Читать книгу Принцесса папарацци - Анастасия Масягина - Страница 3

На следующий день мне позвонили с небес и попросили зайти. В смысле вызвали на ковёр к генеральному продюсеру студии, Андрею Жуковскому. Настучал-таки Городнюк.

Небесами у нас в редакции назывался его кабинет, потому что единственный из всех помещений располагался на втором этаже и, в отличие от наших крошечных монтажек с линялыми стенами, походил на царские палаты. Я оказалась здесь впервые и обомлела. Массивная антикварная мебель, ковёр ручной работы, арочные окна и высокий куполообразный потолок.

– Э-э, девушка, а что вам здесь надо?

Величайший продюсер Петербурга был зол, небрит и явно вчера выпил лишнего. Кроме того, он мало походил на свои собственные портреты. И всё-таки это был он. Знаменитый Андрей Жуковский. В прошлом телеведущий, а сейчас владелец собственной студии.

– Вы меня вызывали! – не дрогнувшим голосом заявила я.

– Я вас вызывал?! – изумление казалось неподдельным. Как будто маленькому мальчику задали вопрос о квантовой физике. – Я вас вызывал? А зачем?

– Этого я не знаю.

И зачем он меня мучает, интересно? Уволил бы уже, и дело с концом.

– А вы кто? – продолжал допытываться величайший продюсер современности.

– Я Ася Земляникина, корреспондент вашей телестудии. Снимаю сюжеты о коро… о сельском хозяйстве. Лариса Игоревна мне сказала, что вы меня вызывали.

Биг босс смотрел сурово, и у меня уже стали появляться сомнения, правильно ли я сделала, что вот так запросто явилась в его кабинет.

– А Лариса Игоревна…

– Это ваша сестра, – подсказала я.

Похоже, бедняга совсем ничего не помнит.

– Я в курсе. Лариса Игоревна сказала, зачем я вас вызывал?

– Нет. Этого она не сказала.

– Это я её вызывала! – откуда ни возьмись, появилась Наталья. В безупречном деловом костюме, естественно.

– Зачем? – обалдело уставился на нее Жуковский.

– Андрей Игоревич, но ведь нам некого отправлять на Дальний Восток.

– На Дальний Восток? – босс потёр небритую щёку и посмотрел на меня, на этот раз уже оценивающе. – Да, нам нужен линейный продюсер на Дальний Восток. Но ведь я просил найти толкового парня с журфака.

Мама дорогая, и тут нужны мальчики.

– Ну что же делать, Андрей Игоревич, если на нашем факультете парни сплошь бестолковы? – хмыкнула Наталья и совершенно неожиданно подмигнула мне.

Жуковский пожал плечами.

– Ну так и что скажете… Как вас там?

– Ася.

– Так что, Ася, сможете полететь на месяц на Дальний Восток?

– Смогу!!! – моментально выпалила я, не моргнув глазом.

– Подождите-подождите. Вы хоть знаете, в чём заключается работа? Вы говорите по-немецки или, на худой конец, по-английски? Откуда мне вообще знать, что вы справитесь?

– Я справлюсь, – заверила я.

Такой шанс выпадает раз в жизни. Я справлюсь, чего бы мне это не стоило.

Тут дверь в кабинет распахнулась, и без всякого стука вошла симпатичная и очень элегантная дама лет сорока пяти. В руках она держала дыню и ещё какой-то пакет.

– Привет, дорогие, я пришла вас кормить, – защебетала она и чмокнула сначала Наташу, а потом Андрея Игоревича.

После чего достала из пакета курицу, запечённую в фольге, и принялась её разворачивать.

И тут заметила меня.

– Э, девушка, нам надо поговорить, подождёте за дверью?

– Д-да, конечно… – вздохнула я и двинулась к двери, чувствуя себя бездомным щенком, который забылся и стал играть с домашними породистыми собратьями. Но счастье длилось недолго: хозяева заметили и отогнали дворнягу.

Непонятно почему, Наташа пришла мне на помощь.

– Оставайся с нами! Ты хочешь есть? Мама, это Ася, мы хотим её на Дальний Восток отправить. Ася, познакомься, это моя мама. Она раньше работала вместе с Андреем Игоревичем на Пятом канале.

Незнакомка нехотя поджала губы, отрезала мне кусок курицы и даже, представьте, пробормотала себе под нос, что ей очень приятно.

Так, это многое объясняет и даже проливает нежный бальзам на моё израненное самолюбие. Наташина мама, оказывается, бывшая коллега Жуковского. А может, у них вообще роман. Вот значит, как она стала Натальей Егоровной, правой рукой знаменитого продюсера и первой на курсе. Ну что ж, уже легче.

