Читать книгу Срединная территория - Анатолий Андреев - Страница 2
Часть I. Черное и белое
Глава 2. Смотрите по сторонам, смотрите по сторонам…
ОглавлениеВерки дома не оказалось.
Я прождал ее три часа, после чего решил возвратиться домой на машине. Бросать авто в центре города и напиваться в одиночестве или в обществе какой-нибудь блондинки (что гораздо хуже любого одиночества) – не входило в мои планы. Это было бы дешевым пижонством. Не было никакой трагедии, было легкое недоразумение. Зачем же горячиться?
В конце концов, Веронику можно понять: она любит меня, оттого и нервничает. Она любит меня – а это главное. Если бы она поступила по-другому, «обнаружив» блондинку, например, выказала полное равнодушие, – это было бы плохо. А так – я должен быть счастлив. Мне повезло. Мне хорошо. Мифическая блондинка обнаружила глубину чувств Вероники.
Но счастье, которое надлежало мне переживать, было каким-то кислым.
Я ехал по ночному городу, привычно соблюдая правила дорожного движения. Ночью удовольствие доставляет не быстрая, а именно неторопливая езда. Жизнь ночного города кажется непростой, таинственной и ужасно содержательной. Всегда становится немного жаль собственной бедноватой жизни, которая течет так просто и банально. А рядом – параллельный, скрытый от глаза непосвященных мир. Я не боялся ночи, я любил ночь. А вот день часто казался мне обманом, призрачным надувательством, каким-то бледным подвохом.
Я задумался, то есть мысли мои улетели неизвестно куда, взгляд застыл на прыгающем желтом пятне – свете фар перед автомобилем, я не смотрел по сторонам, отключил боковое зрение – и едва не поплатился за это. Откуда-то сбоку, из темени, снежным вихрем налетело на меня то ли облако, то ли существо в ослепительно белом одеянии, явно живое и одухотворенное, предположительно женщина. Тормоза моей «Ауди» пискнули, как подбитое животное, и я выскочил из салона.
Прямо под передними колесами лежала невеста в свадебном облачении. Ее фата была смята и раздавлена правым колесом, девушка зажмурилась и сложила руки на груди. Длинные волосы насыщенного медного цвета разметались на асфальте.
К нам устремились какие-то люди.
– Вставайте, нечего разлеживаться, – сказал я не очень-то любезно, хотя девушка мне сразу понравилась (когда только я успел это оценить?).
– А вы уверены, что я жива? – вяло поинтересовалась чья-то невеста.
– Полагаю, да, только вы не в своем уме.
Я старался не переступить грань, отделяющую дерзость, на которую я имел право, от хамства, право на которое никому еще не делало чести.
– И вы меня ничуточку не раздавили?
Она явно не хотела возвращаться в реальность.
– Вставайте, люди собираются. У меня из-за вас будут неприятности: права отберут.
– Увезите меня отсюда! – воскликнула девушка, не делая даже попытки встать. И мне показалось, что она вполне вменяема.
– Куда? – в моем голосе помимо моей воли явно прибавилось вежливости. – В больницу? Вас примут только в психиатрическое.
– Бульвар Гоголя 13. Это недалеко.
– Мне смутно знаком этот адрес, – сказал я, несколько озадаченный.
– Быстрее, я покажу вам дорогу. Дайте мне руку! Девушка лежит, а он не шевельнется. Вы плохо воспитаны!
На меня накатила волна разумного безумия. Да-да. Я как-то сразу ощутил, что есть смысл рискнуть, что я могу свершить или не свершить нечто судьбоносное. Передо мной распростерлась не просто девушка, а шанс, упакованный в подвенечный ажур.
И я твердо протянул руку судьбе – медноволосой девушке в белом платье.
Она проворно вскочила, отряхнув пышные воздушные кружева, – небрежно, однако же с врожденной кошачьей грацией. Плечи у нее были открыты, грудь целомудренно обнажена – ровно настолько, чтобы любому стало ясно, какая прелесть таится за плотным лифом. В волосах морозным сиянием блестела веточка, унизанная драгоценными камнями, и этот блеск повторялся в ее глазах.
– Быстрее в машину, чего вы уставились? Несчастных невест не видели?
Это она – мне. После всего случившегося.
– Просто они не каждый день бросаются мне под колеса. К тому же я восхищен тем, как воспитаны вы.
«Ауди» рванула с места, разодрав фату в клочья, буквально измочалив ее, растерев пыльной ветошью об асфальт.
– Гм-гм, я вас едва не задавил. Не знаю, уместны ли в таком случае извинения…
Я решил поддержать беседу, обнаруживая таким образом вежливость и благорасположение. В конце концов, даже таксисты развлекают своих клиентов.
– К несчастью, вы оказались хорошим водителем.
– Не уверен. У меня такое впечатление, что машина остановилась сама.
– Извините, – сказала девушка. – Я тоже не каждый день бросаюсь под машины. Квартира 379.
– Какая квартира?
Машина непроизвольно дернулась, и я сделал вид, что мы благополучно объехали ямку.
– Бульвар Гоголя, 13, квартира 379. Однокомнатная, 18 этаж.
Это было как раз надо мной.
– Вы там живете? – развязно поинтересовался я.
– Нет, там живет моя бабушка Карина.
– А вы…
– Быстрее, быстрее. Не отвлекайтесь. Не сюда. Давайте объедем по Сторожевской. Припаркуйтесь около гостиницы «Беларусь». Надо убедиться, что за нами нет хвоста.
– Какого хвоста? – интересовался я, лихо закладывая виражи и впритирку вписываясь в повороты.
– Погони. Вы что, плохо соображаете? Вы думаете, я не стою того, чтобы за мной гнаться?
