Читать книгу Летопись камня - Анатолий Иванович Емельянов - Страница 10

Август начался с выкидушки. Вечером, после приезда из Кентау, начальник партии собрал всех в камералке и объявил план работ на предстоящие дни. Поскольку, на ближайших к лагерю участках поисково-съёмочные работы проведены, он принял решение, в целях экономии затрат, отработать один из удалённых участков, организовав там, промежуточный лагерь, который на профессиональном сленге и называется «выкидушкой». Завтра с утра сборы и погрузка в автомобиль, выезд после обеда. Главным по организации работ из промежуточного лагеря, он назначил старшего геолога Ильдара, в лагере остаются Надежда Сергеевна, Ираклий и начальник партии.

До удалённого участка добирались часа три, потом примерно в течение часа оборудовали промежуточный лагерь, обустроили и импровизированную кухню, Карина Андреевна осталась довольна. Вечером, после ужина, собрались у палатки Ильдара, для получения задания на следующий день.

– Здесь места не сплошь дикие, люди у нас подобрались надёжные и опытные, поэтому я решил ускорить процесс, завтра начнем отрабатывать участок по всем направлениям сразу, – начал постановку задачи старший геолог. – Самые дикие места достаются Саше и Антону, они идут самостоятельно, на отбор проб по опорному геохимическому профилю, профиль нанесён на карту, места отбора проб обозначены, Саша уже ходил с геохимиками и знает, как это делается. Линия профиля проходит по очень сложному рельефу, с учётом этого и с учётом того, что это самый удалённый участок, поэтому и идёте вдвоём. – У Алексея есть ружьё, если он позволит, прихватите с собой, так на всякий случай, местные рассказывают, что там могут быть дикие звери. Вам, предстоит пересечь два глубоких каньона и потом, обратным ходом выбраться вот сюда, – он показал отмеченную на карте точку, – там мы вас подберём, контрольное время семь часов вечера. – Вам все понятно! Тогда забирайте карту и вот ещё компас и идите, готовьтесь.

Он вытащил из полевой сумки компас и передал его и карту Саше.

– Виталий Альбертович и Иргеш, одиночными маршрутами завтра и послезавтра, проводят поисково-съёмочные работы, предварительно намеченные маршруты остаются в силе. Ну, а я, с Алексеем, завтра на автомобиле двинемся на самый край площади, там остался один не пройденный маршрут, по пути доставим Сашу с Антоном и заберём их на обратном пути.

Сборы были не долгими, молотки и мешочки для проб были приготовлены заранее. Палатка Алексея находилась в нескольких шагах от кухни, он там расположился, вместе с водителем Николаем.

– Ага, принцип известный, подальше от начальства, поближе к кухне! – пошутил Антон, заглядывая в палатку через открытый полог.

Обеих жильцов палатки он застал лежащими на раскладушках.

– Алексей, мы завтра идём на геохимию, Ильдар говорит, что места там, довольно дикие и что там, могут быть дикие звери, ты нам ружьё не доверишь?

– Вам доверю, – ответил Алексей.

Он привстал с раскладушки, вытащил из-под неё рюкзак, с торчащими из него стволами разобранной двустволки и не торопливо, доставая из рюкзака её части, собрал ружьё.

– Без курковое, двенадцатого калибра, отцовское, – пояснил Алесей.

Он передал собранное ружьё в руки Антона, потом расстегнул клапан бокового кармана рюкзака и извлёк оттуда несколько патронов в бумажных гильзах.

– Обращаться с оружием приходилось? – спросил он, глядя на Антона.

– Приходилось, у отца то же имелось ружьё, тоже без курковое, только, одностволка шестнадцатого калибра, по ранней молодости были случаи, даже охотился; потом армия, настрелялся вдоволь, – сообщил Антон.

– Четыре патрона вам хватит, вот смотри, эти два заряжены картечью, это если вам попадётся крупное животное, а эти два, здесь дробь первого номера, это по кекликам, ну куропатки, они тут бегают стаями.

– Кекликов, я уже встречал в маршрутах, а вот, из крупных животных, кто здесь обитает? – поинтересовался Антон.

– Там, куда вы завтра идёте, можно встретить горных козлов, потом, там, могут быть шакалы, так, что надо быть готовым, – вступил в их разговор Николай.

До края плато ехали примерно полчаса, потом примерно столько же по времени занял спуск в каньон, по дну которого текла река. Здесь, в тени обрывистых скал и редких невысоких деревьев, было прохладно, стояла оглушающая тишина, сквозь которую, временами, прорывался, еле слышимый шум речной воды, падающей с каменных выступов. Река текла в северном направлении, тогда, как река, на которой располагался лагерь геологов, текла в обратном, южном направлении, следовательно, они находились на другой стороне главного горного хребта.

– Обратил внимание! Здесь река течёт в северном направлении, в сторону пустыни, – нарушил тишину Антон.

– Обратил! – ответил Саша. – Далеко забрались! Начнём отбор проб, опробуем вот это обнажение и он рукой указал на скалистые выступы горных пород по правому борту.

– Здесь я вижу две литологические разности, светло-серые известняки и тёмно-серые, почти чёрные доломиты, – пояснил он.

