Читать книгу Эра Волка - Анастасия Валерьевна Суворова - Страница 13

Встреча с Гошей уже не казалось Денису чистой случайностью. Если позволить себе поверить в судьбу и в то, что она может помогать человеку подталкивая на перекрестках к нужному направлению, да посылая необходимых людей, то можно рискнуть и углядеть в обычной встрече однокласников, руку помощи.

По школьным годам Денис помнил, что Гоша был парень неплохой, незлобивый и даже отзывчивый, но бедолаге не повезло с родичами – почти все они были карманниками или вышибалами. А из вчерашнего рассказа одноклассника Денис узнал, что один только старший брат умудрился, зацепившись за спортивную карьеру, вылезти из этой клоаки. Гоша одно время тоже спортом увлекался, но суровые кармические завихрения его семейства настигли парня в возрасте двадцати лет, переломав ему обе ноги. С тех пор он хромает, заваливаясь на правый бок, в основном от парадной до круглосуточного магазина, где пиво продают даже после 22.00.

Не вполне твердым, но быстрым шагом Денис шел в сторону Гошиного дома. Он надеялся застать старого знакомого на квартире, так как был ещё день, а Гоша выросшей в семье мелких жуликов, грешил одно время тем, что зарабатывал на жизнь домушничеством. Работа эта, как известно, дневного света не любит. Но на удивление Дениса, Гоши дома не оказалось. Заспанная патлатая девка, которую Денис принял за его сожительницу, сообщила, что он на работе в утреннюю смену и вернётся не раньше четырёх.

– На работе? – переспросил Денис, уже полагая, что ошибся дверью.

– Ну да, он на заводе токарем работает, уже полгода как, – пояснила сожительница, нахально разглядывая Дениса. Хотя, может это и не сожительница была?

– Ну, так я зайду позже?

– Оставь свой номер, он позвонит, как вернётся, – предложила деваха, улыбаясь и демонстрируя обильную щербатость.

– У него есть, – соврал Денис, – ну так я позже загляну?

– Как знаешь, – равнодушно ответили ему.

С одной стороны, Дениса явно радовало, что его одноклассник не пожелал утопать в сквернах своего неблагополучного семейства и пытается жить как порядочный гражданин. Но ему-то от Гоши были нужны именно его нетрадиционные навыки, его, так сказать, особые таланты домушника, о которых Денис знал благодаря своей профессии журналиста.

Несмотря на хромоногость, Гоша умудрялся пройти незамеченным там, где этого не могла сделать и крыса. А своими «волшебными палочками», как он называл отмычки, отворял любой «Эльбор» и, что удивительно, затворял обратно. Так что обокраденные граждане и не сразу замечали, что у них побывали незваные гости. Гоша брал по мелочи, в основном деньги, драгоценности или антиквариат. С крупногабаритными предметами не связывался и, если попадал на облаву, всегда умудрялся сбросить краденное.

В общем, в своих кругах считался ювелирным мастером, при этом имея весьма обычную, неприглядную внешность. Видимо, по той причине, что казенные краснокирпичные стены ни разу не стесняли его передвижений. Вот его родители там бывали не раз и, конечно, несли на себе суровую и неизгладимую печать этих мест.

Прослонявшись до половины четвёртого по насыпным территориям, где когда-то был залив, омывающий гранитный парапет, Денис поностальгировал о детстве. Повспоминал, как они с Родиком гоняли здесь когда-то на резиновой моторке, что ему подарил отец, как все мальчишки им завидовали, а Марина и Ксюша – первые красавицы в школе, просились прокатиться. Как Ксюша потом бегала за Родиком, а тот соглашался на встречи с нею только потому, что она приходила с Мариной. Как вчетвером ошивались они по Смоленскому кладбищу, разглядывая покосившиеся могилы и старые склепы, не осознавая по-настоящему, что смерть придет к каждому. Девочкам эта зловеще-готическая романтика нравилась, они вообще косили под «эмо», а Денису с Родиком было всё равно, где шататься, лишь бы наматывать километры, вдыхая бодрящий воздух свободы.

