Читать книгу Избранник вечности - Анатолий Ильяхов - Страница 3

В Македонии бушевали страсти… Кому быть царем? По традиции, сын Филиппа не мог надеяться на престолонаследие по родовому принципу. Следовало вначале показать себя храбрым воином, затем стратегически мыслящим командиром отряда, потом старшим военачальником, способным не только направить войско в смертельную схватку, но замыслами способствовать победе. Также быть удачливым во всём, за что брался. Претендент на царский престол поначалу должен выделиться среди зрелых мужей государственным мышлением, мудростью, предвидением политических событий до такого уровня, чтобы в нужный момент повернуть ход истории в выгодном для Македонии направлении. Ничего подобного у Александра нет помимо того, что он сын царя, и храбрости, проявленной в сражении при Херонее: семнадцатилетний командир всадников неожиданным манёвром переломил сражение в тот момент, когда греки уже брали верх над македонянами царя Филиппа.

Весомым поводом для хороших отношений кандидата в цари с войском является также проявляемая щедрость, возможность регулярно подкреплять дружбу с боевыми товарищами, гетайрами*[1], подарками и разнообразными льготами, делиться военной добычей и отобранными у врага землями. В македонской армии вспоминают царя Филиппа, для которого эти качества являлись естественными, близкими его неуёмному характеру.

В отличие от предыдущих македонских царей, двадцать пять лет Филипп старался не властвовать, а управлять, придавая Македонии могущество, а народу – благо, преуспевание. И в отношениях с враждебными греческими полисами он предпочитал умиротворение через договоры, обещая процветание при его покровительстве. А кто упорствовал и не желал подчиниться «добрым намерениям», принуждал силой к покорности, расправлялся без жалости. Но кто знает, скольких усилий стоило ему исполнение царских обязанностей! Не имел привычки по этому поводу делиться с кем-либо сомнениями, тем более жаловаться на судьбу. Лишь однажды открылся перед сыном…

Разговор состоялся за несколько дней до Херонеи*. Отец пригласил в кабинет и вдруг с не привычной для него теплотой обнял, давая понять, что хочет сказать нечто важное.

– Александр, ты знаешь, что недавно я особым указом вновь подтвердил, что ты единственный мой наследник, и если со мной случится что-либо непредвиденное, по македонскому закону, армия посмотрит на тебя. Через учителей и наставников я готовил тебя в преемники, но способен ли ты нести тяжкую но́шу, зависит от тебя.

– Ты сказал «тяжкую»?

– Ты не ослышался! Царская власть – не весёлая пирушка с друзьями, она похожа на почётную неволю: вроде нет кандалов, а всё равно чувствуешь себя скованным. Увы, царь не свободен из-за обязательств перед теми, кто вознёс его на престол. Это армия, ветераны и полководцы. Всегда и везде, когда нужно назначить правителя, они выбирают человека в надежде на то, что из его присутствия у власти они извлекут свои выгоды. Совершенно не догадываясь, что этот человек, будучи царём способен лишить их всего, что у них есть, и перерезать вообще всех.

– Неужели все цари неблагодарные к своему народу?

– Правителю трудно быть хорошим для всех! Удел царей – поступать благородно, делать людям добро и… всегда выслушивать поношения. Поэтому цари хотят, чтобы обращающиеся к ним просили только справедливого и говорили только правду, а также, чтобы они выбирали для просьб подходящее время и не просили того, что царям исполнять не следует.

– Аристотель говорил мне, что народ будет доволен, если царь поступает по справедливости.

– Ты говоришь «по справедливости»? Справедливость – это лицемерие и вынужденное соблюдение законов. Главное, что разделяет народ от царя – это разное понимание справедливости. Народ полагает, что царь должен доставлять ему возможно большее благополучие, а царь требует, чтобы народ доставлял ему то, что надо царю. Сильная власть – великая вещь, а из правителей лучший тот, кто пользуется властью с большим благоразумием, обращается, как с огнем: не подходит слишком близко, чтобы не обжечься, и не очень удаляется, чтобы не замерзнуть.

– Тогда зачем мне нужен царский престол? Не все ли равно – быть правителем или жить как обычный человек?

– От власти тебе не следует отказываться лишь потому, что ты из рода царей Аргеадов, потомок героев Геракла и Ахилла. Власть многим дурна, а хороша только одним – честью и славою. И если это власть человека лучшего из хороших людей, величайшего над великими. А кто так не думает, пускай пасет овец, лошадей и коров, а не людей. Предводитель людей не внушает страха, он отличается от остальных не роскошным образом жизни, а трудолюбием и умением предвидеть события. Вот такого царя народ полюбит.

Александр пробыл у отца до вечера в доверительном общении, редком в последние годы. Филипп делился с сыном жизненным опытом, словно давал напутствие на дальнейшую жизнь, уже без него. Говорил, что народ по странному стечению обстоятельств часто возвышает над собой того, кто ненавидит свой народ. И лучше, если царь добьется, чтобы подданные боялись не его, а за него.

– Никому не придет в голову избирать по жребию из каменщика, флейтиста или вообще любого ремесленника кормчего, кому нужно управлять кораблем. Раз ты хочешь управлять кораблем, ты должен быть вполне знакомым с обязанностями кормчего. Точно так же, если ты желаешь быть царём, тебе необходимо быть знакомым с искусством управления, иначе, в первом случае, ты можешь пустить ко дну корабль, во втором – довести государство до окончательного падения.