Они, постепенно, двигались по условной линии профиля, пробираясь, через завалы вдоль русла по течению реки, отбирая пробы в намеченных точках и к полудню, достигли её притока, примыкающего справа, почти под прямым углом. Здесь, русло реки, круто поворачивало и уходило влево, им же предстояло двигаться прямо, на их пути стояла почти отвесная стена из скал.

– Надо посмотреть обходные пути справа и слева от этого места, – предложил Антон.

Саша достал и развернул топографическую карту.

– Выше по притоку, примерно в ста метрах от этого места, где мы сейчас находимся, по правому борту к ущелью примыкает сай, будем пробовать подняться наверх по нему, иначе никак! – определил он.

– Сейчас, я думаю, не мешало бы пообедать, – предложил Антон.

Обед занял примерно минут двадцать, они уже начали собирать вещи, когда со стороны примыкающего ущелья ясно послышались характерные звуки падающих камней.

– Что это может быть?

Антон поднял лежавшее на камнях ружьё и вставил патроны в стволы.

– Кроме нас, здесь могут быть только животные, у того места, которое мы определили для подъёма, очевидно животные ходят на водопой. Нам идти в туже сторону, поэтому быстро выдвигаемся, посмотрим, кто там есть? – предложил Саша

Они быстро добрались до устья неглубокого сухого сая, примыкающего справой сторону к руслу ручья и ни встретив никого на этом отрезке пути, сразу начали восхождение наверх. Подъём наверх был крутым, приходилось огибать обрывистые участки и опасные осыпи, примерно через час, поднялись на гребень между двумя каньонами, по пути отобрали ещё около десятка проб.

– Смотри, там, на противоположной стороне, на небольшом гребне, пасется стадо! – Саша показал рукой в ту сторону, где он увидел животных.

– Плохо, что у нас нет бинокля, обычно вожак – теке, по местному, находится где-то в стороне и наблюдает, чтобы к стаду не подобрался хищник, – произнёс Саша. – У него, очень красивые большие рога, говорят, что в моменты большой опасности, он бросается в пропасть, вниз головой, на эти рога и тем самым спасается. Эти рога на чёрном рынке имеют большую цену… – Нам осталось пройти, примерно, одну треть пути. Сейчас спуск, как раз мимо того гребня, где пасутся животные, потом подъём, может, повезёт, встретимся с теке.

– Мы, немного увлеклись охотой, когда поднимались от ручья, я не набрал воды во фляжку, у меня осталось чаю буквально на два-три глотка. У тебя чай ещё остался? – Антон посмотрел в его сторону.

Саша достал фляжку и слегка потряс ею перед собой.

– Ещё есть, но тоже не густо, – произнёс он. – Думаю, внизу нам попадутся родники, надо идти дальше, время поджимает.

Они опустились на дно следующего каньона, но оно оказалось сухим, воды здесь не было. Из каньона наверх выбирались в течение часа, здесь, на обращённом к солнцу скалистом гребне, было нестерпимо жарко.

– Здесь, как под линзой, солнце будто сфокусировано на этот гребень, – заметил Антон.

– Судя по отметке на карте, как раз здесь, у нас последняя точка отбора проб. Здесь, по информации Ильдара, находится ранее выявленное рудопроявление свинца. Давай определятся с местом отбора, предлагаю, пройти, немного вверх по гребню, как раз, получается в крест простирания пород, там, проведём визуальное обследование обнажений, если не увидим ничего интересного, ну в смысле минерализации, отберём пробу в районе вот того выступа, – он указал на выступы скал выше по гребню.

Они поднялись по гребню до намеченного выступа, сняли с себя рюкзаки с пробами, ружьё и разделившись, приступили к обследованию обнажений горных пород по разные стороны от гребня. Спустившись на пару десятков метров вниз по склону, Антон, начал движение вдоль склона, то поднимаясь по нему почти до самого гребня, то опускаясь вниз, осматривая, где это было возможно, обнажения горных пород. Периодически он откалывал молотком образцы и внимательно осматривал их, не увидев ничего интересного, бросал себе под ноги. Разрез горных пород был весьма однороден по составу, преобладали доломиты и известняки. Так он прошёл вдоль склона около сотни метров, добравшись до обнажения в форме большого скалистого выступа, нависавшего над склоном. Подойдя к краю обнажения, Антон слегка нагнулся, всматриваясь в край торчащей каменной глыбы и изготовившись для удара молотком, вдруг, ясно увидел на тёмно-сером фоне породы, прожилок матово-серого цвета толщиной не более одного сантиметра, рассекавший глыбу по диагонали. Он перевернул молоток и слегка ударил по камню его заострённым концом, блестящие на солнце обломки раздробленного минерала посыпались вниз, а сам прожилок озарился ярким металлическим блеском, очень похожим на блеск алюминиевой фольги, в которую заворачивают шоколад. Антон поднял, свалившийся к его ногам, кусочек минерала и внимательно стал его разглядывать, потом достал из кармана перочинный нож и царапнул по его поверхности лезвием ножа. Минерал с сильным металлическим блеском, сингония кубическая, твёрдость не выше четырёх, тяжёлый, сомнений нет, это галенит – свинцовая руда, определил он.

