Читать книгу Как я не стала ведьмой - Анастасия Иванова - Страница 3
Вадим
ОглавлениеВсе когда-то кончается, кончилась и моя учеба в школе. Надо было куда-то поступать, и я решила пойти в медицинское училище. Не то, чтоб я чувствовала в себе призвание к медицине, просто лучшая подруга пошла туда учиться, а я – с ней за компанию. По большому счету, мне было все равно, какую профессию приобретать. Поступила я легко, в медицинские предметы втянулась быстро.
Отдельную пикантность моей учебе придавал тот факт, что училище стояло забор в забор с городским кладбищем. Шуток по этому поводу сложено было море («Удобно: перепрыгнул, вырыл, вскрыл» « Не сдашь зачет – переедешь за два забора»). Но и страшных историй по этому поводу курсировало не меньше. Что только не рассказывали: и что студенты там бесследно пропадали, и что проваливались в старые могилы и ломали ноги, и что не единожды были пойманы местным сторожем, и пинками и подзатыльниками выпровожены с территории. Короче, соседство добавляло красок в студенческую жизнь.
Первый курс учебы пролетел как-то незаметно. Все хвосты, экзамены и зачеты были сданы, мы были счастливы и свободны и, естественно, собрались за училищем тесной компанией отметить это грандиозное событие. Пили пиво, вино, кто-то даже шампанское принес. Смеялись, болтали. Вечер перерастал в ночь, солнце уже клонилось к закату. И тут один из наших ребят закричал:
– Смотрите! Смотрите! Бежит!
В просветах между прутьев двух заборов было хорошо видно, как какая-то тень на большой скорости метнулась по кладбищу. А сопровождавший все это треск веток не оставлял сомнений, что бежит живой человек и бежит не разбирая дороги. Мы проводили тень взглядами. Наши молодые люди сразу начали острить по поводу того, кто это бежит, куда и зачем. И тут включилась моя лучшая подруга Полина. Полька была замечательной девчонкой, но огромной паникершей. А всякую разную мистику вообще переносила с трудом и всего этого очень боялась.
–Ребят, а может пойдем отсюда? Уже стемнело…
–Куда пойдем? Зачем пойдем? Ты боишься чтоли?
–Ну да! Боюсь! Откуда вы знаете, кто там сейчас пробежал? А вдруг он вернется? А вдруг это опасно?
–Поль, да успокойся. Даже если он вернется, мы не дадим ему тебя съесть. Если только понадкусывать.
–Да идите вы со своими шуточками! Мне страшно! Я домой!
В голосе Поли послышались истерические нотки. И тут мне стал надоедать этот разговор. Да что такое? Чего тут бояться-то? Хорошо сидим, зачем компанию ломать. И я решила выступить.
–Полин, да прекрати ты! Какой-то пьяный конем проскакал по кладбищу, и теперь бояться его? Да что вообще на кладбище может быть кроме крестов да оград? Сторож? Хватит панику разводить! Что ты, как маленькая!
–Я маленькая?! Ты очень взрослая, я смотрю! Если такая бесстрашная, то, может, пойдешь, поймаешь того алкаша, который по кладбищу носится? Приведешь его сюда, и я сразу бояться перестану!
Честь была задета, тут спасовать уже было невозможно. Да я и не собиралась, во мне было достаточно алкоголя, чтоб чувствовать себя бесстрашной.
–Да, пожалуйста! Только как туда пролезть через забор?
Наши молодые люди радостно заулюлюкали
–Супергерл! Победительница пьяных коней и мертвых алкашей! Мы тебе сейчас дырку в заборе покажем, не переживай! Ну что? Идешь?
– Иду! Хватит уже кладбищенских сказок, сейчас будем всю эту мистику разоблачать.
Я смело шагнула в дырку между прутьями, уперлась в ограду ближайшей могилы и, еле устояв на ногах, схватилась за какое-то дерево. За двумя заборами были слышны подбадривающие реплики нашей веселой компании, но, несмотря на это, мне уже становилось не по себе. Хмель потихоньку выветривался. Надо было идти вперед, я не могла опозориться. За спиной прозвучал Полинкин испуганный голосок:
–Может не надо туда ходить? Если страшно…
Это реплика придала мне сил, и я почти смело шагнула вперед и пошла между могилами. Но чем дальше я продвигалась, тем страшнее становилось. Своих приятелей я уже почему-то не слышала, но слышала каждый свой шаг, каждый хруст ветки и каждый шорох травы. Я пробиралась вперед по кладбищу, освещенному только неполной луной и судорожно соображала, как долго мне тут еще гулять, чтобы вернуться назад с гордо поднятой головой.