Теперь-то Денис видел, как они были наивны, полагая, что убежав из дому до полуночи, обретали свободу. Но как они тогда были счастливы! Только в детстве и можно радоваться простым и незатейливым заблуждениям. Только в детстве ты ещё можешь думать, что свобода и независимость реальны.

Вслед за этими удручающими мыслями его нагнала ещё одна не менее тоскливая. Он вспомнил, что истратил вчера последние деньги на коньяк, а завалявшейся мелочи не хватало даже на сигареты.

Обругав себя последними словами и повздыхав над тем, что придется наступить на горло собственному самолюбию, он побрел в булочную, где работала Валентина – молоденькая продавщица, с которой он когда-то бывал ласков.

Валентина Диничку боготворила и была рада любому проявлению внимания с его стороны. Пухлая кареглазая шатеночка вот уже полгода убеждала себя, что если не станет давить на объект своей любви, то рано или поздно он поймёт – нет ничего блаженнее тихой семейной гавани и «Пожарских» котлет. О существовании Катерины бедняжка и вовсе не знала. Денис же не объявлял ей о том, что странные их взаимоотношения кончились, потому как он-то считал, что ничего толком и не начиналось.

И вот сейчас Валентина была единственной спасительной соломинкой, за которую Денис мог ухватиться. Главное, чтобы она оказалась на работе и смогла дать то, что ему позарез было нужно. Не идти же к вору-домушнику с пустыми карманами. А если Гоша действительно завязал со старым, его ещё и умаслить надо.

Денису повезло, Валечка оказалась на рабочем месте. Вальяжно разгуливала вдоль прилавка с мягкой тряпочкой и от нечего делать натирала и без того чистые витрины. Любила Валентину чистоту, чуть ли не больше самого Дениса.

– Здравствуй, Валь, – поприветствовал он девушку.

– Ой, Диня, – промурлыкала Валя, упирая щёчку в кулачок и располагая на прилавке весь свой пятый размер.

Денис даже сглотнул, припоминая сдобность мягкотелой Валентины и её незатейливые цветастые занавесочки, которые она стыдливо задергивала, когда он к ней наведывался.

– Я это, Валь… – Денис замялся, потому как никогда ещё не просил денег у женщины, даже в долг. – В общем, это… у тебя не будет пары штук в долг, – проговорил он скороговоркой, – я через несколько дней отдам.

– Конечно, будет, Динечка, а у тебя случилось что? – спросила Валентина, делая сострадательные глаза.

– Ну, в общем, да, родственница тут померла, и всё такое.

Что «такое» Денис не знал и уже жалел, что решился зайти к Вале. Но сердобольная девушка побежала в подсобку, приволокла две голубенькие бумажки и стала пихать их Денису в карман.

– Спасибо, Валюш, я отдам, буквально через пару деньков, – бормотал он, целуя её в щёку.

Валюша даже ответить ничего не успела, Дениса сдуло за дверь волной стыда.

– Ну вот, докатился, – сопел он себе под нос, теребя в кармане хрустящие купюры. – Надо срочно халтуру найти, а то придется милостыню просить.

Пока Денис топтал башмаки у берегов Финского залива да бегал к Валентине, Гоша успел не только до дому добраться, но и пообедать, а теперь ковылял своей выдающейся походочкой к пресловутому магазину, что для Дениса оказалось весьма кстати.

– Привет, дружище, – хлопнул он по плечу идущего навстречу Гошу.

Парень радостно улыбнулся, поднимая на одноклассника помутневшие глаза.

«Пьёт» – подумал про себя Денис, – «и пьёт не мало».

– Клава сказала – ты сегодня уже заходил, – проговорил Гоша, подхрамывая к магазину.

– Заходил, Гош, заходил, – подтвердил Денис, растирая озябшие руки. – Может, пойдем, посидим где-нибудь, пивка в тепле выпьем. Дело у меня к тебе есть, а точнее, даже просьба. Согласишься, очень меня выручишь.

