Читать книгу Жизнь души - Анастасия Королёва - Страница 6

– Привет! – Серега обратил на себя внимание девушек.

– Привет! – спокойно и уверенно сказала блондинка и вопросительно взглянула на моего друга.

– Мы вот с другом, – он указал рукой в мою сторону, – обсуждаем преподавателя по философии. И, честно говоря, очень обрадовались, когда увидели людей с нашего потока. Хотели вот узнать ваше мнение. Нам жизненно важно убедиться, что не только у нас он вызывает подкожные колики. – Серега передернулся, изображая озноб. – Что скажете?

Я, честно говоря, не ожидал, что друг начнёт знакомство с разговора о Манусове, и подумал, что, видимо, Серега растерял свой навык, но ошибся: задав этот вопрос, он попал в точку.

– Я не могу сказать, что прямо-таки колики, ничем он меня не напугал, хотя какое-то неприятное чувство все же вызывает. Но я бы постаралась наладить с ним отношения. – Ответила блондинка и посмотрела в мою сторону. – Вчера, когда этот профессор обратился к твоему другу на всю аудиторию, мне стало его жаль. Кстати, твой друг, казалось, нисколько не смутился, – она опять посмотрела на меня, кокетливо и смело улыбнулась.

– Он у нас вообще невозмутимый, – Серега тоже обернулся в мою сторону.

– Кстати, а как твой друг ответил на семинаре, Манусов же обещал его первым спросить? – поинтересовалась девушка, а я удивился, что она вспомнила об этом.

– Да отлично он ответил! Если хотите, можете его расспросить сами. Предлагаю к нам присоединиться, тем более, что такие красивые девушки не должны сидеть в одиночестве, – Сер широко улыбнулся, обнажив ровный ряд белых зубов.

«Вот, узнаю Серегу!» – подумал я.

– А твой друг не будет против? – блондинка посмотрела на меня и улыбнулась.

Серега обернулся и угрожающе округлил глаза, давая понять, что я должен ответить.

– Конечно же нет, – громко сказал я и они тут же пересели за наш столик.

– Давайте познакомимся. Меня зовут Сергей, а этого невозмутимого товарища – Артур.

– Я Варя, – звонко представилась блондинка.

– Марго, – сухо ответила её подруга.

«Девочка-молчунья. – Подумал я про нее, но тут же пришла другая мысль, которая в итоге оказалась вернее. – Или, может, ей Варя не даёт слова сказать, может, стесняется ее, и привыкла в её обществе молчать?»

Мы немного обсудили философию и плавно перетекли к воспоминаниям о том, как каждый из нас готовился к поступлению в Академию и почему был выбран именно переводческий факультет.

За всё время общения я понял, что отношения между девочками очень неоднозначные. Настоящими подругами их назвать было сложно, потому что Марго явно завидовала Варе, скорее всего её яркости, поскольку каждый раз, когда Варя блистала, привлекая восхищенные взгляды окружающих, она недовольно съеживалась или отворачивалась. При этом частенько пыталась её подловить, чтобы та выглядела глупо, демонстрируя свое превосходство в уме. Надо отдать ей должное, она делала это очень искусно, только внимательный наблюдатель мог бы заметить нотки издёвки в её голосе. Но Варя на это никак не реагировала, можно сказать вообще не обращала внимание, оставаясь довольной собой, словно завистливые нападки Марго ей даже нравились.

«Какой-то замкнутый круг! Марго тоже была красивая девчонка! Если бы её лицо, обрамленное каштановыми вьющимися волосами, не искажала вечная гримаса недовольства, от неё бы глаз невозможно было оторвать!» – подумал я.

Длинные светлые волосы обрамляли прекрасное личико Вари, на котором ярко выделялись красивые большие серые глаза и очаровательнейшая, не сходящая с лица, улыбка. Во время нашего общения она откровенно со мной флиртовала: строила мне глазки, смеялась только над моими шутками. Серега был явно не в ее вкусе, да и она ему быстро разонравилась. Это сразу стало понятно, как только он почувствовал, что звезда компании теперь не он, а эта девушка. А Серега таких недолюбливал и называл «выскочками», хотя сам, честно признаться, был точно таким же. Он с большим удовольствием разговаривал с Марго и я быстро понял по его взгляду на девушку, что он решил идти до конца, поэтому когда та захотела сходить в палатку за журналом, друг охотно согласился её сопроводить.