И тут позади меня раздался голос:
–Гулям ночью?
Ноги подкосились, я схватилось рукой за ограду, чтоб не упасть. Сил обернуться и посмотреть, кто это сказал, у меня не было…
–Девушка, ну это просто невежливо. Вы хоть лицом ко мне повернитесь.
В голосе явно чувствовалась насмешка. Вряд ли у покойников есть чувство юмора. Я медленно обернулась и увидела недалеко от себя на скамейке у могилы силуэт мужчины. Он достал сигареты и закурил. В свете от зажигалки мелькнули молодые веселые глаза. Это был даже не мужчина, а скорее молодой парень. Его лицо показалось мне смутно знакомым…
–И что же вы тут делаете одна в такой поздний час? – парень громко потянул носом – и, кажется, не очень трезвая?
– На слабО взяли – честно призналась я.
–А я собирался девчонок из группы напугать. Ребята должны были их сюда заманить. Да вот что-то не идет никто. Наверное, наш с пацанами план провалился.
Вот почему мне знакомо его лицо, мы из одного училища, наверное. Только не помню, из какой он группы. В разговоре наступила заминка. Если честно, парень вызвал у меня симпатию. Остроумный, смелый. Не хотелось просто так прощаться, надо было как-то продолжить общение.
–Оригинально мы с вами познакомились….
–Еще не познакомились. Вадим.
–Очень приятно, Ирина.
–Оригинально познакомились, ничего не скажешь.
–Ну, раз наше знакомство уже состоялось, тогда, может, пойдем отсюда? Я уже все доказала своим друзьям, а ваши друзья, похоже, не придут. Если честно, мне тут страшновато.
–Даже со мной? – парень встал в полный рост. Оказалось, что он высокий и широкоплечий.
–С вами страшно меньше, но все равно страшно.
–А хотите, я вам экскурсию по кладбищу проведу? Здесь очень интересно и бояться абсолютно нечего. Вот увидите, вы это место еще полюбите.
–Экскурсию прямо сейчас? Ночью?
–Доверьтесь мне, вам понравится.
И мы пошли гулять по кладбищу. Ночь была лунная, видно было неплохо. Вадим оказался интересным собеседником, и кладбище знал хорошо. Мы бродили между могил, пока я не услышала вдалеке голоса своих приятелей.
–Ира! Ирка!! Отзовись!!! Ты где?!
Меня потеряли. Представляю, что там сейчас с Полиной творится. Я повернулась к Вадиму.
–Меня ищут.
–Да я уже понял. Ну что, тогда давай прощаться.
–Ты не хочешь с ребятами поздороваться?
–Зачем? Они мне не интересны. А вот ты интересна…
Я смутилась. Было приятно слышать такое от парня, который мне уже был очень симпатичен.
–А мы еще увидимся?
–Если хочешь. А давай тут и встретимся. Если ты не боишься, конечно.
–Опять меня на слабО берут. Не боюсь.
–Ну вот и прекрасно. Тогда жду тебя у входа на кладбище завтра в семь вечера. Подойдет?
–Да, подойдет.
Я хотела чмокнуть Вадима на прощание в щеку, но он уже отошел от меня. Я услышала только «До завтра».
И тут ко мне подбежали мои ребята.
–Ир, ты что обалдела? Ты что тут делаешь? Целый час тебя нет! Там у Польки уже истерика началась! Разве так можно? Мы тебе кричим, кричим…
Час?! Я думала, что прошло минут 15, от силы 20. Погуляли… Однако, умеет молодой человек быть интересным.
–Простите, ребята. Я тут задремала, кажется… – я делала самое невинное и спокойное лицо.
Почему-то мне совсем не хотелось рассказывать им про своего нового знакомого. Описывать, какую истерику устроила мне Полина, я не буду. Было громко. Но в итоге, меня признали победительницей, и это не могло не радовать. Знай наших! А еще я познакомилась с прекрасным парнем, и у меня с ним на завтра было назначено свидание. А еще я закончила первый курс училища, впереди были каникулы. Короче, домой той ночью я вернулась самой счастливой девушкой на свете.