Он внимательно осмотрел весь выступ и нашёл ещё несколько прожилков и жил галенита и отобрал несколько образцов минерала и породы с его прожилками. Проследить по простиранию выявленный горизонт с рудной минерализацией не представлялось возможным, дальше склон был покрыт каменными осыпями с торчащими из них отвесными скалами. Он выбрался на поверхность гребня, нашёл там оставленные рюкзаки, разложил рядом с ними отобранные рудные образцы и несколько раз, позвав Сашу, присел отдохнуть, опёршись спиной об рюкзак. Только сейчас он почувствовал, что очень хочется пить. Саша появился минут через десять.

– Все доступные окрестности облазил, руды не нашёл! – провозгласил он.

– Мне повезло больше, вот смотри!

Антон указал на разложенные образцы. Саша, склонился над образцами, потом взял в руки сразу несколько штук, не скрывая своего изумления, стал их рассматривать.

– Свинцовая руда!! Где это место? Ты, однако, везучий! Отбираем пробы, образцы и ставим на сегодня точку!

– Не завидуй! Если бы ты меня сюда не провёл, я бы, естественно, ни чего и не нашёл, так что, твоя заслуга, как говорится, на лицо, – заметил Антон. – По моему, в наше время, сделать значимое открытие, к примеру, открыть месторождение, одному человеку не под силу, это плод работы коллективного разума… – Давай сначала попьём, я смотрю, у тебя тоже губы высохли, – после паузы, предложил он.

Достали фляжки, а поскольку чаю в них оставалось не много, Саша предложил слить чай в одну посуду и расходовать влагу экономно, чтобы хватило до ближайшего источника, так и сделали, отпив теперь уже из общей фляжки, каждый по три глотка, они приступили к отбору проб. Работали, позабыв про время и про то, что необходимо ещё возвращаться, когда вспомнили, оказалось, что до контрольного времени выхода осталось всего полчаса. Собрав в рюкзаки все отобранные пробы и образцы, пришли к выводу, что они стали не подъёмны, пробы и образцы в прямом смысле были свинцовыми, пришлось часть образцов оставить. Маршрут возвращения решили изменить, с учётом того, что запас чая у них был на исходе, а последний каньон, который они пересекали, выходя к концу профиля, оказался безводным, наметили идти через соседний сай, по дну которого, судя по карте, тёк ручей. Воды внизу не оказалось, они прошли ещё примерно с полкилометра по дну сая, воды не было, контрольное время возвращения вышло, силы были на исходе.

– Идти, дальше нет смысла, воды здесь, похоже, нет, и потом, двигаясь в этом направлении, мы уходим на восток, а нам надо двигаться в южном направлении, – заключил Саша. – Предлагаю, пока светло и пока ещё есть силы, подняться по правому борту на гребень, и уже там сориентироваться и определиться, что делать дальше.

Саша указал рукой в направлении подъёма, который им предстояло преодолеть.

– Там, за гребнем, должен быть спуск к тому ручью, который мы пересекли днём, не набрав воды, природа к нам благосклонна, на этой стороне сейчас тень.

– Как говорил своим орлам Александр Васильевич Суворов, при переходе через Альпы, осталось, только перемахнуть вот через этот «пригорочек», – пошутил Антон.

Они некоторое время, не снимая рюкзаки, лежали на камнях, потом встали и пошли в подъём. На гребень взбирались около часа, в уже наступивших сумерках. С гребня открывался великолепный вид. Внизу, под ними, узкое ущелье со скалистыми и обрывистыми бортами, уже тёмное в наступивших сумерках и от того, казавшееся бездонным, сразу за ним, ровное как стол плато, накрытое небосводом голубого цвета, а на западе, багровым от заката. Немного отдохнули, допили последний чай, поскольку полная темнота ещё не наступила, решили начать спуск. Спускаться оказалось сложнее, чем идти в подъём, относительно пологие участки спуска, покрытые осыпями, чередовались с обрывистыми. Рюкзаки пришлось снять, перетаскивая их по осыпям, спускать с обрывов, передавая из рук в руки. Быстро стемнело, тогда они поджигали попадавшиеся кусты засохших растений и при свете костра спускались дальше, до тех пор, пока костёр не погаснет. На одном из таких переходов, пересекая поперек очередную осыпь у вершины её конуса, Антон вдруг почувствовал, как его левая нога начала скользить по осыпи вниз. Он, что есть силы, уперся прикладом ружья в выступ скалы, в следующее мгновение вся осыпь двинулась вниз, таща его за собой. Приклад ружья заскрежетал по скалистым выступам, в следующее мгновение, шейка ложе разломилась, он упал на бок, больно ударившись о камни, но при этом, успел схватиться одной рукой за каменный выступ и тем самым остановить своё дальнейшее движение в низ.

– Ты как, цел? – Саша сверху, наблюдал за происходящим.

– Нормально, немного ушибся, да вот, ружьё испортил, – отозвался Антон. – Давай спускайся, там чуть ниже, по следу осыпи площадка, там отдохнём.

Они осторожно, фактически на ощупь, спустились на выбранную площадку.

– Дальше продолжать спуск в темноте опасно, до русла ручья спускаться ещё долго, а не продолжить спуск, тоже нельзя, пить так хочется, что уже губы начали трескаться, – начал рассуждать Саша.