– Мы отойдём ненадолго, – сказал мне Серега, подмигнув.

– Хорошо, только ненадолго! А то мне скоро надо будет уйти, ты же помнишь?

– Конечно, друг, – улыбнулся Серега.

Когда они ушли, между мной и Варей повисло неловкое молчание. Надо было о чём-то заговорить, но я совершенно не знал, что сказать. «Скорее всего, я покажусь ей безумно скучным и несовременным! Она так хорошо и со вкусом одета!» – почему-то подумал я. Всё в ней: коротенькое бежевое платье с рисунком синего павлина на правой стороне, подобранная в тон птицы сумочка с блестящим ремешком, босоножки на небольшом каблучке, аккуратный макияж, длинные уложенные крупными волнами волосы – гармонично смотрелось, ничего лишнего, всё идеально. Я убедился в том, что внешности она придавала огромное значение.

Варя первая нарушила молчание, и я отметил, что никакой неловкости она при этом не испытала. Она быстрым движением повесила стоящую на коленях сумочку на ручку кресла, сложила руки на столе и жизнерадостно спросила:

– Какой ты фильм последний раз смотрел?

– Андрей Рублёв, – ответил я, тут же отругав себя, что не соврал про какую-нибудь современную картину. Просто ни одно название новомодной картины мне в голову не пришло в тот момент.

– Что это? Не слышала о таком! – звонко хихикнула Варя.

– Это классика. Не мудрено, что ты не видела: молодёжь не часто смотрит Тарковского.

Она притворно надула губы.

– Ты что? К молодёжи себя не причисляешь? Считаешь современное молодёжное кино недостойным своего внимания?

«Ого! Она тоже, похоже, отметила мою самонадеянность, вторя Манусову!» – подумал я.

– Я неправильно выразился. Возможно, я не очень современен и мне нравятся определённые вещи. Проблема во мне, а не в молодёжи. – Извиняющимся тоном ответил я.

– А в кино давно ходил? – уже забыв свою обиду, звонко спросила она. В её голосе чувствовались нотки неподдельного интереса к моей персоне.

«Мне показалось? Или эта фраза прозвучала как предложение сходить в кино?»

– Года полтора назад, – ответил я.

– Понятно. Ты не такой, как все! В кино с девушками не ходишь? – она помолчала, пристально посмотрев на меня, но тут же переключилась и широко улыбнулась подошедшему официанту.

Я собрался с духом и выпалил:

– Я действительно давно не был в кино. Может, сходим все вместе, с Серегой и Марго? Ты как? – удивляясь сам себе, сказал я.

– Я согласна! Когда? – решительно спросила она.

А я подумал: «Как же ловко меня подвели к этому предложению! Но мне показалось милым как Варя это провернула, с ней явно не соскучишься. Настоящий моторчик! Да еще и какой симпатичный!»

– Сейчас и узнаем! Вот и они.

В кафе вернулись Серега и Марго, и совместными усилиями мы решили запланировать поход в кино на пятницу после занятий.

После чего мне пришлось оставить Серегу и моих новых подруг, я торопился на встречу с Манусовым.

Кафедра философии напоминала старую советскую библиотеку. Эта внушительная по размерам комната была одновременно и источником знаний, местом для общения и работы преподавателей и студентов и просто уголком, где можно было поразмышлять или отдохнуть, почитав какой-нибудь философский труд. По периметру стен, не занимая только окна, стояли огромные в высоту потолка стеллажи со старыми книгами, архивными журналами и какими-то папками; в центре расположились столы, за которыми сидели сотрудники кафедры, также отделенные друг от друга стеллажами с книгами. Каждый входящий в это помещение сразу натыкался на секретаря, роль которого обычно выполнял кто-то из студентов курса. Но в тот день, когда пришел я, на кафедре никого, кроме профессора не было, поэтому я сразу же его увидел.

Он сидел и что-то читал, одновременно делая пометки на полях. Я протиснулся между столами и шкафами и подошел к нему.

