Читать книгу Салехандр - Анастасия Дмитриевна Малак - Страница 10

Прошло две недели. Макс отметил для себя, что все развивается вокруг него неспешно, и было ощущение, что все кругом забыли о той страшной ночи. Ему не звонили ни с каких служб, ни даже с больницы, словно ничего с ним и не происходило. Конечно, Максу было на руку такое положение дел. Но он не мог избавиться от мысли, почему никого не интересует такой необычный случай. Быть может, никто и не знает? Или врачи тоже сочли это чудом и уничтожили запись о его смерти? В любом случае, Макс мог спокойно продолжать жить дальше. Воспоминания потихоньку к нему возвращались, и он снова становился самим собой.

Он замечал, что родители взяли над ним еще большую опеку. Они стали внимательней и словно следили за каждым его шагом. Это ему не нравилось, и он мог бы счесть это недоверием, но Макс понимал, что родители обеспокоены, и что они хотят его уберечь. Но он не очень понимал, отчего все вокруг хотели его уберечь. Ведь все было нормально, для прежнего Макса. Или настоящего. Макс еще не проводил черту между тем, что было, и тем, что стало. Он до конца еще не понял, что же изменилось, кроме появления у него необычной силы.

Эмма, казалось бы, свыклась с тем, что произошло. Она перестала быть мрачной. И начала, к счастью Макса, радоваться тому, то он жив, и что он рядом с ней. А еще, Максу удалось сделать то, что еще, наверное, удавалось сделать очень немногим. Он смог снова влюбиться в Эмму. Не так как полюбил ее прежний Макс, хоть эти чувства все еще играли в нем. Казалось, она стала ему еще роднее, он полюбил ее еще сильнее. И она вносила в каждый его день смысл, наполнила его самого смыслом.

Макса огорчала его ссора с Джессикой. Порой вечером ему её не хватало. Она всегда помогала ему и почти всегда понимала его. Джессика была тоже этим расстроена. Она ходила грустная и одновременно нервная, постоянно злилась и срывалась. Иногда Максу хотелось сходить к ней и поговорить, но его ущемляло чувство гордости. Он не мог простить ей той статьи. И было не важно, хотела она ее опубликовать или нет. Сам факт… если бы он не остановил ее тогда, кто знает, что могло бы быть?

Сегодня вечером он сидел, кидая дротики в стену. В дверь постучали, и она открылась. В комнату вошла Эмма. До того, как увидеть её, Макс кинул дротик в стену и чуть не попал в неё.

– Извини, – буркнул он. Сегодня, как и уже несколько дней, он был не в настроении.

– К тебе можно? – спросила она в дверях.

– Всегда, пожалуйста.

– А где же твоя любимая доска? – старалась она отвлечь его от неприятных мыслей.

– Додралась и ушла в отставку, – сказал он и снова кинул дротик.

Эмма слабо улыбнулась. Она вошла внутрь и села рядом с ним. Несколько минут прошло в неловком молчании.

– Ты поссорился с Джессикой? – наконец спросила она.

– Как-то поздно разошлась новость. Ты пришла, чтобы спросить это у меня? Ну, допустим.

– Ты… как-то грубо разговариваешь. Может, мне уйти?

– Нет, не надо. Прости, просто…

– Ты не в настроении.

– Верно.

– Когда это кончится? – вздохнула она.

– Прости, я… не хотел тебя обижать. Ты хочешь узнать, почему мы в ссоре?

– Если только от этого тебе станет легче, – проговорила она и повернулась к нему.

– Она писала статью о моём воскрешении.

– Вот как? А ты спросил её, зачем она это сделала? – Макс покачал головой, в то время как она продолжила. – Она хотела освободить тебя от всех расспросов. Чтобы ученики лезли с расспросами не к тебе, а к ней. Она хотела тебе помочь, а ты не сумел этого оценить. Ты хоть внимательно ли читал её статью? Сколько горечи было в этих строках! Они заставили меня заново это пережить! Ощутить этот страх, эту боль.

– Но никто и не мучает меня расспросами. Она не успела никому ничего рассказать. И… я успел ее остановить! Я хотел бы не вспоминать всё это. Чтобы всё было, как прежде.

– Всё не изменить, Макс. Ты не помнишь, как было прежде. А прежде всё было намного лучше.

– Ну, конечно.

– Ты не понял, лучше между нами. Ты не остался прежним, и мне от этого больно. Где тот Макс, в которого я влюбилась?

– Я думал, что у нас все хорошо, – не понимал Макс.

– Ты стал раздражительней, стал злым. Вот даже сейчас. Ты даже не замечаешь этого. Это нормально, по-твоему?

– Это нормальная реакция на то, что со мной произошло, ясно? Не каждый возвращался с того света. А может, с того света вернулся вовсе и не я? Ты это имеешь в виду?

– Нет, совсем не это. Ты пытаешься стать прежним, я вижу это. И ты не всегда такой злой. Но… ты должен помириться с Джессикой.

– Как это связано, я не пойму? Ты так её защищаешь, – проговорил он, не обратив внимания на эти последние слова.