В это самое время, со стороны плато, край которого хорошо просматривался на фоне уже звёздного неба, послышались звуки работающего двигателя автомобиля и ещё через некоторое время от края плато ударил прожектор от фары – искателя и послышались голоса, звавшие их. Они вскочили на ноги, пытаясь прокричать, в ответ на призывы своих коллег, но сделать это не удалось, в горле и во рту было сухо, поэтому вместо крика изо рта вырывался полушёпот.

– Надо поджечь кусты, желательно два, что бы показать, что мы оба целы, – предложил Антон. – Жаль ружьё сломано, а то – бы постреляли в воздух.

Два куста нашлось, они ярко вспыхнули, осветив площадку с её обитателями, в то – же время они ясно услышали голоса, указывающие им на необходимость оставаться на месте до утра и что, завтра с рассветом, их вытащат отсюда, голоса людей стихли и они, услышали звуки удаляющегося автомобиля.

– С завтрашним днём всё ясно, теперь надо определиться, как дожить до него? – произнёс Саша.

– Доставай карту, надо посмотреть, нет ли здесь поблизости источника или место, где он может быть.

Антон достал спички, чтобы подсветить. Источников воды, нанесённых на топографическую карту, поблизости от той части склона, где они сейчас находились, не было, однако, всего в сотне метров от них в борт ущелья врезался узкий сай, ниспадавший устьем к руслу ручья.

– Надо попробовать скрепить сломанную шейку ложа ружья шнуром от рюкзака, а то его нести будет неудобно и потом, вдруг придётся стрелять.

С этими словами, Антон развязал рюкзак и вытащил стягивающий его шнур.

– Подсвети, – попросил он Сашу, передавая спички. – Вот смотри, ложе сделано из цельного дерева, шейка лопнула по диагонали, по древесным волокнам, совмещаем две отделившиеся части и по всей длине, плотно скручиваем шнуром, концы затягиваем и связываем. Всё, оружие к самообороне готово!

Остаток сил ушёл на то, чтобы подобраться к саю. Спуститься в него, вызвался Саша, он одел на поясной ремень обе фляжки, подождал, когда Антон, зажжет кусты сухой травы и начал спуск, вскоре растворившись в темноте. Антон выждал какое-то время и поджог следующий куст, потом ещё, когда, очередной зажженный куст уже угасал, он, вдруг, увидел в стороне от себя, внизу, будто что-то сверкнуло. Он быстро зажёг следующий куст, взял в руки ружьё и вдруг ясно увидел, невдалеке, светящиеся парами огоньки, таких пар было несколько, в отблесках костра, они мерцали, исчезали и появлялись вновь. Антон вскинул ружьё, не целясь, выстрелил, потом ещё раз, когда огонь уже погас и мерцающие огоньки, исчезли в темноте, прислушавшись, он ясно услышал стук падающих камней в той стороне, куда он только что стрелял. Попытка найти ещё кустик, чтобы поджечь его и осветить окрестности, успехом не увенчалась, жечь больше было нечего, тогда он чиркнул спичкой, поднял её над головой и что есть силы, позвал Сашу. Услышал его хриплый шёпот Саша или нет, понять было нельзя, но с той сторону, куда он ушёл, послышался шум камней и вскоре появился силуэт человека, Антон поспешил ему на встречу, схватив за руку, помог выбраться наверх.

– Вода есть?! – спросил Антон.

– Да, родниковая! – еле слышно произнёс Саша.

Он передал Антону, мокрую холодную фляжку с водой. Антон, упав на камни, рядом с рюкзаками, начал жадно пить воду, выпив добрую половину фляжки, он прервался, чтобы отдышаться, потом налил воду в пригоршню и прильнул к ней губами.

– В кого стрелял?

Услышал он Сашин вопрос.

– Там, внизу, были светящиеся точки, много точек, толи стая хищников, толи стадо других каких-то животных, для нас, лучше, если бы это было стадо…

Больше он ничего не смог произнести и ничего уже не мог услышать, так как, в следующее мгновение отключился.

На следующее утро Антон проснулся первым, было около пяти часов утра. Первым делом, он поднял лежавшую на камнях фляжку, допил оставшуюся в ней воду, потом, рядом с ещё спавшим Сашей, обнаружил другую, то же пустую и двинулся к спасительному роднику. Антон спустился на дно сая, но родника в месте спуска не оказалось. Тогда, он спустился на десятка метров по дну, по направлению к устью сая и наконец, обнаружил родник, прямо из скального выступа вытекала вода, покрывая камни водяной плёнкой, образуя тонкие струйки в местах обрушения камней, здесь был исток ручья.

«– Наверное, сам всевышний навёл Сашу на этот родник, иначе трудно объяснить, как он в полной темноте смог его обнаружить», – подумал он.

Приспособив обе фляжки под падающие с камней струйки воды, Антон присел рядом, когда какое-то количество воды набралось во фляжки, он поднял одну из них и жадно начал пить, осушив её полностью. Подняв другую фляжку, он набирал из неё в рот воду, потом, сливая её в пригоршни, стал умывать глаза, лицо и губы и делал это до тех пор, пока вода не закончилась и в этой фляжке. Вернувшись от родника, он застал Сашу ещё спящим, пришлось его разбудить.

– Я был у источника, ты как его обнаружил? – поинтересовался Антон.