«Движения какие знакомые! Папа так же работал с документами!» – Снова подивился я. С минуту я за ним наблюдал: каждой странице машинописного текста он уделял не более восьми секунд, за это время он успевал её прочитать и внести корректировки. – «Вот это скорость!».

От тут же поднял на меня глаза.

– Артур! Присаживайся, – сказал он дружелюбно улыбнувшись и указал на стул, стоящий напротив него с другой стороны стола.

– Вы о чём-то хотели со мной поговорить, Анатолий Федорович? – спросил я, усаживаясь.

– Да, Артур. Перейду сразу к делу. Я понимаю, что ты ещё очень молод и у тебя вся жизнь впереди, но хотел бы тебе кое-что предложить. Естественно, согласиться с моим предложением или нет, зависит только от тебя. Я приму любое твоё решение.

– Что же? – не без интереса спросил я.

– Я хочу предложить тебе работу! – ответил профессор и посмотрел на меня поверх очков.

– Работу?! – удивился я. – Но я…

– Подожди. Для начала давай я тебе всё объясню, – перебил меня профессор. – Я хочу пригласить тебя стать сотрудником одного из подразделений Федеральной Службы Безопасности. Я занимаю должность начальника Управления международной деятельности, вот к себе в Управление и приглашаю. Мы работаем с иностранными спецслужбами, развиваем тесные контакты, организуем и участвуем в форумах и конференциях, где присутствуют представители таких же организаций из других стран, а также работаем над совместными проектами, например, такими как борьба с террором,… – он сделал паузу и откашлялся – и другими.

– Что я должен буду делать? И почему меня Вы решили позвать? – В изумлении спрашивал я.

– Знаешь, Артур, буду с тобой откровенен. Я неплохо знаю твоего отца, в последние годы мы тесно сотрудничали, я многому у него научился. Надо сказать, восхищаюсь его талантами. Он сделал немало для подготовки сотрудников секретных отделов, да и для моего управления изрядно потрудился. Однажды он рассказал мне о тебе, твоих способностях. Я сразу ему признался, что хотел бы иметь такого сотрудника в штате! И абсолютно уверен, что твой истинный потенциал до конца не раскрыт. Кроме того, мне нравится брать на работу толковых студентов и готовить под себя. – Он встал с места и заходил по комнате. – Так вот, помимо своей основной работы, я веду некую закрытую деятельность. У меня в Управлении также есть несколько сотрудников, которые формально выполняют рутинную работу, а фактически занимаются секретной, в особенности ведения которой я планирую посвятить и тебя. – Он остановился около меня и посмотрел сверху вниз.

– И вы хотите, чтобы я вошёл в ряды этих сотрудников? – спросил я, съеживаясь под его взглядом.

– Именно! – твердо сказал он и снова заходил по комнате. – Тем более что мне будет несложно устроить тебя к нам в Управление, ты владеешь иностранными языками, создаешь впечатление вполне ответственного, серьезного парня. Официально для всех ты будешь работать с иностранными партнёрами тех стран, языки которых уже освоил. Но основная работа будет сосредоточена на секретной деятельности. Посоветуйся с отцом и примите решение, мне кажется, он будет не против чтобы ты продолжал его дело.

– Хорошо, спасибо за предложение, я подумаю…, то есть мы подумаем… в общем обязательно дам скоро ответ, – затороторил я.

Я был в замешательстве и не знал, что ещё на это ответить. В первые дни учёбы в Академии получить такое предложение, я думаю, что каждый студент посчитал бы за большую удачу, но я колебался. Манусов как будто услышал мои мысли и сказал:

– Я понимаю твоё замешательство, для тебя всё это неожиданно, но я всё-таки хотел бы услышать от тебя ответ в ближайшие дни. По поводу учёбы ты можешь не волноваться, у тебя будет столько свободного времени на учёбу, сколько ты захочешь. Кроме того, оформить тебя на работу я смогу только ближе к концу учебного года, а до этого проверю твои способности, и мы постараемся их развить. Я планирую лично с тобой заниматься.

Надо сказать, что ещё с детства я мечтал работать, как папа: я видел какое удовольствие он получает от работы, и никогда, в общем-то, не сомневался, что пойду по его стопам.