Гоша был в курсе, что Денису известны некоторые не лестные подробности его биографии, ведь он пишет о криминальных новостях и по долгу службы имеет разного рода знакомства, в том числе и среди бывших Гошиных подельников, которые могли продать его с потрохами. Не заподозрить в просьбе одноклассника вполне определенный мотив, было бы странно. Гоша напрягся.

– Я знаешь, это… – замямлил он, – со старым-то завязал. Мамка с отчимом опять на казённых харчах, сестра слярвилась совсем, один Жека как человек живет, ну это я тебе вчера рассказывал. Я тоже ведь нормально жить хочу.

– Это ты, Гоша, молодец, я даже за тебя порадовался, когда Клава сказала, что ты на завод устроился. Но дело в том, что моя просьба не вполне криминального характера, а, скорее, наоборот. Я веду журналистское расследование.

Гоша присвистнул.

–Ты всегда был крутым, – заискивающе сообщил он.

– Да брось, – отмахнулся Денис, – ты бы тоже таким был, тебе с родней не повезло, а её, как ты знаешь, не выбирают.

Гоша только повздыхал.

– Ну что, пойдём, пропустим по стаканчику, – предложил Денис ещё раз. – Я не прошу тебя соглашаться прямо сейчас, я прошу только выслушать. Если решишься помочь, отблагодарю и век буду признателен. Если нет, значит нет, я настаивать не буду.

Помутневшие глаза Гоши забегали, словно узрели скользящие мимо надежды прошлого. Он всегда хотел сойтись с легким и победительным Денисом, но у того была своя тесная компашка, и такой непутевый заморыш, как Гоша его не интересовал.

На лице его сейчас отображалась вся противоречивость бытия. Нутром ворюги он ощущал, что его склоняют к чему-то незаконному, но душа, желающая перемен, тянулась к Денису. Не хотел он даже предположить, что этот, во всех отношениях великолепный, парень может задумать нечто пакостное, и уж тем более втянуть в какую-нибудь труху другого человека.

– Соглашайся, Гош, – попросил Денис в последний раз, – У меня, знаешь, сейчас в жизни один шлак. Невеста погибла, работы толком нет, так хоть послушаю, как бывший одноклассник из дерьма умудрился вылезти, на работу человеческую устроиться.

– Да какая там работа, – ухмыльнулся Гоша, – работяги пашут за три ссаных копейки, а начальство ворует килограммами, причём даже не особенно и скрываясь. Вот пойди и разберись, где она справедливость? – посетовал Гоша. – Получается, у обывателей тырить нельзя, за то посадить могут, и сажают, а у государства можно. Я те больше скажу – кто не тырит, того неудачником считают свои же, да и работяги тоже. Мол, на такой должности хлебной сидит и не воспользуется, значит, дурень. Есть у нас один праведник, Генадич мы его зовем, зам начальника он, сам не ворует и за верхами приглядывает. Но его подсидеть хотят. Дело ясное, кому он такой нужен.

– Кругом хрень какая-то, верно, Гош? Мелкими-то когда были, экзамен по алгебре апокалипсисом казался, а отмена последнего урока лучшим подарком на двадцать третье февраля. А теперь? Гребешь эти авгиевы конюшни, а они чёта меньше не становятся.

– Чего гребёшь? – спросил малограмотный Гоша.

– Дерьмо, Гоша, дерьмо гребёшь, а оно не убывает, – вздохнул Денис. – Ну что на Гаванскую, посидим как раньше?

Гоша-то с Денисом на Гаванской лишь раз сиживал. День рожденье Родика тогда было, и они с Диней уже изрядно подпитые шли по Наличной и встретили его – Гошу. Удивились, что он ещё жив-здоров, и потащили с собой, пиво пить и в шахматы резаться. Кончилось всё шашками и тиром, Родик тогда разошёлся, и чуть было дротиком бармену в глаз не запустил, когда его попросили орать «Сектор газа» потише.

– Пошли, – решился-таки Гоша, вспоминая весёлую попойку.

