Читать книгу Я не верю в судьбу… Есть только миг… Стихи - Анатолий Иванович Брехов - Страница 9

Мой отец- родом из-под Свердловска:

Из селенья с названием Бакряж (Ачит?!)

В глухомани мордовской сказки

Село Брёховых память хранит.

В полста пятом – в далёком детстве,

Привозил отец меня в отчий свой дом.

Земляника казалась с кулак мне,

А Арти, вкруг, обтянуто было плетнём.

Оказавшись в гостях случайно,

(Спутал нору и дедушкин дом!?),

Помню, щёлкал зубами «серый»

За огромным, кованым, сундуком.

Всё село: кто-с колом, кто-с лопатой,

Как пчелиный рассерженный улей,

Караулили «гостя» у хаты…

В лес умчался «серый» пулей!11

Золотые поля ржи, пшеницы,

Дед Фёдор, бабушка Анастасия,

и шумный «выводок» детей,

Автопоилки для коров, навес для корма

птицы —

Полвека в памяти моей!

Серебро звёзд погон, отцовских,

В дымке розовой детство хранит.

Из зелёнки – узор кабинета

До сих пор пред глазами стоит.

Вкус пельменей (наших – домашних!!!),

Партбилет, мать, семью и детей:

Разменял мой отец в одночасье

На любовь к «рыжей Катьке» своей?!

«Верь, сын, партии! Верь, сын, народу!»,

Говорил мне отец, уходя.

И любовь к материнскому дому

Я, несу, чрез года, как зеницу храня.

Что сказал бы отец мне сегодня —

По прошествии стольких лет?!

Я боюсь, никогда не ответит

Самый умный и смелый поэт.

Мать отца называла «зайкой».

Он её в ответ – «лисой».

Мой характер остался «папочкин»,

А у брата – уж точно не мой!

«Зайку» мать очень сильно любила,

Предложения не раз отвергая.

Ради нас свою жизнь положила,

На Алтарь и Весы, нас спасая.

Мать – красавица, статью вся в бабку

– Евдокию и Яшку-отца,

Нас двоих, меня и Сашку,

Как могла, вела до конца.

И, сейчас, когда я её старше, вижу я сквозь

десятки лет:

Ночь, фонарь, сто семнадцать ступеней,

Финский нож, лишь, в одно мгновенье,

Мать мою искромсал, как хлеб!!!..

Тринадцать раз «игрок» себя «на кон»

в игре поставил.

И, проиграв тринадцать раз, себе он шансов

не оставил:

Долг карточный суров: тебя иль ты, и, взявши

нож, «игрок»,

В ночи, пустился «отрабатывать» свой

«тяжкий долг»!

А меня – (в тот момент!) спасли братья,

На дежурство в два ночи спешили они.

Мать сама добралась до «санчасти»:

«Товарняк» – «по зелёной», в Облучье

помчался в ночи.

Тем – (двенадцати!), всё-таки было иначе:

И, сказать можно так: «Лишь, испуг был

причиной для них».

Больше месяца мать находилась на грани:

Хирург Трондин поставил последний штрих.

А потом, были долгие годы больниц,

«перебежкой».

(Да и мы с братом ей не давали «скучать».)

Восемь лет были нам «передышкой»:

Известковский погост, всё же, матери нашей

пришлось «обновлять».

Александр Коляда – наш «герой» тех

(печальных!!!) событий,

Сам себе вынес СВОЙ приговор:

Гроб с гвоздями, на дне, в той – последней,

дороге,

Мать за гробом (одна!?!), да крутой косогор.

Сашка – брат в вечном поиске Славы и Денег,

В «ДМП»4отходил, на судах, полный список

заморских морей.

Но, в конечном итоге, остался на жизненной

 мели,

Растеряв всё: и дочь, и жену, и врагов, и друзей.

Прошли года, но помню я деревню:

Тот дом, бревенчатый, в два этажа,

Соседок – (Валю с Ниной и не только!) – помню,

Но гложет душу, гложет душу «ржа».

Воспоминания… уносят нас назад,

Где всё прекрасно, хоть и бедно:

Родители, учителя, друзья и ты, сам, млад,

И жизнь – ключом, и будущее ждём усердно.

За годы жизни, что в посёлке Известковый,

Пять раз жилище мы меняли.

Из дома в дом переходя, и каждый раз,

Друзей – в то время, (сколько раз!?), мы

обретали.

Когда ушёл отец, (вначале!),

(Мы этого никак не ожидали.)

Но вот, что интересно, доложу друзья:

Переходя ступени трудностей, на Жизнь не

обозлился я…