«Но ведь я только поступил в Академию! Мне хочется погулять, пообщаться с другими студентами. Да и Варя мне понравилась. Какая красивая! Может на свидание ее приглашу! А тут такое предложение! Да ещё и в Управлении международной деятельности, куда бы я точно даже после окончании Академии не сразу попал! Разве не об этом я мечтал?» – противоречивые мысли крутились в моей голове.

Манусов сложил руки в замок перед грудью и посмотрел мне в глаза. «Узнаешь по рукам. Иди за ним!» – вспомнил я слова ангела и, больше ни о чем не думая, решительно провозгласил:

– Я согласен!

– Ты уверен? У тебя есть время подумать! – теперь удивился профессор.

Я упрямо взглянул на профессора, давая понять, что решение окончательно.

– Понятно, я рад твоему решению. Но с отцом все равно осудите. Его мнение мне тоже важно.

– Можно задать вопрос? – воодушевленно поинтересовался я.

– Задавай. – Махнув рукой, сказал профессор.

– Почему вы это делаете? Почему именно я?

– Понимаешь, Артур, я очень уважаю твоего отца, знаю его хорошо, знаю как он умеет подготовить кадры и не сомневаюсь, что под его началом ты уже прошел подготовку что надо. Если бы не это обстоятельство, возможно, рано или поздно, я бы пригласил тебя работать, но только по окончании Академии и только в качестве рядового сотрудника Управления. Но я зову тебя сейчас, чтобы ты с такой подготовкой не влип куда не следует, а продолжал то дело, к которому тебя готовили. Скоро все узнаешь!

– Меня к чему-то готовили?! Ничего не понимаю! И зачем мне надсмотрщик? – возмутился я, но виду не подал.

– Я не надсмотрщик, – твёрдо, чуть повысив голос, сказал он. – Я твой преподаватель и будущий начальник, относись ко мне именно так. Да, я попрошу тебя держать наш разговор в тайне! Ну, папе расскажешь только, и все. – Добавил он.

– Хорошо.

– Я рад, что ты согласился. А теперь мне надо уйти, не могу больше с тобой говорить. В субботу жду тебя у себя дома. Обсудим детали и проведём первое занятие. Вот адрес, – он быстро написал его на клочке бумаги и передал мне. – Жду тебя к одиннадцати утра.

Собрав бумаги и не попрощавшись, он быстро вышел из кабинета. В возбужденном состоянии, я побрел домой, обдумывая по дороге детали прошедшей встречи и будущий разговор с папой.

Как только я дождался возвращения папы с работы, тут же подробно передал весь наш разговор с Манусовым и, надо сказать, что папа абсолютно ничему не удивился, словно был в курсе происходящего, и полностью одобрил мое решение, чем несомненно меня поддержал. Но на вопрос, знал ли он о том, что мне поступит это предложение, ответил так уклончиво, что я даже не могу вспомнить конкретную фразу.

Все последующие дни до конца недели я пребывал в задумчивости, гоняя в мыслях беседу с Манусовым. А Серега периодически толкал меня в бок и кричал, чтобы я перестал зависать. О разговоре с профессором я рассказал ему лишь то, что он хорошо знал моего отца и просто хотел познакомиться со мной поближе. Проницательный Серега мне не поверил и злился, что я не говорю правду.

В пятницу, выйдя с последнего семинара по латинскому, мы с другом сразу же направились в холл первого этажа, где у нас было назначено свидание с Варей и Марго. Когда мы вошли, девчонки нас уже ждали. Варя стояла к нам спиной, нетерпеливо постукивая носком туфельки по полу и что-то говорила Марго, широко жестикулируя. Марго увидела нас и помахала рукой.

– Привет! – крикнул издалека Серега. – Вы готовы?

– Готовы, – громко откликнулась Варя и подарила мне свою очаровательную улыбку. – Какой-то ты хмурый, Артур! – обратилась она ко мне, когда мы подошли.

– Зря ты так думаешь. Я в полном порядке, – невозмутимо ответил я.

– Или тебе просто не хочется идти в кино? – игриво настаивала она на своем.

– Пошли, я уже почти настроился на то, что мне придётся вытерпеть сегодняшний день, – улыбнулся я.