– Так, как когда-то тебя. Она тоже мой друг. И в этом случае она права. Ей нужна поддержка, Макс. Кажется, она во что-то впуталась.

– Причём тут я?

– Для этого ведь и нужны друзья, я права? Я оставлю тебя одного. Пока.

– Эмма, не уходи.

– Прости, Макс. Но мне сейчас стало сложно находиться с тобой рядом, – проговорила она и ушла.

Он не хотел её отпускать. Её слова были точно такими, какими говорила его совесть. Впервые в её глазах Макс увидел ту самую горечь, боль, которую он боялся ей причинить. Она как будто осуждала его, нежели поддерживала. И от этой мысли ему стало тошно. Макс глубоко вздохнул и посмотрел на календарь. Последние дни были отмечены крестом, Макс почти забросил школу. Оставалось всего пару дней, и ему больше не нужно будет туда возвращаться. Он сдаст экзамены, и всё. Простится со всем тем, что было дорого прежнему Максу.

Макс никому ещё не говорил, но ему снились картины прошлого, его семья, друзья и его жизнь до приезда в Салехандр. Порой днём ему на глаза попадалась какая-нибудь вещь, и он вспоминал, откуда она могла здесь появиться. Он вспомнил своего деда, рыбалку летом с ним у моста. Он вспомнил девушку, которую любил до того, как успел влюбиться снова. Он каждый час кусочками что-то вспоминал и пытался в своих мыслях сложить полноценную картину.

Так он почти перестал чувствовать себя ущемлённым. И стал потихоньку понимать, кто он такой и что ему делать дальше. Близился выпускной вечер, и он должен был решить, какое будущее его ждёт. Макс не мог ответить на вопрос, кем он хочет стать, не разобравшись до конца, кто он такой. Он надеялся, что в скором времени ему удастся разобраться в себе. И что предстоящий выпускной вечер поможет ему снова сблизиться с его друзьями.

Макс залез на подоконник и просидел там до ночи. Он читал. Дочитав до половины, Макс закрыл книгу и положил голову на бок. Он закрыл глаза. На вечернем небе уже зажглись звёзды. Они лёгким мерцанием освещали тёмный небосклон. Книга упала из его рук, он сонно облокотился о стену, его нагнал крепкий сон.

*** ***

Утром двадцать третьего июня солнце заливало всё вокруг своим ярким светом. Макс открыл глаза. Сегодня был его выпускной вечер. Он не знал, что он сегодня ему принесёт. Радость или тоску? Но он хотел его встретить. Это было особенное событие. Оно должно было принести ему новые воспоминания, которые Максу были необходимы как воздух.

Он поднялся с кровати и оделся. Чувство голода дало о себе знать. Макс вышел из комнаты на кухню. Мама готовила завтрак. Отец пил кофе. Макс спустился и сел на стул. Лили закончила готовить и выключила плиту. К Максу повернулся отец.

– У меня к тебе хорошая и плохая новости. С чего начать?

– С хорошей.

– Ладно. Мы привезли его раньше, но… Из-за известных нам событий мы с Лили не успели… тебе подарить этот подарок. Да и ты был не в лучшем виде… В общем, выгляни в окно.

Макс подошёл к окну и посмотрел на улицу. Рядом с побитой машиной отца стоял новенький чёрный BMW во всём своём блеске. Лицо Макса впервые за последние недели озарила улыбка. Поняв, что эта новая машина и есть подарок, он обнял сначала отца, потом мать.

– Супер! Спасибо! Он обалденный!

– Да ладно, будешь работать, вернёшь деньги, – посмеялся отец. – Права ты уже получил, так что води на здоровье.

– Замечательно, ну, пойду, посмотрю его вблизи.

– Ты забыл о плохой новости, – напомнил Джордж.

– Ну, и что же это за новость?

– Тебе нужно сходить в больницу, – медленно проговорил отец.

– Но, мы решили этот вопрос…

– Я настаиваю. Сынок, а вдруг с тобой что-то не так? У меня есть знакомый врач. Он может осмотреть тебя, и он никогда никому ничего не расскажет, я в нём уверен, как в себе, – Лили и Джордж подозрительно переглянулись.

– Почему я должен ему довериться? Я не хочу подвергать опасности и себя и вас!

– Ты должен.

– Ладно, хорошо, – подумав, согласился парень. – Только потом, когда я буду к этому готов.

– Конечно, родной. Не думай сегодня об этом. Сегодня думай о другом, – кивнула мама.

– Я очень рад, что, наконец, туда никогда не приду.

– Раньше у тебя со школой были связаны самые светлые воспоминания, – огорчённо проговорила она.

– Возможно, раньше и вся моя жизнь была с ними связана. Сейчас же я чувствую… что всё будет по-другому, – с грустью проговорил Макс и посмотрел на своих отца и мать. – Я и чувствую себя по-другому. Последние несколько дней ко мне стала возвращаться память. Я начинаю всё вспоминать.

– Сынок, – ахнула Лили и подошла, чтобы обнять сына.

