Читать книгу Витражи смерти - Анастасия Стрельцова - Страница 10

Сквозь дрему я почувствовала тепло, откинула одеяло и ахнула от удивления. Всю комнату заполнял ровный белый свет. Он лился из окна, за которым не было ни звезд, ни привычного пейзажа. За окном среди этого света возникла фигура – длинный белый плащ с капюшоном закрывал лицо, но силуэт был как будто знакомым. Приближаясь, фигура увеличивалась в размерах – наконец передо мной оказалось огромное бледное лицо с сухими поджатыми губами и глазами, из которых лучилось голубое сияние.

– Вы кто? – нашла в себе силы спросить я.

Губы растянулись в усмешку, раздался звук горна и передо мной появилась женщина в цветном халате и фартуке, с половником в руке. Этим половником она погрозила мне.

– Бабушка? – я совсем не помнила, как выглядели мои родители. Часто пыталась восстановить в памяти лицо матери или деда, но дальше фигур с размытыми лицами дело не шло.

Женщина в халате улыбнулась и тихо и отчетливо сказала:

– На чердаке новый витраж. Не верь никому, только витражам.

Бабушка легко подпрыгнула, распавшись на несколько маленьких одинаковых фигурок. Все эти маленькие бабушки начали танцевать гавайскую хулу.

– Так это сон… – с облегчением прошептала я и открыла глаза.

Солнце уже встало и где-то вдалеке гудел автомобильный клаксон. Прохладный душ помог немного взбодриться. В доме стояла непривычная для утра тишина. Я выглянула из комнаты. Никого не увидев, на цыпочках быстро засеменила к лестнице, ведущей на чердак – и снизу раздался голос Аглаи:

– Да-да, сейчас ее разбужу!

Нарочито громкий стук каблуков горничной разносился по коридору. Я дернула ручку двери: закрыто. Расстроенно побрела назад.

– Морта, ты что тут бродишь? – Аглая пристально смотрела на меня поверх своих очков-половинок.

– Да так, показалось, что птица влетела, – мне захотелось соврать.

– Птица – плохой знак, – поджала губы Аглая. – Иди завтракать.

– Я не голодная, – попыталась возразить я, но спорить было бесполезно.

Дядя сидел в привычной для него расслабленной позе, откинувшись на спинку стула и положив ногу на ногу. Он поприветствовал меня на английском – и я ответила, понимая: игра началась.

Мой дядя не только владел роскошными домами в разных странах мира, но и учил языки тех мест, где приобрел недвижимость. Сейчас мы жили в пригороде Лондона, до этого – в Румынии и Швейцарии. Я и сама свободно говорила на английском и испанском, а если не принимать во внимание жуткий акцент, то и на французском. Знала японский. В детстве учила русский и польский, но со временем польский растаял, а по-русски практиковаться я могла лишь с русскоязычным персоналом.

Итак, дядя дал понять, что у нас будет английский завтрак. Я привычно плюхнулась на стул, откусила хрустящий тост и протянула руку к чашке с чаем. В этот самый момент тело окатила холодная волна – так, что вся я покрылась мурашками. Происходящее вдруг раздвоилось: словно невидимая рука изменила реальность, расслоив на цветной и черно-белый пласты. В цветном слое дядя, отхлебнув свой кофе, продолжил читать газету – но в черно-белом он замер, глядя куда-то поверх моей головы.

Охвативший меня озноб вызвал неконтролируемый поток мыслей. Почему я живу с дядей? Зачем ходить в школу? Могу ли я улизнуть из-под присмотра и погулять в городе? Почему нельзя иметь телефон? Я протянула руку в сторону черно-белой картинки. Интерьер там отличался: мебель, окна, одежда выглядели беднее, изношеннее. Возникло желание проникнуть туда, в это новое странное место, и я подалась было вперед, но крепкая рука рванула меня за шкирку, отбросив обратно в цветное пространство. Икнув, я уронила тост на пол.

Сзади послышался шепот: «Рано тебе еще скользить меж миров».