– Я так понимаю, ты не замужем? – бесцеремонно осведомился генеральный продюсер, поедая курицу с ананасами.

– Нет, не замужем.

– Это хорошо. Семьи, значит, нет.

– У меня есть кот, – внесла я уточнение, – Серж де Журфак.

– Проблему с котом мы решим, – заверил Жуковский таким тоном, будто речь шла не о Серже, а о стратегическом оружии маленькой страны.

– Каким образом? – насторожилась я.

– Поживёт у меня. Думаю, в четырёхэтажном доме ему будет комфортно.

– В этом нет необходимости, – спохватилась я. – Мы снимаем квартиру вместе с подругой, она с удовольствием присмотрит за Сержем.

Жуковский прищурился.

– А сколько тебе лет?

– Двадцать два.

– А почему в двадцать два года ты живёшь с котом и подругой, а не с мужчиной?

– Э, ну… Так получилось.

Я беспомощно оглянулась на Наташу и её маму, ища у них поддержки. Но они невозмутимо продолжали жевать курицу.

– Ладно, я займусь твоей личной жизнью, – пообещал шеф. – А почему ты мне не задаёшь никаких вопросов?

Действительно. Сижу, жую курицу, рассуждаю, куда кота пристроить, а проектом вообще не интересуюсь. Надо же всё разузнать.

– Простите, – я постаралась при помощи улыбки сгладить неловкость, – а что я должна буду делать на Дальнем Востоке?

Жуковский неожиданно захохотал. То ли вопрос прозвучал слишком наивно, то ли ждал он чего-то другого, а может, я сама по себе выглядела смешно в своих затрапезных джинсах посреди его царских палат.

– Чем ты там будешь заниматься, тебе Наталья объяснит. Ты не хочешь меня спросить, сколько ты получать будешь?

Я выдохнула. Так вот в чём дело. Действительно, забавно вышло.

– Дело в том, что вопрос денег для меня, безусловно, важен, но не первостепенен. На столь масштабном проекте под вашим руководством я приобрету бесценный опыт, – затараторила я.

Ну что ж, удачно выкрутилась.

– Я буду платить тебе пять тысяч евро за командировку, плюс питание и расходы. Тебя устраивает?

Я чуть не задохнулась от счастья. Пять тысяч евро – огромная для меня сумма, неслыханная!

– Устраивает? – спокойно повторил Жуковский.

– Более чем.

– Отлично. А раз устраивает, – он повернулся к Наташе, – надо помочь ей оформить документы. Вылет уже через неделю, надо успеть натаскать её хотя бы чуть-чуть.

– Конечно, Андрей Игоревич, – Наташа встала из-за стола. – Прямо сейчас и начнём.

К обеду все документы уже были оформлены. Немцы затребовали подробную автобиографию на английском, так что пришлось попотеть.

В помощь мне дали небольшую анкету с перечнем вопросов, которые требовалось осветить. Например, немецкий телеканал интересовало, кем работают мои родители. Я честно написала, что папа у меня генерал, а мама библиотекарь. Наташа потом прочитала и велела фразу про маму убрать вообще. Мне стало обидно за мать. Папа даже сейчас, после развода, признает, что своей карьерой во многом обязан ей. Андреевская на это ответила, что сведения о родителях нужны только для того, чтобы показать, что я из хорошей семьи. Видимо, по ее мнению, семьи библиотекарей благонадежными не считаются.

И только потом, когда всё это было отправлено в Берлин на согласование, у нас с Натальей выдалась минутка, чтобы обсудить подробности проекта.

– Ты видела европейские фильмы о дикой природе?

– Это самые замечательные документальные фильмы, которые я видела, – искренне сказала я. – Пустыни, подводные, воздушные съёмки. Потрясающие съёмки животных. И, конечно же, качество. На нашу камеру так не снимешь.

– Это точно, – кивнула Наталья. – Оборудование стоит миллионы долларов. Немцы задумали сделать документальный сериал о дикой природе России. Поделили страну на шесть регионов – Урал, Кавказ, Сибирь, Камчатка, Арктика и Дальний Восток. Но ни специфики, ни языка они не знают. Организовать съёмки в природных заповедниках нашей страны очень сложно. Вот для этого мы им и нужны. В каждом из шести регионов работает своя немецкая бригада, состоящая из двух человек. Плюс один русский продюсер. На Дальнем Востоке этим продюсером будешь ты.