Мы дошли от Академии до ближайшего кинотеатра за десять минут. Но войдя во внутрь здания с афишами, долго спорили, на какой фильм пойти. Я хотел посмотреть комедию, Серега – боевик, Варя была за ужастик, а Марго скромно намекала на новую мелодраму с участием каких-то известных голливудских актёров. Вскоре Варя склонила Марго на свою сторону, и нам ничего не оставалось делать, как сдаться.

– Ладно, идём смотреть ужастик. Желание девушек – закон! – великодушно провозгласил Серега.

Я не помню, о чём был фильм. Особо даже старался не смотреть, поскольку не любил ужасы. Я воспользовался полуторачасовым сеансом, чтобы еще раз прокрутить в голове разговор с Манусовым. Варя сидела рядом и периодически поглядывала на меня, что-то явно во мне изучая.

– Тебе понравился фильм? – спросила она, когда мы вышли из кинозала.

– Не могу сказать, – уклончиво ответил я.

– А мне понравился! – воскликнул Серега, явно стараясь разогнать общее уныние. – Сцена с коровой – вообще супер!

Все поежились.

– Мне кажется, Артур не смотрел, он ни на что не реагировал, думал о чём-то своём! – заключила Варя, а потом немного надув губки, добавила, посмотрев на меня: – наверное, пожалел, что с нами пошёл.

– Варя! Я ни о чём не пожалел! – оправдался я и постарался придать своему лицу радостный вид. Не знаю, правда, насколько хорошо у меня это получилось, после просмотра ужастика.

Взбодрил нас громкий звонок телефона Марго. После короткого разговора, она сказала, что ей пора, поскольку ее ждет дома мама. Серега вызвался её проводить, а мы с Варей, попрощавшись с ребятами, побрели по пустеющим улицам в сторону её дома. Она жила в сорока минутах ходьбы от кинотеатра, и мы решили не ехать на транспорте, а пройтись пешком, поскольку тогда был тёплый вечер, один из тех, что часто бывают в сентябре.

Варя взяла меня под руку, и так мы шли почти до самого её дома. Каждый раз, когда мы проходили мимо какой-нибудь витрины, она заглядывала в неё, то ли любуясь своим отражением, то ли проверяя смотримся ли мы вместе. В любом случае, вид ей явно нравился, поскольку она каждый раз с удовлетворённой улыбкой поворачивалась ко мне, когда витрина переставала показывать наши отражения. Я тоже ею любовался, она была обворожительна с распущенными светлыми волнистыми волосами и в наряде подстать осенней погоде одетая в тонкое кружевное желтое платьице и золотые туфельки с ремешками вокруг изящных ножек, на низком каблучке.

– Ты странный, не такой, как все, – сказала Варя, когда заскучала от продолжительного отсутствия витрин.

– Ты повторяешься, – ответил я и погладил ее ручку.

– Я знаю, и я не устану это повторять, ты меня интригуешь, – кокетливо сказала она.

– И чем же я так отличаюсь от других? – включился я в игру.

– Пока только тем, что не пытаешься привлекать моё внимание. – Сказала она и засмеялась.

– А ты привыкла, ведь правда, что все парни только и делают, что добиваются твоего внимания? – я искоса взглянул на нее и увидел, как она воодушевилась этим вопросом, похоже, для нее он прозвучал как комплимент.

– Конечно добиваются, – снова засмеялась она.

– Твоя скромность придаёт тебе дополнительный шарм. – Слукавил я, но сказал с нескрываемой долей сарказма. Это было не так, скромность в ней отыскать было сложно. Мне хотелось, чтобы она обратила внимание на несколько излишнее самолюбование, которое в принципе ее не портило, но меня иногда настораживало. Однако, надо отдать должное, именно самолюбование придавало ей той уверенности, которой у многих девчонок в ее возрасте недостает. Учитывая красивую внешность, которую она умела преподать, на фоне общей подростковой скромности, это и выделяло ее из общей массы.

«Ну, и зачем я включил свой сарказм?» – подумал я и вздохнул, однако Варя будто бы ничего и не заметила. Видимо, она приняла мой вздох за нерешительность и задумала взять дело в свои руки.

– Скромный – это ты, Артур! – выпалила она.

Я замялся, не зная что ей ответить.

– Возможно. А ты – нет?