– На ощупь, пришлось несколько метров почти ползти вниз, ощупывая каждый камень. – Дай попить.

Антон передал ему фляжку, Саша долго и жадно пил, потом вылил остатки воды себе на голову.

– Давай и вторую допьём, я схожу ещё раз, хочу днём посмотреть на наше спасение.

Саша встал и общими усилиями, они допили вторую фляжку.

– Я хочу спуститься в ту сторону, куда вчера стрелял, посмотрю, нет ли там какой-нибудь добычи, – произнёс Антон.

– Хорошо! Если что, зови на помощь, – предложил Саша и пошёл в сторону родника.

Антон спустился вниз, прошёл вдоль спуска, по скалистому выступу и обнаружил тушу козла, она лежала внизу, примерно в трёх метрах под ним, на образовавшейся в скале полке, дальше, за ней был обрыв, уходящий в низ, не менее чем на десяток метров. Антон осмотрелся по сторонам, в этом месте, животные были бы недосягаемы для выстрела, следовательно, ночью, стадо козлов, находилось в стороне от этого места, получив смертельное ранение, козёл, пройдя какое-то расстояние, упал вниз, зацепившись о каменную полку. Эта добыча, была, как нельзя, кстати, им надо, как то реабилитироваться перед товарищами, поэтому, бросать тушу было бы не разумно.

«– Спускаться, по направления к выкидушке, нам, всё равно, придётся, где то здесь же, поэтому надо вернуться назад, потом спуститься, обратно сюда, забрать добычу и двигаться дальше», – рассудил Антон.

Про себя он так же отметил, что и здесь без определённой доли везения не обошлось, если бы козёл, не задержался при падении на этой каменной полке, а упал бы глубже, они бы точно его вытаскивать не стали, без специальных средств это сделать было бы невозможно. К месту ночлега, они вернулись почти одновременно.

– Там внизу лежит туша, случайно, вчера, я подстрелил животное, – проинформировал Антон. – Похоже, молодой козёл, он упал вниз со скалы, надо вытащить его оттуда, это можно сделать вдвоём. – Достанем, будет нам оправдание за сломанное ружьё и за опоздание к назначенному времени.

Не без труда, сняв с обрыва тушу козла, они начали медленно спускаться вниз к ручью. В районе восьми часов утра, на кромке плато, нависавшей над ними с противоположного борта ущелья, послышались звуки автомобиля и голоса людей. Спуск к ручью, на дно ущелья и последующий подъём на плато, хотя уже и налегке, поскольку рюкзаки и козла несли по очереди, сменяя друг друга, дался не просто, с выходом на плато, стало понятно, что никакого запаса сил у них, уже не осталось. В лагере, Ильдар, коротко спросил о результатах прохождения профиля, оставшись довольным, он освободил их от работы на сегодняшний день, порекомендовав хорошенько отдохнуть, поскольку, сегодня они все запланированные работы завершают, а на завтра намечен выезд в базовый лагерь. В кухонной палатке, Карина Андреевна, попричитав по поводу их приключения, накормила вкусным и щедрым обедом, показавшимся особенно вкусным после почти суточного голодания, щедрость обеда была обусловлена наличием салата из свежих овощей, а так же арбузами и дынями с лагерной бахчи. Они проспали весь день до ужина. Ужин был ещё более щедрым, поскольку у всех на тарелках лежало по куску сваренного свежего мяса козлятины. Антон вдруг вспомнил, что свой первый и последний охотничий трофей ему удалось добыть, уже достаточно давно, когда ему было всего четырнадцать лет.

Как-то, вместе с соседским мальчишкой, решили поохотиться. Отец, запрещал Антону брать ружьё, но они с матерью с утра до вечера пропадали на работе и Антон частенько этим пользовался, брал ружьё и бродил с ним в окрестностях деревни, тем более что, ни ружьё, ни патроны к нему, отец далеко не прятал. Зайцев, в ту пору было много, об этом можно было судить по многочисленным следам, оставленных животными на снегу, причём, несмотря на репутацию трусливого животного, зайцы, забегали и в деревни, находившиеся в стороне от больших дорог и утопавшие в садах. И в этот раз, Антон быстро нашёл ружьё и патроны к нему, надев лыжи, они направились в сторону леса, на краю которого, сразу за деревенскими огородами и небольшим колхозным полем, располагался питомник для выращивания саженцев. Они быстро добрались до питомника и только успели перебраться через бруствер траншеи, отделявшей питомник от колхозного поля, как услышали, где- то вдалеке, сначала выстрел, потом заливистый лай собаки. Присев от неожиданности, Антон, вдруг, ясно увидел, что прямо на них бежит заяц, не вставая, он прицелился и выстрелил. Его приятель первым пришёл в себя, подхватив убитого наповал зайца, бросился в обратном направлении. Антон поспешил вслед за ним, судя по всему, они отобрали добычу у охотников. После того, как зайца освежевал отец соседского мальчишки, они поделили его пополам и бабушка Антона, до прихода родителей, сварила его в русской печи. Антон вместе с сестрой, впервые в своей жизни, попробовали дикого мяса, а ночью у Антона случился приступ острого аппендицита. Тогда, ему сопутствовала удача, отец, прибыл домой с работы на автомобиле, родители доставили его в районную больницу, до которой было около двадцати километров, где ему, глубокой ночью сделали операцию, это, тогда, спасло ему жизнь.