– Ужас какой, – сказал я, хладнокровно сворачивая на Сторожевскую. Я чувствовал себя слегка Джеймсом Бондом.
Мы припарковались около гостиницы, и я выключил свет. Из ресторана доносилась легкая музыка, вокруг беззаботно сновал молодой народ.
– Что прикажете делать дальше? – в тоне моем сквозила обида, то есть слабость. Если вы демонстрируете обиду – значит, напрашиваетесь на сочувствие. А это слабость. Меня ни во что не ставили, ни во что не ставили мое искусство вождения, мою глупую готовность помочь неизвестно кому и черт знает в чем, мое благородство…
– Придется полчасика подождать. Вы очень хорошо водите машину.
– К счастью, – буркнул я, изо всех сил сопротивляясь наваждению – готовности помочь этой сбежавшей невесте. Неизвестно чьей.
– Я очень ценю ваш поступок. Очень. Мне даже уже не так жалко, что вы меня не задавили.
– Вас ведь не Ирина зовут?
Я почему-то был абсолютно уверен, что ее зовут не Ирина.
– Нет. Вовсе нет.
– И не Вероника, разумеется?
– Нет.
Девушка с любопытством посмотрела на меня.
– Я совершенно точно знаю, какое имя не ваше. Но вот угадать ваше имя – не получается.
– Я вам подскажу: Маша или Наташа?
Я внимательно посмотрел на девушку и неизвестно почему сказал:
– Вас зовут Елена.
Она ответила мне взглядом, в котором читалось, как бы это сказать, готовность к общению. Интерес. Я ее явно заинтересовал. И я уже знал, что угадал ее имя.
– Да, меня зовут Елена. Странно. Угадать имя – этого даже моя бабушка не может, хотя она запросто может предсказать судьбу.
Я вдруг понял, в чем заключалась ее главная черта: она совершенно не умела кокетничать. Она не умела играть, выдавать одно за другое. Вот отчего она так естественно смотрелась под колесами моего автомобиля.
– Вы бы и поинтересовались у бабушки своей судьбой, прежде чем выходить замуж.
– А я и поинтересовалась. У меня может сложиться даже очень завидная судьба – если только вначале я пройду через испытание. Если у меня хватит сил его выдержать, и если мне помогут.
– Какое испытание?
– Этого не знает никто. Испытания бывают у каждого, если он чего-то стоит, только вот в разные периоды жизни. У меня это почему-то должно произойти вначале.
– А если бы я вас задавил?
– Вы бы меня не задавили. Вы что, сильнее судьбы? Вы ее орудие. И одновременно жертва. Бабушка никогда не ошибается. Она сказала испытание, она не сказала смерть.
Мне стало не то что не по себе, меня пронзило ощущение несамостоятельности. Понимаете, до сих пор я жил как субъект, а сегодня я целый день выступал в роли объекта, по отношению к которому другие, неведомые мне субъекты, творили что-то непонятное. Я стал точкой приложения неведомых мне сил, подопытным кроликом, щепкой, несущейся по волнам.
Мерзкое ощущение, доложу я вам: укачивает.
– А может быть то, что вы не вышли замуж за своего…
– Искандера.
Искандера. Я решил ничему не удивляться, иначе разум мой отказывался мне повиноваться. К тому же неудивление было неплохой формой сопротивления. Я снимал с себя ответственность (отчасти, конечно). Кролик так кролик. Пусть даже щепка.
Но черт побери: Искандер! Это уже слишком.
– … за своего Искандера и сидите здесь, рядом со мной, в моей машине – это тоже судьба?
Шутка у меня получилась не игривой, как я планировал, а тревожной.
– Вполне возможно, – сказала Елена, однако безо всякого энтузиазма, вернее, с оскорбительным для меня отсутствием энтузиазма. Вежливый ответ, не более того. Мне же хотелось уже чего-то большего.
Да, события развивались слишком стремительно. С явным превышением скорости света.
– Интересно, что сказала бы по этому поводу бабушка?
– А вот вы у нее сами и спросите. Поехали.
– Поехали. Только сначала еще один вопрос, если позволите.
– Вы хотите спросить, кто такой Искандер?
– Да, я хотел спросить именно об этом.
С нее хотелось брать пример – не хотелось кокетничать. Я уже научился ничему не удивляться. Очень быстро. И я даже этому не удивился.
– Вы слишком много желаете узнать обо мне за такое короткое время. Много будешь знать, как говорит моя бабушка…
– Скоро состаришься?
– Нет, неправильно; станешь понимать то, что знаешь. Поглупеешь.
– Но если ты мне послана судьбой, я имею право знать, кто такой этот чертов Искандер.
Я и сам не предполагал, что скажу такое. Щепка так щепка. Елена внимательно посмотрела на меня. Я не отвел взгляда.
– Я бы не отказалась, чтобы судьба послала мне тебя. Или меня – тебе. Поехали к бабушке.
– Погоди. Ты любишь Искандера?
– Нет.
– Еще один вопрос можно?
– Последний.
– Каков натуральный цвет твоих волос?
– Они у меня темные. А этот цвет называется «красная ночь». Не нравится?
– Нравится. Я был уверен, что у тебя темные волосы. Ну, что ж, поехали к бабушке. Мне необходимо кое-что у нее спросить.
Бабушка Карина жила действительно прямо надо мной.
– Смотрите по сторонам, – сказала она вместо приветствия, бегло взглянув на свою внучку-невесту в грязном платье и без фаты. – У меня тесно и полно хрупких вещиц. Здравствуй, мой дорогой.
Это она обратилась ко мне. Меня это не удивило.
Очень хотелось назвать эту главу «Красная ночь».