– Ты не понял меня, твоя скромность тебе не мешает? Например, знакомиться с девушками или даже целовать девушек? – сказала она, приблизив ко мне своё прекрасное личико. Именно в такие моменты обычно в фильмах и происходят первые поцелуи.

Однако к такому повороту событий я был не готов. В первую секунду заметался, но руки сами потянулись к ее талии, я с силой прижал ее к себе и поцеловал.

– Варя, ты очень красивая… – прошептал я ей на ухо, когда мы закончили. Опять мне показалось, что меня решительно подтолкнули к этому поцелую, но это была очень милая хитринка.

Тогда я еще не понимал до конца, что кроме красоты привлекало меня в Варе, но мне казалось, что именно эта девушка в силу легкости характера, веселого нрава, большого окружения знакомых и друзей сможет спасти меня от одиночества, наполнить мою жизнь чем-то интересным. Я понимал, что действительно ей очень нравлюсь, хотя и знал, что она ощущала моё внутреннее сопротивление. Она словно не могла до меня дотянуться, и знал, как ей этого хотелось, но пока глубоко впустить не мог в силу особенностей уже своего характера, мне необходимо было узнать ее поближе. «Этим и займусь! – подумал я. – Жаль только, что мало у нас общих тем для разговоров. Ну ничего, со временем может появятся!»

– Спасибо за комплимент – улыбнулась она.

– Хочешь скажу честно?… – постарался заинтриговать я ее.

– Хочу! – тут же ответила она.

– Ты не только красивая, а еще очень милая и блистательная девушка… – я был не мастер говорить комплименты, но это я сказал искренне. Она лишь кивнула в ответ, одобряя, и, не дав продолжить, перебила:

– Мы пришли! – она вырвала свою руку из моей и побежала к дому.

Я побежал за ней, и через несколько секунд мы влетели в подъезд. Не знаю сколько времени мы там провели целуясь, обнимаясь и шепча друг другу нежности, но уже стемнело, когда я вышел из ее подъезда, проводив до двери квартиры.

Она ушла домой, а я побежал на остановку и запрыгнул в проходящий мимо трамвай. Мою голову полностью заполнили мысли о завтрашней предстоящей встрече с профессором.

Еще раз заручившись одобрением папы, на следующее утро я поехал домой к Манусову.

Жил он в небольшой, но очень уютной квартире на юго-западе Москвы. В меблировке и обивке стен чувствовалось присутствие старого английского стиля. Похоже, что не Индиана Джонс, а Шерлок Холмс чувствовал бы себя здесь как дома. Приглушённый свет, кресла, обтянутые светлой тканью, с высокими спинками, подсвечники, вазы и шкатулки составляли классический викторианский интерьер.

Когда я впервые пришёл к нему в ту субботу, дверь мне открыла его супруга Елена, доброжелательная и элегантная женщина средних лет.

– Здравствуйте, Артур. Рада познакомиться. Елена Викторовна, – представилась она, впуская меня в просторную прихожую. – Муж просил вас встретить, он ждёт в комнате. Оставьте ваше пальто здесь, на вешалке, и заходите к нему. – Она улыбнулась немного натянуто и указала на дверь.

Я разделся и вошёл в комнату, которая оказалась рабочим кабинетом Манусова. Это была небольшое, но светлое помещение: напротив двери располагалось большое окно, из которого открывался вид на город, всю правую стену занимали стеллажи с книгами, слева разместился стол профессора, а стена за его спиной была увешана картинами с изображением предметов интерьера в толстых золотых рамах в одной части стены и позолоченные иконы – в другой.

Я чувствовал себя школьником, которого вызвали отвечать к доске, а он не выучил урок: не знал, с чего начать разговор, и встал напротив профессора, сминая листочки бумаг, которые взял с собой на тот случай, если придётся что-то записывать. Манусов посмотрел на меня и, улыбнувшись, сказал:

– Не смущайся, Артур, заходи, присаживайся. Как ты? Думал про наш последний разговор? – спокойно спросил профессор.

– Да, я много думал, прежде всего о том, что забыл поблагодарить вас за предложение работать в Федеральной Службе Безопасности. Это то, о чём я мечтал больше всего, спасибо.