Антон отрезал небольшой кусочек мяса и стал пробовать его на вкус, козлятину он ещё никогда не ел, мясо было со специфическим запахом, оно ему не понравилось. Между тем, все остальные уплетали его, что называется, за обе щеки, тогда, он придвинул свою тарелку с мясом к сидящему рядом с ним Алексею.

– Угощайся, я это всё не съем, после пережитого обезвоживания организма на белковую пищу не тянет, – пояснил он, – и потом, я твой должник за сломанное ружьё.

– Не переживай! Ружьё ты испортил не нарочно, потом, главное железо цело. Будем считать, что при эксплуатации в экстремальных условиях выявлен брак, за десятку, сделаем новый приклад, будет лучше и надёжнее, чем был, а ущерб уже компенсирован добычей.

– Спасибо! Главное, чтобы обиды не было, – поблагодарил Антон, встал из-за стола и ушёл в свою палатку.

После ужина, Антон с Сашей пришли к старшему геологу, хотелось узнать подробнее о том рудопроявлении, на котором им довелось побывать.

– Рудопроявление относилось к категории перспективных, геологическое строение аналогично ранее открытым здесь месторождениям полиметаллических руд, – пояснил Ильдар. – Оценка его перспективности проводилась в шестидесятые годы, тогда же пришли к выводу о его не перспективности, потому что, запасы руды оказались незначительными. – Почему запасы оказались незначительными? Тогда специалисты предположили, да и сейчас многие так считают, что большая часть существовавшей рудной залежи разрушена процессами эрозии, проще говоря, смыта. Если образно представить рудную залежь в виде корнеплода обычной репы, то от репки осталась только нижняя часть, корешок или хвостик, кому как нравится, всё остальное, если можно так выразиться, съедено процессами эрозии. Кстати, глубину, так называемого эрозионного среза можно оценить геохимическими методами, по результатам анализа, как раз, отобранных вами проб, этим и будем заниматься в камеральный период, – подвёл итог своему рассказу Ильдар.

Как, геохимическим методом, определить, с чем имеешь дело, с целой рудной залежью или с её остатками, так сказать с корешками, как выразился старший геолог, ребятам было не понятно.

– Ильдар Галимович, геология это наука или производство? Вот взять, хотя бы геохимию, чего здесь больше науки или производства? – после некоторой паузы, задал вопрос Антон.

– Если исходить из учебника по экономике и организации планирования геологоразведочных работ, то геология это целая отрасль народного хозяйства со всеми вытекающими из этого атрибутам, а именно: производственными планами, нормами и нормативами, соответствующей техникой и приборами, оборудованием и специалистами. Естественно, какое производство обходится без науки? Другое дело, что здесь наука изучает, не сами производственные процессы, с целью их совершенствования, хотя и это, то же имеется, а природные процессы, которые происходили на планете миллионы лет тому назад и продолжают происходить в земной коре и в настоящее время. Для чего изучаются эти процессы? Для того чтобы понять, как образуются месторождения, понимание этих процессов, позволяет определить необходимый перечень методик поисков и целенаправленно осуществлять поиски месторождений полезных ископаемых. Это главная цель, ведь известно, что все остальные отрасли народного хозяйства без минерального сырья, увы, мертвы, а это возврат к первобытным временам – в пещеры. Что касается геохимии, то это один из весьма значимых методов поиска месторождений полезных ископаемых, требующих серьёзных знаний по петрологии, минералогии, химии и даже математике.

Ребята поблагодарили Ильдара за очень интересную и содержательную информацию и отправились к себе в палатку. Солнце уже опустилось за горизонт, жара заметно спала, высота все же давала о себе знать.

– О чём думаешь, – нарушил наступившую паузу Антон, после того, как они вошли в палатку и лежа расположились на раскладушках.

– То, о чём рассказал сейчас Ильдар, представляет геологию с ещё одной стороны. Выходит, что от результатов работы геологов, во многом зависит благосостояние государства в целом! Ну, а образное сравнение, рудной залежи с репкой и то, что от неё осталось в результате геологических процессов, впечатляет! – заключил Саша.

– Что касается значимости геологии для нашей страны в целом, наверное, так и есть. Однако, судя по отдельным фактам, имевшим место в прошлом, государство не всегда благосклонно относилось к геологии, соответственно и к геологам то же, даже к тем, кто считался светилами в геологии и Антон поведал историю про образец №23, рассказанную Турсуновым.

– В это трудно поверить, абсолютное невежество! – высказался по этому поводу Саша. – Выходит, что, в определённый период, люди совершенно не имеющие ни малейшего представления о геологии определяли, где и как искать руду.

– Представляешь, что было бы со всеми в те времена, если бы Берии доставили не один рудный образец, а целый рюкзак со свинцовой рудой, к примеру, с того рудопроявления, на котором мы побывали. Сообщив, при этом, что геологи намеренно считают это рудопроявление не перспективным, к тому же, сопроводив это, ещё и информацией о том, что у многих работающих здесь, родители были, в своё время, либо депортированы либо репрессированы.

– Трудно сказать, что было бы, если исходить из конкретного примера, то надо иметь в виду, то обстоятельство, что свинец не является таким же стратегическим металлом, как уран, – заметил Саша.