Я обернулась, но никого не увидела.

В дверях появился водитель, невысокий усатый тип, работающий на дядю сколько я себя помнила. Увидев его, я снова задумалась о том, что все эти годы персонал практически не менялся. Покашляв, чтобы обозначить свое присутствие, водитель обратился ко мне:

– Пора идти, если не хотим опоздать.

– Иди, Морта, хорошего дня, – сказал мне дядя, не отрывая взгляда от газеты.

Уже в машине я спросила:

– А где Димитрий?

– Переведен на другой объект, – сухо ответил водитель.

Я отвернулась к окну. У меня появился план: мне нужно найти способ выйти во всемирную сеть. Почему же раньше такого желания не возникало? Закрыв глаза и успокаивая дыхание, я слушала, как шины тихо шуршат об асфальт. Раздался громкий хлопок, машину занесло на обочину, водитель, нажав на тормоз, вывернул руль… Меня качнуло вперед, с глухим стуком приложив головой об спинку переднего сиденья.

Когда я пришла в себя, рядом сидел Димитрий.

– А… – я, кажется, утратила дар речи, – что тут происходит?

– Приходится менять планы по ходу пьесы, – ответил Димитрий и сухо скомандовал усатому: – К черному входу подъезжай в этот раз!

Тот кивнул и резко повернул влево.

Я посмотрела в окно заднего вида и обомлела. За нами двигались несколько машин с тонированными стеклами.

– Это нападение? – спросила я побелевшими губами.

Димитрий усмехнулся:

– Сопровождение! Нападение пока отменяется, но оно, уж поверь моему опыту, не за горами.

– А почему я?

– Потому что сила твоя никому не по силам.

– Какая сила?

– Узнаешь!

Больше он не произнес ни слова. У неприметных ворот стоял Габриэль – хмурый, бледный, казалось, чем-то обеспокоенный. Они с Димитрием обменялись многозначительными взглядами – и машина уехала.

– Что теперь? – спросила я у Габриэля.

– От меня ни на шаг.

– Я в туалет хочу.

– Учись писать при посторонних.

– Зашибись… – огрызнулась я и села на корточки, давая понять, что приступ подросткового бунта официально объявлен.

– Никто не смотрит. Можешь под елочкой облегчиться. Даже рекомендую.

– Габриэль, Вы серьезно?

Он присел рядом на корточки и по-отечески слегка потрепал меня по голове.

Я почувствовала легкий запах сандала с ноткой красного дерева и лимона. Впервые лицо учителя было так близко.

«Надо же, кожа фарфоровая, как у китайской принцессы», – подумала я, вспомнив, как утром тщетно пыталась замазать выскочивший на подбородке противный прыщик.

– Морта, тебя не просто так ограничивают. Все дело в эмоциях. Ты можешь стать причиной большого несчастья, сама того не желая. Мне предстоит научить тебя справляться с этим. Но времени у нас мало. Твой дядя слишком рано дал всем понять, что ты разбужена.

– Еще бы понимать всю ересь, что Вы несете, – прошептала я.

Габриэль горько усмехнулся.

– Когда мы вдвоем, можно на ты – так будет проще. Помни одно: невзирая на политику твоего дяди, я всегда на твоей стороне и буду защищать.

– Кого? – все еще ошарашенная, спросила я.

– Окружающих от тебя, дуреха. Все, пойдем. Иначе привлечем к себе лишнее внимание опозданием.

Он протянул мне руку и помог подняться.

Я шла за ним, думая, что скорее всего это какой-то розыгрыш. Слишком уж жизнь моя стала похожа на третьесортную мангу.

Когда мы вошли внутрь здания, я обернулась, почувствовав на спине чей-то пристальный взгляд, но никого не увидела.

Этот день в школе ничем особо не отличался – кроме того, что перед глазами постоянно мельтешил Габриэль. На уроке иностранной литературы он сидел в конце класса, читая книгу. На перемене тоже не упускал меня из внимания. Казалось, его пронзительный взгляд скоро дыру прожжет у меня на спине.