– Ну, ты ещё там пока не работаешь, когда начнёшь, тогда и поблагодаришь, – ответил он. – Сейчас я расскажу тебе, когда ты приступишь к работе и что конкретно будешь делать в соответствии со своими прямыми должностными обязанностями.

– Я вас внимательно слушаю, – я уселся поудобнее в кресло и приготовился слушать.

Манусов рассказал мне, что официально на работу я выйду ближе к окончанию либо сразу после своего обучения в Академии, в качестве младшего сотрудника Управления. Чтобы понять специфику работы и влиться в коллектив, планировалось, что я начну проходить практику в летние каникулы, поскольку в эти периоды у меня будет свободное от учёбы время. А до конца первого курса мне будет необходимо прочитать и выучить книги по юриспруденции, предоставленные профессором, чтобы некоторые специальные термины в общении с иностранными партнёрами не вводили меня в ступор. Но, как сказал Манусов, это будет одним из самых лёгких заданий, в основном потому, что я обладаю тренированной памятью и запомнить много новых терминов, формулировок и трактовок документов не составит для меня особого труда.

– Итак, по части твоей официальной деятельности тебе всё понятно? – деловито спросил он, закончив объяснения.

– Да, Анатолий Федорович, – ответил я.

– Тогда перейдём к основному. Как я тебе уже говорил, твоя работа будет сосредоточена на секретной деятельности. Объясню, почему я хочу посвятить тебя в это именно сейчас, а уже не после того, как ты начнёшь трудиться в Управлении. Догадаться легко: обучение и подготовка к тому, чем ты реально будешь заниматься, затрагивает большой промежуток времени. Чтобы освоить определённые навыки, необходима длительная подготовка. Безусловно, этот период зависит от индивидуальных способностей каждого человека, поэтому в соответствии с твоими успехами в освоении материала, мы будем корректировать учебный процесс.

– Понятно, и что же я должен буду делать? – недоуменно спросил я. – Я не понимаю.

– Покидать собственное тело, Артур! – Манусов встал со стула и прошелся по комнате.

– Что?! – от ошеломления и вытаращил глаза.

– Да, покидать тело и перемещаться независимо от того, где оно находится. – Повторил он и остановился, пристальным взглядом изучая мою реакцию. – Существует определённая методика, разработанная известнейшим в наших кругах нейробиологом, профессором Гориным, по развитию способности человека покидать собственное тело, основанная на теории телепортации. Твой отец и я хорошо знали Горина. Сейчас он уже стар и, к сожалению, тяжело болен, но методика по-прежнему работает, он ее пробовал на некоторых людях, а теперь пробовать буду я. – Профессор замолчал и уставился в окно, сложив руки на груди, а я лихорадочно думал о чем бы спросить, чтобы хоть как-то снять напряжение.

– И многих он научил этому, ну, покидать тело? Что это за методика такая? – выдавил я, до конца не осознавая о чем говорит профессор.

– За всю свою деятельность он выучил пятерых агентов, самых способных. – Начал Манусов, слегка нахмурив брови. – Это немного. Понимаешь, его методика уникальна, она – единственная в мире, но определённым её условием является то, что человек должен обладать сильным энергетическим полем и способностью к экстрасенсорике. Обычного человека научить этому практически невозможно, не хватит жизни, чтобы он все это освоил, нужна база. А людям, у которых активна область мозга, отвечающая за интуитивное восприятие, то есть тем, у которых уже развиты экстрасенсорные способности, овладеть навыками покидания тела возможно за относительно короткий промежуток времени. Да и то, как показала наша практика, не каждый способен, даже покинув тело, перемещаться вне его на большие расстояния. Это очень сложно. Держат в основном подсознательные страхи, тяга к безопасности. Только тот, кто способен пойти на риск, граничащий с риском смерти, сможет выдержать. У такого человека должны быть снижены защитные функции от природы. Это и опасно, и интересно, и очень ценно, поскольку уникально. – Рассказывал профессор, изредка кивая, словно соглашаясь с самим собой. – Из пятерых, обученных профессором Гориным, только трое могут перемещаться в любую часть земного шара и на длительное время. Один из них работает на нашу страну, другой – не работает в спецслужбе, третий – давно погиб при неизвестных обстоятельствах. Остальные двое – работают у нас, но они перемещаются примерно в пределах нашей страны, даже чуть меньше, передвижение на более дальние расстояния опасны для их жизни, они за такое не берутся.