Пока они шли в пивную, Гожа рассказывал, как загребли его родичей за мелкое хулиганство, как опускается сестра (та самая Клава, которую Денис принял за Гошину сожительницу), несмотря на то, что он всячески старается ей помочь. Даже в колледж её пристроил, чтобы девка профессию нужную приобрела, но ей всё до фени. Один Женька у них молодец, но он от семьи отказался давно, и даже не наведывается.

– Это и не мудрено, кому такая семья нужна? Хомут на шее, а не семья, – оправдывал его Гоша.

Денис слушал, печально-бытовую историю одноклассника и диву давался, как тот умудрялся при всех своих жизненных перипетиях человеком оставаться? Ведь мог бы, как Женька, уйти, откреститься от пропащих и на съемной квартире где-нибудь залечь, или даже бабенку какую найти. Так нет же, мыкается с ними на шестидесяти квадратах, передачки носит, в колледжи устраивает. С виду гопник гопником, а склонность к состраданию не увяла ещё.

Зато брат его – медалист, со всех сторон облизанный, но от семьи отказавшийся. Как тут разобраться, кто прав, а кто нет? И Жеку, вроде, упрекнуть не в чем, и Гошу охрененным молодцом не назовёшь.

В баре Денис перешёл сразу к делу, так как денег, одолженных у Вали, на длительные посиделки не хватило бы. Себе взял самого слабенького пива, что нашёлся за стойкой, а Гоши сразу пол литра портера нацедили.

Потихоньку потягивая золотистое варево, Денис вкратце и без мистических подробностей описал суть дела, пока Гоша методично уничтожал содержимое одной кружки за другой, смачно похрустывая сухариками.

– В общем, менты на эту секту, Гош, выйти не могут, – резюмировал Денис. – Вся надежда на нетрадиционные методы. В Катиной квартире остался её дневник, я уверен, записи, что он хранит, могут пролить свет на многое в этом деле.

– Ты хочешь, чтобы я вломился в опечатанную квартиру и похитил вещьдок?

– О существовании этого дневника знаю только я. В прошлый раз при обыске его не нашли, я сам искал. Поэтому, если мы унесем его тихонечко, никто и не поймёт, что он пропал.

– Допустим. А печать взломанную я тебе как восстановлю? С помощью магии?

– А что, есть, может, заклинание какое-то? Ну, типа «Алаха мора», – попытался отшутиться Денис.

– Разве ты не в курсе, что вне стен Хогвартца, магию использовать запрещается, – отпарировал Гоша, хмыкнув.

Глаза его странным образом посветлели, словно и не было на них мутноватой пелены времени. Словно он снова стал тем шкодливым мальчишкой, которого можно было подбить на взлом кабинета и похищение классного журнала, с целью удаления лишних двоек.

– Ещё пива? – предложил Денис, уже предвкушая весёлую ночь.

– Пожалуй, хватит, – отказался Гоша, – улепётывать от ментов на пьяных ногах дело непростое.

Что сломило решимость Гоши держаться буквы закона, Денис так и не понял. Может, его откровенность и попытка уравнять их, поведав о собственных неурядицах, или жажда справедливости? А может, просто бывших взломщиков не бывает? Денису это оказалось не так уж и важно. Ему был нужен профессионал, способный достать Катин дневник, ведь он хранил её секреты, а значит, и частичку той страшной девушки, что забрала у него счастье.

– У меня сейчас нет денег, чтобы заплатить тебе за работу, а в Катиной хате брать нечего, – извиняясь, заговорил Денис. – Но у меня есть дорогие часы, не «Rolex» конечно, но они сейчас полтинник точно стоят, – и Денис стянул с руки позолоченные часы, что ему когда-то подарил один заказчик.

Гоша сначала от платы отказывался. Говорил, что за помощь старому знакомцу денег брать стыдно. Но потом всё же соблазнился блестящей безделушкой и звонко щелкнул застежкой на своём запястье, словно подписывая этим звоном контракт.