В голове постоянно крутились мысли о Вадиме, он мне очень понравился, кажется, я влюбилась. Я уже мечтала о нашем будущем, о наших серьезных отношениях. И ночью мне тоже приснился Вадим. Он улыбался, вокруг было много солнца, все было хорошо. А потом картинка поменялась, я стояла у ограды кладбища, вокруг никого не было, я не понимала, зачем здесь нахожусь, что должна делать. И вдруг с другой стороны ограды появился Вадим, он был бледен и как-то оборван весь. Он пытался что-то сказать мне, но слов было не разобрать. Я подошла ближе к ограде и тогда услышала его тихий голос.
–Спаси меня, выведи меня отсюда. Я хочу домой.
–Да! Сейчас! Сейчас я тебя выведу!
Я бросилась вдоль забора искать выход с кладбища, но ограда никак не кончалась. Я бежала изо всех сил, но выхода не было видно. На этом я и проснулась. За окном ярко светило солнце, но на душе у меня было совсем не солнечно. Я все обдумывала конец своего сна, и какая-то смутная тревога сжимала сердце. Где я видела Вадима раньше? В нашем училище он не учился, в этом я уже была уверенна. Но где же я его видела?
День пролетел быстро, а вечером я при полном параде пошла на свидание. Время было уже семь, но подходя к воротам кладбища, я никого не увидела. Опаздывает? Неприятное открытие, я не любила непунктуальных мужчин. А еще через минуту меня ожидал совсем неприятный сюрприз. На моих глазах из домика рядом вышел сторож, закрыл ворота и запер их на замок. Я подошла ко входу и прочитала на табличке, что в 19:00 кладбище закрывается.
У меня комок подкатил к горлу – свидания не будет. Развел меня парень. А я тоже, дура! Поверила… Но в этот момент за спиной раздалось тихое:
–Добрый вечер.
За оградой кладбища стоял Вадим. При свете солнца я смогла, наконец-то, его хорошо рассмотреть. Он был высок, широк в плечах. Темные волосы, вьющиеся непослушными вихрами, карие глаза. Он был очень симпатичный. И он мне очень нравился. Но не могла же я, вот так сразу, ему это показать. Я отвернулась и демонстративно надула губы
–Недобрый. Мы будем общаться через ограду? Ты знал, что в семь кладбище закрывают?
–Знал. Извини, что не предупредил тебя. А с оградой вопрос решается просто. Пойдем.
И он пошел вперед, а я за ним. И буквально через две минуты мы подошли к лазу в заборе.
–Забирайся.
Вадим весело мне подмигнул, но меня неприятно удивило то, что он не подал мне руки, когда я пробиралась через пролом. И вот я оказалась за оградой кладбища.
–Ну что, пойдем гулять? Я покажу тебе все самое интересное. А интересного тут много.
И мы пошли. Вадим много и увлекательно рассказывал о людях, погребенных тут, и реальные истории, и легенды. Я слушала его рассказы и любовалась им. Какой он все-таки ладный, приятный. Так и хотелось взять его под руку, прижаться к его плечу. Но все мои попытки прикоснуться к его руке Вадим аккуратно сводил на нет. В какой-то момент мне стало обидно. В конце концов, я что? Уродина?! От меня плохо пахнет? Что он шарахается? Сам же встречу назначил!
– Я устала. Я хочу присесть где-нибудь.
–Хорошо. Вон замечательная лавочка у памятника. Давай там отдохнем.
–А я не хочу сидеть у могилы– мне очень хотелось задеть Вадима – я хочу сесть на обычную скамейку.
И я демонстративно пошла к центральной аллее. Я не часто входила на наше кладбище со стороны главного входа, но, к сожалению, даже несмотря на свой юный возраст, на нескольких похоронах мне уже пришлось здесь побывать, и воспоминания подсказывали, что на аллее должны быть лавочки.
–Ира, не надо туда ходить. Там нет ничего интересно. Я знаю тут места, где можно сесть. Подожди.
–А я хочу туда!
Я быстро зашагала вперед, уже не оглядываясь на Вадима. Мне хотелось, чтоб он за мной побегал, чтоб поуговаривал меня. Я выбралась на широкую главную аллею, Вадим шел за мной.
