Читать книгу Я так хочу! - Анастасия Кильчевская - Страница 11

Компания засиделась часов до трех ночи, а затем собрали и унесли остатки еды в дом. Посуду мыть не было ни сил не желания, ее сложили на кухне, и все разбрелись по своим комнатам.

Не успели еще люди раздеться и принять душ, как в ночной тишине раздался душераздирающий женский крик. Все выскочили из комнат в чем были, кто в трусах, кто в одной штанине брюк, кто в расстегнутом платье. Истошно кричала Лена Горячева, она сидела в холле на полу и раскачивалась как китайский болванчик, обхватив голову руками.

– Что, Леночка, что с тобой случилось? Чего ты кричишь? – обступили ее все с искренним беспокойством.

Малышка Аня проснулась от шума и начала плакать, с испугом оглядывая толпу людей и рыдающую маму.

Лена не могла произнести ни слова, губы у нее дрожали, а глаза были совершенно обезумевшие. В ответ на вопросы друзей, она лишь махнула рукой в сторону мужа.

На первый взгляд казалось, что мужчина крепко спит, так все и думали, неоднократно проходя мимо него в этот вечер.

Валентин лежал в холле на диване, отвернувшись к стене и не шевелился, но видимых повреждений на нем не было. Женщины сбились кучкой в дверях и испуганно смотрели на Валентина Кулагина, боясь подойти поближе.

Леонид первый пришел в себя, дотронулся до мужчины и сообщил:

– Он уже давно мертв, холодный совсем. Надо срочно вызывать милицию.

– Наверное, остановка сердца, – с надеждой прошептала Вика, заглядывая в глаза мужу.

Подруги увели Лену из холла в ее комнату, закрыли дверь и накапали настойки валерианы, больше ничего успокоительного в доме не нашлось.

Довольно быстро приехала дежурная бригада, осмотрели и сфотографировали труп. Эксперт-криминалист приступил к работе…Лейтенант собрал всех в столовой и попросил предъявить паспорта. Документы были только у семьи из Германии, остальные имели лишь водительские удостоверения, да и то не все. Лейтенант позвонил дежурному по городу и тот пообещал прислать следователя из СК. Минут через сорок взору изумленной публики предстал молодой мужчина среднего роста, плотного телосложения с крупным и сердитым английским бульдогом.

– Черчилль, сидеть! – совсем не строго велел хозяин. Пес сел и внимательно уставился на всю честную компанию.

– Наверное, решает, кто из нас убийца, – шепотом предположила Инга.

– О, Юрий Иванович, Вы себе напарника завели? Или может под Шерлока Холмса работаете или капитана Коломбо? –

с улыбкой спросил дежурный лейтенант.

– Очень смешно, Николай! Жена уехала в командировку. А ему одному скучно и страшно оставаться дома, – пояснил следователь.

– Ну, если уж ему страшно, тогда что нам бедным делать? – ехидно протянул Николай. Но встретившись глазами с Юрием, тотчас перестал шутить.

– Ладно, пусть помогает, вдруг найдет какие-то улики, – миролюбиво сказал лейтенант и сразу перешел на серьезный тон.

– Похоже убийство. Бокал нужно отправить на экспертизу, но даже невооруженным глазом видно, что на дне и стенках остатки порошка. Бокал стоял возле погибшего на столике, –

четко сообщил Николай.

– Давайте всех присутствующих по одному ко мне, я расположусь в беседке, здесь удобно и Черчилля буду видеть, а то в доме он всех напугает, – отдал распоряжение следователь и удобно устроился за столом. Пес важно последовал за ним и плюхнулся на газоне, неподалеку от входа в беседку.

Майор Поляковский был одним из лучших следователей в городском СК, с виду спокойный и простоватый, он был энциклопедически образован, внимателен и наделен редкой интуицией. Юрий практически не выпивал и не курил, очень много читал, а вот со спортом не дружил и по комплекции походил на своего питомца, или пес на хозяина, смотря с какой стороны смотреть. Из слабостей у него были только две: жена Катя и бульдог Черчилль, к ним единственным он не относился по Гамбургскому счету, остальные на его лояльность рассчитывать не могли…

После предварительного опроса всех гостей он выяснил, что Валентин Горячев был добрым, простецким, не слишком умным мужчиной. Он любил свою жену и дочь и ни в чем предосудительном замечен не был. Супруга, хоть и находилась в растрепанных чувствах, но создавала видимость искренней, любящей женщины. Очень хорошее впечатление произвели на него супруги из Германии и Вера, положительные эмоции вызывал Леонид. Довольно нервно вели себя дочери гостей, Настя, Инга и Саша. Они тряслись, плакали, бормотали что-то невразумительное и разговаривать с ними не было никакой возможности. Но Юрий понимал, что Саше шестнадцать, Инге семнадцать, а Насте пятнадцать лет и они еще практически дети. Поэтому допрос придется перенести на следующий день, когда они немного успокоятся. Из всех допрошенных вызвали подозрение лишь супруги Горячевы. Следователю показалось, что Максим что-то знает. А Маша, как -то уж очень сильно горевала, но не ее же мужа убили.

Поляковский взял с каждого подписку о невыезде и хотел уже поехать домой, немного поспать, но ему помешал Черчилль. Услышав в кустах, до боли знакомое, хрюканье и сопенье, Юрий пошел на звук и увидел, что его самый голодный бульдог в мире нашел остатки шашлыка, который выбросили гости и с аппетитом поедает его.

– Черчилль, фу! Фу, кому говорю! Катя нас обоих убьет. Ты этого хочешь? – взывал он к собачьей совести, но безрезультатно.

Зато, помимо шашлыка, его пес нашел красивую баночку от лекарств, естественно случайно и собирался с ней поиграть, после того как дожует все вкусное мясо. Юрий позвал экспертов, флакон забрали, все оформили, как положено.

– Черчилль, да ты молодец! Поехали домой, завтра у нас с тобой трудный день, очень много работы, – на полном серьезе сообщил Юрий своей собаке.

Странная парочка пошла к выходу, под удивленными взглядами фигурантов дела. Поляковский открыл калитку, а Черчилль обернулся, присел, окинул всех строгим взглядом, как бы говоря:

– Смотрите тут, без меня, не наделайте больше глупостей, завтра утром приеду и все проверю.

– Солидный пес. Я таких только в кино видел. Да мы и сами как будто в каком-то сериале оказались, – удивленно сказал Максим Горячев, почесав затылок.