Читать книгу Сборник рассказов. Избранное - Анастасия Фёдорова - Страница 15

***

Салем приступил к самой главной части эксперимента: слиянию, корреляции гиноида и его Жанны; двух разных составляющих этого мира: искусственного и истинного. Хотя в данном случае искусственного и искусственного. Сложно представить, что произойдет после. Возможно, он ошибся, не загрузив ее сразу в тело гиноида, а создав отдельную программу, влияние которой на сознание человека может оказаться непредсказуемым. Но отступать уже нельзя. Слишком многое сделано, пройдено. Он чувствовал, что может опоздать.

Питер вернулся, как и обещал, спустя две недели, отдохнувший, посвежевший и такой же веселый. Новая модель робота чудовищно отличалась от первоначальной версии. Лицо девушки оттенка нежного персика осталось прежним и прекрасным, но колени робота выгибались назад, тонкие пальцы сменили грубые когти. Впрочем, она больше походила на величавого фавна, нежели на девушку. Он установил ее в комнате испытаний. В той самой, где проходил эксперимент над первоначальной версией А-316. Впрочем, все эксперименты Салема сводились именно к одному: к танцу. Танец был тестовым режимом всего, что он делал.

Настал момент истины. Из динамиков комнаты исследований полилась прежняя музыка, и все замерли в ожидании. Пытаясь воспроизвести прежний танец, гиноид оступалась, движения не сочетались с записанной программой. Она прощупывала новые варианты, шаги, повороты, изгибы. Нелепая неслаженность резала глаза. Ученый хранил молчание. Питер был серьезен, как никогда. С окончанием мелодии девушка замерла, изгибаясь, но зеркало закрыло глаза на прежнее изящество. В искусственном мозге под титановой черепной коробкой происходил пересчет. Тело пыталось подстроиться под желаемые изгибы, уродливость новых форм не соответствовала поставленной задаче. Тень промелькнула на каменном лице. Она резко обернулась к Салему и ощерилась. Ученый вздрогнул, – не может быть. Питер напрягся.

– Еще раз! – воскликнул Салем, включая кнопку на пульте управления.

Повторно зазвучала мелодия, и чудовище закружилось в ужасающем страстном танце. На этот раз движения выходили четко отработаны; волны растекались в разные стороны, воздух искрился, бушевали глубины океана, багряные шлейфы окрашивали движения А-316. С окончанием музыки отражение замерло в идеальной позе. Каменное лицо с горящими глазами оставалось неизменным. Мрачное недовольство заиграло во взоре Салема. Пальцы жестко надавили кнопку на шее. Тьма поглотила очертания фавна, несколько дней продержав ее в своих объятиях, не позволяя высвободиться и снова показать всю грацию, на которую способен только искусственный механизм.