Отец взял Александра за плечи и, глядя в глаза, твёрдо сказал:

– Великое дело – завладеть властью, но еще более трудное – однажды получить, сохранить ее за собой. Помни это всегда, сын мой!

За время царствования Филипп создал могучую армию из военных специалистов, привычных к тяготам переходов и сражений. Реформировал войсковое командование и переоснастил вооружение, чем сумел приблизить царскую власть в Македонии к автократии – неограниченному и бесконтрольному полновластию, и подчинению своей воле Греции. С его участием война для македонян превратилась в доходное предприятие, работу. Воевать и грабить противника всегда выгодней, нежели трудиться на земле и делиться урожаем с хозяином земли, отчего Филиппу и в мирное время не приходилось сомневаться в личной преданности военных. Армия всецело подчинялась ему. При необходимости он назначал общевойсковое Собрание, где успешно разрешал государственные проблемы. Так что при царской власти народное волеизъявление в Македонии существовало, с поправками на демократию, как и во всей Элладе.

* * *

Македония замерла в ожидании общевойскового Собрания… Древние традиции требовали, чтобы армия перед очередным сбором на войну выбирала себе царя как первого человека в армии, полководца. Его власть прекращалась сразу после окончания военных действий. Уцелевшие воины возвращались к мирным занятиям и становились землепашцами, пастухами, охотниками. В мирное время военачальники не имели возможности командовать бывшими подчинёнными, довольствовались трудом наёмных слуг и нажитых на войне рабов. Так происходило веками, и цари возводились на престол через свободное голосование военных в Собрании.

Александр колебался: заявить себя претендентом на престол отца или не спешить, выждать, кто первый объявится. Соперники могут подослать убийц. И даже если сейчас убережётся, но проиграет, победитель не оставит в живых – таков негласный закон борьбы за царский венец… Перебирал, кто из военачальников, имеющих в армии реальную силу, влияние, на Собрании назовёт его имя?

В комнату вошёл Антипатр, первый советник отца. Догадываясь, что заботит царевича, дружески пожал руку.

– Александр, о чём твои мысли?

– Разве нет повода беспокоиться?

– На всё воля Зевса! Я не знаю, как сложится завтра день, кого прокричит войско, но надеюсь услышать твоё имя. А там уже как получится! – Александр недовольно передёрнул плечами: – Разве я не имею права стать наследником отца?

– Если речь идёт о македонском престоле, нет.

Юноша побледнел, глаза сузились. Советник успокаивал:

– Молодость – твой недостаток. Она смущает тех, кто ходил в походы с твоим отцом. В то же время тебя уже знают как бесстрашного воина. Это твоё преимущество.

Антипатр испытывающе посмотрел на Александра.

– Молодость пройдёт, а характер останется. Это важно! Поэтому не молодость будет тебе препятствием, а интриги.

Со значением повторил слова:

– Да, не твоя молодость, а интриги смертельно опасных соперников.

Антипатр прочно расположился на кресле и продолжил разговор:

– Отбросим сомнения насчёт твоего возраста. Я спрашиваю тебя, будто я все македоняне: ты способен заменить великого отца, который недавно обещал обеспечить могущество Македонии за счёт победы над Персией, много золота и рабов? В Коринфе на общегреческом Конгрессе городов-полисов Филипп тоже говорил об этом, после чего ему вручили должность архистратига*, или главнокомандующего объединённым греко-македонским войском.

– Ты ответил на свой вопрос, уважаемый Антипатр. Как сын своего отца я пойду туда, куда он позвал Элладу – на Персию.

– Я услышал что хотел. Теперь поговорим о твоих соперниках. – Советник понизил голос, словно боялся лишних ушей. – Каждый из них опасен, и прежде всего сыновья Аэропа из рода могущественных князей Линкестидов: Аррабей, Геромен, Неоптолем и Александр. Каждый может стать македонским царём, если войско выберет.

– Кто ещё?

– Аминта, твой двоюродный брат. Филипп стал его опекуном после смерти своего брата, царя Пердикки. А потом, когда он достиг совершеннолетия, войско захотело царём Филиппа. Помни, что соперники помнят об Аминте.

Советник замолчал, давая время для осмысливания, затем продолжил:

– У новой жены царя Филиппа, Клеопатры, недавно родился сын – малыш Каран, тебе сводный брат. У малыша есть права наследования престола. Достаточно Атталу захотеть стать его опекуном, и этот полководец, виновник твоего раздора с отцом, поборется за власть.

Антипатр нахмурился, невольно сдвинув брови к горбатой переносице.

– Аттал – самый опасный соперник! Кто воспротивится его намерениям? Риск для нас с тобой велик, но я попробую.

Он тронул поседевшую бороду, глубоко вздохнул. Заметив на лице царевича тень растерянности, поспешил с пояснениями:

– Ситуация непростая. Но, слава Зевсу, демократия в Македонии существует не по тем правилам, что в Афинах. Сократа убили, умники, и всё по справедливым афинским законам! Соберись и настройся на победу так, чтобы завтра народ увидел в тебе отражение царя Филиппа.

Антипатр подошёл к царевичу совсем близко.

– Верь, прежде всего, в себя, а потом мне.