Читать книгу Сборник рассказов. Избранное - Анастасия Фёдорова - Страница 18

***

С момента создания А-316 прошло несколько лет. Медленно, но верно Салем двигался вперед к поставленной задаче. От прежнего изящества девушки не осталось и следа. Прекрасное тянется к прекрасному, а уродливое к уродливому, и середины между ними быть не может. Возможно, в мире нет никакого сочувствия, и его придумали всего лишь слабые люди, чтобы обезопасить себя от жестокости более сильных и выкроить место в цепочке эволюции. Но все же. Вдруг возможно воспроизвести полную карту эмоций в искусственном интеллекте? Вдруг он сейчас ошибается, и именно сострадание явилось значимой ступенью в эволюции. Однако, к чему все это? Сможет ли он через робота научить людей вновь сострадать друг другу? Научить не убивать просто так, ради развлечения, ради своих амбиций, воссоздать гуманное общество, память о котором уходила с каждым днем и пылилась на полках истории. В какой-то момент он даже начал сомневаться в этом. А стоит ли? Может, махнуть рукой, и пусть все идет так, как идет. Пусть люди поубивают друг друга в нескончаемых войнах, планета очистится от ненужной биомассы, и вновь на вершину ступени эволюции взойдут насекомые, рептилии, светло-зеленое травяное море покроет поверхность Земли, и наступит мир и покой. Нет, после глобальных военных действий вряд ли что-то живое останется в этом мире. «Продолжу, – решил он, – возможно, я смогу вытянуть ее». Сал уже понял, что Жанну ему не вернуть, что было первостепенной задачей эксперимента, но проявление сострадания также являлось немаловажной его частью.

Включился свет в комнате испытаний. Нежная бархатная пурпурно-розовая кожа на лице девушки сменилась чешуей. Лицо удлинилось. Скулы, выступая вперед, заострились, а сзади на шее проступили твердые наросты, руки укоротились, ноги напоминали звериные лапы с неподвижно лежащим у них длинным антрацитовым хвостом как у ящерицы. Когда зазвучала привычная музыка, взгляд робота был направлен в зеркало, но она, несмотря на заданную программу танца, осталась неподвижной. Лишь спустя мгновение задергалось уродливое отражение лица. Глаза вспыхнули ярким пламенем и потухли. Ученый безрезультатно жал кнопку на шее. Отклика не последовало. Обескураженный, он вышел из лаборатории.

***

Пара таблеток снотворного. Расстроенный Салем опустился на кровать.

– Бесполезно, бесполезно, – бились мысли в голове, – бездарность. Нет, ничего не выйдет, я знал, знал, что так будет. Бесполезно.

Он уже смирился с тем, что потерял жену, а сейчас эксперимент был на грани провала.

Разочарование висело в воздухе и плотной стеной отгораживало его от успеха, от признания, которого он жаждал. В какой-то момент он даже решил уничтожить все записи, которые вел ежедневно. К чему оставлять все потомкам, чтобы более талантливые ухмылялись над его безуспешными попытками? Но не успел. Сознание помутнело, и мерзкая грязная жижа окутала его.

Тяжело передвигая ноги сквозь мутный кисель, он окинул взглядом болото, которое его окружало. Оно засасывало ноги, нехотя выпуская каждый шаг из объятий. Над головой кружило воронье, пристально всматриваясь в него – личинку, копошащуюся между травинок. С трудом добравшись до более твердой поверхности, туда, где начинались сухие кочки, путник присел передохнуть. В кармане что-то кололось. В раскрытой ладони заблестел металлический, острый предмет. Клык? Откуда? Ворон над головой раздражительно каркнул и нанес первый удар. Сначала в глаза, затем вся стая накинулась в область сердца, выклевывая и выцарапывая его из человеческой груди.

Холодные бисеринки пота покрыли лоб Салема. Отдышавшись, он зажег свет и сделал пару глотков успокоительного.