– И мне всё это совсем не нравится, – продолжил парень. – Я жалею, что мы переехали сюда. Я ненавижу этот город.

– Не случись той аварии, ты не говорил бы сейчас так, – сказал отец.

– Город, в котором все друг друга знают, это не место для таких, как я.

– Думаешь, есть другие? – приподняла брови Лили.

– Я доказательство тому, что этот мир не так прост, как кажется, – проговорил он мрачно.

– Ладно, Макс, хватит сейчас об этом, – глубоко вздохнула Лили и достала из шкафчика три кружки. – Давайте завтракать.

*** ***

Была чудесная погода. Лёгкий ветерок обдувал нежнейшими прикосновениями. Очень свежо, немного сыровато. Все деревья уже покрылись зелёной листвой, пахло смолой. Солнце тускло светило, а облака плавали вокруг него в ярчайшей синеве. На Салехандр, наконец, нахлынуло настоящее лето.

Собралась толпа народа. Выпускники получали грамоты и дипломы. Фамилия ученика, выходившего получить диплом, сопровождалась аплодисментами и выкриками со свистом. Все искренне радовались успехами приятелей. Макс стоял с Эммой и Дином, Джессика стояла немного позади. Она на мгновение встретилась с Максом взглядом, но затем грустно отвернулась. Так же поступил и Макс. Больше он старался не смотреть на неё. Дин подошёл к нему поближе и зашептал в ухо.

– Зря ты так, Макс. Между прочим, она не отдавала эту статью в газету. О ней знали только мы.

– Она собиралась это сделать.

– Сначала она хотела спросить твоего разрешения. Она никогда не пишет о человеке, если он не разрешит. А если и пишет, то всё это остаётся в её компьютере. А ты пришёл и наорал на неё. Если бы я не понимал тебя и не знал, я бы тебя сейчас здорово бы отдубасил.

– Ну …ну!

– Я серьёзно, Макс. Вот, почитай! – Дин достал из кармана свёрнутый пополам листок и протянул его Максу. Макс вырвал лист с его рук и отошёл в сторону.

– Эмма Дьюлис!

Под громкие аплодисменты девушка вышла вперёд. Ей вручили диплом и она, заплакав от счастья, помахала другим и отошла в сторону. Макс перевёл взгляд с Эммы на лист и развернул его. Он не понимал до конца, зачем ему сейчас читать это. Дин дал ему ту самую статью, заголовок которой привёл Макса в бешенство. Парень затаился среди других выпускников, и стал внимательно вчитываться в строки.

«Мой друг открыл глаза, словно проснулся от мёртвого сна»

«Самое страшное в жизни – это потерять того, кого ты любишь. Тогда жизнь твоей любви обрывается, меняется твоя жизнь, а любовь и боль прекратиться не могут. И ты не сможешь забыть, и не позволишь себе этого. А в памяти твоей всегда будет тот, кто ещё вчера жил и был человеком. Не только воспоминанием…

Он должен был стать им – воспоминанием. Частичка его души должна жить в нашей памяти, а душа вдруг стала жить в нём самом! После двух дней молчания он вдруг снова заговорил. Мой друг открыл глаза, словно проснулся от мёртвого сна. Словно сама смерть выпустила его душу из своих цепких объятий и вернула его к нам. Не это ли назвать чудом? Не это ли воскрешает сердца? То обстоятельство, что посеяло в душу каждого страх, должно быть стёрто из памяти. И не важно, помнит ли он нас, помнит ли меня… Главное, что он теперь с нами, и мы его помним. И сделаем всё, чтобы наш друг остался самим собой и вспомнил, кто он. Любимый сын, возлюбленный и близкий сердцу друг».

Взгляд Макса направился в сторону Джессики. Она стояла от них в стороне и грустила. Словно почувствовав на себе его взгляд, девушка оглянулась. И пару секунд они просто смотрели друг на друга.

– Дин Уолтберг!

Дин вышел вперёд под сокрушительно шумные аплодисменты. Похоже, этот парень всем нравился. Всё прошло так же, за исключением одного – Дин не плакал.

– Джессика Хармэн!

Подруга вышла вперёд и получила диплом. Макс искренне ей захлопал. Он крикнул громче всех аплодисментов: «Поздравляю, подруга!» Она повернулась к нему и заулыбалась. А после награждения подбежала к нему и обняла.

– Значит, ты меня прощаешь?

– Да. А ты меня?

– Разумеется. Я думала, что мы уже не помиримся.

– Глупышка.

Макс поцеловал её в лоб. Она ушла к Эмме и Дину. И наконец…

– Макс Маккиберлан!

Он пошёл прямо, глазами ища родителей. Вот и они, совсем рядом. Они снимают всё на видео и машут ему. Парень улыбнулся в ответ и пошёл дальше. Ему вручили диплом. Макс встал рядом с друзьями. Фамилии звучали дальше.

– Джек Меддинсон!

– Эли Раймонд!

– Остин Ричардс!

Вскоре все дипломы раздались, аплодисменты и крики умолкли. Друзья собрались в одну кучку. Дин весело крикнул, а остальные ему помогали.