздо легче. Александра сощурилась от яркого дневного света. Она долго стояла в проходе, дожидаясь, пока не привыкнут глаза. Сейчас она хорошо разглядела место выхода из замкового подземелья.

Очевидно, когда-то это был подвал большого здания. Верх дома сгорел, но толстые каменные стены прекрасно сохранились, и сейчас они были увиты высохшими плетьми какого-то вьющегося растения. Сквозь толстый слой золы проросли густые заросли еще зеленой крапивы с почерневшими от заморозков листьями.

Стараясь не оставлять следов, Алекс двинулась вдоль стены, протискиваясь под рухнувшими остатками балок.

Одна из боковых стен подвала частично обрушилась. По ней Александра легко взобралась наверх и огляделась. Она увидела еще две большие кучи золы и остатки сгоревшего забора. Никаких строений вокруг не было. Среди окружавшего пепелище леса ясно угадывалась заросшая кустарником и молодыми деревцами дорога.