– Опасны для жизни? В чём же опасность? – тихо спросил я.

– Постараюсь объяснить тебе в общих чертах, – ответил Манусов и снова заходил по кабинету. – Состояние тела человека без души схоже по симптоматике с комой. Однако, в отличие от комы, которая может длиться продолжительное время, без души человек может прожить не более трёх суток, максимум – неделю. Если душа человека переместится слишком далеко от тела и человек перестанет чувствовать с ним связь, тогда душа покинет земную оболочку и человек умрёт.

– А что случится, если душа, даже чувствуя связь с телом, не вернётся в него по истечении трёх суток?

– Он тоже умрёт. Понимаешь, физиологически человек должен регулярно питаться, двигаться, спать. Трое суток без воды, еды и сна истощает тело настолько, что душа не может в него вернуться и человек умирает, засыпая навеки. Именно потому, что нам не нужны жертвы, мы отбираем людей, не только обладающих уникальными экстрасенсорными способностями, но и физически сильных. Но опасность сохраняется, и мы всегда очень осторожны. В том, что твоё тело будет в безопасности, ты можешь не сомневаться, мы об этом позаботимся.

– Я не сомневаюсь, – улыбнулся я и, подумав, что сейчас самое время, решился спросить: – Анатолий Федорович, а вы тоже обладаете этой способностью?

– Нет, Артур, – улыбнулся он в ответ, посмотрев на меня пристально, и сел за стол. – Не знаю, к сожалению или к счастью, на протяжении двадцати лет я тренировался, но сейчас могу лишь на секунду выйти из тела, потом меня с какой-то неимоверной силой затягивает обратно. Мне не дано разорвать эту связь.

– А как я почувствую, что я, например, теряю связь с телом? – спросил я, глядя ему в глаза.

– Как объяснял мне Горин, это понятно сразу: находясь вне тела, ты чувствуешь его полностью, от пальцев ног до макушки. Как только ты начинаешь терять связь, ты перестаёшь чувствовать сначала ступни, потом ноги до колен, потом по пояс, пока связь полностью не исчезнет по мере твоего отдаления от тела. Как только почувствовал малейший намёк на это, необходимо сразу, незамедлительно вернуться назад.

– Если единственная опасность состоит только в неспособности вовремя вернуться и потерять чувствительность, то я думаю, что это не самые тяжёлые условия и особого труда их выполнить не составит. Я готов приступить к занятиям! – решительно сказал я.

– Не торопись. Существует ещё одна важная деталь. – Проговорил профессор задумчиво. – Основной момент во всём этом процессе – способность ставить заслон.

– Что это заслон?

– Это что-то вроде преграды, чтобы душа другого не попала в твоё тело. Умышленно или нет, но были очень редкие случаи, когда души переселялись в другие тела, и это очень опасно. Можно надолго, вплоть до наступления смерти тела, остаться между землёй и небом и не иметь возможности вернуться. Именно такие заслоны я буду учить тебя ставить, обучиться этому непросто, гораздо сложнее, чем самому процессу выхода из тела.

– А что это за души, которые могут переселиться в моё тело?

– Этого мы не знаем точно, до конца эта область не изучена, но это не души умерших. Существует версия, что умершие попадают в другие центры Вселенной. Мы предполагаем, и это наиболее вероятно, что существуют уникумы, которые самостоятельно проделывают трюки с выходом из тела. Имена тех, кого мы подозреваем в возможности проявить такие способности, нам известны, но пока это только предположения. Для тех людей, которых мы обучаем, выход из тела – это, прежде всего, работа, трудовая обязанность, поэтому у нас существует трудовое соглашение, в соответствии с которым работник секретной деятельности не может использовать эти способности в личных целях, каждый выход строго регламентируется. Делается это прежде всего для того, чтобы обеспечить безопасность наших сотрудников, за жизнь и здоровье которых мы несём полную ответственность! – заключил Манусов.

Я смотрел на профессора, переваривая полученную информацию.

– Я готов. – Снова сказал я.

– Тогда приступим?… – почему-то тяжело вздохнув, ответил профессор.