– Да, но ведь я знаю о дальневосточных заповедниках не больше этих немцев.

– Так ведь у нас ещё неделя, – улыбнулась Наташа. – И потом, ты русская, журналистка, и всегда договориться сможешь.

– Наташа, можно тебя спросить? Только ответь, пожалуйста, честно.

– Спрашивай.

– Мне очень лестно это предложение, но почему именно я? Я не знаю немецкого, уровень английского весьма средний, я далеко не лучшая выпускница, да и опыт работы небольшой. Отлично разбираюсь в гонках, трассах, снегоходах, квадроциклах, аквабайках, ну теперь вот ещё в коровах и поросятах. Но ведь это не пригодится, правда? Тогда почему я? Неужели вы не могли найти кого-нибудь более подходящего?

– Никто не согласился, – пожала плечами Наташа.

– Не может быть! За пять тысяч евро согласились бы многие.

– А ты думаешь, мы не искали? Ты думаешь, это так просто, найти человека, который согласится всё бросить и на месяц улететь в тайгу? У людей семьи, дети. Мы предлагали аспирантке с кафедры международной журналистики Ане Семёновой. Помнишь, она у нас семинары вела?

Я кивнула.

– Вот. Её не отпустил научный руководитель. Потом мне звонил Виталик Грошев, помнишь его? Представляешь, такой смешной, ко мне на вы и по имени-отчеству.

Я вздохнула.

– Мне вообще-то тоже рекомендовали тебя Натальей Егоровной называть.

– Да ну? – Наташе явно было приятно. Она аж зарделась от осознания собственной значимости. – Так вот, Виталик сам хотел напроситься. Всё вроде хорошо было, он немецкую спецшколу закончил, в Германии его кандидатуру утвердили. И тут его на Пятый канал берут. А там возможность работать в кадре, перспектива стать ведущим, ну ты понимаешь. И всё, нет Виталика, отказался. Так что, как ни крути, Земляникина, вся надежда на тебя.

Наташа рассмеялась и погладила меня по руке.

Мой папа всегда говорил, что очень важно оказаться в нужное время в нужном месте. Похоже, это как раз тот случай. Я вытянула счастливый билет.

Кто бы мог подумать, что моя жизнь так изменится всего за одни сутки? Ещё вчера я была простым корреспондентом, снимавшим сюжеты о коровах и страусах, и вот сегодня я уже продюсер международного проекта. А может быть, мне даже удастся подружиться с самой Натальей Андреевской.

От основной работы меня никто не освобождал, и поэтому ближе к вечеру я принесла Городнюку на правку сюжет о курятнике, который удалось выжать из вчерашних съёмок. Сегодня настроение у него было несколько лучше.

– Ну что ж, нормально. Не бог весть что, но вполне пристойно. Ещё сколько будет сюжетов по вчерашним съёмкам?

Честно говоря, и этот-то был высосан из пальца.

– Ну…

От необходимости отвечать меня избавил Жуковский.

– Асенька, я вас везде ищу. Поздравляю, немцы одобрили вашу кандидатуру. Через неделю летите в Приморье.

– Она летит на Дальний Восток? Продюсером? – поразился Городнюк.

– Да. А что, кстати, ты скажешь о своей подопечной?

– Достойная барышня. Сюжеты хорошие, и голосок бодрый, – не моргнув глазом, сообщил редактор. Как будто это не он вчера грозился меня уволить.

Про голос было особенно приятно слышать, ведь именно из-за него меня не взяли на НТВ-Петербург. Сказали, слишком высокий он для новостей. Вот я тогда рыдала! А сейчас, совершенно счастливая, отправилась пить кофе.

В столовой ко мне подсела Ира. Она тоже работает корреспондентом по коровам и поросятам.

– Так значит, ты полетишь на Дальний Восток? – осведомилась коллега.

Раз информация всё равно просочилась, отрицать глупо.

– Я полечу.

– Только знаешь что, Ася, ты иллюзий-то не строй. Наш шеф, он же ведь весь в косяках и висяках. Он тебя по полной будет подставлять, предупреждаю. Так что ты рано радуешься. Видали мы тут таких. Меня три недели уговаривали стать продюсером по Дальнему Востоку. Наотрез отказалась. Пусть лучше увольняют.

Я опешила.

– Да почему? Что в этой работе такого страшного?

– Знаешь, почему тебя взяли в проект?

– Знаю. Потому что моя предшественница отказалась от работы по семейным обстоятельствам.

Карие Ирины глаза зажглись недобрым огоньком.

– Как бы не так. Она пропала. Без вести.