Читать книгу Летопись камня - Анатолий Иванович Емельянов - Страница 7

Выезд на базу на выходные дни состоялся под вечер двадцать пятого июня, поужинав и оставив дежурных по лагерю, все остальные обитатели опустевшего лагеря заняли места в автомобиле и отправились в путь. На базу экспедиции прибыли поздно ночью, предупреждённая заранее по рации, комендант общежития указала Антону и Саше на их комнату и вручила ключ от неё.

– Надо бы помыться с дороги, – предложил Антон.

– Там на улице имеется душ, надо посмотреть есть ли там вода, – ответил Саша и вышел из комнаты.

Через несколько минут он вернулся и сообщил, что душ функционирует. Помывшись, они упали на кровать и заснули мертвецким сном. Сколько удалось проспать, Антон не знал, когда его разбудил грозный окрик Саши, открыв глаза, Антон увидел его стоящего у окна.

– Саша, что случилось? – спросил Антон.

– Опять кто-то пытался влезть в окно, – ответил он.

Антон вскочил с кровати, быстро натянул трико, готовясь к возможному выходу на улицу.

– Спокойно, радикальных мер не понадобится, – произнёс Саша. – Они убежали и больше не сунуться, давай спать.

Проспали они до двух часов следующего дня, разбудил их стук в дверь, открыв которую Антон увидел Иру, в коротком, открытом сверху платье, тёмная от загара, она в упор смотрела на него и улыбалась.

– Добрый день, мы уже прибыли и нам хочется кушать, – весело произнесла она.

Пока Антон, обескураженный неожиданным визитом, стоял в растерянности, первым отозвался Саша.

– Уже встаём, через пару минут будем готовы.

– Мы вас ждём у входа, – Ира развернулась и ушла.

– Надо зайти в экспедицию, получить зарплату, – предложил Антон.

На этот раз обедать решили в ресторане. Посетителей в ресторане было мало, Антон в первые в своей жизни был в ресторане, поэтому всё здесь от обстановки и обслуживания до названия блюд в меню было для него необычным, а после почти месяца жизни в полевых условиях, такая резкая смена обстановки порождала ощущение скованности.

– Ну, наверное, мы поручим сделать заказ нашим дамам, – внёс предложение Саша. – Из напитков предлагаю пиво, ты как? – посмотрел он на Антона.

– Ты не поверишь, но до настоящего времени я пиво не пробовал, – ответил Антон.

– Отлично, вот и попробуешь, здесь прекрасное алмаатинское пиво и потом после зелёного чая, это единственный напиток которым можно утолить жажду, – заключил он.

Девушки предложили заказать на первое суп харчо, на второе, шашлык из баранины, из напитков себе заказали лимонад. Ближе к вечеру количество посетителей ресторана заметно прибавилось, заиграл вокально-инструментальный ансамбль, пели из репертуара вокально-инструментальных ансамблей «Добры молодцы» и «Самоцветы». Антон небольшими глотками пил горьковатый на вкус напиток, закусывая его нежным шашлыком и искоса посматривая на сидящих рядом девушек и других посетителей ресторана, вдруг поймал себя на мысли о том, что существует не то чтобы другая жизнь, а жизнь с другими условиями жизни. То, что он сейчас видит, для кого то, это норма, отработал положенное время на производстве, в учреждении или на службе и к твоим услугам благоустроенная квартира, кинотеатры, рестораны и прочие блага цивилизации.

А, что получается у геологов? К примеру, здесь, некоторые геологи, то же, живут в благоустроенных квартирах, правда, большую часть года они оторваны от всех этих благ цивилизации находясь в поле, рабочее место геолога на природе, под открытым небом, это не цех или кабинет с обогревом, вентилятором или даже кондиционером. А, что с другой стороны? С другой стороны, стремление познать не исследованное и жажда открытий и потом, сидя в кабинете, разве увидишь такую красоту! Антон попытался сходу взвесить все «за» и «против».

– Антон, пойдём, потанцуем, – услышал он голос Ирины.

– Честно говоря, я плохой танцор, вернее сказать никакой, – признался Антон.

– Ну, начинать то когда то надо, – произнесла Ирина и её лицо, озарилось кокетливой улыбкой.

Антон вдруг почувствовал, как его бросило в жар, он, опустив глаза, подхватил Ирину под руку и они пошли танцевать.