– Ну не скажи, – возразил Антон. – Всё, что движется по земле, по воде и под водой, летает, в том числе и в космосе имеет аккумуляторные батареи. Да, кстати, того же козла, завалили свинцом!

– Это понятно, как и то, что при сложившейся на тот момент системе, как говорится, был бы повод. Удручает то обстоятельство, что, этим поводом могло быть всё, что угодно, удивляет и то, что, заслуги того или иного человека перед обществом, перед страной практически ни какого значения не имели, – задумчиво произнёс Саша.

– Я хочу сказать немного о другом, сейчас, мне стало совершенно ясно, что любым делом, будь то геология или космос, должны заниматься профессионалы! – произнёс Антон.

– Давай спать, – предложил Саша, после наступившей паузы.

Сбор и возвращение в лагерь заняло весь наступивший день и прошло, как принято говорить в таких случаях, в штатном режиме.

На следующий день Турсунов собрал всех в камералке и объявил о том, что, благодаря слаженной работе всего коллектива поисково-съёмочной партии, по всем видам работ, мы идём с опережением графика их выполнения. При этом он, обратил внимание на то, что отстаёт камеральная обработка полевых материалов, а в связи с тем, что прогнозную металлогеническую карту необходимо выдать уже в сентябре, попросил всех сосредоточиться на этом. Антон получил персональное задание, оформить все материалы по открытой аномалии для передачи в специализированную организацию.

Вечером того же дня, все работники партии, собрались за праздничным ужином по случаю дня рождения старшего геолога Ильдара, ему в тот день исполнилось сорок лет. На ужин были приглашены и коллеги из геохимического отряда, повар Галя то же присутствовала. Днем, Антон видел её вместе с Виталием Альбертовичем на водоёме и случайно стал свидетелем сцены с их участием. Через окно, своего жилища, Антон наблюдал, как они о чём-то живо разговаривали, потом, Галя резко повернулась и пошла в направлении своей палатки. Виталий Альбертович, прихватив свои вещи, поспешил за ней, когда они проходили мимо их домика, Антон услышал голос Виталия Альбертовича.

– Вы мне дали повод.

– Я, Вам, ни какого повода, не давала и потом, у Вас есть жена и вообще мне…

Далее, сказанное было не отчетливо слышно, но в конце четко прозвучало его имя. Что ответил Виталий Альбертович, он уже не услышал, через открытую дверь, Антон увидел, как они шли каждый к своей палатке.

По случаю дня рождения, заботливыми руками Карины Андреевны и при активном участии Иргеша, был приготовлен плов из баранины с соблюдением всех требований узбекской кухни. Антону, в своей ещё не очень долгой жизни, довелось, впервые есть плов. На первой в своей жизни геологической практике, на Кавказе, он так же, впервые в своей жизни попробовал шашлык. Тогда же он обратил внимание на то, что шашлык, как и другие блюда из мяса, в тех краях готовили исключительно мужчины. Как потом выяснилось, этими мужчинами, были армяне, на сочинском побережье, жило немало армян, как тоже, потом выяснилось, они были потомками тех армян, которым, в начале этого века, удалось спастись бегством из Турции во время их жестокой резни, устроенной турками.

И здесь, в Азии, блюда из мяса, то же готовят мужчины и не считают это зазорным. На родине, в России, по крайней мере у его предков, готовить пищу мужчинами было не принято, более того профессия повара для мужчин вообще считалась не престижной, а над учащимися кулинарных техникумов мужского пола, всячески подтрунивали. Между тем, в кружки, налили водку, начальник партии от имени всех поздравил именинника с днём рождения и преподнёс подарок, фотоаппарат «ФЭД», сопроводив это шуточным напутствием:

– В народе говорят, если не хочешь долго жить, купи себе мотоцикл, если хочешь разориться, купи себе фотоаппарат. – Мы хотим, что бы Ильдар Галимович долго жил, ну а разориться ему не позволит наша родная геология. – За тебя, дорогой!

Все, стоя, подняли кружки, выпили, потом дружно принялись за плов. Не стал пить только именинник, не выпивал он и потом. Антон обратил внимание, с каким азартом смотрит Ильдар на выпивающих, при этом, улыбаясь, он делал гримасу на лице и иногда приговаривал: «– И как её только, татары пьют?».

