Читать книгу Стажировка в Северной Академии - Анастасия Королева (Протасова) - Страница 6

Гомон мгновенно стих, а ведь профессор не произнёс ни слова. Стих, чтобы тут же кто-то самый смелый выкрикнул вопрос:

– А где же новый профессор?

Почудилось, будто в юношеском голосе проскользнуло разочарование. И мне бы стоило радоваться этому факту, но как-то не получалось.

Я изо всех сил старалась выровнять дыхание, придать лицу безмятежное выражение, а взгляду уверенность, только выходило откровенно плохо. Не хотелось ничего, кроме как выскользнуть за дверь незамеченной.

– Грим, – брошенное ледяным тоном, заставило вздрогнуть, – никогда не замечал за тобой тяги к знаниям, или с появлением профессора Лоусон что-то изменилось?

Парень сдулся перед Винсентом, судя по неразборчивому бормотанию.

– Здравствуйте, студенты! – голос дрогнул, несмотря на все усилия.

Не дожидаясь представления многочисленной аудитории, первой вышла из-за спины мужчины. С трудом оторвала взгляд от выкрашенного в чёрный цвет пола и огляделась. Каждый из учащихся смотрел на меня – выжидая, предвкушая и оценивая, так, что захотелось наплевать на гордость и позорно спрятаться обратно. Лица смазывались, тут же стираясь из памяти, а сердце грохотало так, что остальные звуки меркли на его фоне.

Профессор обернулся ко мне, отошёл в сторону, позволяя встать в центре огромного помещения и спокойно произнёс:

– С этого дня, профессор Лоусон, выпускница Королевской Академии, будет преподавать у вас общие науки.

Одобрительный гул сотряс стены, но тут же растворился, когда Винсент продолжил:

– Я лично буду контролировать ваши успехи!

Всеобщий стон разочарования прокатился волной.

Несмотря на страх, стало обидно – я настолько безнадёжно выгляжу на фоне этой толпы? Нет, до уверенной, собранной и безумно смелой мне далеко, но всё же…

– Так что, вы и лекции за неё читать будете? – звонкий девичий голос стал неожиданность не только для меня, но и для студентов. Они зашептались, озираясь по сторонам и желая узнать, кто эта смелая девица.

Ей оказалась та самая блондинка, из-за которой дрались парни, и пострадала мышка.

Профессор в ответ промолчал, и я спохватилась – он решил дать возможность мне поставить на место зарвавшуюся звезду академии. Надо же, я и не думала, что догадается.

– Пожалуй, – вышло хрипло, и, прокашлявшись, громче добавила, – с этим я справлюсь сама.

Смешки и скептические улыбки стали мне ответом, но отступать поздно, да и стоит ли? А потому продолжила:

– Несмотря на убеждение, что общие науки не столь важны в профессиональной деятельности, я постараюсь вас переубедить.

Мысленно добавила: «И подниму вопрос на педагогическом совете о ведении экзаменов по моим предметам».

Чести в глазах студентов я этим не добьюсь, но… В Королевской Академии два года назад ввели экзамены и это принесло свои плоды, так чем Северная Академия хуже?

Ядовитые улыбки и обещание в глазах «Ничего у тебя не выйдет» сыпались со всех сторон. И мне стоило большого труда не растерять крупицы уверенности в своих словах.

– Я не успела просмотреть расписание, потому не скажу, с кем из вас мы вскоре встретимся. Но хотела бы обратиться к старостам групп – подготовьте, пожалуйста, списки учащихся каждого курса и укажите какой у кого основной факультет.

За моей спиной одобрительно, по крайней мере, мне показалось это одобрением, хмыкнул профессор.

Мой голос звучал уверенно, хотя внутри всё дрожало.

– А у вас какой был основной факультет? – коротко подстриженная девушка с чёрными, будто ночь глазами, окинула меня пытливым взглядом, ожидая ответа.

– Целительство.

Студенты в зелёной форме, в основном девушки, к коим принадлежала и та, что спросила, довольно заулыбались.

– Тогда почему общий курс преподавать будете, а не целительство? Или степень не позволяет? – опять вклинилась блондинка, кривя алые губы в подобие усмешки.

Несколько девиц, что сидели рядом с ней, копируя её так же усмехнулись.

– Отчего же, позволяет, – как бы ни хотелось кичиться заслугами перед ребятами, а придётся. – Десятая степень позволяет мне преподавать и целительство, и особенности зельеваренья, и общий курс.