После ресторана, гуляли по городскому парку, зашли на танцплощадку и там Антон пригласил на танец красавицу Ольгу, эта девушка, судя по всему очень строгих нравов, волновала его всё больше. Они танцевали медленный танец, Антон чувствовал прильнувшее к нему напряжённое упругое тело Ольги и от нахлынувших чувств, его сердце барабанило по груди и этот стук, отдавался в ушах, как будто звуки вечевого колокола.

Для меня нет тебя прекрасней,

Но ловлю я твой взор напрасно,

Как ведение неуловимо,

Каждый день ты проходишь мимо,

А я повторяю вновь и вновь,

Не умирай любовь, не умирай любовь,

Не умирай любовь!

Из динамиков лилась песня, немногочисленные пары медленно двигались по танцплощадке, при этом основная масса пришедших на танцы, образуя мелкие группы, располагалась по её периметру. С первыми аккордами быстрого танца вся эта людская масса вдруг пришла в движение, к ней прибавились те, кто находился за пределами танцплощадки и вскоре, она превратилась в одно сплошное людское море, двигающееся в такт звучащих аккордов. Во время очередного медленного танца, Ира уведомила Антона, что они с Ольгой поселились в общежитии в разных комнатах и что она, будет ждать его сегодня у себя.

В общежитие ребята вернулись ближе к полуночи. Вспомнив событие прошедшей ночи, а также предложение Иры, Антон известил Сашу, что спать отправляется в её комнату. Саша, как то многозначительно посмотрел на Антона, однако ничего не сказал.

После бурной ночи любви, Антон проснулся на следующий день только после обеда. Иры в комнате не было. Антон вскочил с кровати, натянул одежду и схватив лежащий на тумбочке ключ от комнаты, быстро вышел из неё, заперев дверь. К удивлению Антона, Саша ещё спал и проснулся только от звука хлопнувшей двери, когда Антон вошёл в комнату.

– Ну, ты и соня! – весело произнёс Антон.

– От такого слышу, я прошлую ночь спал плохо, – отозвался Саша. – Ира и Оля то же проснулись? – спросил он.

– Ты знаешь, проснувшись, я Иру в комнате не застал, поэтому, где она и Оля я не знаю, – ответил Антон.

– Какие планы на сегодня, – спросил Саша, вставая с кровати.

– Надо подзаправиться, потом купить что то, для перекуса и за работу, я имею в виду сбор материалов для диплома, – в раздумье произнёс Антон.

– Принимается, – коротко ответил Саша.

После поездки в город, Антон и Саша до конца рабочего дня сидели в камералке копировали на кальку геологические карты и разрезы, изучали отчёты и делали из них выписки. Вернулись в общежитие в районе шести часов вечера, Иры и Оли в общежитие не оказалось.

– Слушай, если бы я не ночевал прошлую ночь в комнате с Ирой, можно было бы предположить, что их выкрали местные джигиты, – пошутил Антон.

– Скорей всего уехали в Алма – Ату, – высказал предположение Саша.

Ольга появилась на следующий день, во второй половине дня, зайдя в камералку, она сообщила, что была все это время в Алма-Ате и сразу ушла в общежитие. Вернувшись к вечеру в общежитие, Антон направился в комнату Ирины, подойдя к двери, он постучал в неё, на стук, из своей комнаты вышла Ольга.

– Ты ищешь Иру? – спросила она.

– Да, её разве нет? Тогда, где она может быть? – смутившись, произнёс Антон.

– Ира уехала в Алма-Ату! Вчера к ней приехал жених и они, уехали… У них скоро свадьба! – произнесла Ольга.

– Вот это новость! Она знала, что он приедет? – ещё больше смутившись, спросил Антон.

– Да, он звонил в экспедицию, ей сообщили в день нашего приезда, – известила Ольга.

Извинившись за беспокойство, Антон пошёл в свою комнату.

Ужинали втроём, Ольга привезла из Алма-Аты пачку зелёного китайского чая, рассказала рецепт его заваривания. Антон впервые пил зелёный чай, после чёрного индийского и цейлонского, которые ему приходилось пить ранее, зелёный чай ему не понравился. Об этом он не сказал, он вообще большую часть вечера молчал, из головы не выходили мысли о событиях последних суток:

«– У Иры есть жених! Она собралась за него замуж!? А как-же ночь, проведённая со мной накануне приезда жениха и до этого? Как это понять и у кого искать ответ на эти вопросы?».

– Спокойной ночи! – как сквозь сон, услышал он вдруг Олин голос.

