Читать книгу Берег родины - Анатолий Гребнев - Страница 23

Мой друг, безвременно лысея,

Произносил мне, как стихи:

– Взойдешь на гору Моисея

И все отпустятся грехи!

…Во тьме египетской округа

Была, как баня, горяча.

Я вспоминал с тоскою друга,

Молитву Господу шепча.

По циклопическим ступеням,

В бореньи с первобытной тьмой

Дорогу в скалах постепенно

Нашаривал фонарик мой.

От стен святой Екатерины,

Душой стремясь на горный свет,

Тропу монахи проторили,

Врубаясь в скалы сотни лет.

Они свой труд не довершили —

Ловушек много на пути.

Но я был должен до вершины

К восходу солнца добрести.

Ведь сам Господь на эту гору

В огне и громе снисходил.

Скрижали, грешникам на горе,

Здесь Моисею он вручил.

Но откровения Господни

Жестоковыйным не к лицу —

Увы, народ и посегодня

Златому молится тельцу!..

И впереди, и сзади люди —

Знать, нагрешил не я один.

А кто устал —

    бери верблюда,

Пусть подшабашит бедуин.

Он, словно смерть, весь в белом —

    страшен!

Кто с привидениями смел?

Ты отшатнешься, ошарашен

От замогильного: «Кэ-мэл?»

Но и во тьме свет Божий светит!

Как ни был дух мой сокрушен,

Я до вершины на рассвете

Самостоятельно дошел!

А там, торжественно и славно,

В глухом молчанье гор

Звенел паломниц православных

Импровизированный хор.

И первый луч над миром прянул,

И расточился ночи мрак.

И «Слава в вышних Богу…» грянул

Могучий иеромонах!

…Вот так на пике Моисея

Своих грехов я бросил сеть.

А друг мой больше не лысеет,

Поскольку нечему лысеть!