Кто бы мне когда сказал, что хвалить себя так сложно. Вроде бы я должна гордиться заслугами, кричать о них на каждом шагу, но не выходит. Даже сейчас, слыша слаженное «О! Ничего себе!», захотелось поспешно всех разуверить, что на самом деле, кроме как проводить опыты в лаборатории, больше ни на что не способна.

– И вас с десятой степенью отправили на север? – не разделив восторга с остальными студентами, блондинка откинула пряди волос с лица, и недовольно фыркнула. – Не верю.

Похоже, в следующий раз придётся принести с собой диплом с печатью Королевской Академии.

– Мика, вы пытаетесь обвинить профессора во лжи? Не слишком умно с вашей стороны.

На помощь мне пришёл Винсент. Уверенный, спокойный, собранный. И наверняка это не внешняя маска, как у меня.

Девушка метнула на профессора кокетливый взгляд, и заискивающе улыбнулась:

– Почему сразу пытаюсь обвинить? Я всего лишь интересуюсь довольно странным фактом.

И отчего мне в её интересе чудиться откровенное неуважение?

– Ничего странного в этом нет, – бросив взгляд поверх голов студентов, стиснула руки в кулаки. – В Министерстве решили, что вашей академии не хватает именно меня.

Прозвучало глупо, но ничего умнее придумать не смогла.

На этот раз смешки были вполне дружелюбными. Стало чуточку легче.

– Есть ещё вопросы?

Вопросов не нашлось, и мы распрощались со студентами, доверив курсы старостам.

До кабинета мы шли молча. Только у двери Винсент придержал меня за локоть и с улыбкой произнёс:

– В Министерстве так и сказали?

Я очень старалась сохранить серьёзное выражение лица, но не вышло. Губы дрогнули в полуулыбке, и смех – тихий, искренний – вырвался из груди.

– Слово в слово!

На этом наше общение завершилось. Профессор оставил меня одну, надеясь, что я не заблужусь в коридорах академии.

Я и не заблудилась. Просидела за изучением папок, пока в кабинете никого из преподавателей не было, а после дверь с грохотом открылась и на пороге, словно вихрь, появилась Тильда.

– А, вот ты где! – будто мы были закадычными подругами, девушка бросилась к столу и удостоила меня крепких объятий.

Кажется, секретарь ректора легко сходится с людьми, даже не беря в расчет то, что эти люди сходиться с ней не особо желают.

– Светлого дня, – стараясь быть вежливой и только, поприветствовала её.

– Светлого, – отмахнулась и плюхнулась на стул. – И как тебе в нашей дыре? Понравилось?

Я бы не сказала, что здесь такая уж дыра, да и приехала я сюда не за развлечениями. А сама академия мало чем отличалась от столичной, во всяком случае, студенты были такими же.

– Ничего плохого.

– Серьёзно? О! А как там в столице? Сегодня ты мне расскажешь?

Вот так просто?

– Тильда, сегодня вряд ли, нужно изучить программу, и подготовится к первой лекции, – девушка попыталась что-то возразить, но я перевела тему. – Ты мне лучше помоги найти библиотеку?

Судя по тому, как она скривилась, мой вопрос ей не понравился, хотя отказывать не стала, что, несомненно, хорошо.

Когда бегло осматривала содержимое папок, удостоверилась, что общие науки изучались студентами в сжатой форме. То есть сам общий курс и так сжат, а с подачи профессора Диам он превратился в сокращённую форму сокращённого варианта. Боюсь представить, какие познания выносят учащиеся за стены академии после окончания.

Несомненно, изучение географии, разнообразия рас, культуры и светской этики вряд ли можно отнести к необходимым предметам при том же устройстве на работу. Хотя, не зная элементарных вещей, можно ведь сойти за бездаря, и не важно, что степень по целительсву или силовой магии при этом будет выше пятой.

Возможно, это глупо, но мне кажется, что неважных предметов попросту не существует.

Пока мы шли в библиотеку, щебетание Тильды порядком утомило, и я несказанно обрадовалось, как только она оставила меня на попечение невысокой дородной женщины с огромными очками в пол лица.

Та, в свою очередь, оказалась приятным человеком, что меня удивило. Как-то за последние дни привыкла, что каждый относится ко мне, будто к кровному врагу, так что обычное общение стало приятной неожиданностью.

Книг я набрала много и не все были нужны для подготовки к лекциям. Несколько из них касались севера и местных традиций, а ещё одна – история создания академии. На кожаной обложке последней так заманчиво светилось выбитое на ткани белое раскидистое дерево, что я не смогла пройти мимо.

А стоило вернуться в комнату, по пути заглянув в столовую, как я ушла с головой в подготовку.