Очнувшись от терзавших его мыслей, Антон увидел смотрящие на него глаза Ольги, в этих глазах было всё: призыв, искренность, нежность, любовь.

– Спокойной ночи! – отведя свой взгляд в сторону, произнёс Антон.

– Слушай, как тебе Ольга, она постоянно интересуется тобой, – спросил Саша, когда Ольга вышла из комнаты.

– Я с первого дня знакомства с вами всеми думал, что это предмет твоего внимания, особенно после того, как она осталась с тобой, ну после той памятной ночи с дракой.

– У меня есть девушка и Ира с Олей, её знают. Она осталась со мной потому, что очень застенчива и с малознакомым мужчиной в одной комнате постеснялась находиться, – объяснил Саша.

– А у Иры, как выяснилось, есть жених, поэтому она не постеснялась находиться в одной комнате ночью с малознакомым мужчиной, – как – бы рассуждая, произнёс Антон. – Интересная логика!

– Они повздорили из-за тебя, поэтому, на этот раз, поселились в разных комнатах – Саша вопросительно посмотрел на Антона.

– Такая девушка, как Оля, не может, не нравится мужчинам, мне кажется это вообще идеал женской красоты. Она ждет серьёзных отношений, к сожалению, для меня, сейчас я не готов к таковым, мне надо время, чтобы во всём разобраться и не только в том, что касается конкретных отношений между людьми, но и вообще с будущей работой по нашей специальности, – Антон многозначительно посмотрел на Сашу. – И потом, Ирина попросила меня прийти, я не мог ей отказать…

– Тут еще, есть одна местная специфическая особенность – дефицит русских мужиков. Такие девушки, как Ольга не приемлют близкого общения с мужчинами других национальностей, она мне не раз об этом говорила. Кстати, жених у Иры немец, рыжий такой, понимаешь, насколько они с Ольгой разные, – заключил Саша. – А, вообще ты прав, тут есть над чем, подумать.

– У нас, там, в России, то же дефицит русских мужчин, правда по другой причине, в моей маленькой деревне, откуда я родом, две подружки, ровесницы моей мамы, так и остались в старых девах, их сверстники, мужчины погибли на войне, – произнёс Антон.

– Давай спать, – предложил Саша, укладываясь в кровати.

На следующий день Антон и Саша встали рано, умылись, попили зелёного чая с бутербродами. Антон отправился в камералку, Саша остался в общежитии с намерением дождаться, когда проснётся Ольга и уже вместе с ней придти туда. Ни Саша, ни Ольга до обеденного перерыва в камералке так и не появились. Антон вышел из помещения, раскалённый воздух, словно из печи, пахнул ему в лицо, на небе не было ни облачка, палящее солнце стояло в зените. Вернувшись в общежитие, Антон и там, не застал Сашу и Ольгу. Он вошёл в свою комнату, снял туфли, закрыл форточку, плотно задёрнул шторы на окне и не раздеваясь, прилёг на кровать и вскоре задремал. В первые, с момента его отъезда на практику ему приснилась его родная деревня, аккуратные разноцветные деревянные домики, крытые под железо и шифер послевоенной постройки, размещались отдельными группками по обеим сторонам, разветвлённой с широко раскинутыми бортами глубокой сухой древней балки с относительно узким плоским дном. Рядом с их домом, вниз по склону балки располагался фруктовый сад, состоящий в большинстве своём из яблонь сорта знаменитой Курской антоновки, заложенный предками Антона ещё в прошлом веке. Антон лежал на раскладушке, в тени большой развесистой яблони, всё кругом было окрашено в сочные зелёные цвета, прогретый ласковым майским солнцем, настоянный на травах свежий ветерок нежно ласкал лицо и руки.