–Ира, пожалуйста, не надо туда ходить…
Как-то грустно он это говорит. Уж не перестаралась ли я со своей обидой? Я обернулась к Вадиму и в этот момент почувствовала, как земля уходит у меня из-под ног.
Слева от дороги я увидела большой памятник из коричневого гранита. На нем в полный рост был изображен… Вадим, а рядом с этим памятником стоял реальный живой Вадим и грустно улыбался. У меня закружилась голова, я не могла понять, что происходит. Но как?! Я подбежала к памятнику и прочла на нем «Шувалов Вадим Антонович. Сердце разрывает боль утраты, слезы катятся из глаз. Спи, дорогой наш сыночек. От мамы и папы».
–Вадим, я не понимаю… Тебя похоронили?! Что происходит?!
Я потянулась к нему, чтоб взять его за руку, но он отстранился.
–Не надо ко мне прикасаться. Тебе это не понравится…
Он сказал это очень тихо и грустно. А я наконец поняла, КТО стоит передо мной! И закричала…
Я кричала изо всех сил и никак не могла остановиться. Мой мозг отказывался понимать, что передо мной стоит покойник. Вадим меня не останавливал и не пытался успокоить. Он просто грустно смотрел и ждал, пока я выкричу весь свой страх. Наконец я замолчала. Паника сменилась пониманием, что отсюда надо бежать и бежать очень быстро. Я не знала, что за существо стоит передо мной, но была уверена, что ничего хорошего оно мне не желает.
Я выдохнула последний крик, вытерла лоб от холодного пота и сделала шаг назад.
–Ну, я пойду… хорошо? Я все поняла. Спасибо за познавательные экскурсии, но мне пора.
Я сделала еще два шага назад.
–А если я попрошу тебя остаться? А если я скажу, что мне нужна твоя помощь? Не бойся, я не причиню тебе вреда.
–Откуда бы мне это знать? Я вообще не представляю, что ты такое! И зачем меня тут выгуливаешь. Может это у вас так принято, выгуливать свой обед, чтоб вкуснее был.
–Ир, ну ты же умная девушка, а говоришь какую-то чушь. В конце концов, если бы я хотел тебя съесть, мог бы это прошлой ночью сделать. Зачем едой рисковать? А вдруг ты не пришла бы сегодня.
–Возможно, ты и прав, но все равно. Я не хочу иметь с тобой ничего общего. И вообще! Мне пора домой.
Я гордо развернулась в сторону ворот, чтобы уйти.
–Ну, чтож… иди. Спасибо за вечер. Думаю, мы больше не увидимся. Так? Но я хочу, чтоб ты знала, ты очень привлекательная девушка, мне было очень легко и приятно с тобой общаться. И мне жаль, что мы не были знакомы, когда ты еще могла взять меня за руку…
В его голосе было столько боли, что уйти стало просто невозможно. Мой мозг кричал мне, что все это – коварный план упыря, который сейчас выпьет мою кровь и закусит печенью. Но мое сердце говорило, что этот парень, может, и мертвый, но самый добрый, самый симпатичный и самый обаятельный из всех, кого я встречала в своей жизни. И я осталась.
Я подошла к памятнику Вадима, села рядом на лавочку. Теперь я вспомнила, что несколько раз уже разглядывала этот памятник, когда бывала тут, и делала это именно потому, что юноша, изображенный на нем, казался мне очень симпатичным, и было ужасно жаль, что он уже умер. А еще я вспомнила, как один раз видела на этой могиле пожилую женщину в черной одежде. И лицо у этой женщины тоже было черным… от горя. Она сидела рядом с памятником и медленно укладывала вокруг него розы из огромного букета. Тогда я подумала, что это, наверное, мама умершего парня и мне стало ее невероятно жалко. Было страшно смотреть на ее горе, огромное, как букет роз, который она принесла для своего сына.
–Ну, рассказывай…
–Что рассказывать?
–Что с тобой случилось и чем я могу тебе помочь.
Вадим поднял на меня глаза. Мне показалось, что в них даже стояли слезы.
–Господи… решилась. Ира, милая, родная, помоги мне, пожалуйста. Мне надо отсюда выйти.
–Выйти? Иди. Тебя не пускают что ли?