Ильдар был из крымских татар, когда немцы захватили большую часть Крыма, ему едва исполнилось шесть лет. Для крымских татар наступили не добрые времена. После освобождения Крыма Красной Армией, за сотрудничество с немцами, последовала почти полная их депортация с территории полуострова. Его отец, бухгалтер местного винодельческого совхоза, по состоянию здоровья в Красную Армию призван не был, с немцами во время оккупации не сотрудничал, однако их все равно выселили. Вынужденное переселение окончательно подорвало его здоровье, вскоре, по прибытию на место поселения он умер, они остались втроём, мать, он и его младшая сестра. Ильдару, пришлось пережить все ужасы депортации, поэтому от детства остались только жуткие воспоминания: условия жизни – сплошная антисанитария, жара летом, холод зимой и постоянное чувство голода. Тем не менее, была возможность учиться в школе, он закончил её с отличием и поступил в университет в г. Ташкенте, так он стал геологом. Выбор пал на эту профессию, потому что, в пятидесятые годы, профессия геолога была на пике популярности. Работу в геологии Ильдар начал в Восточном Казахстане, романтика поиска, жажда открытий захватили его целиком. В те годы, в геологию пришли работать, в основном рабочими, реабилитированные осужденные. Многие из них имели профессии, но за время заключения потеряли квалификацию, придя в геологические организации, они трудились маршрутными рабочими, проходчиками канав, рубили профили, обучения и особой квалификации здесь не требовалось, зато зарплата была приличной. Молодой, эрудированный Ильдар, был для них своего рода отдушиной в другой мир, в мир гражданской жизни от которой, за годы нахождения в заключении, они отвыкли. Работали они на износ, а расслаблялись, одним, весьма доступным способом – спиртным. Ильдар редко отказывался от предложения выпить, обижать людей прошедших такие испытания он не хотел, к тому же, в этих компаниях, он всегда был в центре внимания, это тешило его самолюбие, так он пристрастился к спиртному. Был у него и собственный повод, считать себя обиженным, в один из моментов, он вдруг почувствовал, что добиться каких либо высот в геологии ему не удастся, ведь на нём, как и на сотнях тысяч других, потомков тех, кто был подвергнут депортации или репрессиям, лежит печать неблагонадёжных. Случилось это десять лет тому назад, тогда ещё его пристрастие к спиртному не переросло в настоящую проблему. Ильдар был на хорошем счету как специалист, не раз поощрялся по итогам полевого сезона, руководство ему доверяло, но он понимал, что для продвижения по службе этого явно мало, поэтому решил вступить в коммунистическую партию и подал заявление. Вскоре его вызвали в партком экспедиции, секретарь партийной организации экспедиции, бывший офицер НКВД, фронтовик с наградными колодками на пиджаке, списанный со службы по состоянию здоровья, ничего объяснять не стал, просто попросил, чтобы тот забрал заявление и больше не писал. Потом, по почте, пришёл официальный ответ, в котором сообщалось, что поскольку, он является инженерно-техническим работником, для рассмотрения его кандидатуры на вступление в партию, нужны ещё заявления на приём в партию как минимум от двух рабочих и поскольку такой возможности в настоящее время не имеется, ему в приёме заявления отказано. Проработав в геологии больше десяти лет, он дослужился до должности старшего геолога, а поскольку к тому времени он уже порядком злоупотреблял спиртным, именно по этой причине, вопрос о пребывании его в этой должности, не раз обсуждался на собрании коллектива экспедиции. Этому обсуждению во многом способствовали и обращения в профком экспедиции его жены, которой, видимо, надоели попойки мужа. Теперь, вот уже больше двух лет, Ильдар, как принято в таких случаях говорить – завязал. Причём понадобился, какой-то не традиционный метод, ему вшили в мышечную ткань ампулу, вследствие чего, в течение пяти лет, во избежание наступления серьёзных последствий для организма, нельзя было выпивать даже пива. Эту историю из жизни Ильдара, Антону рассказала Карина Андреевна.

Он обвёл взглядом присутствующих на ужине, на мгновение задержал свой взгляд на Надежде Сергеевне и вспомнил известное утверждение о том, что, сколько людей на свете, столько и судеб. А ещё, вдруг подумалось Антону, о том, что в таком вот небольшом коллективе, выполняющем важную и сложную работу в непростых условиях, особенно ценны люди с открытым характером, прежде всего потому что, открытость способствует большему пониманию друг друга. Почему-то, именно сейчас, Антону стал понятен смысл выражения, услышанного от Турсунова о том, что все мы здесь, находимся в одной лодке. Действительно, здесь, коллектив должен быть слаженным и психологически совместимым, иначе работать будет ещё сложнее.

Он ещё раз обвёл взглядом присутствующих, с кем ему довелось проработать в полевых условиях сравнительно небольшой отрезок времени в его жизни и с кем, уже через несколько дней, предстоит расставание и скорее почувствовал устремлённый на него взгляд, чем увидел глаза Галины, повара геохимиков. Поймав его взгляд, она опустила глаза, встала из-за стола и быстрым шагом пошла в сторону своей палатки. Антон подождал, когда она скроется в темноте, вышел из-за стола и пошёл, в след за ней. Он догнал её у входа в палатку, они, молча, вошли в неё и буквально, сорвав друг с друга одежду, упали, на брошенный, прямо на землю, спальный мешок.

Антон проснулся рано утром с мыслями о том, что он всё же стал героем её романа, степень же проявленного героизма и главное, его последствия, оценивать предстояло ей, следовательно, ему оставалось только ждать. Он хотел повернуться на другой бок, но вдруг увидел смотрящие на него её глаза и на мгновение замер.

– Мне было хорошо с тобой… Спасибо! – тихо произнесла она. – Ни о чём таком, пожалуйста, не заморачивайся, ты совершенно свободен от каких либо обязательств…, – после некоторой паузы добавила она.

Антон встал, быстро оделся и пошёл в сторону водоёма.

Завершилась практика, как и начиналась в рабочем режиме, правда, напряжения первых дней пребывания в поле уже не было, адаптация к длительному пребыванию в полевых условиях прошла успешно, теперь предстояло осознать всё увиденное и произошедшее и определиться с будущим.