В деревне, где родился и вырос Антон его родители, да и весь их род, который из этих же мест и происходил, были на хорошем счету, семья считалась благополучной. Однако отец с матерью не ладили. В чём состояли причины семейных разладов, для Антона однозначного ответа не было. Все, кто был связан родственными узами с семьёй Антона, с дореволюционных времён слыли работящими, а потому были зажиточными, нет, не богатыми, были крепкими середняками. Всё, что имели, нажито собственным трудом, были среди предков плотники, столяры, печники, садовники, пчеловоды и, конечно же, все были земледельцами, на своей земле, своими руками строили и производили все необходимое для жизни. Нравы внутри рода были строгие, младшие не только слушали и подчинялись старшим, старших почитали, детей воспитывали в строгости, причём трудолюбие и навыки по всем ремёслам прививались с детства, передавая их от поколения к поколению, женились и выдавали замуж только по сватовству, женщина была обязана подчиняться мужчине. Выпивать выпивали, но как говориться по случаю, например свадьба или проводы на службу или другое знаменательное событие, но такие случаи были редки. Старший в семье мужчина мог, конечно, позволить себе на правах хозяина выпить, или даже напиться, при других обстоятельствах, как правило, осуждать, поступок главы семейства было не принято, он глава и знает, что делает. Если же вдруг, как говориться без повода, выпивал кто-то другой из членов семьи и не дай бог это была женщина, то это осуждалось всеми вплоть до презрения, не говоря уже о других пороках, к примеру, таких, как супружеская неверность. Таких семей в деревне было большинство, здесь, в русской глубинке, на этих семьях и держались моральные и нравственные устои русского образа жизни, столпом которых, было православие. Потом, случилась революция. По рассказам бабушки, по отцовской линии, в 1917 году ей было двенадцать лет, услышали, что царя скинули в столице и вскоре забыли про это, так как, для простых тружеников, в деревне, фактически ничего не изменилось, жизнь шла своим чередом с очевидной истиной, чтобы жить, нужно было, много работать. Потом началась гражданская война, Курск заняла белая армия генерала Деникина, правда ненадолго, неожиданно для всех, те, кто якобы были против царя, оказались сильнее и прогнали белогвардейцев. Это всех насторожило, но потом всё опять стихло. Однажды, вначале 20-х, в волость нагрянули из губкома комсомола уполномоченные, которые привезли с собой лектора. Собрали возле волостного правления сход и лектор, начал рассказывать о равноправии женщин, которое исповедует новая власть и про любовь с черемухой и без неё. Особенно всех насторожило, когда лектор рассказал про революционные изменении во взаимоотношениях между мужиками и бабами, смысл которых состоял в том, что в свободном от буржуазной морали обществе, каждый может удовлетворять свои потребности так же легко, как выпить стакан воды. Это было настолько противоестественно сложившейся веками морали, что навлекло всех на мысль, о том, что в стране действительно произошло, что – то весьма не понятное, от того и пугающее. Значительные перемены произошли много позже, когда началась коллективизация. Предков, как и многих других, раскулачили, то есть много чего отобрали и организовали колхоз, это если рассуждать примитивно, а по существу, полностью изменили условия жизни. По рассказам той же бабушки, это было потрясение, но в отличие от других регионов страны, местное население восприняло все по житейски, смиренно, причём, многие из его предков, пошли работать в колхоз. Конечно, в одночасье изменить морально нравственные устои личности не возможно, но вот его Антона родители, фактически с рождения, уже жили и воспитывались в новых условиях, в условиях, когда рухнули старые устои и представления о жизни, а новые ещё только зарождались. Сильнейшим испытанием для его рода стала грянувшая Великая Отечественная война. Сначала на фронт отправился дед Антона, потом началась оккупация, длившаяся больше года. Самым страшным в период оккупации, по рассказам отца, был голод, от него спрятаться было негде. В феврале 1943 года, пришло извещение о том, что глава семейства, главный носитель родовых устоев и известный в округе пасечник, дед Егор, пропал безвести. В марте, этого же года, она проводила на фронт старшего сына Николая, а ещё через полгода, когда ещё не до конца отгремела канонада великой битвы на Курской дуге, в сентябре 1943 года и младшего сына Ивана, будущего папу Антона. И наконец, ещё один страшный удар война нанесла в самом её конце, в апреле 1945 года, на территории Германии, геройски погиб старший сын семейства, брат отца и дядя Антона. Отец Антона демобилизовался из армии в 1947 году, в семнадцать лет, брошенный в пучину фронтовой жизни, много чего повидав, пройдя с войсками до Вены, домой вернулся совершенно другой человек. Возвращение