–Не пускают! Я сам виноват, дурак набитый… я пока живой был, очень увлекался всякой мистикой. И покойниками тоже. Я это кладбище обошел все, вдоль и поперек. Все пытался вызвать кого-нибудь умершего. И, кажется, у меня это получилось в итоге, или я сам себе придумал. Не важно! Но мне стало казаться, что в квартире присутствует какая-то тень, что предметы сами падают, двери сами открываются. Я испугался этого и стал уже искать защиты от покойных. Идиот… Я выписывал всевозможные магические знаки, которые должны были защитить меня от мертвецов и всякой нечисти, в особую тетрадь, и эту тетрадь последнее время постоянно таскал с собой. Моя мама не знала, что там записано, просто видела, что я с ней не расстаюсь. А когда я умер, она мне ее в гроб положила. Вроде как, важная вещь была для меня… Я думаю, что дело в этой тетради. Что-то такое я туда вписал, что теперь меня держит на кладбище и не дает выйти.
–А зачем тебе отсюда выходить?
–Девушек симпатичных есть – попытался пошутить Вадим – мне надо к маме, очень. Она скучает без меня, ей плохо, она болеет. Я слышу, как она меня зовет, как плачет, а дойти до нее не могу. Это очень тяжело. Ты даже не можешь себе представить, как. Если бы я мог быть рядом с мамой, ей бы не было так больно, она не тосковала бы так сильно. Раз в неделю она приходит ко мне сюда, и тогда ей становится легче, но не может же она сидеть тут вечно.
–А она тебя так же видит и слышит, как я?
–Нет. Я проверял, не видит и не слышит. Меня вообще за десять лет мало кто слышал или видел. И даже те немногие сразу убегали… ты одна осталась – в голосе Вадима послышалась благодарность.
Десять лет? Я взглянула за даты на могиле. Точно, Вадим умер десять лет назад. А когда это случилось, был всего-то на год старше меня сегодняшней. Да уж, невеселыми были его годы здесь.
–А отчего ты умер? Если я что-то не то спрашиваю…
–Не страшно. Я понимаю, что тебе интересно. Друг убил. Ну, как убил, он не хотел. Мы просто с ним сцепились, он меня толкнул, и я неудачно упал.
–Ты злишься на него?
–Нет. Если совсем честно, то я сам виноват. Подкалывал его, подкалывал, ну он и не выдержал.
–Его посадили?
–Нет. Он с друзьями все обставил так, будто меня ограбили и убили.
–И тебе совсем – совсем не обидно?
–Не обидно. Это был несчастный случай и виноват я сам, за что обижаться?
–Как жаль… Ты такой симпатичный был. Ну и сейчас тоже симпатичный.
Я смутилась и замолчала. Обычно я не говорю молодым людям, что они симпатичные. Вадим заметил мое смущение и перевел разговор на другую тему.
–Если ты не против, пойдем к лазу и ты попробуешь меня вывести.
–Пойдем.
Мы молча дошли до пролома в заборе, через который я входила.
–И что мне теперь делать?
–Я не знаю… Попробуй взять меня за руку.
Он протянул мне руку. Я попробовала к ней прикоснуться, но почувствовала только холод. Я хватала рукой ледяной воздух, вот и все, а руку Вадима я взять не могла.
–Не получается. Может, есть еще способ?
–Не уверен. Давай я попробую…
И Вадим взял за руку меня. Я почувствовала, что мороз захватил мою ладонь, как будто я сунула руку в сугроб. Вадим улыбнулся
–Ты теплая. Попробуй меня вывести.
И я полезла в пролом. Когда я оказалась по другую сторону кладбищенской ограды, то оглянулась.
Вадим вышел с кладбища. Он стоял и удивленно оглядывался вокруг.
–Получилось… Получилось!!! Спасибо тебе, Ириш, ты такое для меня сделала… Спасибо!
Он попытался меня, кажется, обнять, но у него ничего не вышло, руки прошли сквозь меня, а меня опять обдало холодом.