После основной части занятий я решила собраться с мыслями в библиотеке. Читальный зал выделялся из всех помещений школы роскошной обстановкой. Среди всех этих шкафов до потолка, эстетики ренессанса и барочных кресел мне было не по себе. Тяжелые и высокие приставные лестницы никак не хотели слушаться, а поиск нужной книги неизменно заканчивался унизительным допросом от мелкой библиотечной служащей, которой на вид было лет пятьсот. Словно высохшая бабочка, она куталась в блеклые крылья – выцветший плед, который не покидал ее плечи ни днем, ни ночью.

Как правило, диалог начинался с того, что библиотекарша широко, словно от ужаса, раскрывала глаза и спрашивала:

– Вы уверены, что именно эта книга нужна вам?

Новичку приходилось не сладко: она могла спросить, какой год издания интересует, какое нужно издательство, с какого языка нужен перевод. Многие учителя, зная эту особенность, заранее снабжали учеников исчерпывающим списком необходимых уточнений. Но если такового не имелось, перфоманс был гарантирован.

Впрочем, это я могла понять: если пятьсот лет сидишь в одном книжном фонде, развлекаться приходится, как умеешь.

Я со вздохом полезла на лестницу, решив взять первый попавшийся том и читать его, пока не приедет охранник дяди.

– Куда эту припадочную понесло? – нарочито громким шепотом спросила высокая блондинка, глядя на меня.

– Тише, это внучка из клана Смерти, – ответил ей тихий голос.

Я застыла, отвернувшись лицом к книгам. Дружить с этими выскочками я не планировала, но, кажется, они явно знали больше, чем я. Я сжала зубы. Мне незачем злиться на них…

– Хочешь, я проучу их? – раздался вдруг тихий голос. Я чуть повернула голову, чтобы увидеть, откуда говорят, но никого не увидела.

– Ты глупее, чем я думал. Я разочарован, – снова раздался голос.

Я нахмурилась.

– Кажется, твой голос мне знаком. Хочешь, чтобы я и с этой лестницы упала? – прошипела я.

В читальный зал ворвалась мелкая фигуристая рыжуха и деловито спросила:

– Девочки, Мирая не видели?

– С чего бы это ему быть в библиотеке? – ответила блондинка.

– Да так… Домовые нашептали… – плотоядно ответила рыжая.

– Линда… Нет, мы его не видели.

– Ну, смотри, я хотел, как лучше, – усмехнулся голос. – Но, кажется, мне пора.

– Ну хорошо. Мне и правда нужна помощь, – вздохнув, призналась я.

– Говори.

Тем временем Линда медленно шла вдоль рядов книг, словно лиса, выискивающая добычу.

– Мне нужен выход в интернет, – сказала я.

– Я могу рассказать тебе все что угодно. Зачем тебе лживые сведения, напечатанные спящими людьми?

– Я хочу сама в этом убедиться…

– Хорошо, я обещал помочь. Но взамен… – голос не успел договорить.

– Мирай! Я чую твою ауру за километр, выходи! – раздался визг Линды.

– Увидимся, – прошелестел голос и легкий ветер прошелся по моему лицу.

Меня чуть качнуло, нога соскользнула и я, потеряв равновесие, все-таки рухнула вниз. «Ну и ладно, сломаю ногу – не придется в школу ходить», – успела подумать я и закрыла глаза в ожидании удара о землю. Но его не последовало.

Меня держал на руках Габриэль.

Он молча поставил меня на ноги, сказав:

– Иди за мной, за тобой приехали.

Окинул строгим взглядом замерших от удивления девочек и вышел из библиотеки.

Я поплелась за ним, не поднимая головы.

– Хм, строит из себя невесть что, – фыркнула блондинка.

По дороге домой я приняла твердое решение заставить дядю рассказать мне все. Конечно, я его побаивалась, но и чувствовать себя полной дурой не хотелось.

И как так получилось, что я опять чуть не пострадала из-за того придурка? «Ну, погоди у меня», – сжала я кулаки.