сына с фронта живым и здоровым вернуло к жизни его маму, бабушку Антона, теперь она всю себя посвятила своему сыну, последней её надежде. Первое время она внимательно присматривалась к сыну, от весёлого, общительного и подвижного мальчика, каким он был, ничего не осталось, теперь это был замкнутый, молчаливый и внешне суровый мужчина. Отдыхать от войны долго не пришлось, отец понимал, что теперь он отвечает за всё, в том числе за благополучие своего единственного близкого человека, своей матери. Вскоре, он устроился на работу в МТС, автослесарем, поскольку на фронте был механиком – водителем, потом, со временем получив права водителя, стал работать шофёром. Сороковые послевоенные годы были голодными, в деревне спасались тем, что выращивали на своих приусадебных участках, поэтому люди трудились в прямом смысле слова днём и ночью, иначе было не выжить. Жизнь между тем брала своё, постоянное внимание и забота о сыне со стороны матери, непомерные хлопоты о хлебе насущном постепенно вырвали Иван из рук войны, он перестал вскакивать по ночам и нервно курить, а при встрече с знакомыми, стал даже улыбаться. Оживала и деревня, мужик в деревне всегда был на особом счету, а уж если он шофёр или тракторист то это вообще особая каста, привезти дрова или сено, вспахать огород, Иван был нарасхват и мать начала замечать, что сын начал выпивать. Сначала она не обращала внимания, помог людям, они его накормили ну и поднесли соответственно, но потом он начал приходить выпившим уже с работы, а однажды, пришёл домой и вовсе пьяным. На следующий день она не смогла его вовремя разбудить, чтобы идти на работу, с некоторых пор это тоже стало её обязанностью, а когда ей это удалось, он, увидев, что опаздывает на работу, обругал её и не завтракая, ушёл на работу, а вечером опять пришёл выпившим. Тогда мать решила, что сыну пора жениться, одной ей с ним уже не справиться. Дождавшись, удобного момента, она известила его об этом, у Скаловых, так по двору звали родителей моей будущей мамы, дочь Таисия на выданье, молодая, семья порядочная, живут хорошо. Иван, некоторое время, молча, смотрел на мать, но ослушаться не посмел и коротко ответил, что согласен. После традиционного в таком случае сватовства, осенью сыграли свадьбу. Потом появились дети, сначала сестра Валя, а через полтора года Антон. Отец к тому времени ушёл из МТС и устроился на работу опять же шофёром, в соседнем сельсовете, в совхоз, в колхозе работать он отказался, как он не раз говорил, по принципиальным соображениям. Спустя пару лет, призвав в помощь всех оставшихся в живых после войны родственников, включая маминых, в течение почти целого года выстроили на кирпичном фундаменте большой, крытый под железо новый деревянный дом. Вскоре, когда Антону исполнилось три годика, мама стала работать в колхозе. С тех пор Антон с сестрой были с бабушкой, которая и вела всё домашнее хозяйство, то есть, по сути, главной женщиной в доме была бабушка. В семье, где мама родилась и выросла, она была на положении единственной дочери, со стороны родителей и её братьев к ней было всегда повышенное внимание, она младшенькая, девочка. Особенность этой семьи состояла ещё и в том, что дедушка Гриша, папа матери Антона, был в примаках, поэтому, вопреки сложившимся устоям, в этой семье всем заправляла женщина, её мама, и это не могло отразиться на характере дочери. Иногда Антону казалось, что большинство семейных ссор возникало, по причине выяснения того, кто в доме хозяин, прошедший фронт и ставший по воле обстоятельств, главой семейства, отец, хозяйкой дома считал свою маму, да и для Антона с его сестрой, бабушка была, кем – то вроде второй мамы. Маму, конечно, обижало, то обстоятельство, что не она является центром семьи, может быть поэтому, ни в отношении с мужем, ни в отношении с детьми с её стороны, не было проявления женских чувств, как это, наверное, должно было быть, то есть забота была, а вот любви не было. Со временем ситуация усугубилась подозрением в отношении отца в супружеской неверности, в те времена, в сельской местности, это считалось большим позором.

– Антон, ты спишь, – услышал он сквозь сон голос Саши и открыл глаза.

– Задремал, деревня приснилась. Ты где пропал? – отозвался Антон.

– Провожал Ольгу, она уехала в Алма – Ату, – ответил Саша. – Практика закончилась, продлить её она не захотела.

– Уехала не простившись, значит, обиделась, – поднимаясь с кровати, произнёс Антон.

– Она передала тебе свои извинения, сказала, что не хочет лишний раз теребить себе и тебе душу, с тем и уехала, – ответил Саша.

– Ты оформил своё продление, – поинтересовался Антон.

– Да, сразу, как прибыл сюда, до конца августа, потом видно будет, – ответил Саша.

Наступила пауза, которую нарушил Саша.

– Видел в городе Алексея, он предложил попить пивка, завтра уже выезд в поле сообщил он, ты как?

– Я думаю, что мы имеем полное право на это, – ответил Антон.