–Не получается. Странно… Ладно, Ириш, я побегу домой, хорошо? Я не знаю, смогу ли теперь тебя навестить. Я вообще не знаю, что дальше со мной будет. Но ты можешь приходить ко мне в любой момент. Ты… ты самая лучшая. Самая – самая! Я тебя никогда не забуду. Мне очень жаль, что мы не были знакомы, когда был живым. Прости, если чем-то тебя обидел…
И он убежал. А я осталась стоять, словно оглушенная. Мысли разбегались в разные стороны, информации было слишком много, чтобы переварить ее сразу. Я сделала шаг вперед, а потом села прям на асфальт и заплакала. Я ревела и даже сама себе не могла объяснить, в чем причина моих слез. Меня напугали? Конечно. Я испытала шок? Да. Но дело было не в этом. Просто мне было очень горько оттого, что мой роман с Вадимом, похоже, уже закончился, так и не начавшись. А этот парень все еще мне нравился…
Неделю я ждала появления Вадима. Я сама выдумывала себе дела и проблемы, для решения которых надо было идти мимо кладбища. Я проходила рядом с погостом, вглядываясь в территорию за оградой, но знакомый силуэт не появлялся. Я ложилась спать причесанной и накрашенной в надежде на появление Вадима ночью (меньше надо «Сумерки» смотреть). Но никто не приходил. Через неделю мое терпение лопнуло, и я сама решила пойти к знакомой могиле. Всю дорогу я готовила обличающую речь о черной неблагодарности по отношению ко мне, прекрасной и великодушной. Я, значит, его вывела, а он? Подлец и негодяй! Уже у кладбища мой взгляд упал на палатку с цветами. Я купила 4 розы (хватит с него) и вышла на знакомую широкую аллею, холодея от волнения.
Еще издалека я увидела, что у могилы Вадима стоит пожилой мужчина. Было заметно, что он сильно погружен в свои мысли, даже что-то беззвучно шепчет, глядя на памятник. Я подошла к нему ближе и пригляделась. Несомненно, это был отец Вадима, сходство бросалось в глаза сразу. Я стояла в нерешительности, не зная, надо ли здороваться, стоит ли заводить разговор. А что я скажу? «Добрый день, а я тут неделю назад вашего сына вывела с кладбища. Вы случайно не знаете, где он теперь?». Глупость какая-то… И тут блуждающий взгляд мужчины остановился на мне и стал осмысленным. Он посмотрел на розы в моих руках и произнес:
–Простите, вы знали мою жену?
Жену? Какую жену? Тут же Вадим… Я взглянула на могильный холм и только тут обратила внимание, что он вскопан и рядом с памятником в землю воткнута черная табличка «Шувалова Эльза Васильевна». Когда?! Пять дней назад. Этого не может быть! Он что? Он свою мать забрал с собой?! И виновата в этом я, это я его вывела… Но я не знала!!! У меня все поплыло перед глазами. Я чувствовала себя мерзкой убийцей. По щекам предательски покатились слезы. Я подошла к могиле, положила розы к черной табличке и прошептала: «Простите…»
–Вы плачете? Не расстраивайтесь так. Она ушла счастливой.
–Счастливой? – я боялась поверить своим ушам. Вдруг я не так сильно виновата.
–Да, счастливой. После того, как погиб наш сын, она так и не оправилась. На кладбище поселилась практически. Все говорила «Я в гости к Вадюше хожу, там он есть, а дома его нет». Чернеть начала, высохла вся… а какая красивая была до этого кошмара. Я и к врачам ее водил, и к бабкам и к священнику – ничего не помогало. Все ее мысли были только о сыне, вся жизнь для него, хоть он уже в могилу лег. А за два дня до ее смерти я просыпаюсь утром, а она сидит счастливая, улыбается, говорит «Вадюша ночью приходил, говорил со мной. Сказал, что он теперь всегда рядом будет» и светится аж от радости. А на следующий день говорит «Ты прости меня, Антон, очень я скучаю по Вадюше. Уговорила я его, заберет он меня сегодня. А ты к нам не торопись. Увидимся еще». Я-то думал, это она шутит, просто радуется, что ей наконец-то сын приснился. А она на следующее утро не проснулась… Видно правда, забрал ее Вадим. У них всегда отношения были особые, душа в душу всю жизнь. Вы простите, что я вам все это рассказываю. Вам неинтересно, наверное.
–Нет, что вы, очень интересно. Вы думаете, она правда рада была…ну, что ушла к Вадиму?
–Очень рада. Как она жила после его смерти, так и не жила, считай. Чем так страдать, лучше уж… к нему. Мне и больно от того, что ее не стало, но и светло внутри как-то. Как подумаю, что она больше не плачет, что теперь она с Вадей, легко становится. Он о ней позаботится не хуже меня, а может и лучше.
Мужчина улыбнулся, и мне стало легче. Может я все-таки доброе дело сделала, может я не убийца, может правда, бедной матери лучше там, с сыном, чем здесь без него. Я вспомнила женщину в черным, укладывающую розы на могилу. Покойтесь с миром, Эльза Васильевна, больше у вас нет повода плакать.
–Извините, а откуда вы знали мою жену? – мужчина смотрел на меня с интересом.
–Я ее не знала, я знала вашего сына.
На лице мужчины отразилось сомнение, я поняла, что сейчас мне начнут задавать вопросы, на которые у меня нет ответов. Я попрощалась и быстро пошла к выходу с кладбища.
С тех пор, как со мной произошла эта история, прошло полгода. И за эти шесть месяцев я ни разу не побывала на кладбище, и Вадим не появлялся больше в моей жизни ни во сне, ни наяву. И можно было бы забыть это странное приключение, если бы ни одно обстоятельство – я не смогла перестать думать о Вадиме. После знакомства с ним мне стали не интересны другие мужчины. Я пробовала встречаться через силу с симпатичными ребятами, но быстро поняла, что меня от этих ненужных отношений только тошнит. Да и юноши не приходили в восторг, когда я начинала называть их Вадим. Я прекратила попытки наладить свою личную жизнь. И затосковала…
Моя подруга Полина, видя, что со мной происходит что-то неладное, однажды затащила меня к себе в гости и напоила. И когда хмель взял верх над осторожностью, захлебываясь слезами, я рассказала Поле всю свою историю, от начала до конца.
–Ну, подруга, ты даешь… чтож ты молчала? Мертвый жених. Ты что? Это же опасно! Да он силы твои пьет, наверное. А ты сопли распустила! Любовь у нее! Вон, как он маму свою утащил и не побрезговал! Все, начинаем тебя спасать!
И уже через день после этого разговора мы тряслись в электричке по дороге к какой-то проверенной бабке-колдунье, которая уже много кому помогла. Нашла ее, как нетрудно догадаться, Поля. Меня спасали.
В избушке колдуньи пахло сушеной травой и молоком. Бабушка была сухонькой и очень старенькой. Но на морщинистом лице горели умные и даже какие-то озорные глаза. Как и было оговорено заранее, я отдала за работу банку меда и деньги, и села перед ней на лавку. Колдунья подошла ко мне, внимательно посмотрела мне в глаза, понюхала меня и всплеснула руками:
–Да как же тебя угораздило в мертвого влюбиться? Живых тебе мало?
– Так я не сразу и поняла, что он мертвый. Что делать-то? Поля, вон, говорит, что он из меня силы пьет.
– Чушь говорит твоя Поля. Глянулся он тебе просто. Так и правда, хорош парень – колдунья причмокнула – хорош, но только как вам вместе-то быть? Он там, ты тут. Так что, придется тебе, девка, просто подождать, пока сердце твое остынет, тут я тебе не помощница. Ваши чувства добровольные, трогать их грех.
–А сколько ждать?
– Не знаю. Но не думаю, чтоб ты быстро его забыла, очень ты к нему привязалась. Другими себя не мучай, без толку это. Живи и живи просто. В этом мире все проходит и твоя любовь пройдет.
Домой мы с Полиной ехали молча. Не о чем было говорить. То есть, сначала Полька, конечно же, пыталсь возмущаться, мол, что это за колдунья такая, и за что мы ей деньги заплатили, если результата нет, но потом увидела, что я никак не реагирую на ее обличительные речи и тоже замолчала. Когда стали прощаться, она посмотрела на меня виновато:
–Прости подруга, не получилось тебе помочь в этот раз. Ну, ничего. Я еще что-нибудь придумаю. Мы тебя на съедение этому упырю не дадим! – и подмигнула мне – а все-таки я тогда была права, надо было по домам расходиться.
Мы попрощались, и я пошла домой. Но на середине дороги у меня внутри будто что-то надломилось. Я посмотрела на часы, шесть вечера, еще есть время, я успею, и бегом бросилась в сторону кладбища. Через несколько минут я уже сидела перед знакомым памятником из коричневого гранита и плакала. В тот вечер я выплеснула Вадиму все, что накопилось у меня за полгода. Я смотрела на портрет любимого человека на памятнике и рассказывала ему, как я скучаю, как это несправедливо, что я не могу быть с ним, что после его ухода меня перестали интересовать другие парни, и что колдунья сказала про мои чувства к нему, что это теперь надолго.
–Я не знаю, как мне дальше жить, понимаешь, не знаю. Я дурой себя чувствую полной, влюбилась в покойника. А что делать, если этот покойник оказался лучше всех живых. Господи, забрал бы ты меня, как свою маму, к себе. Я не готова ждать, когда тебя разлюблю… и не хочу тебя разлюбить.
Я встала со скамейки, последний раз взглянула на улыбающееся лицо Вадима и побрела домой.
А ночью мне приснился сон. В моей комнате появилась женщина, красивая, молодая. Я не узнала ее лица, но почему-то сразу поняла, что это Эльза Васильевна, мама Вадима. Она смотрела на меня сурово:
–Ирина, как тебе не стыдно, что ты задумала? Зачем тебе жизнь свою завершать так скоро? Пожалей своих родителей. Ты не представляешь себе, какое это горе, пережить своего ребенка. Я тебе очень благодарна, мне сын рассказал, как ты нам помогла, но тебе еще рано к нам.
Мне стало стыдно. Я совсем не подумала о маме с папой. Но и любовь к Вадиму меня не отпускала.
–Но что мне делать? Я не могу забыть вашего сына…
Взгляд Эльзы Васильевны смягчился:
–Я тебя понимаю. Ну, хочешь, он будет к тебе приходить вот так, во сне?
–Хочу! Очень.
–Хорошо. Мы попробуем как-то это сделать.
И уже на следующую ночь ко мне пришел Вадим. Как же я была счастлива. Мы разговаривали, наконец-то держались за руки, ведь во сне все возможно. Мы оба были очень рады нашей встрече. Но через некоторое время Вадим собрался уходить.
–Ириш, мне надо идти. Я все разузнал, я могу к тебе приходить, но не чаще пары раз в месяц и быть могу не долго. Тебе вредно много общаться со мной через сны, здоровье может ухудшиться.
–А тебе со мной не вредно общаться?
–Нет. Даже немного полезно.
–Вадь, а давай ты будешь ходить ко мне часто. Мы так время моего пребывания тут сократим. А? Ну пожалуйста. Два раза в месяц – это так мало. Неужели ты не скучаешь по мне совсем?
–Скучаю. Очень. Я так рад, что нашелся способ нам видеться. Но я не могу так с тобой поступить.
–Тогда объясни, как мне тут без тебя жить? Или ты не видишь оттуда, как я тоскую по тебе? Как твоя мама когда-то тосковала. Или ты хочешь, чтоб я полюбила другого мужчину?
На лице Вадима читалась внутренняя борьба. Он переживал за меня и, кажется, начинал ревновать.
–Я подумаю… А сейчас мне пора идти. До встречи.
В итоге победа оказалась на моей стороне. Я уговорила Вадима, и он стал ходить ко мне часто. Вся моя жизнь превратилась в сплошное ожидание ночи, а дни перестали интересовать, но я была на седьмом небе от счастья. Через три месяца наших активных встреч с Вадей подруга Полина, оглядев меня, резюмировала:
–Ир, ты стала плохо выглядеть. Похудела, побледнела, даже пожелтела как-то…
–Правда? Спасибо, Полечка. Это хорошая новость.
–Ой, надо тебя спасать от твоего упыря, а то он тебя совсем заест. Ну, ничего, у меня уже есть план…
Я не стала слушать ее дальше. Мне было все равно. Про мои ночные свидания я ей не рассказывала, так что, причин моего плохого самочувствия она понять не могла. Главное, что все шло, как я хотела. Время ожидания встречи с моим любим мужчиной неумолимо сокращалось.
Мама и папа, простите меня, если сможете. У вас выросла непутевая дочь, она полюбила очень хорошего парня, но мертвого, и она очень хочет, как можно быстрей, оказаться рядом с ним. Это нормально для восемнадцатилетней девчонки, делать любовь мужчины главной целью своей жизни и смерти. Я знаю, что вы очень расстроитесь, когда я уйду от вас. Но мы же обязательно потом увидимся, а это главное. Я буду ждать вас там … рядом с Вадимом.
